Глава 5
Моё детство прошло. И это осознание мучало мою голову продолжительное время. Где было моё счастливое детство? Где были мои прекрасные родители? Отдых, игры и верные друзья? Всё просто - этого никогда не было.
Время прошло и ,конечно, его уже не вернёшь. Теперь оставался путь в неизвестность. Я и сама не знала, что было делать. Безудержно работать и по выходным смотреть в стену?
Но как бы мне не было плохо, прочитав несколько предложений с этих пожелтевших листков бумаги, мне стало в каком - то смысле легче, ведь кому - то выпало что-то ещё ужаснее и противнее.
У меня хорошое воображение: читая эти строки я представляла себя снова в этом месте, смотрящую на эту личность , пытавшегося убежать из ада.
"20 апреля
Шоколадные конфеты. Наверное, какой то праздник. Зачем он принёс их мне? Он позволяет только изредка приносить для меня еду, а сегодня конфеты. Блестящие фантики и горько-сладкий вкус. Как я давно такого не ощущал. Я обнаглел, попросив сделать для меня чай и Джош согласился. Пока я ел, он смотрел на меня так глубоко, что кусочки шоколада застревали у меня в глотке, как будто пытаясь задушить меня. Давно не ощущал его взгляда, а он был ужасным, словно взгляд раненного зверя.
21 апреля
Мне снился дом. Мой родной дом. Моя просторная комната и сад за окном. Я сижу и перебираю пластинки, для того чтобы включить лёгкий джаз и пойти напечь блинов для моих родителей. Если я сумею их встретить, я подарю им всю свою любовь и исполню их мечту - стану тем, кем они хотели бы меня видеть. Я обещаю...
22 апреля
Начало болеть горло. Я долго спал и поэтому даже не знаю заходил ли он ко мне.
30 апреля
Есть ли смысл мне записывать ту рутину, которой я занимаюсь? Я думаю, что нет. Я уже устал. Устал от холода. Устал от него. И от скуки. Я знаю сколько ступеней на лестнице, сколько страниц в каждой книге, стоящей на полке, каждый рисунок и главу, сколько точек и запятых. Я обрисовал тот альбом, который он мне принёс, а также изучил все острова и архепилаги на картах мира. Мне оставалось ждать непонятно чего. Сотый раз, пытаясь, открыть замки дверей я ранился и набивал себе синяки.
Его тело прикасалось к моему не реже пяти раз за неделю. Мне надоело это всё. И если он меня не убьет, то я убью себя сам.
5 мая
Неожиданно для меня он потянул меня в дом и приказал сидеть на полу, хотя рядом была кровать и несколько стульев. Запах был затхлим, меня немного стошнило. Я пытался что-либо разглядеть , но от того, что мои глаза жутко болели от яркого света к которому я не привык мне удалось увидеть только одну картину на стене, стол с разбросанными вещами и его ботинки, которые били меня в живот. После этого он дал мне немного супа и хлеб. А потом опять взялся насиловать меня, при том сильнее чем в былые разы. В своем доме, он меня не оставил, снова приволок в эту темноту, сильно захлопнув дверь. Я лежал некоторое время на полу, как дышащая субстанция. И взяв себя в руки я встал, чтобы написать это всё на бумаге.
7 мая
У меня заканчиваются карандаши и поточить у меня их нет возможности, поэтому если я закончу писать раньше, я надеюсь что буду ещё дышать.
10 мая
Я чувствую тепло. Я чувствую, что греет солнце. И вижу лучи, которые хоть немного просачиваются сквозь проёмы. Чувствую запах травы и слышу шум ветвей. Хоть чуточку взглянуть бы на это, хоть рукой бы прикоснуться к весне. Я так скучаю по ней, вспоминая мои прошедшие весенние дни на свободе.
11 мая
Утром разбудив меня и накинув куртку на мои плечи - он начал разговор вопросами обо мне. Эта ситуация шокировала меня тем, что я никогда не подумал о том, что я буду разговаривать с ним про мою жизнь. Мои ответы были весьма скупы.
"А твои родители кто?" "Далеко ли ты живёшь?"
Я не понимаю зачем это ему, но я точно знал, что говорить правду я не собирался. Для того чтобы защитить их, чтобы защитить мой дом. Сегодня мы сидели до вечера, он пил возле меня и заставлял меня также делать глотки сухого вина. Что-то говорил о себе и о том как ему трудно. Потом в какой -то момент он прислонил меня к себе силой и давив на шею спрашивал:
"Ты меня любишь? Скажи, мой милый мальчик ,ты меня любишь?"
Мои слёзы текли ручьем и я сдерживался как мог. Не зная его реакции, моя голова плавно покачала слева направо и потом обратно. Джош заплакал и промолвил
"Я знал, я знал об этом"
Разве он не мог догадаться о том, что невозможно было бы добиться от меня любви таким способом? Таким жестоким образом - лишив меня всего наилучшего.
12 мая
После этого разговора мне хочется чтобы он пришёл ещё раз ко мне. Я хочу его простить, но смогу ли я? Мне жаль его, мне жаль, что его жизнь прошла зря, что он больше не нашел другой цели, кроме как воровать чужие души. Он своровал меня, но я не чувствую к нему злости или обиды. Странно, но это так. Я просто хочу, чтобы он меня отпустил. Чтобы я ещё раз почувствовал, что такое жить".
На часах час ночи и было сложно оторваться от чтения, но мне нужно было спать. Хотя чувства от прочитанного захлёстывали меня, но глаза слипались и я быстро поддалась сну.
На следующий день я проснулась рано - папа приехал внезапно. Конечно, он купил много чего вкусного для меня, но в тот момент мне это не приносило особой радости. Мы поначалу болтали очень долго.
Он остался на три дня и я попросила остаться ещё на неделю и он согласился.
Помню как мы гуляли по городу. Мама работала, поэтому её не было с нами. Я хотела бы начать разговор и задать вопросы, которые меня гложат уже несколько лет и я осмелилась:
-Папа, ты один живёшь в своем городе? В смысле никто с тобой не живёт?
-Зачем спрашиваешь? Ты хотела бы жить со мной?
-Иногда у меня появлялись такие мысли, но дело не в этом. Я хочу спросить у тебя любишь ли ты кого-то кроме нас с мамой? И я хочу, чтобы ты ответил мне честно.
Конечно, я не ожидала, что он смог бы ответить на этот вопрос без обмана и с чистой совестью, но мне был интересен ответ, какой бы он не был.
Немного мешкая, папа всё таки ответил:
-Помнишь Луизу?
-Да, это твоя дочь от первой жены.
- Я живу с ними, Майя.
Этот ответ меня обескуражил. Я в это время шла по бардюру и потеряла равновесие, оступившись и подвернув ногу.
-Ты знаешь я расскажу об этом маме, - спокойно сказала я, и посмотрев на него словно ожидая сожаления.
Но по нему было видно, что это чувство он не испытывал. Он посмотрел на меня, слегка улыбнулся и сказал:
-Она знает об этом.
Такое ощущение, что поначалу меня лелеяли и любили, а потом резко бросили на землю и растоптали. Зачем ему это было нужно? Он давно говорил, что забыл их и что у него теперь есть только мы. Я и подумать не могла, что папа вернётся к ним.
Не было никаких конфликтов - я просто попросила его уехать и поблагодарила за подарки. Его глаза ничего не отражали, никаких чувств. Казалось, он ждал этого момента - избавления от нас. Что ж, я его поздравляю.
Никогда не забуду эти дни - дни шока и непонимания. Честно говоря, я замечала в нём изменения и не раз испытывала разочарование. Но это разочарование было другим - глубже и больнее, как будто оно только ждало подтверждения извне.
Я продолжала любить своего отца. Но по-настоящему ли? Глубоко ли? Или просто из чувства долга? Из-за того, что он - мой отец и, как ни крути, проявлял ко мне доброту?
Не знаю. В те дни я плохо разбиралась в своих чувствах. Да мне это и не было нужно - мне надоело в них копаться.
Я зажгла лампу, села на стул. И кроме чтения строк этой тетради, меня больше ничего не интересовало. Оставалось немного - всего пару страниц:
13 мая
Сегодня такое чувство, что у меня закончились слова, чтобы выразить то, что я испытываю. Наверное, я всё уже сказал, и добавить нечего. Но я должен писать дальше - это помогает. Мой мир опустел. Он стал тесен. Сырость пронизывает насквозь. Я чувствую свои кости. Пью грязную воду, оставшуюся на дне бутылок, - экономлю, ведь он не скоро её принесёт.
14 мая
Если немного смочить бумагу, то на вкус она напоминает жевательную резинку без вкуса.
15 мая
Я построил солнечный замок из лучиков света в своей голове и думаю, как мне там поселиться. Мама говорила, что в моей тёплой душе уместилось бы много людей. Но выберусь ли я отсюда? Неужели мне предстоит здесь встретить своё взросление?
Я хотел бы попросить всех, кого люблю: помогите мне освободиться!
16 мая
Ночью не спалось. Дверь в его доме открывалась очень часто. Скрип был невыносим. Потом - странный глухой звук, но я не понял, что это было. Я почти не спал, ждал, что он придёт.
17 мая
Очень тихо. Ни звука, ни признаков его присутствия.
Я начал злиться - что, если он просто забыл про меня и ушёл?
Прокричав его имя несколько раз, я удивился, насколько слабым стал мой голос.
Когда жажда стала невыносимой, я начал колотить по двери - и больше не чувствовал боли.
18 мая
Чувствую, что что-то не так. Он давно бы уже пришёл. Он не мог забыть обо мне.
Завтра я снова попробую взломать дверь, несмотря на то, что сил почти не осталось.
На этом месте записи закончились.
Я не знала, что и думать. Меня трясло от прочитанного.
Внутри кипели вопросы:
Выжил ли он?
Если выбрался - почему не забрал тетрадь? Почему не вернулся за ней?
Я долго не могла отделаться от мысли, что это всё выдумка. Что кто-то просто играл, что это - фантазия ребёнка. Я вернулась в тот дом. Ближайшие соседи жили в двух километрах от него. Я расспрашивала их о доме, о записях, но они лишь качали головами.Ни о каком Джоше они не знали и никогда не слышали.
Я очень разочаровалась в тот момент.
Может, и правда, кто-то выдумал эту историю, записал и забыл. Может, просто закинул тетрадь за кровать. Немного подумав, я стала склоняться к этой версии.
И всё же я оставила тетрадь у себя - в коллекции найденных вещей из брошенных домов.
Эмоции от прочитанного остыли. Я не возвращалась к ним долгое время.
Мои мысли теперь занимала только работа.
Опять конверты. Почта. И баллончик в боковом кармане.