Желание принцессы. Лунное затмение.

Я стою в бескрайнем поле под ночным небом, усыпанным созвездиями из детской комнаты - Большая Медведица вышита серебром, а Дракон обвивает Луну-серп. На мне голубое платье, но ткань струится, как вода, и с каждым шагом оставляет за собой рябь, в которой отражаются звёзды. Воздух пахнет полынью и мамиными духами? - жасмином и миндалём.
Из темноты выходит чёрный кот с белым «воротничком». Его глаза - два изумрудных зеркала, в которых мелькают лица: отец с разбитым мечом у грушевого дерева, Авива, рвущая страницы из книги с драконьей чернильницей, Кайл, в чьей руке догорает символ, как свеча. Кот открывает пасть, и из неё вырывается голос матери:
- «Беги, дитя. Они нарисуют твоё имя на стенах тюрьмы...»

Я бегу. Платье цепляется за колючки, превращающиеся в железные прутья. Звёзды гаснут одна за другой. Под ногами - лужи, в которых плавают обрывки её отражений:
- Девочка в белом, собирающая груши в корзину.
- Женщина в кандалах, стирающая кровь с рук в ледяной воде.
- Тень с совиной брошью на шее, что шепчет: «Летиция - имя. Твоё имя!».
Я оказывается в комнате с двумя кроватями. На одной - балдахин с вышитыми звёздами, на другой - гнилой матрас с пятнами плесени. Между ними зеркало, где смешиваются два отражения: румяная девушка в зелёном и бледная узница с глазами-щелями.

Из тени появляется Авива с ножницами в руках.
- «Выбери, - говорит она, - или мы вырежем тебя из обеих реальностей».
Ножницы щёлкают в такт тюремному метроному.

Я просыпается (во сне), падая в колодец из синего пламени. Падение замедляется, и я вижу, как стены колодца покрыты фресками: мать сажает грушевое дерево, Кайл разрывает цепь на её запястьях, кот гонится за мышью-тенью. Внизу - озеро, где звёзды тонут, как монеты.

Голос матери, эхо:
- «Ты не принадлежишь ни полуночи, ни рассвету. Ты - мост между ними».
Я вскакиваю на кровати, хватая ртом воздух. За окном - первые лучи рассвета. Кот спит у её ног, а на ночнушке остаётся след от броши-совы, впившейся в ладонь, мне.
Мунута, и в пыль она обращается. Только след, на руке остался.
Я встала, и разбудила кота он не доволен, Пробуждением своим.

Я подошла к шкафу, тянущемуся вдоль стены, как древняя летопись. Его дубовые створки были испещрены выцветшими рунами - возможно, заклятьем от моли или зашифрованным посланием. Полки, словно слои времени, хранили:

- Внизу: детские книги с потрёпанными корешками. «Сказки лунных фей» с иллюстрациями, где феи имели лица добрыми. «Басни о говорящих камнях» - та самая, из-за которой я когда-то разбила вазу, пытаясь оживить гальку.
- Выше: рукописи в кожаных переплётах, пахнущие дымом и кровью. Одна, с застрявшим между страниц пером, была озаглавлена «Хроники Падшей Башни» - места, которого нет на картах, но которое я узнала по снам.
- Средние полки: поэмы с позолотой на обрезах. Строки в них были перечёркнуты, будто кто-то вёл диалог с мёртвыми авторами. «Ода северному ветру» с пометкой на полях: «Он лжёт, как и все, кто боится тишины».
- Верх: толстые фолианты в цепях. «Хроники правления Саяжана: от рассвета до кровавых рос» - книга, где каждый правитель был изображён с пустыми глазницами. Последняя страница оборвана, оставляя вопрос: кто стёр имя того, кто правит сейчас?

Кот Пробуждение запрыгнул на полку, смахнув лапой пыльный том с зелёным обрезом. Книга упала раскрытой, и я замерла: на странице был рисунок совы с распоротым брюхом, из которого сыпались звёзды. Подпись гласила: «Истинные правители носят свои короны в тенях».

- Ты тоже это видишь? - прошептала я, но кот уже увлечённо вылизывал лапу, будто сбросил том случайно.

За окном завыл ветер, и страницы сами перелистнулись, остановившись на гравюре: девушка в зелёном платье стояла на краю колодца, держа в руках ножницы. Её лицо было затёртым.
Не ушто, мне снилось все, что в этой книги, было ?
Я взяла книгу и начала читать

Название книги: «Хроники Звёздного Чрева: как совы плетут короны из тьмы»

Пролог: Рождение Совы-Пряхи.
- Миф о богине, отдавшей глаза, чтобы создать сов - хранителей равновесия между светом и тьмой.

Глава 3: Короли, оплатившие правление кровью.
- Список правителей, чьи судьбы переплелись с жертвами. Саяжан упомянут как «Тот, кто принял корону из рук умирающей Пряхи».
- На полях: «Он правит не по праву крови, но по праву долга - и это его проклятие».
Что ? Как это ? Книга старше выглядит даже моего покойного дедушки.
Кот рядом мурлычет.
Я присела с книгой спиной к шкафу. начала листать быстро, быстро.
- Иллюстрация: Девушка соединяет две нити - серебряную и чёрную - в единое полотно.
Глава 12: Язык звёздных шрамов
- Ритуалы, где шрамы становятся печатью договора с совой-хранителем.
Эпилог: Когда звёзды станут мостом.
- Пророчество о «дитяти двух корон» - том, кто сможет примирить закон крови и закон долга.
- Последняя строка: «Ищите деву с глазами, в которых мерцают обе половинки разбитой короны».

Я зажмурилась, потом снова открыла глаза - книга исчезла. На коленях осталась лишь горстка пыли, пахнущая полынью. Кот Пробуждение тыкался мордой в мою ладонь, будто пытался вылизать остатки чернил с пальцев.

- Это... магия? - прошептала я, вставая. Голова кружилась, как после вина. - Или я снова сплю?

Внезапно воздух дрогнул, и на полке, где лежала книга, появилась трещина - тонкая, как паутина. Из неё сочился сизый дым, складывающийся в слова:
«Правда не для тех, кто боится своих теней».

Кот прыгнул на подоконник и зашипел, выгнув спину. За окном, в свете только восходящего, метнулась тень, слишком крупная для птицы. Крылья... или плащ?

Я потянулась к полке, но трещина уже затянулась. Вместо книги стояла крошечная фарфоровая сова - точная копия броши. Её глаза сверкнули, и я услышала голос, знакомый до мурашек:

- *Летиция.*

Это был голос матери.
Я отпрянула, ударившись о шкаф. С полки посыпались свитки, и один из них развернулся у моих ног. На пергаменте детской рукой (моей?) был нарисован дракон, пожирающий сову. Подпись:
«Папа сказал, драконы защищают сны. Но тогда почему они такие страшные?»

Кот внезапно замер, он снова тут ? Уставившись на дверь. За ней послышались шаги - тяжёлые, мерные. Стража? Нет... медленнее.

- Летиция, - раздался голос Авивы за дверью. - Вы не спите?

Я испугалась. Сердце билось так громко, что, казалось, его слышно через стены.

- Я... я читала, - соврала я, распахивая дверь.

Авива стояла с подносом, где дымился чай, печенье в тарелке. Её взгляд скользнул по разбросанным свиткам, но лицо осталось невозмутимым.
- Ваш отец просил передать, - она протянула письмо с печатью императора - воском цвета запёкшейся крови. - Он хочет видеть вас на завтраке.

Кот прыгнул на поднос, опрокинув чашку. Чай растёкся по полу, образуя узор, похожий на "разорванную паутину".