31.
Когда результаты обследования пришли, врач смотрел на них с тяжёлым выражением лица.
— Мадонна, у вас внематочная беременность. — Голос у доктора был мягкий, но твёрдый. — Это серьёзно. Нужно оперировать.
Она почувствовала, как внутри всё похолодело. Её пальцы крепче сжали край медицинской кушетки.
— Как скоро?
— Мы назначаем операцию на следующую неделю. — Доктор перевёл взгляд на Олега. — Пока что она должна находиться под наблюдением, избегать стресса и физических нагрузок.
Олег тяжело выдохнул, но не сказал ни слова. Он лишь посмотрел на Мадонну, пытаясь понять, как она себя чувствует.
— Я могу идти домой? — Голос Мадонны звучал тихо, но ровно.
— Да, но при малейшем ухудшении — сразу в больницу.
По дороге домой в машине царила тишина. Олег держал руль так крепко, что побелели костяшки пальцев. Он то и дело бросал тревожные взгляды на Мадонну, но она просто смотрела в окно, обнимая себя за плечи.
Когда они вернулись, дома было тихо. Дети спали, няня ушла. Олег помог Мадонне снять пальто, но она тут же направилась в спальню, даже не разуваясь.
— Ты поговоришь со мной? — спросил он, следуя за ней.
Она села на кровать, устало проведя рукой по лицу.
— О чём, Олег? О том, что у меня опять сбой в организме? О том, что я не знала и не чувствовала?
— О том, что тебе страшно.
Она вздрогнула, но не подняла головы.
— Я просто устала.
Он присел рядом, осторожно касаясь её ладони.
— Я рядом. Ты это знаешь?
Она слабо кивнула, но ничего не сказала. Просто склонила голову ему на плечо, закрывая глаза.
Олег почувствовал, как её плечи мелко задрожали. Сначала едва заметно, но через секунду она уже судорожно всхлипывала, пряча лицо в его грудь.
— Эй, эй… — Он сжал её в объятиях, гладя по спине. — Тшш, Мадонна…
Она плакала, как ребёнок. Беззвучно, но отчаянно. Словно в ней вдруг прорвался плотины боли, страха, усталости.
— Я… я так устала… — выдохнула она сквозь всхлипы.
Олег крепче прижал её к себе, зарывшись носом в её волосы.
— Я знаю.
Она вцепилась в его рубашку, словно боялась, что он исчезнет.
— Мне страшно.
— Я здесь. Я с тобой. — Его голос был низким, уверенным, словно он не просто утешал её, а давал клятву.
— Я не хочу снова терять…
— Ты не потеряешь.
Она вскинула на него глаза — покрасневшие, полные слёз, но в них был страх.
— Ты не можешь этого знать.
Олег внимательно посмотрел на неё, затем медленно поднял руку и провёл пальцем по её щеке, убирая слезу.
— Но я могу быть рядом, сколько понадобится.
Мадонна сжала губы, всхлипывая. Она хотела что-то сказать, но только снова зарылась лицом в его плечо. Олег не торопил её, просто сидел рядом, позволяя выплакаться.
Сколько прошло времени — она не знала. Но впервые за эти дни ей стало чуть легче.
Олег проснулся от резкого движения рядом. Мадонна сидела на кровати, сжав живот, её лицо было бледным, а на лбу выступили капли холодного пота.
— Донна? — он сразу подался к ней, но она лишь тихо застонала, закрывая глаза от боли.
— Больно… Олег…
Её голос был слабым, почти неразличимым. Олег не знал, что делать — паника накатывала с каждым её дрожащим вдохом.
— Ты держишься? Может, в больницу?
Она покачала головой, но в следующую секунду сильнее сжала живот и громко задышала.
— Одевайся, мы едем, слышишь? — Он уже натягивал на себя штаны, пытаясь не думать о худшем.
Мадонна слабо кивнула, её пальцы дрожали, когда она пыталась встать, но ноги подкашивались. Олег подхватил её на руки, не раздумывая.
— Всё будет хорошо. Только держись.
Он чувствовал, как быстро билось её сердце, и молился, чтобы успеть.
Олег сидел в больничном коридоре, сцепив пальцы в замок. Часы на стене показывали, что прошло уже два часа, но дверь в операционную оставалась закрытой.
В голове крутились самые страшные мысли. Врач сказал, что операция срочная, но не смертельно опасная. Однако Олег не мог избавиться от тревоги.
Каждую минуту он всматривался в светящуюся табличку над дверью, надеясь, что вот-вот она погаснет и выйдет врач.
Ему казалось, что прошло уже полжизни, когда, наконец, дверь открылась, и хирург, поправляя маску, вышел в коридор.
— Как она? — Олег вскочил, даже не заметив, как затекли ноги.
— Операция прошла успешно.
Олег выдохнул, но врач тут же добавил:
— Но ей нужно время на восстановление. Организм ослаблен, и ближайшие дни будут тяжелыми.
— Я могу её увидеть?
— Через полчаса, когда её переведут в палату.
Олег кивнул, снова опускаясь на стул. Теперь он просто ждал — но уже с надеждой.
Мадонну перевели в палату спустя сорок минут после операции. Она была бледной, губы сухие, на руке — капельница. Казалось, она спит, но дыхание было тяжёлым, неравномерным.
Олег вошёл в палату, закрывая за собой дверь. Он устало опустился на стул рядом с её кроватью, провёл ладонью по лицу, прежде чем осторожно взять её за руку. Холодная.
— Донна… — тихо позвал он, наклоняясь ближе.
Она слегка пошевелилась, веки дрогнули, и через секунду мутный взгляд зацепился за его лицо.
— Ты тут… — голос её был хриплым, слабым.
— Конечно. Где мне ещё быть?
Она попыталась улыбнуться, но уголки губ лишь дрогнули.
— Мне… больно.
— Я знаю. Всё прошло, Донна, тебе просто нужно восстановиться.
Она тяжело сглотнула, её рука едва заметно сжала его ладонь.
— Ты не уйдёшь?
Олег наклонился ниже, поцеловал её в лоб, задержавшись на секунду.
— Нет, не уйду.
Олег сидел рядом, смотрел, как её грудь медленно поднимается и опускается в такт ровному дыханию. Лицо Мадонны оставалось бледным, но во сне она казалась спокойнее, чем несколько часов назад. Он осторожно провёл пальцем по её запястью, где ещё оставались следы от капельницы.
Дверь тихо приоткрылась, и в палату вошла медсестра. Улыбчивая, но строгая, она посмотрела на него и, сложив руки на груди, сказала:
— Молодой человек, вам пора уходить. Пациентке нужен покой.
Олег не сразу отреагировал. Он не хотел оставлять её одну, не после всего.
— Я тихо, не мешаю.
Медсестра вздохнула.
— Я понимаю, но она будет спать до утра. Вам тоже нужно отдохнуть.
Он сжал губы, снова посмотрел на Мадонну. Она не проснулась, даже не пошевелилась.
Олег медленно поднялся, осторожно убрал прядь волос с её лица и выдохнул:
— Я вернусь утром.
Он вышел, но в груди всё сжалось от того, что пришлось оставить её одну.