Точка невозврата

Весна стремительно набирала обороты, беря бразды правления в свои руки. И хоть календарь упорно твердил о том, что сейчас всё ещё февраль, на улице уже вовсю царила тёплая мартовская погода. Деревья пока стояли голыми, но кое-где проглядывались зелёные бугорки на ветвях, а дороги повсюду были залиты ручьями, ещё недавно укрывавшими землю снежным покрывалом. В последнее время солнце выглядывало довольно часто, успев тем самым слегка надоесть, поэтому я сидела в тени своего балкончика, открывавшего вид на чудесный сад, а за ним и не менее чудесный лес касловского поместья. Вдохнув полной грудью свежий утренний воздух, я поёжилась от дуновения ветра, который успел проскользнуть под байковый плед, всё это время спасавший меня от пока ещё зимней прохлады. Наполнив бокал, стоявший на небольшом столике рядом, до краёв, я сделала глоток потрясающего шампанского, открытого по случаю завершения моего обучения. Завтра меня ждал Лос-Анджелес. Завтра меня ждала новая жизнь, и почему-то только сейчас я почувствовала непонятный страх и дикую неуверенность, вселившуюся в меня этим утром. Это будет испытание, пройдя которое, я получу самый ценный приз — свободу. Но только после того, как исполню своё предназначение. Теперь для этого у меня было всё — образование, боевые навыки, информация, необходимые личные качества, стратегия. Так что же заставляет меня хоть на секунду усомниться в том, что я справляюсь? Хороший вопрос. Сделав очередной глоток, я печально усмехнулась мысли, что такой важный для меня день я встречаю в полном одиночестве. Я часто представляла себе этот день, желала его всем сердцем, но сейчас отчего-то ощущала невероятную грусть, которой было заряжено всё, что меня окружало, включая даже воздух. Все торопились по своим делам, у всех были проблемы, и, кажется, я единственная в этом доме, кто сегодня просто расслаблялся, впервые за эти месяцы не выйдя даже на пробежку. Маленький укол совести не давал мне покоя всё утро, ведь даже дав телу волю, я проснулась, словно по часам, в свои привычные пять утра, и оставшееся время злилась на себя за то, что проявила безволие. Не выдержав такой пытки, я вышла в коридор и, к своему удивлению, обнаружила, что весь дом ходил ходуном. В поместье был переполох — очередная сделка Касла на грани провала, а поскольку сейчас такие сделки были на вес золота, все старались предотвратить очередной конец света. Там-то я и столкнулась с Ридом, стремглав нёсшегося прямо на меня. Вручив небольшую папку, он хлопнул меня по плечу и снова окунулся в суету. Прочитав первые строчки титульного листа, я тут же сообразила, что было в моих руках. Глаза загорелись, а внутри разлилось чувство предвкушения, поэтому я поспешила вернуться к себе в комнату, попутно захватив из кухни первую попавшуюся бутылочку чего-то спиртного, чем и оказалось данное шампанское.

Уже час я сидела, нервно косясь на папку напротив, всё никак не решаясь открыть её, ведь там была вся моя новая жизнь. Мне не терпелось узнать, что за личность ждала меня внутри, но мне также было страшно, поэтому, наконец протянув к ней руку, мои пальцы слегка подрагивали.

Джоджо Ривера. 25 лет. Бостон. Американский адвокат, юрист, судебный оратор. Провела большую часть карьеры в Гарварде, где в возрасте 25 лет стала самым молодым профессором права в истории университета. Одинока. Поддерживает крепкие семейные отношения со своим отцом, являющимся известным торговым предпринимателем в Сиэтле, откуда сама девушка родом. Вернее, откуда я родом. Теперь это моя биография. Забавно, как, имея кучу денег и правильные связи, можно запросто приобрести образование и статус в обществе, обходя все трудности и испытания жизни. Проводя ладонью по своему гарвардскому диплому, законченному с отличием, по телу пробежало стадо мурашек. Никогда бы не подумала, что смогу держать в руках документ такой величины. Мне должно быть совестно перед всеми, кто зарабатывал такое звание потом и кровью, но сейчас я чувствовала только восторг, к тому же, теперь я ничуть не уступала всем этим профессорским снобам. Не верите? Вам стоит внимательнее взглянуть на бумагу, больше походящую на старинный свиток, где чёрным по белому написано об окончании мной лучшего университета страны. Сложно поверить, но всё, о чём я мечтала последние пару лет находилось у меня в руках. Может, к чёрту Касла с его планами?

— Эрика, ты не видела Изабеллу?

А вот и лёгок на помине. В комнату без стука вошёл Касл и вопросительно уставился в мою сторону, скептически окидывая взглядом бокал, который покоился рядом на столике. Манеры этому человеку явно были чужды, поэтому я лишь недовольно фыркнула и покачала головой. На самом деле я знала, где была Изабелла, но, сдаётся, кому-то очень не поздоровится, если её брат застукает их с Джастином за занятием, ну никак не связанным с тренировочными боями. Чёрт, придётся выручать эту задницу!

— Недавно видела её на пробежке. Наверняка сейчас рассекает где-нибудь вокруг дома, ты же её знаешь.

— Одиннадцать утра и открытая бутылка шампанского? Самонадеянно.

— Могу себе позволить. К тому же, разве я не заслужила немного отдыха? — пожав плечами, я сделала очередной глоток и с вызовом уставилась на Дэниела. В моих глазах, наверное, сейчас танцевали чертята, но Касл был явно не настроен затевать баталии, поэтому лишь снисходительно кивнул и развернулся к выходу. — Брось, Дэниел, посиди со мной! Я не осилю эту бутылку в одиночку, — кажется, шампанское здорово ударило в голову, раз я попросила Касла остаться. Что-то меня понесло.

— Я не пью такую дрянь, — ворчливо пробубнил незваный гость, но, к моему удивлению, прошёл на балкон и присел рядом. Его внимание тут же привлекла папка в моих руках. — Открывала её?

— Да, кстати. Джоджо? Я готова голыми руками задушить того, кто выбрал это имя.

— Поверь, даже твои нынешние боевые навыки не позволят тебе меня уделать. Да и вариантов особо не было. Знаешь, эта процедура немного сложнее, чем ты можешь себе представить. Что-то вроде принципа «бери, что дают».

— Признайся, ты просто выбрал это дурацкое имя из вредности.

— Ты меня раскусила, — подняв руки вверх, Дэниел весело взглянул на меня, а я подметила, что сегодня собеседник был явно в хорошем расположении духа. Видимо, сделка всё-таки состоялась.

Впервые мы так легко болтали, без скользящего напряжения или колкостей в адрес друг друга. В это сложно было поверить, ведь мы с Дэниелом прошли все стадии отношений, начиная от лютой ненависти с оружием, направленным друг в друга, заканчивая диким желанием, которое чуть не вылилось в горячий секс на раковине в мужском туалете. У нас было всё, кроме простой человеческой беседы. Забавно это осознавать спустя больше полугода знакомства. Наверное, эта беседа — хорошее логическое завершение наших отношений, ведь, возможно, мы больше никогда не увидимся снова.

— Эрика, ты ведь знаешь, что у тебя не будет возможности связаться с нами? Ни я, ни Рид не сможем помочь, тебе придётся рассчитывать только на себя.

— Но почему?

— Это слишком опасно. Мы не можем так рисковать, ведь если Фостер обо всём узнает...

— Я поняла. Связь только в самом конце, когда файлы будут у меня.

— Верно. Но один спасательный жилет мы всё же тебе оставили. Твой новый отец, Эдуард Ривера — мой хороший приятель. Он проверенный человек, поэтому ты можешь ему доверять. В конце концов, что страшного в том, что дочь время от времени будет навещать своего отца?

— Звучит странно, но логично. И сколько же у меня будет этого времени?

— Теперь всё зависит только от тебя. Определённой цифры нет, но чем быстрее ты справишься, тем будет лучше.

— Если справлюсь. Дэниел, я солгу, если скажу, что мне не страшно. Мне очень страшно, страшно от этой неизвестности, от ожидания. Почему ты так уверен, что Вильям возьмёт меня в компанию?

— Возьмёт. Главное, подыграй ему, подбери правильные слова — и он будет у тебя в кармане.

— Только не говори, что ты рассчитываешь только на красивую историю и грёбаное везение! — меня начинало волновать моё положение касательно грядущих событий, ведь я была уверена, что у Дэниела есть план.

— Ты недооцениваешь себя, Эрика, мне жаль, что ты не видишь в себе то, что вижу в тебе я. Ещё в самом начале я разглядел в тебе что-то, что заставило меня поверить тебе. Что бы ты ни делала, какую бы глупость не совершала, ты делала это искренне, пытаясь защитить парня, маму, друга... Я это знаю, а они нет. У тебя необъятное сердце, Эрика.

— Дэниел...

— Люди верят тебе, они видят твою доброту, и ты видишь доброту в людях в ответ. Ты видишь её даже в тех, кто этого не заслуживает. Но это не делает тебя слабой, ведь внутри тебя невероятная сила и стойкость, которыми невозможно не восхищаться. Ты используешь не только сердце, но и разум, и именно поэтому Вильям захочет взять тебя в команду. Ему нужны такие люди, как ты.

— Ты не обязан это говорить, если так не думаешь. Не нужно делать вид, будто тебе не всё равно.

— Мне не всё равно, — всё это время Касл смотрел мне прямо в глаза, но на последних словах быстро осёкся и отвёл взгляд в сторону. На какое-то время повисло молчание, а затем Дэниел подхватился с места и пошёл в сторону двери, будто это было единственным спасением от всего, что он успел наговорить мгновением ранее.

— Я думала над тем, что ты сказал мне... Той ночью, — сидя к Дэниелу спиной, я не поворачивала голову, но отчётливо слышала, как он остановился где-то на середине комнаты. — Ты не прав, любовь — это не слабость. Любовь — это сила, ведь чтобы любить, нужна настоящая смелость.

Не знаю, зачем я говорила это. Наверное, просто не хотелось заканчивать разговор на такой ноте. Хотелось, чтобы он знал. Я встала и повернулась к Дэниелу лицом, но тут же оказалась в ничтожных миллиметрах от него. Он сократил это расстояние, неожиданно притянув меня к себе, и впился в губы с такой жадностью, будто кто-то хотел отнять их у него. Я растерялась всего на секунду, а затем начала отвечать на поцелуй с такой же страстью и желанием. Это был поцелуй отчаяния, трепета и боли, которую мы переживали в этот момент. Мы вкладывали всё, что чувствовали, оголяя друг перед другом не только тело, но и душу. Все слова, которые мы так и не решились произнести вслух, были сказаны этим поцелуем, постепенно перераставшим во что-то большее. Я оказалась прижата телом Касла к стене, он не давал пути для отступления. Но мне он и не нужен был, я тонула в Дэниеле без остатка, зарываясь руками в его волосы и вдыхая аромат его совершенного тела. Я не успела заметить, как оказалась в одном белье, ведь была полностью поглощена ласками Касла, расцеловывавшего каждую частичку моего тела. Он обхватил мои руки и поднял их над головой, крепко сжимая своей ладонью. Это причиняло дискомфорт и одновременно добавляло какой-то остроты, граничащей с удовольствием, что заставило меня издать еле слышный стон. От дикого возбуждения голос заметно охрип, но Дэниел не давал возможности прочистить горло, всё так же нещадно дразня и терзая мои губы, которые от такого напора раскраснелись и слегка опухли. Свободной рукой он скользил по всему телу, задерживаясь на местах, от ласк которых у меня сводило в животе, а тело отзывалось дрожью. Я практически кончала от одного его движения пальцами внутри себя, но он вовремя останавливался, доводя до исступления и заставляя разочарованно хмыкать и буквально умолять о том, чтобы он наконец вошёл в меня. Дэниел и сам был на пределе, но он хотел насладиться мной сполна, отпечатать у себя в памяти всё, чего он так скоро лишится. Но в этот момент я была только его. Я принадлежала ему и в тот момент, когда он одним толчком вошёл в меня, подхватив на руках, а я обвила ногами его торс, прижимаясь к нему настолько сильно, насколько это было возможно. Первые несколько толчков были медленными, но постепенно темп возрастал, как и наслаждение, от которого просто сносило крышу. Я впивалась ногтями в его спину, не боясь переусердствовать. Наверняка оставлю там свои следы, свою метку. Ведь сейчас он только мой. К тому же, это отличная месть за багровые отметины на моей заднице, которую Касл так безбожно насиловал своими руками, то сжимая её до посинения, до шлёпая до жгучей боли. Я уже не могла сдерживать стоны, ведь финал был слишком близко. На мгновение Касл замедлился, убирая взмокшие волосы с моего лба, тем самым поворачивая голову в свою сторону. Он хотел видеть меня в этот момент. Видеть каждую эмоцию на моём лице, когда он сделает последние пару толчков. Установив зрительный контакт, Дэниел вошёл в меня ещё несколько раз, и когда он делал последний резкий толчок, немного грубо притянул меня за волосы и поцеловал. А затем произошёл взрыв, не сравнимый ни с чем. Всё вокруг потеряло значение. Я кончила, только вот не пойму, то ли от самого Касла во мне, то ли от его губ и того, что они творили с моими губами.

После нас настигла слабость и приятная истома, поэтому мы опустились на кровать, ни говоря друг другу ни слова. Смотря на Дэниела, сложно было понять, о чём он сейчас думал. Его лицо было непроницаемо, он смотрел в потолок, приводя дыхание в норму. Мы оба пока что до конца не понимали, что, чёрт возьми, только что произошло. Но что бы это ни было, я не жалела. И не хотела, чтобы жалел он.

— Та девушка, Саманта... Это ведь её кулон? — разглядывая маленький шарик, покоившийся на моей шее, спросила я.

Дэниел всё так же молча лежал, смотря в потолок, но его тело заметно напряглось, а между бровями образовалась складка, говорящая о том, что он хмурится. Я ходила по тонкой грани, переступив которую могла лишиться всего, что мы успели построить за это утро, но интерес был сильнее здравого смысла и всех предосторожностей.

— Ты любил её?

— Изабелла рассказала тебе? Чёрт, она слишком много болтает, — подхватившись с места, Дэниел вмиг сменил настроение на прежнюю холодность и безразличие, но я не отступала.

— Что с ней случилось?

— Не лезь не в своё дело, Эрика, — он был взбешён, поэтому, торопливо натягивая на себя одежду, хотел поскорее сбежать из этой комнаты.

— Дэниел, не закрывайся от меня снова.

— Снова? Не бери на себя много, принцесса, это был просто секс.

— Прошу, не говори так, — от его слов к глазам подступили слёзы, а голос стал предательски дрожать.

Но Дэниел, даже не взглянув в мою сторону, просто ушёл, звонко хлопнув за собой дверью. Этот хлопок был сродни хлёсткой пощёчины, которая обожгла все внутренности, оставляя заметный след под кожей. Я чувствовала себя использованной и преданной, хоть и обещала, что больше никому не позволю поступить так со мной. Внутри было столько эмоций, рвавшихся наружу, что я сжала простынь, чтобы только не закричать от оглушающей боли, выворачивавшей меня наружу. Он просто захотел трахнуть меня напоследок, а я позволила этому произойти, наивно полагая, что Касл способен на какие-то чувства. Я ощущала грязь на своём теле, ведь оно ещё не остыло от его недавних прикосновений, которые я по ошибке приняла за проявление любви или её подобия. Закрыв глаза, я принялась считать. Один. Глубокий вдох. Два. Выдох. Три. Концентрация мыслей. Четыре. Поднимаю голову. Пять. Открываю глаза. На этот раз в них нет ни слезинки. Я просто отпустила ситуацию, ведь я сильнее этого. Просто секс? Как ему угодно. Мне всё равно. Я просто себя накрутила, виновата только я. И теперь мне правда всё равно.

Окончательно приведя себя в порядок, я легла на кровать и стала крутить в руках злосчастный кулон. Снова выбросить? Нет уж, теперь я не убегаю от ситуации, я принимаю её, вступая с ней в схватку. Я воин. Я солдат. И я оставлю этот кулон у себя, ведь с недавних пор он связывает меня с тёплыми воспоминаниями, прощаться с которыми я пока была не готова. Но время придёт.

***

— Рид, если ты сейчас же не положишь его на место, я прикончу тебя! — от пронзительного крика Изабеллы содрогался весь дом.

— Я не настолько криворукий идиот, чтобы выронить грёбаный наконечник.

— Но каждый год его надеваю я! Это традиция.

— Ты повредила ногу, я не позволю тебе лезть на эту здоровенную лестницу. Если грохнешься — уже Дэниел прикончит меня, и, поверь, его я боюсь гораздо больше.

— Кстати, Белла, твой брат совсем не собирается нам помогать? До Рождества остался час, мы можем не успеть, — поинтересовался Торрес, проверяя исправность гирлянд.

Их мы собирались нацепить на внушающего размера свежую зелёную ель. Джастин с Шоном притащили её из леса, пока остальные украшали дом к Рождеству, которое должно было вот-вот наступить. В доме Каслов всё происходило в последний момент. Честно говоря, не уверена, что здесь вообще кто-то собирался его праздновать, но мы с Изабеллой, вдохновившись новогодним фильмом, решили, что празднику быть. Остальных привлекли в качестве рабочей силы, ведь вдвоём нам было не справиться. Именно поэтому из кухни доносился приятнейший аромат индейки и тыквенного пирога, которые, скрепя зубами, готовил (кто бы мог подумать) Джастин! Оказалось, Джастин — мастер не только боевых искусств, но и кухонных, однако он долго и упорно отпирался, пока Изабелла не привела в действие рычаги давления, пожелав оставить их в тайне. Ну и пусть, главное, что сработало! Дом постепенно приобретал праздничный вид, и моя душа ликовала, ведь это был мой любимый день в году. Впервые я встречала его не с семьёй, но глядя сейчас на всех этих людей, так мило погрузившихся в бытовые занятия, я с уверенностью могла сказать, что я там, где должна быть.

— Ты же знаешь Дэниела. Хорошо, если он вообще спустится к нам в полночь.

— Неужели всё так плохо? — спросила я, не понимая, как можно быть таким занудой. Работать в рождественскую ночь? Уму непостижимо!

Изабелла лишь пожала плечами, пока я пыталась дотянуться до свечи, стоявшей на верхней полке.

— Отвратительный запах. Джастин, ты уверен, что всё делаешь по рецепту? — возмутилась Присцилла, сидевшая у камина. Она медленно потягивала вино, пытаясь оправиться от того, что не улетает сегодняшней ночью Нью-Йорк. Все рейсы отменили из-за снегопада, заметавшего всё на своём пути, поэтому ей придётся торчать здесь. Данная перспектива не радовала никого в этом доме, но деваться было некуда.

— Это не у меня!

— Кажется, это свечи. Здесь сказано, что это аромат сливочного крема и мяты. Но, как по мне, больше напоминает цитрус.

— А по мне, больше напоминает дешёвую помойку, приправленную корицей. Выбрось их немедленно.

— Ну уж нет, это подарок! — заступилась Изабелла.

— К тому же, всем нравится. Всем ведь нравится, правда? — все дружно крикнули «так точно», скорее только из-за нежелания вступать со мной в спор. И я, с видом победителя, продолжила зажигать свечи, на что Присцилла ответила испепеляющим взглядом.

— Вам всем не мешало бы привить чувство вкуса.

— А тебе не мешало бы поднять свой зад и наконец заняться делом.

— И не подумаю.

Я недовольно скривилась, а женщина продолжила сидеть у камина с видом герцогини благородных кровей, возвышавшейся над нашим обществом. Но, наблюдая за ней исподтишка, я заметила на её лице удовлетворённую полуулыбку, которую она всеми силами пыталась скрыть. Это была улыбка спокойствия и умиротворения. Не так уж она и расстроена из-за Нью-Йорка. Наверное, это первое Рождество за долгие годы, которое она встречала не на деловой встрече или в самолёте, а в семейном кругу. Пусть и не в самом настоящем. Я была в такой же ситуации, правда, оптимизма во мне было явно побольше.

— Что здесь так воняет? — послышался голос где-то сверху, неспешно спускающийся вниз по лестнице.

— А вот и наш затворник, — тут же среагировал Рид, чуть не свалившись с лестницы.

— Дэни, неужели! Ты решил нам помочь? — с надеждой пролепетала Изабелла, бросаясь в объятия своего брата.

— Ещё чего. Слышал, у вас тут индейка готовится?

— Ну уж нет, пока не поработаешь, индейку не получишь. Не смотри так, это правило сегодняшнего дня!

— Разве я подчиняюсь правилам? Не будь такой наивной, принцесса, — усмехнулся Касл и щёлкнул меня по носу. Это что ещё такое было?

— Ребята, до полуночи осталось две минуты, бросайте свои дела, — возбуждённо подлетел Торрес с бутылкой шампанского и стал колотить её, что есть силы, готовясь к самому мощному взрыву.

— Бокалы!

— Ёлка!

— Свет!

Ровно на две минуты наш дом охватили хаос и анархия. Все поспешили закончить начатое и занять свои места. Когда пошёл отсчёт, дом выглядел просто волшебно.

— Пять. Четыре. Три. Два. Один. Всех с Рождеством! — пробка тут же покинула бутылку, оставляя за собой целый фонтан из пены и алкогольной жидкости. В шампанском были все, и нам еле хватило разлить его по бокалам, но, с горем пополам, мы выпили всё до дна и принялись обниматься.

— Теперь все во двор, пора поджарить небеса, — словно гром, разразился Артур, целый вечер твердивший о том, что он купил просто потрясный фейерверк, который останется в памяти на всю жизнь.

— Признайся, ты готовил эту фразу, — хохотнула Изабелла, и все понеслись на улицу.

— Эрика, можно тебя на минуту?

Дэниел остался стоять у стола, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Сейчас он выглядел, как мальчишка, ведь на нём не было костюма. Касл был в простой синей водолазке и джинсах, а на голове царил полный бардак, что стало причиной моей мимолётной улыбки и слишком мягко брошенного «конечно».

— Я хотел подарить... Вернее, отдать тебе кое-что, — из кармана Дэниел достал знакомый кулон и протянул его мне. — Кажется, кто-то поспешил от него избавиться.

— Где ты его взял? Я ведь...

— Отдала его своему другу. Не знаю, примешь ли ты его обратно, но я правда хотел бы, чтобы он был у тебя.

— Где он? С ним всё в порядке?

— Недавно он пытался всунуть этот кулон одному из моих парней, чтобы купить себе дозу.

— Боже, Оливер...

— Не беспокойся, мои люди больше не продают ему наркотики.

Я с благодарностью посмотрела на Дэниела и потянула руку к кулону. Он не стал надевать его на меня, а просто вложил в ладонь. В этот момент с улицы послышался звук хлопков, поэтому мы подбежали к двери и распахнули её, пытаясь понять, что это за шум. Картина была следующей: Рид и Торрес радостно кружили возле салюта, пришедшие в восторг от того, что смогли совладать с пиротехникой, а Джастин и Изабелла забрасывали друг друга снегом, совершенно наплевав на салют. Присцилла же стояла неподалёку и что-то оживлённо тараторила собеседнику по телефону, а мы с Каслом, переглянувшись, остались стоять на месте, не решаясь выйти на такой холод. Перспектива остаться наблюдателями грела душу больше, чем беготня и метание друг в друга снежными комьями на фоне сходящих с ума придурков. Так я думала, пока в меня не прилетел снежок от Джастина. Я обязана была его уделать хотя бы в этом деле, поэтому тут же рванула мстить за каждый синяк, доставшийся мне от тренера.

Когда я, не чувствуя своих конечностей, вся раскрасневшаяся и промокшая, почувствовала на себе чей-то взгляд, я знала, что это был Касл. Повернув голову в сторону дома, я обнаружила его стоящим на пороге со стаканом, скорее всего, виски. А по-другому и быть не могло, это был определённо виски. Сделав глоток, он тепло улыбнулся и прошептал:

— Счастливого Рождества, принцесса.

Я прочитала это по губам и поспешила ответить ему самой искренней и счастливой улыбкой:

— Счастливого Рождества, Дэниел.