Часть 6
* * *
— И что, потратился на броник? — спросил Махро, заискивающе глянув на сталкера сквозь мутное стекло бутылки. Казалось, он хотел проверить, осталось ли там еще немного неблагородного напитка.
Выброс ударил по Скадовску с новой силой. Кияз, взявший паузу, чтобы вспомнить, что было дальше, недоуменно поднял брови.
— Ну, Котлерову, — напомнил Сашка, хитро улыбаясь.
Кияз подумал, что кличка «Махро» этому типу совсем не подходила. Что-нибудь вроде «Черт» или «Бес» было бы куда точнее. С его мимикой и шутовскими повадками он больше походил на нечистую силу. Хотя, черт его знает, может, это он сам сейчас бредит, отхватив ударную дозу радиации и не успев укрыться перед выбросом. Может, он уже в агонии, вспоминая прошлый год. А вспомнить было что.
— Я слово свое держу, — тихо проговорил Кияз, кашлянув и незаметно сжимая кулак, впиваясь ногтями в ладонь. Кожа на руках давно огрубела от постоянной носки оружия и лазанья по радиоактивной пыли, но боль все еще чувствовалась.— И часто твоему Тихому он нужен был? — спросил Сашка.— К моменту, как понадобился, да. Я попытался его в СЕВА приодеть, но куда уж.— Да в Севке — как в скафандре, ни вздохнуть, ни перднуть, — хмыкнул Сашка. — Так еще, если ты говоришь, он шустрый был...— Да и до сих пор, — тут же поправил его Кияз, нахмурившись.
Усиливающийся выброс заставлял быть чуть более суеверным. Такой в простой пещере не переждешь — выжжет. Кияз надеялся, что Женя нашел себе укрытие получше. Или, может, и вовсе забыл. Лучше оказаться склеротиком, хоть это и неприятно, чем трупом.
— Но это я явно вперед забежал, да? — Махро откинулся на стуле, щурясь.— Порядочно, — Кияз кивнул. — Там и на КПП случилось уже...
* * *Я вздрогнул, услышав короткий, звонкий и емкий вскрик. Окна на КПП, хоть и были забиты всем, что попало под руку, как обычно пропускали любой звук. Да и мои уши, привыкшие к тишине Зоны, сразу поняли — это ругнулся Женя. Выстрелов не последовало, да он бы и не стал так орать, если бы увидел кого-то. Я тяжело вздохнул. Застрял? Свалил полку? Провалился сквозь гнилые половицы?
Пришлось быстро собрать то немногое, что я успел найти у КПП, пригодное для поддержания огня, и спокойно побрел внутрь. КПП обычно был пуст и обнесен под ноль. Старые журналы и записи были подраны и часто использовались для разведения костра. Несколько комнат в КПП старались не открывать — туда заглядывали только, чтобы быстро подремать, и то — молодняк. Остальные прекрасно понимали, насколько это опасно. Котлеров стоял у такой двери, замерев и шумно дыша. Я на секунду подумал: «Вот и с тобой ясно. Из бей-беги-замри ты выбираешь последнее, жалкое ты травоядное». Это было по-доброму, по-учительски. Но в моменте мне показалось это смешным.
— Если хочешь блевать — иди на улицу, — спокойно сказал я, проходя внутрь к костру и сваливая к припасенным палкам найденный хворост. Золотое правило любого общего костра: сидишь — приноси свое для всех.
Женя шумно сглотнул. Я покачал головой. Они все в начале блюют и просятся к маме. И чем раньше молодняк столкнется с жестью, тем лучше. Меня уже ни запахом скисшей и гниющей крови, ни обглоданными телами не тронуть.
— Их расстреляли, прям тут, — сглотнул Женя, видимо, не собираясь отдавать Зоне свой скудный завтракообед.— Видимо, бандитам задолжали, случается, — я не горел желанием даже заглядывать внутрь, не то что мусолить эту тему. — КПК или стырили, или отключили. Хочешь их хоронить — милости просим, я помогать не буду. Еще зверье приманивать.
Женя судорожно дернулся, быстро разворачиваясь на каблуке и сгибаясь пополам у порога. Бандану с лица он сдернул, но лица я не разглядел. Заметил лишь, что тот гладко выбрит. Я ногой толкнул дверь к трупам, захлопнув её как можно плотнее. Смотреть, как канифолит Тихого, я тоже не собирался. Лишь пхнул в руки свою флягу с его же чаем, когда тот вернулся к огню. Его сильно трясло, и кожа, что я видел между банданой и капюшоном, была землисто-зеленой. Я так и не спросил, сколько ему лет. Если верить, что столько же, сколько сестре — около двадцати. Окрепнет еще, оклемается.
— Звери, — зло выплюнул он, глотая чай.— Водку не предлагаю, — я развел руками. — Но и такое тут не редкость. Но за отца не бойся, если он бывалый, как ты говоришь, его такая участь точно миновала.
Тихий несколько раз кивнул головой, хмурясь и вздыхая. Кажется, водка была ему не нужна. И к телам он больше предпочел бы не возвращаться.
— И сжечь их не получится, здесь не крематорий, — моментально предположил я, зная инициативность молодняка. — Вояки поедут грузовиками, вывезут.
Он мелко взглянул за спину, поежившись. Страх перед смертью — штука естественная. Терять его в Зоне почти равно выйти голым — совсем чутье отобьет. Но тут ты боишься за собственную жизнь, а не пугаешься или оплакиваешь других. Годами в Зоне начинаешь проще относиться к жизни и к вещам — все имеет свойство заканчиваться.
— Не встанут, — я вновь, кажется, опередил его вопрос. — Пси-излучения здесь нет. Да и зомби, если ты о них наслышан, были еще живыми, когда попали под него.— Пси-излучение можно вывести? — тихо уточнил он, отпивая чай и вновь дергаясь, борясь с остатками рвотных позывов.— О таких чудесах я не слышал. Может, только в начале, когда человек только начинает чудить. Но, судя по словам ученых, там мозги почти в кашу свариваются. А ученым я предпочитаю верить.
Тихий ничего не ответил. Кажется, варить кофе он передумал. Я же занялся небольшим ужином — по ночам в Зоне было все еще холодно, стоило съесть что-то горячее и сытное, но не тяжелое, и натянуть свитер. Котлеров лишь пил из фляги. Взгляд его был направлен в пустоту, будто он пытался что-то обдумать, но мысли от него ускользали. От еды он отказался, поэтому я и не лез. Хотя, несмотря на стихийный соседствующий с нами морг, настроение у меня было хорошим. Мороз на улице должен был распугать бандитов, заставить их забиться куда глубже. Стоило лишь дождаться, когда станет совсем темно. Вдруг кто-то присоединится к нам?
Женя за час отмерз, даже вытащил из рюкзака теплый и темный свитер, ворот которого натянул под бандану. Главное, чтобы не разомлел от тепла и не собрался спать. Энергетик я ему не предлагал — рано еще, а бежать с шкалящим в груди сердцем — то еще удовольствие. Но ведь кто меня за язык тянул.
— Ну что, марадерим и в путь? — хмыкнул я.
Женя вздрогнул, и в полсекунды опять оказался у порога в КПП, удобряя весеннюю землю сладким чаем.Я тяжело вздохнул, покачав головой. Слабый нынче молодняк, хрупкий.