Глава 9. Те, кто не отпускают
Прошло три дня.
Кирилл спал почти всё это время. Его тело было истощено, но он дышал. Был рядом. Иногда, когда Настя брала его за руку, он слабо сжимал пальцы в ответ. Она чувствовала: он возвращается. Шаг за шагом. Как человек, выныривающий из слишком глубокого озера.
А сама Настя — пыталась жить.
Впервые за долгое время она сварила кофе, не по нужде, а просто из привычки. Протёрла окна. Включила музыку, которую слушала когда-то до всего — когда ещё ходила в зал, тренировалась, смеялась с Настей, смотрела закаты из окна общаги. Когда мир казался... не сломанным.
Но всё было не так.
Музыка дрожала, будто плёнка. Лицо в зеркале чуть опаздывало за её мимикой. И в каждом отражении мелькал второй силуэт — расплывчатый, вытянутый, с пустыми глазами.
Она пыталась не обращать внимания.
⸻
Ночью ей снился дождь.
Но капли в этом сне были не из воды — они были из пепла. И каждый раз, когда они касались её кожи, Настя слышала шёпот:
— Ты привела его.
— Ты нарушила равновесие.
— Он теперь здесь.
— Собиратель.
Она просыпалась в поту. Окно было настежь открыто, хотя она закрывала его. И под подушкой лежал клочок бумаги с выцарапанным словом:
ЗАБЕРУ.
⸻
Утром она отправилась в магазин — просто за хлебом и молоком.
Обычный день. Люди проходили мимо, казалось бы, всё нормально. Но чем дальше она шла — тем тише становилась улица.
Ни машин. Ни птиц. Ни шагов позади. Только её собственные.
На стене у подъезда кто-то нарисовал чёрным маркером искажённое лицо с широко открытым ртом — будто оно кричало в беззвучии. А чуть ниже — слово:
«Он идёт»
Настя резко обернулась.
Позади — никого.
Но в ближайшем окне, за занавеской, на миг мелькнул чужой силуэт.
Тонкий. Прозрачный. Слишком высокий для человека.
⸻
Когда она вернулась домой, Кирилл уже не спал. Он сидел на кровати, обхватив себя руками. Его глаза были полны тревоги.
— Настя... — прошептал он. — Он здесь, да?
Она кивнула.
— Я чувствую, как он ползёт по углам. Как стены дышат. Он не забыл. Он...
Настя подошла ближе. Присела перед ним. Улыбнулась, с трудом, но искренне.
— Он не получит тебя. Я не отдам. Ни тебе, ни ему. Ни смерти.
Кирилл хотел что-то сказать, но в этот момент свет в квартире моргнул. На секунду погас. И в полной тишине раздался глухой стук.
Изнутри шкафа.
Раз.
Пауза.
Раз... раз... разразразразраз — бешеная, пульсирующая череда ударов, будто кто-то бился изнутри. Настя подскочила, бросилась к дверце — и резко её открыла.
Пусто.
Но на внутренней стенке шкафа появилась надпись. Чёрная, как обугленная кость:
"ДЫШИ ПОКА МОЖЕШЬ."
⸻
Позже, когда наступила ночь, Кирилл уснул. Спокойнее, чем раньше.
Настя сидела у окна, держа в руке нож. Она не знала, зачем.
Просто... так спокойнее.
А на улице, в переулке, в тени между фонарями, кто-то стоял.
И смотрел в окно.
Он был слишком тонким. И слишком высоким.
⸻
Настя не сомкнула глаз до рассвета.
Каждую минуту она прислушивалась — к скрипу пола, к еле слышному дыханию Кирилла, к звуку часов, которые вдруг начали идти в обратную сторону.
Когда стрелки дошли до полуночи, в кухне открылась вода.
Сама по себе.
Она пошла туда, сжав нож в руке. Прошла мимо зеркала — и не увидела себя.
На отражении не было её. Зато в глубине кухни, прямо на мокром полу, сидела девочка.
Сгорбленная, с пустыми глазами, тёмными пятнами под ногтями. Она держала в руках бумажную куклу и тихо повторяла:
— Ты забрала его. Ты нарушила. Ты...
Настя зажгла свет.
Миг — и девочка исчезла. Вместо неё — только размокшая бумажная кукла на полу.
С надписью:
«Ты следующая»
⸻
Настя спрятала это от Кирилла. Он выглядел слишком слабым. Говорил, что чувствует, будто часть его души всё ещё там, в мире между смертью и жизнью. Будто кто-то тянет за ниточку в его сердце.
Она кормила его, стирала одежду, снова заваривала кофе.
Привычные движения. Спасительные.
Пока однажды...
...на тарелке, прямо под яичницей, появилась царапина в форме глаза.
Настя резко опрокинула тарелку. Снизу, на столешнице, было выцарапано:
"Смотри за ним. Он — не он."
⸻
Вечером, когда Кирилл уснул, он застонал. Его лицо побледнело. Губы что-то шептали.
— Не забирай меня... нет... Настя... не дай...
Он сжал простыню, будто тонул.
Настя легла рядом, обняла его, прошептала:
— Я рядом. Я не уйду. Слышишь? Никогда.
В этот миг вся комната погасла.
Полный мрак. Без света. Без звука.
Но в темноте на потолке — вспыхнули слова, будто выжженные в ткань реальности:
ОН УЖЕ ЗДЕСЬ.
И в углу комнаты — шевельнулась тень. Тянулась вверх по стене. Без тела. Без формы. Но она дышала.
Тихо. Тяжело. Как умирающий мир.
⸻
Настя вскочила, включила свет — и он не включился.
Из темноты донёсся шёпот:
— Настя... ты ведь знаешь, что он всё ещё там...
— Он снаружи — но дверь в него открыта.
— А что, если он уже внутри?
И вдруг — Кирилл вскочил с кровати, глаза его были чёрными, губы расплылись в чужой, жуткой улыбке. Он прошептал:
— Ты... привела меня обратно.
— Но не проверила... кого именно.
Настя в ужасе отпрянула.
Но в следующую секунду — всё исчезло.
Свет вспыхнул, Кирилл спал спокойно. Дышал ровно. Будто ничего не было.
Настя опустилась на пол.
Сердце колотилось, как у зверя, загнанного в клетку.
Она знала.
Это была не галлюцинация.
Это был тест.
Собиратель проверял, насколько она боится.
Насколько она готова сдаться.
Но Настя только сильнее сжала медальон у груди.
— Я не сдамся. Не тебе. Никогда.
А из выключенного телевизора... донёсся еле слышный смех.
Настя сидела на подоконнике. Ночь за окном была пугающе безветренной. Ни шороха. Ни машины. Ни одного человека. Как будто весь город затаился.
Кирилл спал, свернувшись на диване. Он выглядел мирно, почти по-детски.
Но Настя знала: это лишь хрупкий момент между шепотом и криком.
Она чувствовала, что кто-то приближается.
И через секунду — время остановилось.
Все звуки исчезли. Стрелки на часах замерли. Даже капля, сорвавшаяся с крана, застыла в воздухе.
И в комнате появилась она.
Смерть.
В облике Насти — но старше, холоднее. С глазами, в которых не было ни одного человеческого оттенка. Она подошла, встала за спиной Насти, не касаясь, не дыша.
— Ты знала, что это случится, — прошептала она. Голос был мягким, как бархат, и вместе с тем — как гвозди в кости.
— Нет... — выдохнула Настя. — Я только хотела вернуть его. Я... не могла иначе.
Смерть склонила голову.
— Я позволила. Разрешила тебе пересечь черту. Но даже я не могу нарушать баланс бесконечно.
— Он человек. Он... заслужил. Он умер ради меня.
— Да. И именно поэтому он не должен был вернуться.
Настя подняла на неё глаза. В них металось всё: страх, отчаяние, боль.
— Но ты могла бы... спрятать его. Защитить. Ты ведь Смерть.
Та молчала.
— Ты ведь... моя часть. Мы одно. Почему ты теперь... говоришь так, будто он — ошибка?
Смерть присела рядом, её облик смягчился, но не стал человечнее.
— Потому что он стал трещиной. На этом трещины не заканчиваются. Его возвращение нарушило не просто порядок. Оно дало силу тем, кто ждёт, чтобы прорваться.
Настя сжала кулаки.
— Что будет?
— Собиратель уже почувствовал его. И те, кто ещё глубже... тоже.
— Если баланс не восстановить — Кирилла заберут.
— В ад.
— И в этот раз... даже я не смогу вернуть его обратно.
⸻
Настя отвернулась к окну.
На стекле, запотевшем от её дыхания, проступило слово:
«СКОРО»
— Я не позволю, — сказала она одними губами.
Смерть встала.
— Ты должна быть готова.
— Потому что то, что придёт за ним... может прийти и за тобой.
⸻
Внезапно стрелки часов пошли вновь. Капля упала. Звуки вернулись.
Смерть исчезла.
А в тишине комнаты Кирилл пошевелился и что-то прошептал во сне:
— Настя... не дай им... снова...
Настя подошла к нему и села рядом, бережно обняв. В её голове звучал шёпот, тонущий в тьме:
«Ты не спасёшь его второй раз...»
Но она стиснула зубы.
— Посмотрим.