Глава 5
Глава 5. Бал под замком
— Я не могу так жить, — сказала я в темноту, свернувшись под пледом.
Дом был слишком тих. Тишина звенела, как стекло, и в ней — даже тиканье часов в коридоре звучало как издёвка.
Майкл стоял в дверях, как изваяние. Руки скрещены, взгляд — из тех, которые не прячутся.
— У тебя есть жизнь, Эмили, — сказал он.
— Нет. У меня есть клетка с занавесками. И вот ты — ключевой замок.
Он ничего не сказал. Но в его взгляде мелькнуло то, от чего внутри кольнуло.
Не жалость.
Не злость.
Ожидание.
На следующий день я сидела на полу, перебирая старые фото, когда пришло сообщение от Вики:
«Туса? У тебя — как всегда. Классика. Только без драмы, плиз. Хотя... ладно, пусть будет драма.»
Я не думала. Просто написала:
«Вечером. Тсс. Родаков нет, охрана на паузе. Без фанатизма, но шум можно.»
Всё началось с десяти приглашений. Закончилось — двадцатью. Музыка, алкоголь, свечи, смех.
Вика пришла первой. С пачкой чипсов, мини-юбкой и бутылкой текилы.
— Господи, ты выглядишь, как будто тебя держат в заложниках у Louis Vuitton.
— Идеально описала мою жизнь.
Мы убрали ценные вещи, отключили сигнализацию на первом этаже (или нам так казалось, что мы отключили )
— А твой телохранитель? — Вика подозрительно осмотрелась.
— В комнате. Я сказала, что у меня девичник.
— И он поверил?!
— Нет. Но... он разрешил.
— Чёрт. Это сексуально.
Я фыркнула. Вика ещё не знала, что в его взгляде уже был страх. Не за себя. За меня.
К девяти дом гудел, как улья. Танцы, вино, какие-то незнакомые лица.
Кто-то принес слабенький дым. Кто-то танцевал на столе. Кто-то кричал под The Weeknd.
Я смеялась. Пила. Забыла. Хотела забыть.
Пока не почувствовала его взгляд.
Майкл.
В дверях, как из воздуха. В чёрной рубашке, закатанные рукава, спокойное лицо. Но глаза — как у охотника. Он не вмешивался. Просто стоял.
Я не могла не смотреть.
Он был якорем.
Единственным трезвым звуком в этой какофонии.
А потом появился он. Чужак.
Не студент. Не знакомый. Не тот, кто пришёл танцевать. Он стоял у лестницы. Смотрел слишком много. Слушал слишком внимательно.
— Кто его звал? — прошептала Вика.
— Не знаю.
Майкл уже шёл к нему. Спокойно. С хищной грацией. Пара слов — и чужак исчез, будто растворился в воздухе.
Я подошла позже.
— Кто он был?
— Лишний пазл. Который слишком подходил.
— Просто так?
— Это не «просто». И не «так».
Но я не хотела думать. Я хотела быть нормальной. Танцевала, пока не подкосились ноги. Пока не расплескала бокал на своё платье. Пока не упала — прямо в руки Майкла.
— Я... случайно, — пробормотала я, пьяно.
Он подхватил, как будто это не стоило ему ничего.
— Похоже, бал окончен, — тихо сказал он.
— Я не Золушка.
— Зато ты — в туфлях и без памяти.
Когда гости разошлись, и я осталась одна на террасе, стало холодно. Луна смотрела сверху, как одинокий зритель. Я снова почувствовала это: наблюдение.
Зашла в дом. Всё казалось нормальным. Только занавеска на втором этаже... двигалась.
— Я всё закрыл, — сказал Майкл. Он уже стоял у лестницы. — Это не ошибка.
Мы поднялись.
В комнате — запах. Какой-то острый, чужой. Не духи. Вызов.
Он схватил планшет. Камера в зеркале — фиксировала короткий момент. Фигура. Капюшон. Лицо закрыто. Но он был здесь.
— Это предупреждение, — сказал Майкл.
Я села на кровать.
— Я думала, я просто устроила вечеринку. А теперь боюсь даже закрыть глаза.
Он стоял у окна, спиной ко мне, будто что-то проверял.
— Потому что это не игра, Эмили. Кто-то тебя ищет. И скоро найдёт, если мы не будем осторожны.
Я молчала. Слышала, как он нажал кнопку на гарнитуре.
— Периметр. Прямо сейчас. Проверьте камеры. Да, и черный «Рейндж» возле западного въезда — пусть отъедет. Я его не видел утром.
Он обернулся, не скрывая раздражения.
— Я не разрешал эту вечеринку. И твои родители — тем более. Они оставили чёткие инструкции.
— Я предупредила: если не откроют ворота, увольняю всех. Ты же видел.
— Да, видел, как двадцать человек ввалились в дом под камерами и никто даже не подумал их остановить. Отличная тактика защиты.
Он смотрел на меня с тем холодным терпением, которым сдерживают ярость.
— Ты не понимаешь, что выставляешь себя мишенью. Всё, что сегодня было, — как маяк.
Я подняла голову.
— Я не дура.
— Но ведёшь себя как она.
Я выдохнула — резко, с нервным смехом.
— Я убегу.
— Что?
— Сейчас. Из дома. Просто... исчезну. Мне нужно что-то своё. Свежий воздух. Не под охраной.
Он не ответил сразу. Только посмотрел. Долго. Словно искал, где во мне щёлкнул выключатель.
А потом — шаг в сторону. Прямо к двери.
— Идём. Я не остановлю тебя. И знаешь, за твои козни мне нужна доплата. И мы будем не одни, сзади нас тоже поедет охрана.
Ночь была мокрая, пахла дождём и остатками табачного дыма с террасы.
Мы шли молча. Я — в куртке поверх платья, он — чуть сзади, в полушаге, будто всё ещё охранял, но уже без иллюзий.
У моста я остановилась. Внизу блестел город, мираж из стекла и тепла.
— Когда родители вернуться ?
— Через три дня.
— И?
— Они планируют увезти тебя в Женеву.
— Я знаю об этом, они хотят меня забрать туда когда я закончу универ. Но пока я на третьем курсе.
Он смотрел долго. Молча. В глазах — не то чтобы страх. Скорее... выбор.
В ту ночь между нами — треснуло.
Что-то заклинило в системе «охранник и объект».
Страх сменился доверием, а контроль — пониманием.
И где-то между шагами по мокрому асфальту началась другая история.
————————————————————
Я не помню, как оказалась в кровати.
Возможно, меня уронили. Возможно — принесли.
Точно помню только то, что последним, что я сказала перед тем как вырубиться, было:
— Майкл, если ты ещё раз скажешь «это небезопасно», я тебя укушу.
После чего, по словам свидетелей, я начала спорить с подушкой. Подушка проиграла.
Майкл в это время участвовал в мини-апокалипсисе.
— Вика уже в машине?
— Да, сэр. Другая команда её отвезёт. Она... спит с открытым ртом.
— Прекрасно. Не забудьте фото на память. Шантажный архив пополнить.
Он прошёл мимо разбитого бокала, двух пар обуви (разного размера) и девочки, спящей в ванной обняв ёршик.
— Где вы её нашли?
— Унитаз её вдохновил на поэзию, сэр. Она что-то читала в рифму... про свободу.
— Господи. Уберите. И сожгите эту ванную.
К утру дом снова выглядел почти прилично. Прислуга трудилась как в день Апокалипсиса: ковры чистили, столы мыли, кто-то выносил целый пакет с надписью «не спрашивай».
Майкл лично проверил камеры, вычистил всё подозрительное, и только тогда выдохнул.
Он не спал.
Я проснулась в девять.
Точнее, открыла один глаз и пожалела об этом. Голова гудела, как симфонический оркестр без дирижёра.
На столике стоял стакан воды, рядом — таблетка. И записка:
«Нет, ты не умерла. Да, тебе будет стыдно. Выпей и спи.
P.S. Да, я видел, как ты пыталась танцевать на подоконнике.
— Майкл»
Я скривилась. Урод. И гений.
Через пару часов я спустилась вниз. В толстовке и с лицом «не подходите, я трагедия».
На кухне пахло кофе. Горьким. Настоящим.
— Доброе утро, Мисс Катарсис, — сказал Майкл, не поднимая глаз от телефона.
— Кто-нибудь умер?
— Пока нет. Но ванная чуть не задохнулась.
— Вика?
— Уже дома. Мыли её с мылом, оттирали от блёсток. Она передаёт «божественно и забудь».
Я села на стул.
— Никто больше не остался?
— Только вина. Много вины.
— Ты тоже не спал?
— О, я спал. Минуту. В вертикальном положении. С глазами открытыми.
Я хмыкнула.
— Ты ведь злишься.
— Я не злюсь. Я — концепция. Новая философия. Страдание с привкусом кофе.
— Это из-за вечеринки?
— Это из-за тебя.
— Ну извини. Я просто хотела почувствовать себя живой.
— В следующий раз просто прыгни в бассейн в одежде. Эффект тот же, меньше урона.
На телефоне мигало уведомление.
Сообщение от мамы.
Мама: «Как ты? Камеры в доме не работают. Случайность?»
Я: «Буря. Магнитные поля. Возможно — духи из прошлого»
Мама: «Эмили, это не смешно. Мы скоро вернёмся. Раньше, чем ты думаешь.»
Я: «С нетерпением жду. Устроим вечеринку?»
Мама: «Очень смешно. Майкл мне всё расскажет.»
Я: «Майкл — человек чести. Он никого не сдаёт. Почти.»
Я посмотрела на Майкла. Он всё ещё не отрывался от телефона.
— Ты ей написал?
— Только правду.
— А именно?
— Что ты в безопасности.
— А что ты не написал?
Он поднял глаза.
— Что я не спал, потому что весь вечер искал камеры в занавесках. И в твоих глазах.
— Чего?
— Ничего. Пей кофе. У нас сегодня обычный день. Без гостей, без вторжений, без вечеринок.
— И без свободы?
Он посмотрел на меня и чуть усмехнулся.
— Свобода — это когда ты не боишься позора, но учишься жить с его последствиями.
Я сделала глоток кофе. Он был горький.
Как правда.
Как похмелье.
Как Майкл.
Продолжение следует ....