16
Если раньше Антон не показывался Попову из-за того, что испытывал к нему неприязнь из-за случая с учительницей, то теперь просто сгорал от стыда, как комета в атмосфере.
Бывают такие моменты, которыми хочешь поделиться с другими. Выплеснуть свои эмоции и получить от собеседника хотя бы сочувствие. У Шастуна не было человека, которому он смог бы излить душу. Диана? Парень старался не трогать ее. Их отношения испортились. А время все текло. Время его пребывания на Земле. Время, отведенное на исправление ошибки, стоившей жизни. Чем больше дней проходило, тем сильнее брюнет убеждался в недостижимости цели. Арс стал слишком далеким для него. Он и раньше был неизведанным, как планета у далекой звезды. Антон навоображал всего о нем, даже толком не узнав ближе. В какой-то момент ему захотелось, чтобы Арсений уехал отсюда навсегда и увез его надежду на спасение, но... он умрет от тоски по нему прежде, чем настанет сороковой день.
Однажды Диана пропала. Без следа. Без слов. Без намеков. Забрала телефон, ушла и не вернулась к вечеру. Антона одолевала тревога. Она не просто хотела побыть наедине с собой. Что если ее час настал и она убежала, дабы тихо уйти, как это делают кошки? Парень бросился в город. Всю ночь скитался по улицам в поисках Дианы. Луна едва-едва обрамляла уголки зданий, фонари горели вдоль тротуаров, но сам Фризенвейн был мертв.
Он пробежал мимо своего дома. Ночью он выглядел более зловещим, нежели днем. Самое вероятное объяснение происходящего — Диана исчезла. Ее сорок дней прошли.
Но почему же она не попрощалась со мной? Она не посчитала меня достойным узнать об этом или же просто не хотела устраивать трагедию?
Но ведь вся жизнь человека — это трагедия, как ни взгляни. Чтобы стать счастливым, нужно делать то, что приведет к этому счастью. Чтобы стать несчастным, достаточно вообще ничего не делать.
Рассвет приближался. Надежда найти Диану умирала в брюнете быстрее, чем солнце вставало над городом. Он проходил мимо своей школы. Она еще спала под розоватым небом.
Небо... крыша... Диана!
Шаст бросился к лестнице на стене здания и начал подниматься наверх. Руки пачкались в ржавчине, скользкие подошвы кед несколько раз подводили. Антон забрался на крышу. На краю напротив него стояла Диана. Она держала в руках телефон и не сводила с него взгляда.
— Когда-то одной девушке понравился парень. Он был красив, симпатичен всем, потому что у него была чистая душа и рядом с ним было легко. Она плакала по ночам, боясь к нему подойти и услышать отказ. Она занималась вокалом, учителя пророчили ей большое будущее, родители поддерживали, но она пропускала мимо ушей их слова. Считала, что они говорят это из жалости. Она зависела от мнения окружающих. Завистниц. Верила их критике. Однажды эта девушка решила дать им отпор, за что ее опозорили перед всем классом, поведав о ее сокровенных секретах. Девушка рассказала обо всем родителям. Они не поверили. С тех пор она была одна, но в ней жила любовь к самому прекрасному человеку. Девушка записала прощальное видео, пошла навстречу судьбе и... услышала отказ. Этот парень был ее последней надеждой на жизнь.
— Нет, Диана, я...
— Мое настоящее имя — Ирина. — Она сделала несколько шагов навстречу к Антону. — Я не виню тебя за то, что ты не испытывал ко мне того же, Антон. Ты — не моя "вторая половинка". Им был тот самый парень, приходивший на могилу. Он заметил меня, но мне удалось убежать.
— Почему же? Ведь у тебя был шанс спастись.
— Ценой его жизни? — Диана повысила голос и тут же замолчала.
— Что?
Она отвернулась. Шаст подошел к ней и развернул к себе лицом. Она плакала. По красным щекам стекали слезы, губы и подбородок дрожали.
— Диана, что случилось? — тихо спросил Тоша, придерживая ее за плечи.
— Прости, Антон, — жалобно обратилась она. — Я... я врала тебе!
Диана разрыдалась сильнее. Она склонила голову и спрятала лицо в ладонях, а ее волосы липли к мокрым щекам. В парне разгоралась тревога. Чем дольше тянула Диана, тем жарче она становилась.
— В чем? В чем ты мне наврала? — Он повысил голос.
— Нельзя... — прерывисто произнесла она. — Нельзя спасти "вторую половинку" и воскреснуть за сорок дней.
— Что?.. — Его сознание рухнуло.
— Для того чтобы воскреснуть, нужно не спасти человека, а... а... убить его! — Она бросилась Антону в объятия и громко закричала. Ее дрожь передалась ему, взбудоражила мозг.
Я должен убить Арсения. Убить, чтобы спастись самому.
К глазам подступили слезы. В горле уже встал ком, лицо искривила гримаса. Шастун не выдержал. Зарыдал Диане в плечо, крепко обнимая ее за спину. Они стояли на краю крыши и плакали. Кричали и завывали от досады, от отчаяния, утопившего их в своих пучинах.
Я обречен на исчезновение. Убийство Арсения – больше, чем убийство человека. Если я сделаю это, то, воскреснув, вновь покончу с собой, не выдержав угрызений совести.
Слезы отступали. Они успокоились, чувствуя пустоту. Смотрели друг другу в глаза, ловили каждый момент, прожитый вместе, старались растянуть его до бесконечности, пусть и осознавали — конец близок.
— Мое время пришло, — прошептала Диана.
Антон понимающе кивнул в ответ. Парню вновь безумно захотелось плакать, но она остановила его:
— Антон, я хочу, чтобы ты был счастлив. Не знаю, какое решение примешь в итоге, но... если вдруг сможешь сделать то, чего не смогла сделать я, знай: всегда поступай так, как считаешь нужным. Ты особенный. Не слушай других. Не поддавайся их мнению. В мире всегда найдутся те, кому ты не понравишься, кто будет завидовать. Лишь после смерти я поняла, насколько была глупа, слушая других, поступая так, как им выгодно.
Девушка прикусила губу и подняла мокрые глаза к небу.
— Мне стоило бы сказать: "Я всегда буду с тобой".
— Так скажи, пожалуйста.
— Я не хочу врать.
С каждой секундой небо освещалось тысячами светлых лучиков, которые превращали его из темно-синего в розовое. За спиной Дианы показалось солнце. Их объятия становились крепче. Шастун наивно надеялся, что тем самым удержит ее, сломает правила и оставит с собой.
Но Диана исчезала. Ее образ переливался при свете, как журчащая вода на камнях. С каждой секундой от Антона медленно отрывали нечто важное. Адская боль. Он чувствовал ее телом и душой. Из-за нее тряслись руки, кружилась голова. Парень никогда не испытывал подобного, и врагу не пожелает испытать — ужаснее пытки не существует.
Диана отпрянула от него, нежно погладила по щеке и поднялась на носочки. Их губы едва соприкоснулись, но она остановилась и медленно опустилась.
— Твое сердце принадлежит другому человеку, но все же сделай правильный выбор и... воскресни за сорок дней.
Она улыбнулась и исчезла у Шаста на глазах. Брюнет упал на колени. Потеря близкого человека раздавила его окончательно.
Весь мир, все обстоятельства против меня. Я никому не нужен. Я опять не ценил то, что имел. Опять не сделал ничего из того, что намеревался сделать. Опять совершил роковую ошибку.
Не знаю, сколько он просидел там на коленях. Ноги онемели, стали ватными. Антон открыл глаза и увидел то, от чего сердце облилось кровью. Белая роза. Она осталась после Дианы. Белый — цвет красоты души, ее чистоты. Такая молодая роза, только-только распустившая белоснежные лепестки. Без колючих шипов, с пышными листьями, со свежими корнями. Парень прижал эту розу к себе и вновь заплакал.