ЧАСТЬ II. Глава 6.
53 дня до моего возвращения
ДЖЕЙН: У тебя есть девушка. Ну, конечно, у тебя была девушка. Как же иначе!
Я смотрела на свое отражение в зеркале туалетной комнаты, пытаясь привести свои мысли в порядок, отбрасывая нахлынувшие тревожные воспоминания.
Как оказалось, я скучала по тебе даже больше, чем ожидала. Титры нашего вечера приближались к концу, но мне так сильно не хотелось отпускать тебя. Я не готова была прощаться, хоть мне и нужно было возвращаться в привычную жизнь.
Ты ждал меня на улице, недалеко от паба, где мы только что общались чуть больше часа. Невыносимо мало времени для встречи со вкусом трехлетней тишины.
Вокруг все еще ощущался запах мокрой брусчатки и пара, поднимавшегося от влажных разгоряченных за день камней, но воздух уже становился прозрачным и легким, с различимым налетом земли и асфальта, пропитанных недавно пролитой с небес влагой. Аромат мокрых листьев на деревьях и цветочных клумб яркими оттенками слышался с каждым дуновением прохладного ветра. Свет уличных фонарей, вывесок и фар, проезжавших мимо автомобилей, отражался в лужах и на влажных каменных стенах фасадов. Звуки города приглушены, словно сам Лондон погрузился в задумчивость, готовый встретить ночь с особым, тихим величием.
Ты, не спеша, сделал затяжку и выдохнул.
Прежде чем повернуться и найти меня, я заметила, как ты погрузился в свои мысли, невольно следя за пробегавшей перед тобой картиной мира.
Сигаретное облако расплывалось в воздухе, лениво опускаясь вниз, пока я невольно следила за его танцем, медленно приближаясь к тебе. Было что-то магическое в том, что курение стало твоим исключительным ритуалом еще со студенчества – что-то легкое и совершенно неотделимое от твоего образа. Это являло собой не просто действие, но ту часть тебя, такую же привычную, как и шаги, молчание или взгляд бесконечной темноты, коим ты всегда на меня смотрел.
Я попыталась вспомнить, как много раз видела тебя вот так – в тот самый момент, когда дым, расплываясь, обвивает черты столь знакомого лица, когда ты стоишь с сигаретой в руках на фоне неясных уличных фонарей. И все в этом кажется мне столь знакомым, таким своим.
Я давно поняла, что курил ты не для того, чтобы показать свою стойкость или независимость. Нет. Это был твой способ оставаться собой, даже когда мир вокруг трещал по швам. Ты словно растворялся в этом мгновении, и каждый выдох был твоим собственным выражением всего, о чем нельзя сказать словами.
Я попыталась разделить тебя с этой вредной привычкой еще в колледже, в те месяцы, когда нам обоим казалось, что мы хотим стать ближе, больше, глубже, но потерпела неудачу практически сразу. А твой запах и табачный шлейф с тех пор стали чем-то единым, по чему я оказывается так безумно скучала. Он был частью наших недо-отношений, частью воспоминаний о вечерах, когда мы ни о чем не думали, просто были рядом в темноте ночных прогулок, в полумраке комнаты, освещаемые экраном ноутбука с очередным фильмом.
Дэниел никогда не курил. Ни в жизни, ни при мне. Конечно, он мог сделать это для образа или фотосессии, но это никогда не было частью его самого. В культуре его семьи, в его воспитании и жизни не было места сигаретам. Все было под контролем, правильно выверено и аккуратно.
Даже в кино, когда он играл роль, где его герой выкуривал или хотя бы держал сигарету в руке, Дэн всегда отмахивался от той практически сразу после отснятого дубля, как если бы данная привычка была чужда всей его сущности. Я удивлялась тому, как в подобные вынужденные моменты для съемок мой муж не постигал в этом жесте необъяснимую, бездумную легкость. Он был расслаблен, но что-то неуловимо оставалось неестественным для меня в тех эпизодах.
И вот это сизое облако было все той же тонкой нитью, связывавшей наше с тобой прошлое. В нем было столько свободы, не сдерживаемой рамками и предрассудками. Это настолько отличалось от моей нынешней жизни, где практически все, что находилось за пределами стен нашего дома, было просчитано наперед целой командой менеджмента моего мужа, где каждый мой шаг должен был совершаться по неукоснительным правилам, во благо его процветающей карьеры. Дэниел был активом, в который вкладывали другие люди. И эти же люди заботились, чтобы вложенные ими силы и средства имели должный результат.
Ты же был прост и естественен, как и этот табачный дым, что в очередной раз окутал меня с порывом летнего дуновения ветра, как ты ни старался выдыхать его в противоположном направлении.
– Слушай, я не хочу, чтобы это выглядело странно или неуместно, – заговорил ты, безотрывно изучая меня глазами, словно цепляясь за что-то, что не позволило бы тебе отпустить меня сейчас. – Думаю, мне пригодится хороший гид по городу. Что скажешь?
Я едва смогла удержать рвущуюся наружу улыбку, осознавая, что ты тоже посчитал эту встречу безумно короткой.
Дымные вихри от твоей сигареты обвивали нас, словно невидимая аура, размывая воздетые некогда между нами границы. Я смотрела и понимала, что эта привычка, этот обращенный на меня взгляд, оставались со мной все время. Я не могла оторваться от происходящего в тот миг, даже если бы попыталась. Ты все еще был моим Шоном, тем, в кого я когда-то влюбилась, кто жил в моих мыслях и воспоминаниях словно эта окутанная туманом фигура – почти мифическая, отстраненная, но не позволяющая себя забыть.
Я пробубнила что-то о том, что не знаю город настолько, чтобы предложить себя в качестве гида.
– Что мешает тогда нам посмотреть его вместе?
При этих словах след выкуренной тобой сигареты ненавязчиво концентрируется в воздухе, как и легкий мужской парфюм, который я заприметила еще сидя за столиком в пабе.
Немного животный, насыщенный аромат, словно подсушенное жарким солнцем темное дерево. Он другой, не такой как раньше. Будоражит воображение, цепляет и запоминается. Как смесь роскошной темноты и силы. А едва ощутимый угольный оттенок табака и специй создавал теперь ощущение манящей теплой бархатистости, как запах самой темной ночи, полной тайн и приключений.
Ты вытянул из кармана айфон, сделал пару нажатий и протянул его мне. На экране горело табло набора информации для сохранения нового контакта.
Стараясь сдержать дрожь в пальцах, я набирала цифры, соответствовавшие моему новому номеру, подспудно проверяя в уме правильность их порядка, словно боялась допустить одну единственную, малейшую ошибку.
Я вернула тебе айфон, и ты тотчас спрятал его в кармане брюк.
– Не проверишь? Быть может я солгала?
Ты усмехнулся, чиркнув пеплом по краю урны, прежде чем выбросить окурок.
По пути домой, сидя за рулем машины, я ощущала, как сигаретный дым прочно въелся в волосы и одежду, даже несмотря на бьющее по лицу дыхание ночного ветра в опущенные боковые окна.
Пальцы машинально перебирали волосы, пытаясь стряхнуть этот запах, но он оставался – тонкий, почти неуловимый, как воспоминание о проведенном с тобой наедине времени, от которого не могла избавиться, подгоняемая страхом разоблачения. В бурлившем воображении Дэниел еще с порога интересовался, где я была весь вечер, хотя удивительным образом ни разу не позвонил и не написал за время моего отсутствия.
На светофоре я заглянула в бардачок в поисках завалявшегося флакончика духов, но так ничего и не нашла среди бумажек, квитанций и начатых пачек салфеток.
Припарковавшись на привычное место, я глубоко вдохнула. Привкус горечи от казавшегося настойчивым запаха сигарет все еще терзал мою грудь. И это призрачное ощущение твоего присутствия не покидало меня, даже когда поднималась по ступенькам своего дома.
Пальцы все еще касались закрытой двери, когда я медленно выдохнула, прислушиваясь ко встретившей меня тишине внутри. Практически везде горел свет. Я по привычке оставила ключи от машины на тумбочке у входа, а сумочку – на барной стойке, продвигаясь медленно, стараясь не сильно стучать каблуками летних сандалий.
Еще в машине я прокручивала сотню сценариев встречи с мужем после столь долгого отсутствия. Я не знала, что буду делать или говорить, что он спросит и какова будет его реакция, когда я признаюсь, что была на твоем спектакле. У меня не было сомнений в том, чтобы рассказать ему правду, поскольку мы всегда были честны друг с другом. Но также я помнила результат той неожиданной встречи в Нью-Йорке.
Свет в гостиной исходил от пары высоких напольных ламп, расставленных по углам комнаты. Дэниел полулежал на диване в расслабленной позе, едва ли не кричащей мне о его усталости. Он спал. На стеклянном столике стояла недопитая чашка чая, а на коленях у него лежал раскрытым сценарий, прочитанный менее чем наполовину.
Я знала, что его рейс приземлится во второй половине дня, а это значило, что домой он вернется не раньше ужина, но я решила во что бы то ни стало воспользоваться последним шансом и пойти на спектакль, чтобы обязательно встретиться с тобой.
Мысленно порадовавшись, что ни один из возможных сценариев моего глупого оправдания не потребовался, я тихонечко расстегнула застежки сандалий и на носочках прошла к шкафу, чтобы накрыть своего мужа пледом, отложив сценарий на столик перед ним.
Сердце бешено забилось в груди, когда Дэниел пошевелился, переменив позу, но продолжил дальше спать. Нечаянно локон его черных, как крыло ворона, волос выбился из прически. Мне захотелось дотронуться и убрать его, но я сдержалась, сильнее всего желая сейчас чтобы он не проснулся, а я могла смыть с себя влажный пот и навязчивый запах сигарет.
Еще немного убедившись, что Дэниел крепко спит, я потушила свет в кухне и взяв с собой сумочку, поднялась наверх в спальню. Здесь также горело освещение. Дэниел вообще имел привычку всюду включать источники света и практически никогда не выключал их за собой. Исключением была только пустующая комната по соседству со спальней.
Мы были там всего пару раз вместе после покупки этого дома, пытаясь представить себе, как украсим ее, что купим и где разместим, когда в нашей семье станет одним человеком больше. Я предложила временно переделать ее в комнату для гостей, на случай если мои родители захотят приехать. Дэн согласился, но время шло, он закрутился в очередных съемках, а мне было не до этого со всеми анализами и распаковкой прибывающих в новый дом коробок. А превращать ее в детскую мы не спешили, поскольку оба считали дурным знаком навязчивое желание подготавливать комнату еще не существующему младенцу. По этой причине она стояла в гордом темном одиночестве, захламленная пустыми коробками, которые мы еще не успели отправить на утилизацию картона.
Не раздумывая, я направилась в ванную и включила воду, омывая руки с мылом. Проделала я это два раза, стараясь унять дрожь в коленях и дико пляшущее в груди сердце. Мокрыми ладонями я попыталась прощупать волосы, принюхиваясь, стремясь понять, насколько плачевно от меня разит сигаретами. Однако запах был не только на волосах, но и на одежде. Ощущение, словно он был внутри, в чувствах, в самом моем сознании. И не давал покоя.
Я никогда прежде не обманывала Дэниела. Но ведь я и не планировала ему лгать, успокоив себя тем, что скажу ему, когда он проснется. Сон после перелетов, дороги и ночных пересъемок был ему нужнее моих признаний в стиле: «Пока ты спал, знаешь, я была на спектакле Шона Кейна. Помнишь? Того самого, к которому ты дико приревновал меня четыре года назад».
Глупости!
Я расстегнула платье, включила душ и встала под горячие струи воды, старательно намыливаясь и пытаясь окончательно избавиться от ароматов паба. А когда я протерла запотевшее зеркало и посмотрела в него, то снова встретила себя прежнюю – ту Джейн, которую привыкла видеть день за днем в отражении зеркал этого дома.
Накинув халат, принялась сушить волосы феном, то и дело поглядывая на светло-зеленый комок ткани, отброшенный на пол. Платье напоминало мне о проведенном с тобой вечере. Глаза твои то и дело призраками прошлого смотрели на меня. А лишь представив себе твою улыбку, я тотчас усмехнулась сама, неожиданно раскрасневшись от нахлынувших чувств.
Память вернула меня в тот момент, когда ты стоял передо мной с сигаретой в руках, и сизый дым медленно окутывал нас в вечерней влажной прохладе, едва только я подняла с пола платье и вдохнула запах воспоминаний. Я уловила тонкую нотку твоего парфюма, прикрыв глаза и возвращаясь в тот момент, когда вернула тебе телефон.
– Джейн? – неожиданно раздалось из-за двери.
Словно преступник, я поспешно кинула платье в корзину для стирки белья, накрыв крышкой.
– Я здесь! – крикнула, откашлявшись и пытаясь унять очередной неровный стук сердца.
Дэниел заглянул в ванную комнату в момент, когда я расчесывала волосы.
– Прости, я жутко вымотался за эти дни. Меня вырубило. Долго я спал? Ты давно пришла?
– Да. Главное, что ты отдохнул и выспался, – ответила я с улыбкой, по необъяснимой для себя причине не признаваясь, что вернулась каких-то полчаса назад.
Он зашел в комнату и обнял меня сзади, вдыхая свежий аромат шампуня, целуя в макушку. Я как раз наносила крем на лицо и руки под пристальным взглядом его серо-голубых глаз.
– Черт! Теперь весь график сбил. Ты уже ложишься?
– Еще нет.
– Где ты была? Гуляла?
– Ездила в книжный, – я бездумно выдала первое, что пришло мне в пульсирующую от напряжения голову.
– Ничего не купила? – спросил Дэн с озорной улыбкой на губах.
– Не смогла выбрать. Вернусь туда на днях. Не хотела ехать обратно в ливень. Пришлось переждать в местном пабе.
– Это правильно. Да, я как раз под шум дождя и уснул. Кстати, ты не видела мой телефон? – Дэниел скрылся за дверью спальни, оставив меня наедине с собственным отражением в зеркале.
Я радовалась, что он не заметил ни моего напряжения, ни легкой дрожи в руках, скрытой в хаотичности действий.
Приходилось смотреть на ту Джейн и мысленно спрашивать, почему она до сих пор боится признаться своему мужу, что просто была в театре. Ему совсем не обязательно знать о встрече с тобой после спектакля. Неужели он бы не поверил своей Джейн, признайся она, что сходила на пьесу и тотчас поехала домой?
– Нашел, – Дэн резко появился в дверях с телефоном, захватившим все его внимание. – Оставил его в сумке, которую так и не разобрал, представляешь? Я буду в гостиной. Нужно ответить на пару сообщений.
Я молча кивнула.
– Ты в порядке?
– Просто немного устала, – сказала я, пытаясь непринужденно улыбнуться. Скрывать свои мысли, чувства и все, что случилось этим вечером, даже тот запах, напоминавший мне о тебе, было крайне сложно. Не так я себе представляла вечер дома.
– Я проголодался. Закажу доставку еды. Ты что-нибудь будешь? – произнес он, напоследок глянув на меня в ожидании ответа.
– Уже поздно. Я лучше почитаю и лягу спать.
Пальцы снова задели волосы, словно я пыталась убедиться, что запах моей лжи ушел. Дэниел продолжал листать телефон, и, по всей вероятности, даже не заметил ничего необычного в моем поведении.
– Хорошо, – Дэн снова приблизился, чтобы запечатлеть легкий поцелуй на моих губах, столь характерный для немого пожелания «спокойной ночи». – Кстати, мы завтра обсуждаем с Warner Brothers детали будущего проекта. Так что вскоре, возможно, мы полетим на съемки в Америку. Если подпишем контракт.
Я ничего не ответила, просто молча кивала.
Разглядывая черты его лица, густые растрепанные волосы, заспанные глаза и тонкие губы в такой близости, я наконец, ощутила себя вернувшейся на свое место – здесь, с Дэниелом, в нашем доме, в его родном городе, в стране принявшей меня.
Однако, момент нашей встречи в гримерке не давал мне покоя. Я чувствовала, что жизнь моя должна двигаться дальше, но прошлое не отпускало. Словно тень, которую невозможно прогнать прочь.
– Ты не рада?
– Давай для начала вы подпишете контракт со студией, – сказала я, пытаясь вернуть себе прежнюю легкость в голосе.
Несмотря на то, что жизнь моя продолжалась, я ощущала, что встреча с тобой останется со мной навсегда. Неосознанным моментом на задворках памяти, где бы я ни была.
И я пообещала себе, что обязательно расскажу Дэниелу, как встретила тебя в Лондоне после всех этих лет.
Никаких секретов.
Но завтра. Когда появится подходящий случай.