18. ты актриса моих снов
— Дэниел?
— Ну здравствуй, принцесса.
— Что ты здесь... — быстро всё сопоставив в голове, ответ уже не потребовался. Конечно, не могли ведь меня выпустить просто так! А я, по своей наивности, действительно поверила, что теперь свободна. Глупая, глупая Эрика.
Застыв на месте, я не решалась сделать шаг вперёд, потому что не знала, чего ожидать от Касла. На секунду я даже словила себя на мысли, что не прочь вернуться обратно в тюрьму — такой была моя реакция на этого человека. Я его боялась, несомненно, но всячески старалась скрыть это. Внутри был целый ураган эмоций, американские горки, и меня начинал злить тот факт, что Дэниел стоял, как ни в чём не бывало. Ни один мускул не дрогнул на его лице, полная безмятежность во взгляде, и только нервное постукивание пальцами по капоту машины выдавало его истинное состояние. Кроме всего прочего, он, по обыкновению, был хорош собой: белая, немного смятая рубашка была расстёгнута почти по грудь, одна половина заправлена в штаны, а другая находилась в свободном состоянии, что создавало эффект лёгкой небрежности. Рукава были на четверть закатаны, что ещё больше придавало шарм этому образу. Его волосы успели заметно отрасти, поэтому несколько прядей спадали на лицо, что ему невероятно шло. Дэниел стоял, прислонившись спиной к своей BMW и медленно докуривал сигарету, растягивая момент, будто смакуя его. Его взгляд скользил по моему лицу и телу, задерживаясь на самых заметных шрамах и ссадинах. Когда он обратил внимание на свежие порезы, то немного напрягся. Он хотел что-то сказать, но вместо этого отбросил сигарету и открыл передо мной дверь машины, жестом показывая, чтобы я садилась. Очевидно, что выбора у меня не было, поэтому я послушно села внутрь.
— И я рад тебя видеть, — усмехнулся Касл в ответ на мой обречённый вздох, попутно заводя мотор машины. В салоне повисло напряжённое молчание. Я не знала, что говорить, поэтому задала логичный в этой ситуации вопрос, чтобы хоть как-то разбавить тишину:
— Куда мы едем?
— Это сюрприз, потерпи, принцесса, — как же меня бесило это прозвище, и он прекрасно об этом знал. Но я решила пропускать мимо ушей все его колкости, чтобы не потерять контроль над ситуацией.
Мы гнали по ночному Ньюарку в полной тишине. Я больше не предпринимала попыток разузнать что-либо, а просто косилась на водителя, пытаясь понять, о чём он думает. Дэниел был так сосредоточен на дороге, будто это единственное, что сейчас существовало в его собственном мире. Он разогнался настолько сильно, что мне пришлось пристегнуться, на что тот лишь ухмыльнулся и добавил газу. Город проносился с невероятной скоростью, я не могла разглядеть ровным счётом ничего, и только когда мы резко остановились, я смогла узнать место нашего нахождения. Перед нами расположилась до боли знакомая девятиэтажка, от которой по спине пробежал небольшой холодок. Зачем мы приехали сюда? Внутри разрасталась паника, мысли путались, и единственное, что я смогла выдавить из себя, было тихое «почему».
— «Почему» что? Почему я привёз тебя сюда? Почему забрал из тюрьмы? Почему дал тогда уйти? Ни один из этих вопросов не имеет сейчас никакого значения. Просто иди за мной, — отрезал Касл и покинул машину. Я же сделала глубокий вдох и прикрыла глаза. «Привет от мисс Пауэлл, сука», — в голове стоял образ Доминика Прайса, это было похоже на пытку. Я не могу туда вернуться. Только не сейчас. К чему вообще весь этот фарс, сюрпризы, молчания? Касл, видимо, просто решил поиздеваться, это в его стиле. Он знает, я уверена, он всё знает.
Резкий стук в окно привёл меня в чувство, и я поспешила покинуть машину. Смотря на большую светящуюся надпись «Гранд», я будто снова вернулась в ту ночь, когда стояла здесь со своими друзьями. Тогда я ещё не знала, чем это всё закончится. Если бы знала... Не уверена, что пошла бы.
— Что бы ты ни задумал, я не хочу идти туда, — я решила стоять на своём. В конце концов, не потащит же он меня силой. Не потащит ведь?
— Она тебя больше не тронет, — Дэниел неожиданно встал напротив и провёл пальцами по моей скуле, а затем спустился к шее и очертил контур покрасневших следов от рук Прайса, — только не со мной.
Его касания отдавали лёгким покалываем где-то в районе живота, о да, он прекрасно знал все рыгачи давления. Знал, как управлять моим сознанием в минуты слабости, и именно поэтому я поднималась по лестнице столь ненавистного мне здания вслед на ним, кляня себя за то, что снова поддалась. Ненавижу себя, чёртова слабачка.
— Я получил твой эмейл, — решил начать Касл, — поэтому мы здесь. Понятия не имею, откуда ты узнала про эту стерву, но ты помогла не только мне.
— Это было не ради тебя, не нужно быть настолько самоуверенным. Если бы я знала, как уничтожить великого Дэниела Касла, поверь, я сделала бы то же самое.
Его позабавил мой ответ, но как только мы начали приближаться к кабинету Патриции Пауэлл, Дэниел вмиг стал серьёзным. Только сейчас я заметила, что нигде не было охраны. Куда они все подевались? Подойдя к самой двери, Дэниел остановил меня, развернув к себе, и посмотрел с такой серьёзностью во взгляде, что мне хотелось рассмеяться. Что же ты задумал?
— В тюрьме тебе говорили много вещей... Они постоянно говорят без разбору, судят только по тому, что лежит на поверхности, — Дэниел тщательно подбирал слова, поэтому речь получалась немного отрывистой, но суть я уже уловила. И это злило меня, ведь какого чёрта? Это вообще не его дело. — Всё это откладывается внутри, но я хочу, чтобы ты знала, что это нихрена не определяет тебя. Их слова не определяют тебя, Эрика.
— Ты и понятия не имеешь...
— Знаю, я тот ещё подонок. Так оно и есть, но, послушай, я здесь, чтобы показать тебе, что той ночью месяц назад ты сделала что-то правильное, — сейчас он смотрел на меня с такой надеждой, будто я должна поддержать его в чём-то, но я никак не могла понять, к чему он ведёт.
Дверь в кабинет медленно открылась, и мы вошли внутрь. С того момента, как я была здесь в последний раз, ничего не изменилось, за исключением кресла, которое было повёрнуто к окну. Ещё раз оценив всю роскошь данного помещения, я уселась на диван, который тогда так пришёлся мне по душе. Чёрт, это самый удобный диван, на котором я когда-либо сидела. Решив поделиться этой новостью со своим спутником, я повернула голову в его сторону и заметила, что он был в замешательстве, странно косясь на то самое кресло. Я не сразу сообразила, что к чему, поэтому тоже уставилась на него. Что-то с креслом и вправду было не так. Да и эта тень... Когда до меня наконец дошло, я тут же подскочила с места, не в силах сдержать крик:
— Боже, что это?
— Стой здесь, — кинул он мне и пошёл в сторону кресла. Мне было плевать на его слова, я пошла за ним. Вся обстановка была довольно угнетающей, да и внутри закралось странное чувство тревоги ещё с момента, как мы вошли в это здание.
— Эрика, я же сказал, — начал Дэниел, поворачивая кресло, а затем резко отскочил, заслоняя меня собой. Да что же там такое?! Я оттолкнула Дэниела и посмотрела в сторону окна. Сказать, что я пришла в ужас от увиденного — ничего не сказать. В кресле сидела Патриция Пауэлл. Она была мертва. Её тело было зверски изуродовано, страшно представить, кто вообще мог пойти на такое. От лба до груди кожа была полностью исполосована явно чем-то острым, раны ещё были свежими, поэтому кровоточили. Её глаза были широко распахнуты, скорее всего, не без помощи подручных средств, потому что выглядели довольно неестественно. Даже в её неживом взгляде читался застывший ужас, который остался на лице с момента смерти. Мне стоило огромных усилий, чтобы сдержать рвотные позывы.
— Твою мать...
— Эрика, убираемся отсюда, нас снимают, — внезапно скомандовал Дэниел. И вправду, прямо напротив нас работала скрытая камера, которую выдавал лишь маленький зелёный огонёк. — Живо! — он схватил меня за руку, и мы помчались вниз по лестнице. Я не хотела находиться здесь больше ни секунды, хотелось просто раствориться, чтобы забыть увиденное. Кто мог сделать это, а главное, зачем нас снимали? Чёртов Касл, вечно из-за него происходит какое-то дерьмо. Меня буквально трясло одновременно от злости, страха и отчаяния, всё смешалось, образуя адскую смесь. Ну уж нет, на этот раз я вне игры.
— Чего уставилась?! Садись в машину!
— Отпусти меня, Дэниел. Я не сяду в эту грёбаную машину! — моё эмоциональное состояние было сравнимо с бомбой замедленного действия, при чём на таймере оставались считанные секунды до взрыва.
— Ты спятила? Ты вообще видела, что там произошло?! Нас пытаются подставить.
— Нас? Это тебя хотят подставить, не смей втягивать и меня.
— Ты уже втянута! Ты есть на записи, забыла? Поэтому или ты сядешь в машину, или я затолкаю тебя туда силой.
Если не прислушиваться к нашим разговорам, то со стороны всё выглядело, как безобидная перепалка какой-то семейной парочки, которая в очередной раз что-то не поделила. Но ведь как можно не прислушиваться в тишине ночного города, когда каждый шорох раздаётся эхом на все ближайшие улицы? Именно поэтому я чувствовала себя незащищённой, было ощущение, что я не могу верить ни единому человеку на этой планете.
— Я повторю свой вопрос, Касл, почему? Почему каждый чёртов раз ты пытаешься сделать мне больно? Какого хрена ты притащил меня сюда?
— Явно не потому, что хотел показать изуродованный труп.
— Тогда я не понимаю тебя! Ты ублюдок, Дэниел, ублюдок, которому плевать на всех. Тебе не нужно никому ничего доказывать, ты просто берёшь то, что считаешь нужным. И ты думаешь, что я поверю в весь этот цирк, что ты хочешь доказать мне что-то, занимаешься благотворительностью, освобождая бедную сломленную Эрику из тюрьмы? Решил покатать её на машине, показать, что она сделала доброе дело, а потом просто отпустить? Херня!
— Успокойся, ты похожа на сумасшедшую... В последний раз предупреждаю, сядь в машину, — Дэниел был на пределе. Он сжимал и разжимал кулаки, пытаясь сдержать себя, и будь я в адекватном состоянии, вряд ли бы продолжила, но я старательно игнорировала все признаки надвигающейся бури. Мне хотелось расшатать его состояние, довести до точки кипения, чтобы он взорвался ровно так же, как и я. Ведь только тогда я смогу услышать правду.
— Не говори мне, что ты не знал! Не знал, что я всё это время была в тюрьме?! Бред! Тогда почему именно сейчас? Ну же, Дэниел, скажи мне правду хоть раз.
Он стоял и смотрел на меня, как на умалишённую. Умалишённую, которой вот-вот готов был навалять.
— Хочешь ударить меня? Давай, мне в тюрьме ведь мало досталось. А лучше поручи это своим людям, они неплохо справляются. Кстати, как я могла забыть! Доминик Прайс ведь был твоим человеком... Так может это ты заказал меня?
— Ты вообще слышишь себя? Это абсурд! Прайс был моим человеком до тех пор, пока я не узнал, на кого он работает. Я знаю, Эрика, знаю, что он сделал с тобой и, клянусь, когда я найду его...
— Я убила его, Дэниел! — я прокричала это так громко, что, казалось, вся улица содрогнулась от потока моих эмоций. — Я убила, слышишь?! Убила человека. Я вонзала заточку в его горло столько раз, Дэниэл, я не знала, как остановиться, — жадно хватая ртом воздух, я из последних сил держалась за остатки своего сознания, пытаясь не угодить в бездну, но с каждой секундой становилось всё сложнее. С каждой секундой осознание происходящего всё больше и больше засасывало меня в пучину истерик, я теряла контроль, у меня просто рвало крышу.
Не знаю, то ли своим поведением, то ли сказанным я привела Дэниела в такой шок, но он стоял и просто не мог сказать ни слова. Он смотрел на меня в упор, пытаясь найти малейший намёк на то, что я вру или просто пытаюсь задеть его, но в глубине души он прекрасно знал, что это правда. И что с того? Какая ему разница? Сделала за него грязную работу, тут радоваться нужно. Решив, что сейчас самое время уйти, я смахнула со щеки остатки слёз и, кивнув Дэниелу на прощание, развернулась и зашагала к ближайшему перекрёстку.
— Я знал, что ты в тюрьме. Знал, на кого там работают и что обычно делают с заключёнными, и именно это мне и нужно было. Мне нужно было, чтобы тебя сломали, — услышала я тихий голос в ночной тишине. Сейчас он звучал как-то вкрадчиво и даже немного зловеще. — Потому что, как ты и сказала, я беру то, что считаю нужным. Хотела правду? Вот она. Но не думаю, что от неё тебе стало легче.
Знаете, бывают моменты, когда эмоций просто не остаётся. Тебя буквально добивают, но внутри такая всепоглощающая пустота, что уже всё равно. Так вот, сейчас этот самый момент. Я всё ещё стояла к нему спиной, не в силах смотреть в глаза. Да и зачем? Я не могла позволить себе оставаться здесь больше ни секунды, поэтому продолжила свой путь к перекрёстку. Наверное, единственное правильное решение за сегодня.
— Когда надоест бегать, ты знаешь, где меня искать. У нас с тобой много незаконченных дел, Эрика.
Это было последнее, что я услышала перед тем, как скрылась за поворотом. Он отпустил меня. Снова.