Желание принцессы. Лунное затмение.

Авива мягко положила руку на моё плечо, её голос звучал спокойно, но настойчиво.
- Ваше Летиция, вы пропустили ужин. Вас надо накормить, и переодеться вам тоже надо. Пойдёмте, тут мастера своего дела.

Я посмотрела на неё, чувствуя, как усталость накрывает меня волной. Мои руки всё ещё дрожали, а платье было испачкано кровью и пылью.
- Но... Кайл... и отец... - начала я, но Авива прервала меня, её голос был твёрдым.

- С вашим отцом и Кайлом всё будет в порядке. Элиан и другие целители сделают всё возможное. А вы должны позаботиться о себе, иначе ничем не сможете им помочь.

Она взяла меня за руку и мягко, но настойчиво повела к двери. Я бросила последний взгляд на Кайла, который лежал на кушетке, его лицо всё ещё было бледным, но дыхание стало ровнее. Элиан и Талон продолжали работать над ним, их лица были сосредоточенными.

Мы вышли в коридор, где свет факелов мягко освещал стены. Авива вела меня по знакомым коридорам, её шаги были уверенными.
- Мы пойдём в ваши покои, - сказала она. - Там вас накормят и помогут переодеться.

Я кивнула, чувствуя, как усталость начинает брать верх. Коридоры казались бесконечными, но Авива шла быстро, не отпуская мою руку.

Когда мы наконец добрались до моей комнаты, Авива открыла тяжёлую дубовую дверь с резными звёздами по краям, впуская меня внутрь. Комната встретила нас мягким светом хрустальных ламп в форме лунных серпов, подвешенных к потолку на цепях из чернёного серебра. У большого окна, через которое лился свет далёких звёзд, стоял дубовый стол с инкрустацией в виде созвездий. На нём, рядом с серебряным подносом еды, лежала раскрытая книга с пожелтевшими страницами и чернильница в форме драконьей головы.

Мягкий ковёр под ногами, расшитый золотыми нитями в узоре спиралей Млечного Пути, поглощал каждый шаг. У стены притаилась широкая кровать с балдахином из тяжёлого бархата цвета ночи, усеянного вышитыми серебром звёздами. На груде подушек в синих шёлковых наволочках дремал чёрный кот с белым "воротничком" - он приоткрыл один изумрудный глаз, лениво наблюдая за нами.
- Я и забыла о нём... - прошептала я, гладя кота по шелковистой шерсти. Его мурлыканье отозвалось в тишине, как забытая мелодия.

Возле камина, где тлели угли, обнимающие полупрозрачный кристалл синего пламени, стояло кресло-качалка с пледами из волчьих шкур. На подлокотнике висела лютня с обмоткой из змеиной кожи - помню, Авива находила время не только для меня, но и для вышивания.

«Моя комната... Как я соскучилась по ней», - подумала я, глотая ком в горле. Интерьер остался таким, какой мама захотела для меня тогда, до конца моей "той" жизни. Пахло так же - лавандой и пчелиным воском. Те же шторы с вышитыми фениксами, те же трещинки на мраморном подоконнике, где я когда-то выцарапала своё имя.

Но в тот миг, когда пальцы коснулись резной спинки кровати, память ударила, как ножом.
"Тюрьма"
Сырость, въевшаяся в кожу. Грязь, скрипевшая между пальцев. Затхлый воздух, который не выветривался даже зимой. Крошечное окно под потолком, через которое пробивалась полоска света - не звёздного, а тусклого, больничного. Я считала эти полоски, как считают дни до смерти. Кровать с матрасом, пропитанным чужими страхами. И тишина. Не уютная, а "глухая", как в могиле.

- Вам нравится? - спросила Авива, поправляя лютню на подлокотнике.
Я вздрогнула. Её голос вернул меня сюда, в мир, где ковры глушат шаги, а коты мурлычут о забытом покое.
- Да, - солгала я, пряча дрожь в руках за спиной. - Всё точно, как было. На столе уже стоял поднос с едой - тёплый хлеб, сыр и кувшин с молоком.

- Садитесь, - сказала Авива, указывая на кресло у стола. - Я позову служанку, чтобы она помогла вам переодеться.

Я опустилась в кресло, чувствуя, как напряжение постепенно покидает моё тело. Авива налила мне молока и поставила передо мной тарелку с едой.
- Ешьте, - сказала она мягко. - Вам нужно восстановить силы.

Я взяла кусок хлеба, но не могла заставить себя есть. Мысли всё ещё были заняты Кайлом и отцом.
- Авива, - начала я, - ты уверена, что с ними всё будет хорошо?

Она села напротив меня, её голубые глаза смотрели на меня с теплотой.
- Элиан - лучший целитель в империи. Если кто-то и сможет помочь, то это он. А ваш отец силён, он справится.

Её слова немного успокоили меня, и я наконец откусила кусок хлеба. Он был тёплым и ароматным, и я почувствовала, как голод начинает брать верх.

В этот момент в комнату вошла служанка с чистой ночнушкой в руках.
- Летиция, позвольте помочь вам переодеться, - сказала она, кланяясь.

Авива встала и подошла ко мне. вспомнила
- Ах да, сначала ванна. Пойдёмте, - сказала она. - Вам нужно привести себя в порядок.
Меня повели в ванну.

Авива провела меня через потайную дверь в смежной комнате, открывшуюся в небольшое помещение с мраморным полом и стенами, украшенными мозаикой из морских раковин. В центре стояла круглая купель из чёрного камня, уже наполненная водой, от которой поднимался лёгкий пар. Аромат лаванды и полыни витал в воздухе, смешиваясь с запахом горящих восковых свечей в железных подсвечниках.

- Всё подготовлено, - кивнула служанка, рассыпав в воду лепестки сушёных роз из плетёной корзины. - Мы добавили соли Мёртвого моря и экстракт мальвы. Это снимет напряжение с мышц.

Авива ловко распустила шнуровку моего платья, её пальцы, привыкшие к вышивке и завязыванию бантов, справлялись быстрее, чем я успевала протестовать.
- Вы дрожите, - заметила она, снимая с меня окровавленную ткань. - Не от холода. Тело помнит страх, даже когда разум уже успокоился.

Вода оказалась горячее, чем я ожидала. Я втянула воздух, опускаясь по шею в пену из мыльного корня, но почти сразу волны тепла начали разгонять оцепенение. Служанка, молчаливая как тень, принялась мыть мои волосы смесью из яичного желтка и розмарина, её движения были ритмичными, как будто она отбивала такт древнего напева.

- Глаза закрыть, - коротко бросила Авива, выливая мне на голову кувшин воды. Струи текли по шее, смывая засохшую кровь и пыль коридоров. - Вас не учили? После боя нужно стирать всё - и память кожи, и запах страха.

Она протянула мне кусок грубой ткани, пропитанной чем-то резким и хвойным.
- Протрите лицо. Это смола драконьего дерева - вытянет яд из пор. Даже если вы его не пили, он въедается через дыхание.

Я подчинилась, морщась от терпкого запаха. Тело постепенно оживало, но мысли всё возвращались к застывшему профилю Кайла на кушетке, к багровым нитям яда под его кожей.

- Он выживет? - спросила я, глядя, как розовая вода у моих ног медленно окрашивается в ржавый цвет.

Авива, растирающая мне спину пемзой, замерла на мгновение.
- Если бы демон хотел его смерти, он не стал бы использовать яд, - произнесла она неожиданно твёрдо. - Отравление - это вопрос. Ответ вы дадите сами, когда придёт время.

Служанка внезапно зашептала за моей спиной, оборачивая мои запястья полосками льняной ткани, смоченными в какой-то синей жидкости.
- Для снов, - пояснила Авива. - Вы уснёте без видений сегодня.

Я хотела спросить, как они всё успели приготовить, как знали, что я приду именно сюда, но пар и травы уже делали своё дело. Веки стали тяжёлыми, а пальцы скользили по краю купели, будто пытаясь ухватиться за ускользающую реальность. Последнее, что я запомнила - звук шагов за дверью и обрывок фразы:

- ...вам пора в кровать...

Сознание начало плыть, и я едва заметила, как Авива и служанка осторожно подхватили меня под руки. Их голоса звучали где-то далеко, словно сквозь толщу воды.

- Осторожно, поддержите её голову...
- Она почти спит, не будите...

Меня бережно вытерли мягким полотенцем, его тепло едва успело коснуться кожи, прежде чем я почувствовала, как меня укладывают на что-то мягкое. Простыни пахли свежестью и лавандой, их прохлада обволакивала моё тело, словно убаюкивая.

- Спите, ваше Летиция, - услышала я голос Авивы, уже почти растворяющийся в темноте. - Вам нужно отдохнуть.

Я хотела что-то сказать, но слова потерялись где-то между сном и явью. Мои мысли медленно угасали, как свечи, догорающие в подсвечниках. Последнее, что я почувствовала, - это лёгкое прикосновение одеяла, накинутого на меня, и тихий шёпот служанки:

- Пусть её сны будут спокойными...