Глава 4
Назойливый будильник без умолку трезвонит, и я раздражённо открываю глаза, тянусь к тумбочке за телефоном и отключаю его. Снова прикрываю веки.
— Давай, Грейс, пора на работу. Тебе ещё Джессику в школу отводить, — подбадриваю себя и потихоньку встаю.
Сегодня я проснулась намного раньше, чтобы успеть в школу. Принимаю душ, надеваю чёрный классический костюм: брюки, лёгкую белую майку на бретельках и чёрный пиджак. Я крашу губы и обуваю лаковые каблуки. Игнорируя завтрак, выхожу из квартиры. Взглянув на время, нервно поправляю прическу. Ничего не успеваю. Ну, или мне так кажется. Честно говоря, даже если я успеваю, мне всё равно будет казаться, что я опаздываю.
Я сажусь в машину и направляюсь к тёте. Останавливаюсь на светофоре и начинаю красить ресницы, потому что дома не успела и оставила это на потом. Звонит телефон, и я невнятно шикаю.
— Слушаю, — серьёзным тоном отвечаю, продолжая краситься.
— К вам снова пришёл тот мужчина, — предупреждает Алекс.
Я застываю, чуть не промазав тушью. Вздыхаю, качая головой. Мои глаза в зеркальце щурятся.
— Я занята утром. Скажи моему фанату, что меня сегодня не будет. — Долбаный Кларк, чего ты от меня хочешь?
Прячу тушь и продолжаю свой путь. Минут через пятнадцать подъезжаю к дому Джессики. Сестра стоит в школьной синей форме: юбке и пиджаке, возле тротуара, с улыбкой встречая меня. Джесс подпрыгивает на месте, её хвостики взлетают, затем она запрыгивает в салон на переднее сиденье.
— Приве-ет! Ой, а мне можно на переднее? — Она растерянно оглядывается.
Я взмахиваю рукой, позволяя ей.
— Садись, тебе десять — закон требует только безопасности. А ты со мной в безопасности. Пристегни ремень. И нам недалеко. — Джесс ставит рюкзак под ноги, закрывает дверь машины и пристёгивается. Мне приходится развернуться, чтобы поехать в нужную сторону. — Что это у тебя в руках? — интересуюсь я, заметив красивый альбом.
— Здесь я рисую! — Она открывает страницы, и я быстро бросаю взгляд. На первой странице мелькает странный рисунок. — Это Коралина в стране кошмаров...
— Стой, стой... — Хмурю брови и останавливаюсь на светофоре. — А это что? — Я перелистываю страницы, возвращаясь к началу.
На листе изображен парень в мультяшном стиле — с рогами и в черной одежде. В его глазах блестят звездочки, а на щеках — легкое смущение. Он крепко держит девочку у дороги, словно защищая её от беды. Что-то это мне напоминает, но я не могу понять, что именно.
Мелкая широко улыбается, поглаживая пальцами своё творение.
— Это я, — указывает она. — А это тот самый парень, который спас меня у парка аттракционов четыре года назад. Я помню! — В моём теле пробегает крупная дрожь, похожая на град. — Ты сказала, что не отдашь меня этому дьяволу, поэтому я нарисовала ему рожки...
Я облизываю сухие губы. Нажимаю на газ, открывая окно со своей стороны.
— Джесс, это же наш секрет.
— Конечно! О нём никто не знает, — уверяет сестра.
Соберись, Смит, это всего лишь рисунок. Который заставляет вспомнить прошлое...
Мелкая всю дорогу рассказывает про свои рисунки, но из моей головы не выходит то самое воспоминание, способное преобразовать мою хладнокровность в пожар. Как бы я ни старалась, Кристофер не исчезает из памяти. Он повсюду. Особенно в этом году — как проклятье. Мне нужно научиться принимать эти вспышки и относиться к ним спокойнее, и тогда, возможно, это когда-нибудь пройдет, как болезнь.
Я паркуюсь во дворе школы, мы выходим из машины, и я беру Джесс за руку. Нажимаю на кнопку на ключах, и замки защелкиваются. Мы проходим через порог школы, сестра энергично раскачивает наши сцепленные ладони, слегка подпрыгивая и удерживая рюкзак на плече. Многие дети и родители оборачиваются, глядя на нас так, будто она моя дочь. Возможно, так мы и выглядим.
Я приподнимаю подбородок, представляя, как когда-нибудь буду отводить своего ребенка в школу. Будет ли это скоро? Наверное, нет. Для этого мне нужно сильно влюбиться, а сейчас я этого жутко боюсь.
Возле лестницы вижу ту самую девочку, с которой я вчера договорилась встретиться. Она неуверенно переступает с ноги на ногу и смотрит вниз, боясь даже сдвинуться с места.
— Джесс, ты её знаешь?
— Новенькая в классе. Я ещё с ней не познакомилась. А что? — вдумчиво отвечает мелкая.
Я молча подвожу нас к девочке. Она поднимает глаза: сначала испуганно, но, узнав меня, расслабляется и чуть смелее улыбается.
Я отпускаю ладонь Джесс, и сестра с непониманием и бунтарством смотрит на меня. Я присаживаюсь на корточки между девочками, чтобы быть с ними на одном уровне.
— Мы, кажется, ещё не познакомились, — мягко обращаюсь к незнакомке. — Как тебя зовут?
— Сара... — неловко, но шустро отвечает она.
Я киваю.
— Джессика, это Сара. Сара, это Джессика.
Девочки поглядываю друг на друга. Сара застенчиво поджимает губы, а Джессика озорно машет ей ладонью, словно уже обдумывая несколько идей для знакомства.
— Приятно познакомиться, — торжественно отзывается моя сестра, первая начиная разговор, и я понимаю, в кого она такая смелая.
Сзади нас слышится смех и крики. Я оборачиваюсь, как и девочки. Там толкаются те самые мальчики, которые вчера обижали Сару. Они дурачатся и кидаются друг в друга травой. Конец учебы – начало июня, а они набивают себе проблемы.
Сара инстинктивно сжимается, а лицо Джесс становится агрессивным, её взгляд блестит обещанием мести.
— Джессика, они тебя обожают? — заботливо, но твёрдо спрашиваю я.
Она скрещивает руки на груди, усмехаясь.
— Меня? — вскидывает голову и набирает воздуха в лёгкие. — Эй, болваны! — кричит она, и мальчишки, увидев её, сразу выравниваются. — Уже забыли, как летели с первого этажа лестницы? — У меня глаза расширяются — я об этом ничего не знаю. — Идите, куда шли! — Джессика проводит пальцем по своей шее, намекая, что они «пожалеют». И оборачивается к нам. — Они? Да пусть только попробуют подойти.
Я смеюсь, нисколько не сердясь на её хулиганство. Именно поэтому я и познакомила их — Саре понадобится защита. Всем нужен свой ангел, чтобы не поглотила мирская тьма.
— Помоги Саре подружиться с классом и оберегай её, ладно? Научи быть смелее, малышка.
— Без проблем! Хочешь, покажу тебе свои рисунки? — предлагает Джессика, и Сара смущённо кивает.
Я выпрямляюсь, и сестра тут же обнимает меня.
— Ты ж моя умница, — шепчу я, поглаживая её по голове, затем обнимаю и Сару. — Джессика поможет тебе, не переживай.
— Спасибо...
Джесс берёт Сару под локоть, обнимает её и начинает что-то рассказывать. Саре становится заметно легче. Я умиляюсь, скрестив руки на груди. Они проходят мимо тех самых дразнящих мальчиков. Один из них толкает другого, указывая на девочек. Я слежу за происходящим, но уже сжимаю руки в кулаки. Не позволю им их обидеть.
— Эй, новенькая, у тебя спина белая! — кричит рыжеволосый, специально задевая её плечом.
Сара вздыхает от толчка, подавленно опускает взгляд, решая промолчать и пройти мимо, но Джессика останавливается. Она отпускает Сару, подходит к мальчишкам, которые заметно напрягаются.
— А твоя сейчас будет зелёная. Закрой рот и держись от неё подальше! — огрызается она и толкает его.
Парень падает на землю, ошарашенно открывая рот. Мелкая берёт Сару под руку, и они гордо уходят, продолжая свой разговор.
— Моя девочка, — хмыкаю горделиво я, надевая солнечные очки и уходя к машине.
С ней Сара точно не пропадёт. Джессика явно держит в страхе всю школу. Мысленно я усмехаюсь, но телефон снова звонит, и я отрываюсь от мыслей.
— Ты подъедешь? — Холли готова с утра напоминать мне о нашей встрече.
— Минут через десять буду у тебя.
Я сажусь в машину и жму на газ. Жаркий ветерок пробивается через приоткрытое окно и обдувает моё лицо. Несмотря на температуру воздуха, в момент движения каждый слой моей холодности распадается, и я становлюсь собой. Я будто прихожу в себя, как если бы не прошло четырёх лет. Честно говоря, мне не хватает тех дней, когда я была сама собой, настоящей. Просто не хватает...
Захожу в элитный магазин, и свет белых ламп бьёт в глаза, но при этом открывает вид на коллекции каблуков. Холли стоит возле кассы, пересчитывая деньги, будто с утра заработала больше, чем за месяц, а её консультантка раскладывает новую партию по витринам.
— Рада тебя видеть, детка, — приветствует Райт, бегло поднимая на меня взгляд и не переставая считать деньги.
Усмехнувшись, я снимаю очки и направляюсь к ней.
— И тебе доброе утро, модница.
Осматриваюсь в поисках нового удовольствия. У неё помещение значительно больше моего, и я могу часами засиживаться здесь — среди мягких диванов, вазочек с угощениями, роскошных декораций и высоких зеркал. И сотрудников у неё больше: консультантка, кассир и уборщица. Поставщиков в расчёт не беру — это, само собой. Весь мой гардероб обуви — заслуга Холли. На мне сегодня как раз чёрные босоножки на каблуке из её магазина.
Райт подходит ко мне и внезапно крепко обнимает, отрывая меня от любимого вида. Она частенько выкидывает подобное.
— Как идёт работа?
— Потихоньку... — бормочу я. — Но ведь главный успех бизнеса — это терпение, да? — чуть бодрее добавляю.
Она отстраняется и кладёт руки на бока — её любимая поза.
— Верно. Кстати, на витрине новая коллекция, можешь посмотреть.
Я подхожу и начинаю рассматривать, слегка нагибаясь. Сердце ёкает от белых босоножек на тонком каблуке-шпильке с большим плетением и завязками. Видя мой обожаемый взгляд, Райт смеётся и достаёт их мне.
— О, боже, как только я сюда прихожу, мне хочется выкупить весь твой товар! Они прелестны и такие нежные... — хнычу я, беря их в руки.
— Только вчера получила, — шепчет на ухо подруга, как змей-искуситель. — Слушай, у тебя на эти выходные есть планы?
— В субботу еду к маме. — Поднимаю взгляд, отдаю ей босоножки, и Райт ставит их на место. Всё же шопинг отменяется. — А что?
— Мы давненько никуда не ходили вместе. Вот я и подумала предложить тебе сходить куда-нибудь.
— В воскресенье я свободна.
Нам действительно нужно отдохнуть. Если всё время работать — станем роботами, а со временем и обломками без интригующих историй.
— Как насчёт... — задумавшись, тянет Холли. — Клуб «Paradise»?
Я корчусь, словно съела лимон.
— Ассоциация плохая с этим заведением. Может, в другой?
— О, правда? Тогда ты мне об этом ещё расскажешь, — скептически щурится она, и я усмехаюсь. — Ладно. Посетим их конкурентов.
— Не совсем понимаю, о чём ты, потому что завязала с клубами. — После знакомства с Кристофером и нашим концом я никуда больше не ходила.
— И это мы тоже исправим, — шепчет подруга, глядя на время в телефоне. — Мне нужно отъехать.
— Мне тоже пора на работу, — застенчиво кусаю щёку. — Всё же в этом месяце без каблуков. Увидимся, Холли.
Она понимающе подмигивает, и мы обнимаемся. Я возвращаюсь в машину и постукиваю пальцами по рулю. Из-за Холли всплывают воспоминания, связанные с клубом — это место у меня крепко ассоциируется с Дьяволом... и с Кэтлин.
— Грейс, что у вас произошло? — Кэтлин перехватывает меня в коридоре и отводит в пустой кабинет.
— Разве Дьявол не рассказал тебе? — равнодушно спрашиваю я, вырывая свой локоть.
Больше не хочу иметь с ними дела. Я им больше не доверяю, и мы уже не в одной лодке. Мне дурно каждый раз, когда приходится пересекаться с ними и снова истекать кровью.
— Он сказал, что вы взяли Диану, и мне также известен её провальный план, но... Кристофер умолчал о вас. Ты собиралась его предать, а я была той, кто рассказала ему об этом. Мне нужно знать, что между вами?
Она в упор пронзает меня взглядом, но где-то в нём — уязвимо-жалкое выражение.
— Моррисон, мне больно это вспоминать. Тема закрыта, — отчеканиваю я. Но обида поднимается волной, и наворачиваются слёзы. Хочешь — не хочешь, а организм реагирует — всё случилось всего пару дней назад.
— Грейс, я же вижу по тебе, ты словно разваливаешься на части! — Кэтлин сердится и подходит ближе, оглядывая меня так, будто я вся в синяках. — Так объясни, что, твою мать, случилось на том банкете!? Дьявол тронул тебя?
— Да лучше бы тронул! — кричу я, надрывая связки. Горькая слеза скатывается по щеке. — В ту ночь он дал мне чёртову надежду, а потом бросил! У моего дома! Хотя всю дорогу держал меня за руку! Он оттолкнул меня и мои чувства, будто наигрался!
— Чёрт, Форест, ну и прид... — тихо бормочет она, прикрывая веки, но тут же возвращается ко мне. — Я знаю, ты думаешь, что он обошёлся с тобой как с вещью. Но у него в этом городе непростой статус. Его работа — смертоносна. Уверена, Кристофер хотел, как лучше...
— Да? Серьёзно? Господи, Моррисон, не говори этого, — резко прерываю её. Я устала это слушать. Честно. — Мы обе знаем, что это бред. Всё можно было обсудить. Форест знал, что делает, знал, как это отразится на мне — и всё равно буквально оттолкнул меня в тот же день после нашего примирения!
Кэтлин судорожно вдыхает, её немного трясёт. Конечно, она понимает меня.
— Если бы Дьявол хоть что-то чувствовал ко мне, он бы не позволил мне чувствовать себя использованной куклой!
Я вылетаю из кабинета и тороплюсь в сторону уборной, потому что моё истощённое тело нуждается в срыве. Мне снова хочется кричать, как в нашу последнюю встречу, хочется чувствовать острую и погибающую боль, чтобы убедиться, что мои чувства к нему настоящие. Что я живая и я действительно была влюблена. Это как наркотик — спасаться даже деструктивными эмоциями, главное, чтобы они были о нём.
Постепенно я начинаю слышать тяжелые вздохи, томные выдохи, и мои шаги замедляются. Я вытираю мокрые следы с щёк, останавливаясь чуть дальше от двери уборной. Прихожу в себя только через пару минут, когда оттуда выходит Кристофер — размашисто и напряженно.
Мы оказываемся в нескольких сантиметрах друг от друга, на расстоянии вытянутой руки. Он бросает на меня мрачный, мутный взгляд, словно видит перед собой туман, а не меня. Я стою перед ним, растерянная, с заплаканными, красными глазами и рваным дыханием — такая слабая и уязвимая. Мое сердце колотится, а кожа горит, когда он чуть дольше задерживается на моем состоянии. Дикое смущение и ненависть смешиваются, как ядовитый коктейль, закипая во мне.
Дьявол бесстрастно проходит мимо, не сказав ни слова. Я успеваю уловить знакомый аромат его духов, но в нем явственно ощущается и другой запах...
Мысленно прокручиваю его внешний вид: на скуле — след от красной помады, а две верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Как только головоломка складывается, пустота с силой бьет мне в грудь, словно шланг с водой. Я пошатываюсь и вытягиваю руку, чтобы найти опору. Голова кружится, и я вот-вот упаду под тяжестью новой боли. За что он так со мной?
Дверь скрипит, и следом выходит Аннет. Мои глаза расширяются от понимания, и мне хочется провалиться сквозь землю.
Её волосы в полном беспорядке, а тот самый оттенок помады размазан по опухшим губам. Она будто нарочно оставила всё как есть, не стала ничего скрывать или поправлять.
Осколок предательства скользит по моей коже.
Рассечение. Жжение. Алая струйка крови.
Они были там вместе...
Девис поправляет декольте, её пышная грудь вздымается. Заметив меня, она победно смотрит мне прямо в глаза, излучая феромоны сексуальности и животной страсти. Большим пальцем она стирает помаду с уголка губ и, усмехнувшись, грациозно проходит мимо, стуча каблуками.
Шах и мат.
Дрожащим шагом я захожу в туалет, прислоняюсь спиной к стене и медленно сползаю вниз на корточки, закрывая ладонями своё бледное лицо. Я дрожу и всхлипываю, заикаясь на вдохе. Истерика — бесшумная, но мощная. Слёзы продолжают смывать макияж, а сердце словно терзают собаки.
Они были вместе. Эти вздохи были Аннет. Ее помада — на его теле.
— Какой же ты подонок, Дьявол! — вскрикиваю я, сжимая кулаки и чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Эта привычка не покидает меня. Кажется, от неё скоро останутся шрамы в виде полумесяца.
— Боже, Грейс... — вбегает Кэтлин.
Я игнорирую, продолжая глотать соленый привкус. Это кровь? Слёзы?
— Встаём, встаём, — её голос командирский, когда она поднимает меня.
— Оставь меня в покое! — Я вырываюсь, откидывая её ладони прочь.
Кэтлин отступает назад, шокировано глядя на свою поцарапанную кожу. Такой она видит меня впервые. Её глаза наполняются адреналином, в них появляется что-то свирепое.
— Чего, твою мать? Размечталась! — рявкает она.
Я вздрагиваю, поднимая взгляд. Кэтлин стискивает зубы и выгибает бровь — будто приказывает мне успокоиться.
— Голову выше, улыбку шире. Услышала?
— Аннет и Дьявол были здесь вместе, они...
Моррисон делает шаг ко мне.
— Они не трахались, Смит. Прекрати это. Немедленно!
— Откуда тебе знать?
Я облизываю губы, вытираю слёзы и качаю головой. В ушах звенит, шумит — трудно расслышать голос Кэтлин. Она что-то говорит...
— ...я встретила в коридоре, не рассказывай мне. — Моррисон протягивает влажные салфетки. — Стирай макияж, всё поплыло. Перекрасим заново.
— Ох... у меня же сейчас пара, — заикаясь, мямлю я, оглядывая себя в зеркале.
На кого я похожа в этом гребанном куске отражения? На зависимую, чокнутую Куклу.
— У нас «окно», Грейс. Преподаватель заболел, — обнадеживает меня Кэтлин. — Это никуда не годится. Пять минут, и ты снова будешь готова покорять мужские сердца, — она протягивает мне косметику из своей сумки.