Глава 18
Ольгу Миронову охватил дикий, не сравнимый по силе ни с одним другим чувством страх. Она задрожала как осиновый лист. Сердцебиение ускорилось до предела — такого с ней ещё не случалось. Девушка начала медленно-медленно поворачивать голову. Теперь она точно знала, кто за этим стоял. Ей казалось, что краем глаза она уже видит его чёрный силуэт. Но повернув голову, она увидела только голую стену. Димы в комнате не было.
Тут Оля поняла, к чему пытался привлечь её внимание Свиридов. Позади неё, на краю большого зеркала, была прицеплена ещё одна записка. «Не бойся, я не сделаю тебе больно. Мне нужно, чтобы ты подошла к окну».
Оля почувствовала прилив гнева. Хани громко мяукала, но Оля не обращала на неё ни малейшего внимания. Послушно, как и было сказано в записке, она приближалась к окну. Дверь в комнату была открыта, и Хани продолжала с любопытством смотреть куда-то в щель между дверью и стеной.
«Он просто издевается! Что за идиотскую игру он задумал?» Оля рывком распахнула занавеску и посмотрела на подоконник. Между двумя горшками цветов валялась очередная записка. Трясущимися руками Оля развернула её: «Как думаешь, что я обычно делаю с предателями? Ответ на этот вопрос ты найдешь, если заглянешь в холодильник».
Девушка помчалась на кухню. По дороге к холодильнику она чуть не поскользнулась на просыпанном корме.
— Твою мать! — выругалась она.
Наконец Оля открыла холодильник и... резко отскочила назад. Перед её глазами висел остро заточенный нож. Она подняла глаза наверх — он был подвешен на тонкую нить, а та, в свою очередь, была привязана к ручке морозильника. Вокруг рукоятки ножа был обмотан ещё один лист бумаги.
Эта безумная игра выводила Олю из равновесия. В то же время она чувствовала, что с каждой новой запиской её страх увеличивается в геометрической прогрессии. Будучи на взводе, она немедленно содрала нож и развернула бумажку. «Напугана? Уверен, что да! Сейчас тебе придет СМС на телефон. Жди».
Оля выронила нож с бумажкой, чуть не поранив ногу. «Он что, наблюдает за мной?» Стоило Оле подумать об этом, как она услышала негромкий звук: на телефон только что пришло уведомление о новом сообщение. Прихватив с собой остро заточенный нож, она подлетела к зелёной сумке. Телефон лежал в самом дальнем кармане, и дрожащими руками Оля не сразу смогла его нащупать. Её ладони были потными, а в ногах чувствовался холод.
«Я думаю, такое свидание намного интереснее, чем в парке». Сообщение было от Александра. Оля в ужасе закрыла рот ладонью. Неужели он был как-то к этому причастен?
Ни с того ни с сего Хани начала громко мяукать, будто призывая хозяйку к себе. Её истошное мяуканье нагнетало и без того напряжённую обстановку. Оцепеневшие пальцы крепко сжали рукоятку остро заточенного ножа, и Оля направилась в спальню. Кошка подбежала к ней, не прекращая настойчиво мяукать.
— Что ты мяукаешь? — недоумевающе спросила Оля.
Может, Хани так хорошо чувствовала её страх?
— Да что с тобой такое, Хани?
— Наверное, это её реакция на меня, — вдруг услышала она до боли знакомый голос.
Этот голос не раз снился ей по ночам — за последние месяцы он стал её главным кошмаром. Оля резко обернулась. Дверь в комнату, которая всегда была распахнута и закрывала часть ободранной стены, резко затворилась. Возле оказавшейся на виду стены стоял сам Дмитрий Свиридов.
— Ты! — гневно выкрикнула Оля.
В руках у неё всё ещё сверкал нож. Оля выставила смертоносное оружие перед собой.
— Сукин сын!
Дима усмехнулся.
— Тебе понравилась моя маленькая игра?
Он начал медленно приближаться к Оле. Девушка непроизвольно отступила назад, хотя перевес в силе был явно на её стороне.
«Маленькая игра? Он что, не в себе?!»
— Не подходи ко мне!
— Я не собираюсь тебя обижать, — ласково сказал Дима. — Опусти нож.
— Нет!
От Олиного крика Хани продолжила испуганно мяукать.
— Тише, Хани. Всё хорошо.
— Хани? Что за глупое имя?
Дима рассмеялся. Он не выглядел напуганным — невзирая на то, что у Оли в руках было холодное оружие. В любой момент она могла наброситься на него. В любой момент она могла лишить его жизни. А он просто стоял и хохотал.
— Что ты задумал?
— Ты забавная, когда злишься.
Дима сделал ещё один шаг в Олину сторону. Теперь он стоял всего в метре от неё.
— Не подходи ближе!
— Признайся, игра, которую я придумал, намного интереснее глупого свидания в парке.
Оля округлила глаза.
— Откуда ты узнал про моё свидание?
Она тут же охнула и прикрыла рот ладонью.
— Александр заодно с тобой, не так ли?
В ответ Дима беззвучно рассмеялся, глядя на Олю так, словно она не могла сложить в уме два простых числа.
— Всё намного проще, моя дорогая.
Дима подошел к Оле ещё ближе.
— Нет никакого Александра — всё это время тебе писал я.
— Что? Нет, это невозможно! Я говорила с ним по телефону! Слышала его голос!
— Подделать голос — несложная задача. Особенно для такого профессионала, как я.
Дима сделал резкий шаг в Олину сторону. Девушка не успела среагировать — всему виной было его лицо, его губы, на которые она в очередной раз невольно засмотрелась. Мужчина резким движением выбил нож из Олиной руки. Удар пришёлся снизу, и оружие подлетело кверху. Дима не дал Оле ни секунды, чтобы сориентироваться — он ловко поймал нож за основание. Теперь она была абсолютно беззащитна, а преимущество резко перешло к противнику.
Хани прекратила мяукать и внимательно наблюдала за тем, что происходило между двумя людьми. Дима выставил нож вперёд. Его острый конец уперся в Олину грудную клетку.
— Миронова, твоя смелость меня изумляет. Но твоя глупость всё же изумляет больше. Ты не можешь защитить себя даже тогда, когда у тебя в руках есть холодное оружие.
Дима насмешливо заглянул Оле в глаза — ему нравилось видеть страх в её глазах.
— Что тебе надо? Зачем ты это делаешь?
Дима отстранил нож от Оли и плавно опустил руку.
— Давно собирался с тобой поболтать. Да всё никак не выпадало удобного случая. А сейчас мы одни, и кроме глупой кошки нам никто не помешает.
— Это ты подкинул мне кошку? Ты всё это время переставлял вещи в моей квартире?
Оля начинала понимать причину загадочного перемещения вещей по её комнате, и это пробуждало в ней ещё больший гнев.
— Для начала давай присядем?
— Положи нож. Тогда и присядем.
— Как скажешь.
Вдруг Дима выставил нож прямо перед собой и громко крикнул:
— Отойди!
Оля послушно отскочила в сторону. Как только она упёрлась в стену, Дима прицелился и сделал меткий бросок. Нож воткнулся ровно в центр деревянной оконной рамы.
Оля невольно вспомнила сон, в котором Дима преследовал её с ножом, а затем убил.
— Ты ненормальный!
Девушка хотела подбежать к окну и вынуть нож, но Дима остановил её — схватил за локоть и резко притянул к себе.
— Я пришёл сюда не для того, чтобы играть с тобой в игры.
— Именно этим ты и занимаешься.
— Возможно, — пожал плечами брюнет. — Но сейчас я настроен на разговор.
Оля тяжело вздохнула — сопротивляться Свиридову было бесполезно.
— Пошли на кухню.
— Надеюсь, я не сильно напугал тебя с ножом?
— После всего, что я пережила, меня трудно напугать, — соврала Оля.
На самом деле её руки всё ещё тряслись.
— Предыдущая квартира была намного лучше, — заметил Дима, переступая порог кухни.
— О, только не делай вид, что ты первый раз видишь эти стены! Я знаю, что ты бывал тут практически каждый день.
— Не каждый. На выходных меня не было.
Оля уселась за стол. Дима сделала то же самое. Они сидели точь-в-точь как в прошлый раз, когда Дима ни с того ни с сего впился в её губы, — друг напротив друга. В голове у Оли вертелась куча вопросов: начиная с того, как он попал в её квартиру, заканчивая тем, с какой целью он так бесчеловечно пугал её эти недели. Всё это требовало немедленных ответов.
—Скажи, как ты попал в мою квартиру.
Дима ухмыльнулся. Той самой ухмылкой, за которую Оле больше всего хотелось разорвать его на части.
— Насколько ты знаешь, с помощью ключей двери открываются довольно просто. Нужно всего лишь вставить ключ в замочную скважину и сделать два оборота.
— Я не об этом! Откуда у тебя мои ключи? Я всегда ношу их при себе.
Оля выжидательно посмотрела на Диму. Он выглядел совершенно спокойным и невозмутимым.
— Если бы ты была хоть чуточку внимательнее и не имела проблем с памятью, ты бы давно догадалась, как твои ключи оказались у меня.
— Я не понимаю, о чём ты.
— Помнишь тот день, когда вы с Леной вернулись в кабинет после перерыва? Я был внутри: стоял возле твоего стола. Ты, как всегда, сделала вид, что не замечаешь меня. Так вот, ровно за пять минут до твоего прихода мне удалось стащить ключи из твоей сумки. А ты этого даже не заметила!
Оля вспомнила тот день. Она припомнила его загадочную ухмылку — не такую, как обычно. Другую — подлую, предвещающую что-то дурное.
— В тот же час я сделал дубликат ключей. Когда вы с Леной вновь отлучились из кабинета, я незаметно подложил тебе оригинал — в тот же самый карман. Дубликат же я сохранил себе. Как результат — я получил свободный доступ в твою квартиру. И ты об этом даже не подозревала!
Дима победно улыбнулся.
— Неужели ты сделал это только ради того, чтобы переставлять вещи в моей квартире? Серьезно?!
Неожиданно для самой себя Оля громко рассмеялась, истерически стуча кулаком по столу. Сначала Дима растерялся, а затем как ни в чем не бывало продолжил:
— Первый раз я навестил твою квартирку после Лениного дня рождения. Тогда я специально ушёл пораньше.
— Так вот какие у тебя были дела!
— Скажи, тебе было страшно находить вещи не там, где они обычно находились?
Оля нехотя кивнула.
— Объясни, какой была твоя конечная цель. Чего ты хотел добиться?
— Я не преследовал никакой грандиозной цели. Я всего лишь собирался как следует тебя попугать.
— Что ж, у тебя получилось. Но если это всё, на что ты способен — мне тебя искренне жаль.
Оля постаралась вложить в эти слова как можно больше презрения.
— Рано делать такие выводы, Миронова. Особенно учитывая тот факт, что ты многого не знаешь.
Дима подмигнул Оле с какой-то издёвкой. Девушка насторожилась.
— Тогда просвети меня.
— Не в этот раз.
«Как же я его ненавижу!»
— Я переставлял вещи, потому что хотел, чтобы ты чувствовала себя чокнутой. Ненормальной. Беспомощной. Я хотел, чтобы ты начала сходить с ума, хорошенько прочувствовала безысходность. Мне нравилось видеть страх в твоих глазах. Нравилось наблюдать за тем, как ты перестаёшь доверять самой себе.
— Признаю, ты добился своей цели, — сквозь зубы процедила Оля.
— Однако вскоре мне наскучило переставлять эти никчемные предметы, — продолжил Дима. — И я решил разбить парочку ненужных вещей. В конце концов, ты получаешь слишком высокую зарплату. Не заслуживаешь всей суммы. Да, кстати, тебе уже выписали штраф за разбитый телевизор?
Оля гневно вскочила со стула.
—Ты не представляешь, что я испытывала каждый день, возвращаясь домой! Когда я обнаруживала очередной сюрприз, всё внутри меня переворачивалось.
Она села обратно на стул и отдышалась.
— Я знал, что ты была дико напугана. Даже звонила хозяйке. Интересовалась, не прихватил ли кто-нибудь из бывших жильцов ключи.
Дима громко засмеялся, увидев Олино оторопелое лицо.
— Как ты узнал?
— Есть один источник, от которого я получаю достаточно информации о тебе.
До Оли начинало доходить, о ком он говорить. Только один-единственный человек мог разболтать даже самые сокровенные Олины секреты.
— Лена?
— А ты догадлива, Миронова.
— Кто же ещё, — с досадой сказала Оля.
«Ну, Лена, ты даёшь! Завтра нас с тобой ждёт серьёзный разговор!»
— Только не злись на неё. Она не смогла устоять перед моими чарами.
Оля невольно вспомнила вчерашнюю утреннюю картину.
— Я всё ей расскажу! — заявила она. — Она обязательно узнает, с кем имеет дело. Это из-за тебя она собирается расстаться с парнем, который, между прочим, очень её любит!
— А мне плевать.
Оля чуть не задохнулась от возмущения.
— Ты хочешь, чтобы она перестала по мне сохнуть, верно? Ты ревнуешь меня к ней?
Дима пристально заглянул в голубые глаза. Поскольку они с Олей сидели друг напротив друга, девушка не могла избежать его пытливого взгляда.
— Да, хочу. Потому что она моя подруга, и я беспокоюсь за неё.
— Нет, ты хочешь это совершенно по другой причине. Тебе не нравиться, что она изменила Жене со мной.
— Ты очень сильно ошибаешься! Я беспокоюсь только о ней. До тебя мне нет никакого дела.
— Однако тебе было неприятно видеть её именно со мной. Разве я не прав?
— Значит, Лена уже доложила тебе о нашем с ней разговоре? Это от неё ты узнал, что я видела ваши грязные игры?
— Нет, Лена, напротив, попыталась скрыть этот... хм, как бы покрасивее сказать... инцидент. Я сам об этом узнал. В окно я увидел, как ты приближаешься к турагентству. Затем пошел к Лене и уломал её на секс. Я прекрасно знал, что ты это увидишь. И знал, что тебе не хватит смелости прервать нас. Видишь, всё очень просто!
Очередная самодовольная улыбка Димы вывела Олю из себя. Она взяла попавшееся под руку яблоко и со всей силы запустила им в Диму. Брюнет успел увернуться в самый последний момент.
— Поаккуратнее с движениями! Не пользуйся тем, что я сейчас добрый!
— Какое необычное проявление доброты! — всплеснула руками Оля.
Её щёки пылали.
— Скажи, что вывело тебя из равновесия? То, что я поимел твою лучшую подругу? Или то, что я сделал это у тебя на столе?
Оля пыталась держать в узде вырывающийся наружу гнев.
— Я посмотрел камеры сразу после того, как использовал твою подружку. Видел, с каким лицом ты брела по коридору — готова была разреветься в любую секунду. Наверное, ты это и сделала в туалете?
— Замолчи!
Оля поднесла ладони к ушам, зажимая их как можно плотнее. Она больше не могла слышать эти слова-иголки.
— Признайся, в тот момент ты дико меня ревновала. Ты злилась не на то, что твоя подруга поступила как шлюха. Вовсе нет. Ты злилась на Лену потому, что она легла под твоего бывшего парня.
— А я смотрю, ты сам этого безумно хотел. Просто мечтал, чтобы я тебя ревновала!
— Всё верно, я этого хотел. Потому что меня забавляет твоя реакция. Ты не умеешь держать эмоции в себе, Миронова. Я уже молчу о твоей детской наивности.
Оля опустила руки и сжала кулаки. Она больше не собиралась дрожать после каждого его слова. Он был в её квартире, на её территории. В конце концов, главной тут была она!
— Уже завтра я расскажу Лене обо всём, что случилось. Расскажу, что ты просто её используешь. Я положу вашему глупому роману конец!
— Мне всё равно.
На смену громким речам пришла гробовая тишина. Словесный бой закончился, а вместе с тем закончилась и единственная тема для разговора.
На кухню грациозно вплыла Хани и изящным движением запрыгнула Оле на колени.
— Где ты её взял?
— Подобрал на улице. Она сидела возле твоего подъезда.
— Как странно. Практически каждый день ты переставлял мои вещи, бросал их на пол и даже ломал. А вчера всё было на своих местах. С чего это вдруг ты решил ограничиться одной кошкой?
— Только не думай, что я тебя пожалел.
— Я так не думаю.
— Я шёл к тебе в квартиру и заметил эту бедолагу возле подъезда. Поскольку я ещё не до конца утратил свою человечность, то решил подсунуть её тебе. Знал, что ты не выкинешь её на улицу. У тебя же всегда было доброе сердце.
Последние слова были пронизаны теплотой — они пробудили в Оле способность улыбаться. Она уже без ненависти посмотрела на Диму:
— Ты правильно решил. Сегодня-завтра я отдам её в добрые руки. Моя ужасная хозяйка ненавидит животных.
— Почему ты до сих пор не съехала отсюда? — вдруг спросил он. — Тебе нравится жить в этой развалюхе?
— Я коплю деньги на свою собственную квартиру.
— Эта жалкая квартирка напоминает мне наш старый городок, из которого мы всегда мечтали сбежать. Такая же серая и облезлая.
— По правде говоря, мне тоже. Кроме удобной цены в ней нет никаких плюсов.
Оля совершенно не заметила, как их бурный спор и обмен колкостями превратился в мирный разговор о квартирах. Они беседовали так непринуждённо, словно были хорошими друзьями. Как будто у них был ежедневный обычай сообщать друг другу о своих успехах и достижениях.
— Ты всегда была падка на деньги, Миронова.
Эту фразу она уже где-то слышала. Оля не отрицала — деньги имели для неё большое значение. Но с каждым годом её отношение к ним становилось разумнее. Если раньше она не могла прожить и дня, не украв какую-нибудь интересную вещицу, то сейчас она признавала только легальные способы заработка. Ну, почти легальные.
— Отдай мне ключи, — нарушила затянувшееся молчание девушка. — Все дубликаты, которые у тебя есть. Положи их, пожалуйста, на стол.
— У меня только один дубликат.
— Отдай его мне.
— Я бы предпочёл оставить его себе.
Оля нахмурилась, и Хани, будто уловив волну негативных эмоций, спрыгнула с её колен и пошла к миске с едой.
— Это моя квартира. Ты не имеешь права заходить сюда без моего ведома.
— Заходить мне сюда или нет, решать буду только я.
Оля резко вскочила со стула — тот с грохотом опустился на пол, чуть не задев Хани.
— Ещё вчера я приняла решение отсюда съехать. Можешь оставить ключи у себя — мне плевать!
— Спасибо за разрешение, — Дима тоже встал из-за стола.
— Я думаю, тебе лучше уйти!
— Я в любой момент могу попасть назад.
— Я закрою дверь на второй замок! Его ты точно не откроешь!
Оля гневно зашагала в прихожую. Дима вальяжно, совершенно не торопясь, шел за ней. Всем своим видом он пытался показать свою значимость.
— Уходи, прошу, — более спокойно сказала Оля. — Мне хватило и того, что ты устроил сегодня.
Дима встал у двери.
— Я совсем недавно пришёл, а ты меня уже выгоняешь.
— А чего ты ожидал? Думал, я брошусь тебе на шею и скажу, что ты гениален?
Он ничего не ответил.
— Да, ты гениален, не скорою. Я бы никогда в жизни не подумала, что это твоих рук дело. Даже представить себе не могла, что всё это время ты бывал в моей квартире и переставлял мои вещи. Эти три недели я чувствовала себя полной дурой и думала, что у меня развивается шизофрения.
— За то, что ты натворила в прошлом, ты достойна куда больших страданий.
— Сколько можно вспоминать об этом чёртовом прошлом? Неужели тебе нравится о нём думать?
Дима шагнул навстречу Оле.
— Совсем не нравится. Но я не могу об этом не думать. Проклятые воспоминания то и дело лезут в мою голову. Накрывают меня снова и снова, прямо как тот белый порошок, помнишь?
— Такое трудно забыть.
— Я уверен, что наша встреча в Москве далеко не случайна.
— А вот я, напротив, считаю, что это просто совпадение. Сейчас нас с тобой ничего не связывает. Теперь мне плевать на тебя!
— Если бы тебе и впрямь было на меня плевать, ты бы не убежала от двери, завидев меня с Леной. Ты бы не проревела в туалете целых пятнадцать минут.
Оля собиралась что-то возразить, но Дима не позволил ей вставить и слова:
— Да-да, камеры всё засняли, не отрицай. Ты просидела в туалете около пятнадцати минут. Я видел, с каким лицом ты оттуда выходила.
— А ты, как всегда, самодовольно улыбался.
— Потому что я обожаю, когда меня ревнуют.
Она не понимала, чего он сейчас добивался. Если Дима хотел её позлить — у него это отлично получалось.
— Я вовсе тебя не ревную, — небрежно сказала Оля.
«А вдруг ревнуешь?» — спросил её внутренний голос. Теперь Оля сомневалась, что знала ответ на этот вопрос. Она до сих пор не разобралась, что представляет собой то чувство, которое она ежесекундно испытывала к Диме.
— Правда? — брюнет ещё ближе подошёл к Оле. — А я думал, ты была бы не прочь занять место Лены. Разве я не прав?
Оля попыталась выдавить из себя усмешку.
— Конечно же, нет. Я считаю отвратительным заниматься такими вещами на рабочем...
Но Дима не дал ей договорить. В секунду преодолев жалкое расстояние между ними, мужчина страстно вонзился в её губы. Остатки Олиной фразы ударились о его жаркое дыхание — ей пришлось замолчать. На этом брюнет не остановился: он довольно резко схватил девушку за плечи и пылко притянул к себе. По её телу пронеслась нарастающая волна мурашек. Оля ощущала теплоту его рук даже сквозь голубую блузку. Теплоту тех рук, что когда-то безжалостно били её головой о стену камеры.
Наконец Оля растаяла — не выдержав, она обвила своим худыми руками его жилистую шею и начала отвечать на поцелуй. На этот раз ей не удалось устоять перед его чарами. Сейчас, в этот самый момент, девушка вдруг почувствовала себя на семь лет моложе. Как будто она вернулась в беззаботное прошлое. В то прошлое, где она была счастлива. Прошлое, где её главной проблемой был поиск свободного времени для очередной встречи с горячо любимым Димой.
Теперь Дима, который неожиданно впился в её губы, был совершенно другим человеком — после поцелуя он собирался снова стать собой. Но Оле хотелось хотя бы на несколько мгновений почувствовать себя счастливой. Она хотела забыть всё, что случилось за последние годы, и поддаться одурманивающей страсти. И она знала — Дима тоже этого хотел. То, что они собирались сделать сейчас, было неправильно. Но Оле было всё равно. Уж слишком долго она не позволяла эмоциям взять над собой верх! Слишком долго она делала вид, что он ей безразличен!
Да, она ненавидела нынешнего Диму всем сердцем. Но она любила того Диму, что каждый раз на крыше прикрывал её обнажённые плечи кожаной курткой. Он согревал её даже в самые лютые морозы. И Оле до безумия хотелось окунуться в наполненное любовью прошлое. Это было единственное место, где она снова могла почувствовать себя полноценным человеком.
Постепенно поцелуй начал перерастать в нечто большее. Сами того не замечая, Оля с Димой оказались в спальне: их возбуждённые тела невольно тянулись к кровати. Оба осознавали, на что идут, но не один из них не желал этого прекратить. Это был тот сорт ошибок, который имел не сравнимый ни с чем сладкий вкус, и лишь затем наступало отвратительное горькое послевкусие.
Дима начал яростно расстёгивать голубую блузку — казалось, что он вот-вот разорвёт её на части. Оля, в свою очередь, добралась до пуговиц его клетчатой рубашки.
— А твои волосы всё такие же мягкие, — страстно прошептал Дима, зарываясь руками в светло-русые волосы.
— А твоё тело всё такое же тёплое.
Олины руки гуляли по Диминой груди. Наличие большого шрама на животе нисколько её не смущало. Это тело было таким привычным, таким родным. Дима начал целовать Олю в шею, и по её телу пробежала новая волна мурашек. Каждый раз, когда Дима целовал её в шею, она теряла контроль. Этот раз не был исключением.
— Я сейчас сойду с ума!
— Я этого и добиваюсь.
Они с Олей стояли у кровати. Олины руки лежали на Диминых штанах. И у неё был последний момент для раздумий. «Действительно ли я этого хочу?»— спрашивала она себя, пока мужчина рвал на ней колготки. «Да, безумно хочу!» Оля невольно заулыбалась — на её щеках появились едва заметные ямочки. Она была в предвкушении чего-то грандиозного.
Наконец Дима сделал решающий шаг — толкнул Олю на кровать и лишил последней возможности изменить свое решение. Девушка обвила тело мужчины своими изящными ногами — точно так же, как тогда, семь лет назад, во время их первого занятия любовью. Каждый из них был возбуждён до предела, что означало лишь одно — они перешли к основной части своего шоу.
***
— Это было прекрасно!
Оля лежала на Диминой груди, пока тот перебирал её русые волосы, наслаждаясь их мягкостью и неповторимым запахом.
— Пахнешь всё так же.
— Как?
Дима пожал плечами.
— Не знаю как. Но знаю, что так же.
Оля продолжила поглаживать мужчину по груди. Её сердце бешено стучало в грудной клетке — когда оба замолкали, Дима слышал его биение.
— Надо же, ты всё ещё его носишь!
Брюнет указал на золотое ожерелье.
— Да.
Краем глаза Оля видела, что Дима прикрывает свой шрам одеялом. Он не хотел, чтобы девушка лишний раз видела жуткую малиновую полосу.
— Скажи, — осторожно начала Оля. — После того, что сейчас произошло... Кто мы друг другу?
— А что сейчас произошло?
— Не строй из себя дурачка, — строго сказала она.
— А кем ты хочешь быть?
Оля сама не знала ответ на этот вопрос. Поэтому-то она и решила спросить Диму.
— Я думаю, — после долгой паузы ответила она. — Это ошибка — то, что мы сейчас сделали. Но, знаешь, я ничуть о ней не жалею.
Её взгляд невольно устремился на нож — оружие всё ещё было воткнуто в оконную раму. Девушке невольно вспомнилось Димино разъярённое лицо. С точно таким же лицом он убивал её в недавнем ночном кошмаре.
— Естественно, это ошибка. Но мы оба этого хотели.
Снова повисла пауза. Оля больше не могла говорить при этом человеке всё, что приходило в её голову. Её голос больше не был звонким. Наоборот, в его присутствии он всегда был севшим. В глубине души Оля побаивалась Диму. Даже сейчас, в этот интимный момент.
— С тобой эта ошибка намного вкуснее, чем с Леной, — добавил брюнет.
Девушка улыбнулась. После этих слов злость на Лену мгновенно отступила.
— Ответь мне на один вопрос: ты всё ещё ненавидишь меня? Всё ещё хочешь мстить мне?
— Это два вопроса.
— Не придирайся к мелочам. Просто ответь.
— Время покажет.
— То есть, после всего, что я вытерпела, ты всё ещё меня ненавидишь?!
Она резко одёрнула руку от его тёплой груди.
— А ты как хотела? Думала, что один секс способен всё исправить? Открыть тебе дорогу в рай? Хватит быть такой наивной, Оля. То, что я тебя поимел, не дает тебе никакого права на неприкосновенность.
Где-то в сердце Оля почувствовала неприятное жжение. Словно его ошпарили кипятком. Или, ещё хуже, отодрали от тела и бросили в огонь. Оля подобрала с пола голубую блузку — не могла оставаться обнажённой в присутствии этого человека.
— Я до последнего верила, что в тебе осталось хоть что-то от человека! — с досадой воскликнула она.
— Как же ты сильно ошибалась.
Послевкусие после драгоценных минут слияния с мужчиной мгновенно испарилось. Дима в который раз за день заставил её испытать неистовый гнев.
— Вставай и уходи! Не желаю больше видеть тебя в своей квартире!
Дима послушно принял сидячее положение и начал подбирать с пола разбросанную одежду.
— Эта ошибка была очень приятной. Но от секса с твоей подружкой у меня было больше пользы. Спросишь почему?
Дима схватил Олю за предплечье и заглянул ей в глаза.
— Она частенько разбалтывала мне твои личные секреты, твои переживания и даже страхи. И я рассудил, что было бы крайне несправедливо оставить столь полезного игрока без главного приза. Я решил вознаградить её на твоём рабочем столе.
— Уже завтра она обо всём узнает!
Оля гневно выдрала руку из его стальных пальцев. Однако на бледной коже уже успели остаться следы.
—Вряд ли это что-то изменит. Я сильно сомневаюсь, что эта тряпка всё ещё годна, чтобы подтирать об неё ноги.
Эта фраза окончательно убила Олю. Да, порой Лена доводила её до состояния крайнего бешенства. Но подруга не заслуживала этих унизительных слов!
— Я с самого начала была уверена, что она для тебя не больше чем игрушка.
— Такая же игрушка, как и ты — только менее интересная, но при этом довольно пригодная. Прошу, только не думай, что я завалил тебя, потому что люблю. Я не люблю тебя, Оля. Нет!
Ногти девушки впились в кожу её рук. Там остались кровавые следы.
— Я тоже тебя не люблю! Я всего лишь хотела вернуться в прошлое, чтобы заново пережить все приятные воспоминания. А теперь будь добр, отдай ключи.
Дима достал ключи и небрежно швырнул их на пол.
— Уверен, твоё новое местоположение станет мне известно в тот же день, когда ты переедешь. Я всегда знаю, где ты находишься, Миронова.
— Если в моей новой квартире снова начнут перемещаться вещи, я буду знать, что проблема не в моей голове. Я сразу пойму, что это твоих рук дело.
— Я придумаю что-нибудь новенькое.
— Даже не надейся! Я сильно сомневаюсь, что ты попадёшь в мою новую квартиру! С этого дня я буду прятать ключи только в надёжное место. А ещё лучше — всегда носить при себе.
— Делай что хочешь, Миронова. Но запомни: если ты снова попытаешься запихнуть меня за решётку, я позабочусь о том, чтобы твоя семья не проснулась.
Оля ощутила горький ком в горле. Ей захотелось наброситься на Диму с кулаками, но она сдержалась. Всё-таки он был в разы сильнее неё, и она знала об этом не понаслышке.
— Не нужно трогать мою семью! Они ни в чём не виноваты!
— Твоя мать всегда меня ненавидела.
Дима пинком распахнул дверь, так что та чуть не слетела с петель.
— До завтра, Миронова.
Как только брюнет скрылся из виду, Оля яростно захлопнула за ним дверь и поспешила запереться на два замка. Затем она вернулась в спальню.
Белая простынь была смята, одеяло валялось на полу, а одна из подушек лежала возле деревянного шкафа. Ещё несколько минут назад здесь, на этом самом месте, Оля с Димой беззаботно предавались любви. Нашёптывали друг другу нежности и игриво улыбались. А сейчас она снова ненавидела его всем своим существом.
Не в силах сдерживать свои эмоции, Оля рухнула на кровать. Слёзы градом посыпались из её глаз, а тело начало содрогаться от беззвучного плача.