Глава 13
Всю последующую неделю Шивонн испытывала нервозность и растущее раздражение. Она уже жалела, что так легко согласилась на просьбу Хью познакомиться с сенатором Лоуренсом и его женой. И вина за это полностью лежала на Хьюго. Чем ближе наступала суббота, тем больше закрывался от брюнетки парень, сосредоточившись на собственных мыслях.
Форсайт никак не удавалось разговорить Хьюго, он просто менял тему разговора и замыкался в себе. Шивонн не боялась не понравиться супругам Лоуренс, ее семья занимала не меньшее положение в Нью-Йоркском обществе, а манеры самой девушки светскостью могли бы потягаться со знатными особами.
Дело было в реакции парня на приближающееся знакомство. Такая замкнутость и скрытность Хьюго настораживали Шивонн, служа сигналом недоверия со стороны парня. Вот и сегодня, в четверг, они сидели за столиком в Babbo Ristorante e Enoteca, который так полюбился обоим после одного из свиданий. Форсайт решила уточнить, что именно известно о ней самой и их первой встрече родным парня, и Хью вновь отстранился от беседы, начав бесцельно водить вилкой по салфетке.
Брюнетке надоело ждать, пока он снова встретится с ней взглядом, поэтому она наклонилась к Лоуренсу через столик и спросила напрямую:
- Ты боишься, что я облажаюсь перед твоим отцом и мачехой? Зачем тогда пригласил на ужин с ними?
Хью поднял на нее свои янтарные глаза, пряча беспокойство за показной беззаботностью:
- Конечно, нет, Ши, я ничуть не сомневаюсь в тебе!
Его рука, оставив, наконец, в покое вилку, чуть сжала ее ладошку в своей, а хмурый взгляд прояснился, когда он продолжил безотрывно смотреть на девушку.
- Тогда в чем дело? Ты сам не свой с тех пор, как пригласил меня к себе домой в субботу. Я хочу понять...
- Я сомневаюсь в себе, Ши...- едва слышно выдавил из себя Хью. – Я зря...
Щеки Форсайт моментально вспыхнули, и Хьюго прикусил губу, нахмурив брови.
- Тогда к чему вообще весь этот цирк, Хью? – уже начала было свою гневную тираду девушка, привставая из-за стола. – Скажи, как есть, что больше не хочешь встречаться со мной...
- Да нет же, Ши, все совсем не так, - отчаяние зазвенело в голосе парня, а его ладони прижали пальцы девушки к скатерти, удерживая на месте и не давая встать и уйти. – Моя семья – тот еще клубок змей, и я боюсь за тебя, а не стесняюсь или хочу разрыва отношений. Ты – лучшее, что давала мне жизнь, а этот семейный ужин может все разрушить...
Не вовремя подошедший принять заказ официант прервал поток откровений Хью, а брюнетка стиснула зубы от злости за упущенный момент.
Парень же с абсолютно невозмутимым видом заказал пасту себе и Шивонн, выбрав воду в качестве напитка к ужину. Форсайт была за рулем, поэтому не могла пить вино. А ей сейчас как раз просто необходимо было выпить, чтобы унять недовольство.
- Я знаю, во что ввязываюсь, Хью, если ты об этом, - продолжила девушка, как только официант отошел от их стола. – И я смогу постоять за себя, поверь мне. Ты же не позволишь своим родственникам сожрать меня за ужином?
Парень чуть улыбнулся краешком губ, давая Шивонн понять, что оценил шутку:
- Конечно, нет, Ши. Мое сердце больше не бьется для них. Только для тебя, как и каждый мой вдох.
Форсайт улыбнулась Хьюго в ответ, ее ледяные глаза ласкали парня взглядом, их выражение теплело с каждой секундой.
Любовь Хью к ней, несмотря на все ухаживания, цветы и нежности, не была чистым и светлым чувством, разве что совсем немного. Скорее, это была темная одержимость, болезненная зависимость от нее. Он вырос в безжалостности, среди людей, которым не было до него никакого дела.
Формально к сенатору и его супруге нельзя было придраться как к родителям. Хью ни в чем не нуждался: элитная школа, брендовая одежда, личный водитель, отдых на роскошных курортах и яхтах. Семейные праздники проходили шумно и весело, с обилием вкусной еды и яркими фейерверками на улице. Жизнь напоказ процветала по мере карьерного роста Оливера Лоуренса.
Но Хьюго никогда не получал простого человеческого тепла и заботы, так необходимых любому ребенку. Никто не читал ему вслух и не укладывал спать, никто не целовал на ночь, не обнимал перед школой утром.
Отец торопливо кивал сыну, листая утреннюю газету, прислуга ставила на стол чай и завтрак для мальчика. Реджина и вовсе не спускалась в такое раннее время, нежась в теплой постели. Вечером картина повторялась с точностью до наоборот: отец еще был на работе, Джи улыбалась и благосклонно трепала парнишку по волосам, скрываясь в кабинете, а кухарка подавала ужин, который Хью съедал в одиночестве.
Шивонн стала первым человеком, проявившим заботу о Хьюго после долгих лет безразличия к нему. Вопрос о том, больно ли ему во время обработки ран в первую встречу, потряс и шокировал парня. Кому-то постороннему было до него дело, было не все равно.
Искренняя тревога в бледно-голубых глазах трогала до глубины души, вызывая в ответ щемящую тоску по чему-то неуловимому, давно забытому. Мягкие прикосновения пальцев девушки словно играли на невидимых струнах души Хью, задевая и пробуждая. И он влюбился и потянулся к ней всем сердцем, все больше и больше растворяясь в своей любви, становясь одержимым ей.
Он почти не мог контролировать себя, находясь возле нее. Ему постоянно хотелось обнимать и целовать брюнетку, чувствовать тепло ее тела, слышать резкий хрипловатый голос, ощущать привычный аромат духов от волос.
Его Колючка тоже преображалась, смягчаясь ради него, оттаивая заледеневшим сердцем. Она не была из тех девушек, которым требовались романтические ухаживания и нежности. Шивонн было нужно, чтобы ей поклонялись и брали ее, держали железной хваткой и подчиняли. И тогда ее демоны отступали, готовые служить и угождать. А иногда одного только взгляда янтарных глаз было достаточно, чтобы их приручить.
Шивонн же, напротив, научилась вызывать бурю в тихих водах души Хьюго. Только с ней его темное и потаенное из самых укромных уголков души просачивалось наружу, кормя ее алчных до жестокости монстров.
Внешняя жесткость и внутренняя мягкость девушки столкнулись вдребезги с внешней мягкостью и внутренней жесткостью парня, а затем закружились в диком танце страсти и одержимости. И теперь, порезавшись об осколки и окрасив их своей кровью, обточив их об собственную плоть, их было не разорвать, до того тесно они просочились друг в друга, пустили корни и расцвели.
Во время ужина они больше не возвращались к теме знакомства Форсайт с семьей Лоуренс, перейдя на повседневные дела и мелочи. Рождество уже почти показалось на горизонте, маня издалека длинными выходными, приятными встречами и подарками.
Впервые за долгое время Шивонн хотелось нарядить елку, украсить дом разноцветными гирляндами и свечами, а затем, уютно устроившись на диване под боком у Хью, смотреть сериалы. Но пока эти планы были только в голове брюнетки, она не торопилась их озвучивать, боясь спугнуть свое счастье.
Вечер подходил к концу, и вот уже тепло ресторана сменилось холодным и промозглым декабрьским воздухом с примесью сигаретного дыма возле машины Шивонн. Еще один поцелуй, жар и сладость губ девушки и взвизгнувшие на корке льда покрышки ее машины.
В такси Хью вновь вернулся мыслями в воскресенье, когда он приехал домой от Форсайт, проведя с ней весь уикенд. Он шел по коридору, когда из внезапно открывшейся двери кабинета Джи вышла Ясмин. Она застала парня врасплох, и он торопливо погасил блуждавшую на губах полуулыбку при воспоминании о Шивонн.
- О, малыш! – нараспев произнесла Фаулз, подойдя вплотную к Хьюго. – Не думала, что увижу тебя сегодня...ты так занят в последнее время...
- Добрый вечер, - сдержанно поздоровался Лоуренс, чуть отстраняясь от женщины. Она удерживала его взгляд своим, пытаясь развязать беседу. От нее пахло сигаретным дымом с легкой примесью виски и кофе.
- Неужели Джи все же ослабила поводок и разрешила тебе встречаться со шлюшками, детка?
Хью медлил с ответом, ему не хотелось грубить Ясмин, тогда она бы отыгралась на нем позже. Но его неожиданно спасла Реджина, выглянувшая из кабинета:
- Не приставай к мальчику, Ясмин. Наш Хью набирается опыта и становится мужчиной.
Легкая тень пробежала по лицу парня при этих словах, хотя он не стал их опровергать. Глаза мачехи слегка поблескивали от выпитого алкоголя в приглушенном свете коридорных ламп, но ни один волосок не выбился из идеально уложенной прически. Она втянула Фаулз за плечо назад в кабинет, а парню властно бросила напоследок:
- Иди переоденься к ужину и прими душ, Хьюго! От тебя за милю несет сексом и чужой постелью!
Джи была права: парень и впрямь пропах насквозь ароматом духов и кожи Шивонн, а его губы все еще хранили следы поцелуев с девушкой.
Но Хьюго не стал спешить в свою комнату после того, как дверь кабинета захлопнулась перед его носом. Он давно уяснил, что информацию в этом доме можно было либо подслушать, либо тайком прочитать в чужом телефоне. Ему не было стыдно проделывать подобное раз за разом, только так узнавались планы отца и мачехи относительно собственной жизни. Только так ему удавалось хоть что-то контролировать в своей судьбе.
Ты не должен бояться запачкаться, если ты играешь в грязные игры.
А Хью принял эти правила игры еще в подростковом возрасте, отточив мастерство со временем. И все же пока не он вел счет, уступая партию за партией, лишь изредка совершая удачный ход. И для Джи и для отца он был просто пешкой на их поле, никогда не рассматриваясь в качестве равного партнера. Реджина не задумываясь пожертвовала бы парнем ради выгоды, а сенатор давно задвинул на самый край поля, почти забыв о сыне в политической гонке.
Звук беседы двух подруг был приглушен тяжелой дубовой дверью, но парню все же удалось кое-что расслышать.
- И когда ты собиралась рассказать мне, что у Хьюго появилась девушка? – гнев в голосе Ясмин проникал даже сквозь мореный дуб двери, заставив парня вздрогнуть и стиснуть кулаки.
Ненавижу вас и ваши бесконечные интриги...
- Не кипятись, дорогая, нет никакого повода для беспокойства. Все это несерьезно, дай щенку наиграться с тапком...Ты же помнишь, как он увлекся фотографией и снимал все подряд...
- Но это живой человек, а не хобби! А если он привяжется к ней? Я не готова никому его уступить! Хьюго мой и только мой!
Ты поздно спохватилась, стерва, я давно уже не в твоей власти...
- Успокойся, Ясмин, маленькая сучка никогда не станет нам достойной соперницей, все рычаги давления на Хью находятся в моих руках. И девчонке придется смириться, если она захочет продолжать отношения...
- Девчонке? Откуда ты знаешь, сколько ей лет? Ты видела ее?
- Навряд ли мальчик захотел бы отношений с нашей ровестницей после полученного опыта...
Обе женщины ядовито рассмеялись, а Хьюго заскрипел зубами от бессильной ярости. Как же ему хотелось ворваться в кабинет и оттаскать обеих хищниц за волосы, стереть градом пощечин самодовольные ухмылки с их холеных и надменных лиц.
- Сенатор и так уже начал подозревать, что сын слишком тих и замкнут, пусть порадуется, что тот завел себе подружку. С новой забавой не будет проблем, она не посмеет ослушаться и станет надежным прикрытием для наших дел с Хью.
Парень просто не мог заставить себя слушать дальше. Ярость вскипала волнами, угрожая выплеснуться наружу. Привычные выдержка и спокойствие изменили ему, уступив злости. А злость искала выход и бушевала во внешне бесстрастном теле. Годами вырабатываемое хладнокровие отступало под действием общения с Шивонн, сминая невозмутимость и поднимая мутный ил со дна тихих вод души Хьюго. Однажды плотина терпения может прорваться и затопить все и вся на своем пути.
Хью тихонько отошел от двери, стараясь ничем себя не выдать. С каким удовольствием он разнес бы сейчас пару напольных ваз с позолотой или же вдребезги расколол бутылки в винном погребе. Но парень не мог позволить себе бунтовать, не сейчас, когда он в шаге от самостоятельной жизни. Джи не простит подобного срыва, и мгновенно оповестит отца. А сенатор сделает все так, как подскажет жена.
Игра просто не стоит свеч, сначала следует убедиться в поддержке союзников. Близких друзей у парня не было, слишком тщательно оберегала пасынка Реджина от неудобных ей знакомств и общения. Пока же среди единомышленников находилась только Форсайт, и скоро ей предстояло войти в клетку к хищникам. Именно этот момент покажет, как далеко Хью сможет зайти, отстаивая свою свободу у отца и мачехи.
Приняв душ и надев свежую рубашку и брюки, Хью спустился к ужину. Однако за столом его встретила только мачеха.
- У Ясмин появились срочные дела, и она уехала, - небрежно пояснила Реджина в ответ на немой вопрос парня. Она отодвинула стакан воды в сторону и взглянула на Хью своим пронзительным взглядом, который все еще действовал на него, как и в детстве.
- Ничем не хочешь поделиться со мной, сынок? – она не убрала язвительность из голоса, но добавила мягкость и легкую грустинку. – Ты так редко бываешь дома в последнее время...
- Хочу, - неожиданно для самого себя и для слегка опешившей мачехи признался парень. Он начал тщательно подбирать слова, стараясь не раскрыть слишком многих деталей. От этого его речь казалась медленной и неуверенной. Реджина же вся обратилась в слух, сцепив под подбородком длинные пальцы с алыми ногтями.
- Я кое с кем познакомился, - продолжил Хьюго, наблюдая за реакцией Джи на его откровения. – И мне она очень нравится...
Он отпил воды из стакана, так как в горле внезапно пересохло. Мачеха же решила, что настал ее черед высказаться.
- Ты же понимаешь, детка, что наша семья всегда в центре внимания, и мы должны помнить о последствиях наших действий заранее, еще до того, как их совершим...
- Именно поэтому, - практически перебил Реджину Хью, - я и решил показать вам эту девушку. Я пригласил ее к нам на ужин в субботу, хочу услышать ваше мнение о ней.
Если Лоуренс и была удивлена, то ничем не выдала своего состояния. Ее акулья улыбка тут же обнажила ряд ослепительно-белых зубов:
- Конечно, милый! Мы с твоим отцом будем очень рады познакомиться с твоей подругой...или как там у вас сейчас говорят? Расскажешь о ней побольше, чтобы я смогла подготовиться к нашей беседе? Так кто ее родители, Хью?
Но Хьюго не собирался идти на поводу у мачехи, не в этот раз. У Джи не должно быть форы в виде фамилии Шивонн, иначе верный пес Жерар начнет раскапывать скелеты в шкафу семьи Форсайт уже сегодня. Реджина узнает все только со слов самой Шивонн, и только то, что девушка сама сочтет нужным рассказать.
- Ее родители простые люди, - безразлично пожал плечами парень, - вполне обыкновенная семья. Ничего выдающегося или настораживающего, Джи.
- И все же? – она чуть ли не встала в стойку, как охотничья собака, почуявшая дичь поблизости и готовая бежать по следу.
Но парень ожидал подобного развития событий. Он чуть нахмурился и недовольно покачал головой:
- Вы с отцом настолько мне не доверяете, что считаете, я могу привести в дом сомнительную знакомую и поставить под угрозу наше будущее? Раз так, я просто не стану ее приводить, и все. Отложим до следующего раза.
Однако хищница уже заглотила наживку, поэтому не сдавалась, на что и рассчитывал Хью:
- Прости, малыш, ты же знаешь, насколько мы с Оливером оберегаем нашу приватность, и твою в том числе тоже. Мы же семья. Конечно, приводи свою знакомую, мы отлично проведем время за ужином. Отец будет рад узнать, что ты начал интересоваться отношениями. Я предупрежу его, чтобы ничего не планировал на субботу.
Но парень не дал спровоцировать себя и отделался короткой вежливой репликой:
- Спасибо, Джи, я очень благодарен вам с отцом за понимание.
Хью просто не мог рассказать всего этого Шивонн, встретившись с ней в кафе в четверг. Это было эгоистично с его стороны, но он боялся спугнуть девушку. Он так долго боролся в одиночку, что почти отчаялся. И теперь, когда судьба подарила ему и любовь, и союзницу, просто не верил в собственную удачу.
Неужели ему, ненужному и отвергнутому, жалкой марионетке в руках собственной семьи, могло повезти? Почти призрачный шанс на нормальную жизнь вдали от мачехи и отца уже не казался таким размытым, вырисовываясь все четче и четче. Появление Шивонн стало толчком к решительным действиям со стороны Хью. Теперь новая игра могла развернуться на его поле и по его правилам. И ошибиться было нельзя, слишком хитры и коварны были противники.