Глава 9. Роковой недостаток
«В этой системе энергетических кристаллов есть существенные недочеты, даже для синих печатей».
На экране высветилась картинка: услышав сигнал, парень тотчас принялся украдкой удирать, подобно нашкодившему малышу. Протиснувшись, он скользнул в толпу. Его лицо исказила до жути живая гримаса — среди толпы отупелых, испуганных и сумасшедших лиц его было похоже на контрастный, яркий мазок краски.
Кофе в руках Чэнь Линя уже остыл, да и желание пить его бесследно испарилось. Подперев подбородок, прищурившись, Чэнь Линь смотрел записи с камер, проигрывая их снова и снова.
В тайне от Су Цина он наблюдал уже не первый день. Сознание Чэнь Линя парализовало — как Су Цин, обращенный в сяохуэй в первый день, он сомневался, человек ли вообще.
Чэнь Линь мог распознать самые незначительные эмоции и побуждения в сердцах людей, его способности превозмогали человеческие, он обладал несметными богатствами, и все, чего бы ни захотел — все это никогда не становилось проблемой.
Пресловутое могущество не всегда зависит от того, сколько у тебя последователей или от того, сколько людей откликнется на твой зов. Достаточно просто иметь при себе что-то превосходящее других, что-то, что поставит тебя выше, когда жизнь простых смертных станет тем, что ты можешь ухватить кончиками пальцев и в любой момент раздавить — тогда в твоих руках будет власть.
Подобно Супермену, подобно Бэтмену, подобно тем великим всемогущим совершенствующимся, способным ходить по стенам и летать, о которых пишут истории... Ведь трудно найти ответ, зачем они созданы – явиться Спасителями или только лишь показать, как Сила может обольщать.
Она очаровывает и пугает. Точно обоюдоострый клинок, давящий на плечи — то поднимается, то опускается, призывая то чувствовать себя всесильным, то думать, что ты не стоишь ни гроша.
Позади вдруг замерла тайком возникшая человеческая тень. Прикованный взглядом к монитору Чэнь Линь даже не обернулся. Снова отмотав видео, он перезапустил фрагмент, запечатлевший, как последние дни Су Цин поучал четвертый тип. Покачав стакан остывшего кофе, он обратился к гостье:
— Цзян Лань, не нужно так подкрадываться сзади, а то я могу отвлечься и ненароком атаковать.
— Думаешь, я тебя боюсь? — Холодно усмехнулась Цзян Лань.
Она оглядела экран, смотря на отрывок, где Су Цин доблестно топчет обидчика:
–О! Я проморгала, и этому смазливому мальчишке не занимать храбрости?
— А что, — Чэнь Линь вылил кофе в цветочный горшок, глянув на нее, — хочешь отвести душу за своих сяохуэй?
Цзян Лань бесцеремонно села на его стол, все еще не отрываясь от видео:
— Сяохуэй? — Рассеянно бросила она. — Они для меня не люди. Просто инструмент. Если твои палочки сломают мою ложку, так что, я должна выпустить гнев на этих палочках?
Ее глаза походили на кошачьи — большие и круглые, полные необычайной сокровенной отдаленности. Она была немного накрашена, но выглядела особенно, сверхъестественно. Блик на стеклах очков скрыл глаза Чэнь Линя. Разговор он больше не продолжал.
— Ши Хуэйчжан провел небольшое собрание по поводу изменения планов к следующему Пиршеству. — Все же повернулась к нему Цзян Лань. — Почему ты снова не пришел?
Чэнь Линь усмехнулся и снова щелкнул на повтор. Презрительно, будто этот вопрос вовсе и не стоил ответа.
— Ши Хуэйчжан? — По его пренебрежительной мимике, по его интонации, казалось, что Чэнь Линь прожевал эти три слога, как рисовую соломинку. — Тьфу, — выплюнул он, — разве он чего-то стоит?
Стоило ему упомянуть Ши Хуэйчжана, как вся его унесенная самоуверенность вновь вернулась обратно. Такая уж сила в сравнении — если себя Чэнь Линь чувствовал сверхчеловеком, крепким, как бык, то Ши Хуэйчжан всего и был лишь тем быком. Пусть мощь их одинакова, но принадлежала она совершенно разным по натуре существам.
— Ты так презираешь его. Гуй Сун и Ло Сяофэн идут на поводу Ши-гэ, Ли Гу собственного мнения вообще не имеет, а ты внаглую решил посоревноваться? Не боишься, что Ши Хуэйчжан ответит тебе за это?
Чэнь Линь свернул записи, закрыл ноутбук и, поправив одежду, посмотрел на Цзян Лань:
— Не забудь...
Что не забыть, он таинственно умолчал, но намеком легонько постучал по воротнику:
— Очередь Ши Хуэйчжана-дагэ еще не пришла.
Как только Цзян Лань увидела, что Чэнь Линь уходит, ее взгляд застыл.
— Куда ты собрался? — нетерпеливо окликнула она.
— Иду проведать свою пару «палочек». — Даже не обернувшись, ответил Чэнь Линь.
— Сяохуэй — это всего лишь сяохуэй, — нахмурилась Цзян Лань, — встречей больше, встречей меньше, зачем тебе уделять ему столько внимания?
— Даже если и просто палочки для еды. Разве однажды, наткнувшись на пару красивых резных, человек сможет удержаться, чтобы не полюбоваться ими подольше? Как считаешь? — Тихо закрыв дверь, он вышел.
***
Палочки по имени Су Цин день ото дня прилежно учились — Чэн Вэйчжи был хорошим педагогом. Их столкнула судьба, думал он. Какой нормальный человек стал бы устраивать переполох среди психов? Кто, попав сюда не оказался бы в ситуации, полной тревог и беспомощности? Нормальным тогда тут оставался один-единственный Тянь Фэн.
Чэн Вэйчжи все гадал: это у Су Цина такие крепкие нервы или он просто до безобразия наивен? Су Цин тоже мог испугаться, тоже мог растеряться. Но в тот момент все обратилось минутным делом. А вскоре весь запал сошел вовсе. Осталось только желание есть, спать и попытки найти способ сбежать из жуткого Серого дома.
«Надо незаметно стащить немного сливочного масла и намазать им глаза охранников», или «надо стянуть у ученых портативный всемогущий шокер», — Су Цин продолжал упрямо верить, что карманный электрошокер может, как раскат грома, поразить человека. «Придется уничтожить все препятствия», и к тому же «когда будет следующий Пир, надо прикинуться обкуренным или типа того, ввести в заблуждение синюю печать и взять его в заложники». Чэн Вэйчжи видел в его идеях надуманные и никуда не годные сказочные мечты.
Однако такой неувядающий энтузиазм его очень растрогал.
Мышление Су Цина было довольно простым — он никогда не ожидал, что может умереть вот так, и абсолютно не был в этом убежден, постоянно веря в принцип «Выход найдется всегда».
Он считал Чэн Вэйчжи очень образованным человеком. Охрана строго занимала коридоры Серого дома всегда, кроме времени от начала приема пищи и до сигнала звонка, и там никто не бегал. Они просто бездельно коротали дни в комнатах. Двое — один с запоздалым порывом учиться, впервые нашедшем на него, и другой с неимоверной тягой к преподаванию — так просто и нашли общий язык.
Су Цин завертелся в заботах: он проводил дни в учебе с Чэн Вэйчжи, сражался с четвертым типом. То одерживая безоговорочную победу, то проливая кровь, то меняя стратегию сражений. И время стремительно неслось вперед.
Чэн Вэйчжи не рассказывал, что он преподавал, но обучал он отлично, мог многое Су Цину объяснить — он владел логическими исследованиями и психологической теорией, мог бесконечно рассказывать про историю с древних времен и до современности. Ничто не стоило для него усилий. Порой он даже отступал в свои размышления о синих печатях и энергетических кристаллах.
— Какой механизм работы энергетического кристалла? Я долго думал, но все никак не смог найти ключ к этой разгадке. Пока однажды не услышал короткий разговор двух ученых. Тогда я узнал о так называемом «законе эмоционального заражения».
В этот день один из психов четвёртого типа до крови поранил Су Цина осколком фарфора. Чэн Вэйчжи выглянул попросить у одного из врачей аптечку, а потом принялся аккуратно перевязывать ему раны. Чем больше битв приходилось пережить, тем крепче становился Су Цин, а его тело — тем проворнее. В драках он стал успешнее. Бесстыже сидя, перекинув ногу на ногу, он вытянул свою окровавленную лапу, пока Чэн Вэйчжи рассказывал об энергетических кристаллах. И только он это услышал, как, не вытерпев, спросил:
— Что такое «закон эмоционального заражения»?
— Замечал ли ты, что стоит кому-то рядом рассмеяться, тебя тоже очень легко тянет на смех? Или, когда все вокруг в печали, тебе тоже горько на душе? — Увидев, что Су Цин задумчиво кивнул, Чэн Вэйчжи обобщил:
— Вот так и проявляется закон эмоционального заражения. Простыми словами, его смысл в том, что настроение людей взаимопритяжимо.
— Вы имеете ввиду, — Су Цин, не до конца уяснив, наклонил голову, — что энергетический кристалл фактически действует как посредник, позволяя эмоциям другим людей притягиваться через мои собственные эмоции?
— Ну или как рычаг... осторожно, не намочи рану. — Чэн Вэйчжи перевязал его руку бинтом, наставляя, и нарисовал на листе рычаг, одно плечо механизма он изобразил длиннее другого. — В моем понимании энергетический кристалл похож на рычаг. Через твои сравнительно слабые эмоции он приводит в движение огромные массы эмоций общего происхождения, а затем направляет их в кристалл, обращая в энергию. Если все и в самом деле так, то мы можем сделать вывод: сам по себе энергетический кристалл обладает некими особенными свойствами, но вот по-настоящему различать эмоции он не может.
— В каком... смысле? — хорошо знакомые по отдельности слова, собранные воедино, путали Су Цина.
— В том, что энергетический кристалл напоминает своего рода живое существо, способное потреблять пищу, но его тело совсем не может различить, что он потребил.
— О. Как-то тупо. — Сказав это, Су Цин ни на секунду не задумался, что эта «тупая» штуковина находилась и в его теле тоже.
— Если все предыдущие выводы верны, — улыбнулся Чэн Вэйчжи, — то можно растолковать, почему у каждого человека энергетический кристалл только одного типа. То, что до настоящего времени не находилось никого, кто владел бы двумя типами, доказывает мою теорию.
Су Цин, как только завернул за угол, сразу почувствовал, что его снова тошнит.
— Насчет синих печатей я не знаю, но у носителей серых энергетический кристалл активируется людьми. Как ты понимаешь, пока человек жив, его мозг может работать быстро и непрерывно, а его различные эмоции посредством гормонов тщательно поддерживают разного рода балансы в организме. Что тогда случится, если в тело добавить еще один энергетический кристалл?
— Все придет в хаос? — Су Цин надавил на виски.
— Да, все придет в беспорядок. Обычно это несущественно, но стоит энергетическому кристаллу возбудиться, ты сразу начнешь инстинктивно поглощать эмоции. Думаю, ты уже переживал подобное. В это время эмоции внутри тебя притянут эмоции извне, а поступившие внутрь кристалла новые в момент формирования второго кристалла смогут пойти двумя путями, впоследствии смешиваясь с другим типом чувств во втором кристалле. И тогда внутри тебя наступит хаос.
— Учитель Чэн, внутри меня уже хаос. — Су Цин, подражая дохлой собаке, развалился на столе.
Встав у окна, Чэн Вэйчжи смотрел на островок леса. Колкий мороз превратил деревья в мрачную, удручающую зелень.
— Знаешь, Су Цин, я действительно подозреваю, что в этой системе энергетических кристаллов есть существенные недочеты. Даже для синих печатей.
Не успел Су Цин ответить, как у двери раздалось:
— М-м? Какие еще недочеты?
Су Цин услышал голос, и волосы на его теле встали дыбом.
Автору есть что сказать:
Заявляю... вечером будет еще одна глава. У родителей так тепло и уютно. Есть еда и силы. Усидеть на месте невозможно — набросаю пару слов и бегу стащить чего-нибудь вкусненького == Нужен пинок...