Импринт

Кингстон, Шотландия.

Охотник.

Семь лет назад.

У меня не просто дерьмовое настроение.

Это тот самый момент, когда бушующая во мне энергия готова разрушить все вокруг. Если насилие не помогло усмирить меня, то придется довольствоваться другими методами.

Дарьей.

Я бы могла пойти домой и завалиться спать, но мой зверь восстает против самой мысли об этом. Вместо этого - после получения сообщения от Оливера о том, что Даша вышла на пробежку, я следую за хрупкой фигурой, бегущей вдоль леса. У нее длинные стройные ноги, и я представляю как они оплетают мою голову, когда я довожу ее до удовольствия своим языком.

Я все еще в венецианской маске. Сначала я хотела напугать Дашу, чтобы вытащить из нее все ее секреты, а потом она чуть не заявила на меня в полицию. Я сниму маску как только буду уверена в том, что она безвозвратно влюблена.

Влюблена не в Виолетту Малышенко, а в самую темную версию, которую я почти никогда не показываю другим людям.

Когда девушка заворачивает на густую пустынную аллею, окруженную столетними высокими деревьями, я, наконец, показываюсь и бегу рядом. Она знала, что я подойду ближе, что я следую за ней, как чертов сталкер, поэтому даже почти не вздрагивает.

Почти.

Ее мягкие губы приоткрываются в легком вдохе, отчего моя вагина вновь пульсирует.

Блять.

Что она делает со мной?

Даша слегка замедляется, вытаскивает наушники и недовольно произносит:

- Я заявлю на тебя.

На моих губах расцветает жестокая усмешка.

- Правда? И что ты укажешь в рапорте? То, как ты распалась на части, когда мои пальцы были внутри тебя?

Теперь Даша действительно вздрагивает и шумно выдыхает. Дерьмо, я действую на нее также разрушительно, как она на меня. Ее плечи опускаются, словно она борется с собой. Не стоит бороться, кошка. Ни с самой собой, ни тем более - со мной.

Капли дождя усиливаются, мокрая одежда прилегает к ее телу, но, кажется, Дашу это не заботит. Она продолжает бежать, нахмурившись и, черт возьми, игнорируя меня. Мы достаточно далеко от корпусов, и по какой-то причине я не хочу, чтобы Даша заболела, поэтому я беру ее за руку и мягко толкаю в сторону деревьев.

Моя грудь прижимается к ее груди. Ее мягкое тело прилегает к моему, и стук ее сердца смешивается с моим собственным.

Почему я думаю о ней, как о гребаном наркотике?

Какого черта я не могу оторваться от нее?

- Почему ты никогда не используешь зонт? - хрипло спрашиваю я, аккуратно убирая ее мокрую прядь со лба.

Даша судорожно вздыхает. Ее большие глаза смотрят на меня прямо.

Я пришла сюда с единственным намерением отыметь ее по полной программе. Я собиралась трахнуть ее рот, наслаждаясь слезами, которые текли бы по ее красивому лицу.

Но это было до того, как она посмотрела на меня этим мягким взглядом.

Мой маленький невинный котенок укротил демонов.

Буря во мне постепенно сходит на нет, когда я разглядываю серебряные оттенки на радужке. Вот как должны выглядеть правильные глаза. Самые красивые глаза.

- Прекрати меня преследовать! - Даша хмурится, пытается оттолкнуть, но я продолжаю стоять на месте, оставаясь неподвижным.

- Ты же знаешь, что я не прекращу. Никогда, - я провожу пальцами по ее лицу, в то время как она продолжает дрожать. Ей холодно? - Возьми мою толстовку. Или куртку.

- Я не буду брать твою одежду, - она поджимает губы, дыша рвано и как-то задушено. - И я хочу вернуть твой подарок.

Я позволяю себе тот вид усмешки, который обычно пугает людей до смерти.

- Ты не вернешь его мне, Даша. Даже не думай об этом. Иначе ты встретишься с последствиями, к которым не будешь готова.

- Я уже выкинула часть... - Ее взгляд упирается в мою шею. Что, блядь, она сделала? - Я выкинула цветы.

- Тогда я накажу тебя, - отвечаю я спокойно, наслаждаясь каждой метаморфозой на ее лице.

Ее подбородок дрожит. Даша теряет контроль.

Отлично.

- Ты сумасшедшая.

- Виновата. Книги ты тоже выбросила?
Несмотря на дождь в Кингстоне начинает проглядывать солнце. Утренний свет проникает между огромными зелеными деревьями и падает на лицо Даши.

И тут происходит нечто любопытное.

Под мягким светом, целующим ее щеку и глаза, серый цвет ее радужки светлеет до леденящего душу серебра, обнажая крошечные вкрапления бирюзы.

Потрясающе.

- Я не собираюсь за тебя замуж, - быстро произносит Даша, не подумав. Краснота покрывает прекрасную кожу, заливая ее лицо румянцем.

Неожиданно для себя я улыбаюсь.

Обои на ее телефоне гласят: «Я выйду замуж за любого, кто купит мне все книги Достоевского». И я купила не только все книги, но и нашла несколько первых изданий.

- Не борись с неизбежным, Даша, - я наклоняюсь, беру пальцами ее подбородок и шепчу прямо в губы: - Ты будешь моей. Ты создана для меня. Разве ты этого не видишь?

Даша продолжает дрожать, словно ее вот-вот снесет ветром. Я закрываю ее тело таким образом, чтобы ей не было холодно.

- Сними маску, - бормочет она, ее шея покрывается мурашками под моими прикосновениями.

- Нет.

- Я ненавижу тебя.

- Неправда.

- Ты чертова психопатка.

- А вот это правда. Ты боишься меня?

Ее веки прикрываются, когда я целую Дашу в щеку. Никогда не замечала за собой желания быть ласковой, но мои движения именное такие. И голос. Почему? Я попросту не хочу спугнуть ее.

- Ты хочешь, чтобы я боялась тебя? - она продолжает тихо дрожать в моих объятьях, и по моему позвоночнику ползет плохое чувство. Дерьмовое, я бы сказала.

Я не хочу, чтобы она боялась меня. Я хочу защитить Дашу от всего гребаного мира.

- Отвечай на вопрос, Даша.

Еще один поцелуй. И еще - прямиком в крошечную родинку. Моя Даша такая отзывчивая, с ума сойти.

- Как тебя зовут? - ее голос обрывается, когда я дотрагиваюсь до шеи. - Почему ты не снимаешь маску?

Я прикусываю нежную кожу возле громкого пульса, наслаждаясь ее вкусом. Вкусная девочка. И вся моя.

- Ты не будешь отвечать на мои вопросы? - Даша почти задыхается, когда я беру ее за затылок и сталкиваю нас лбами.

- Почему ты такая упрямая?

- Ты вообще слышишь меня? - ее глаза горят так, словно те собрали в себе весь солнечный свет Великобритании. - Зачем ты преследуешь меня? Что ты собираешься сделать?

- Я собираюсь поцеловать тебя по-настоящему, - шепчу я ей в губы. - Только не бойся.

А затем я впиваюсь в них с гортанным стоном.

Она не отстраняется. Не отворачивается.

Ее ресницы трепещут по щекам, когда я кусаю ее нижнюю губу и проникаю языком вовнутрь. Из ее хрупкого тела вырывается тихий стон, и я поглощаю этот звук полностью.

Съедаю до дна.

Наши зубы стукаются, языки борются, ее движения неопытны, будто бы Даша никогда раньше не целовалась. Я беру ее лицо в ладони и проникаю глубже, чувствуя легкий вишневый вкус во рту.

Господи-блядь-твою-мать.

Я фантазировала о ней все дни, проведенные в Нью-Йорке. Каждое утро, и каждый вечер, отвлекаясь от важных дел. Каждую секунду каждого гребаного дня все что я хотела - это почувствовать ее.

И вот она в моих руках. Трепещет. Всхлипывает. И стонет, приникая ближе.

Ее пальцы хватают меня за ворот куртки, и я жду момента, когда она, наконец, оттолкнет меня.

Но она не отталкивает.

Она дрожит.

Я пирую на ее прекрасных губах, терпеливо уча, как нужно целоваться. Но мне плевать на ее неопытность, я поглощаю каждое движение ее языка, чувствуя, что скоро взорвусь. Я отрываюсь от ее восхитительного рта и шепчу, покрывая ее лицо поцелуями:

- Всего неделя без тебя, и я совершенно спятила.

- Ты ненормальная. Мы едва знакомы, - шепчет Даша, прикрыв глаза и принимая каждое мое прикосновение. Мой живот сжимается от того, насколько она идеальна в моих руках. - Ты просто пропала после того как... - она обрывает фразу.

В тихих словах звучит обида, и я отстраняюсь от нее, внимательно заглядывая в ее влажные глаза.

- Ты желаешь моего внимания? - я пытаюсь сдержать ухмылку, которая так и рвется из глубины моей души. - Признайся, ты ласкала себя на этой неделе, думая обо мне?

Даша застывает. Красный оттенок снова покрывает ее щеки.

Она любит меня.

Окей, возможно еще не любит, но она определенно жаждет меня.

- Нет, - Даша поджимает губы, смотря на меня этим восхитительным хмурым взглядом. - И ты можешь не говорить об этом?

Дерьмо. Я все-таки съем ее.

Не заглушая своих порывов, я жадно целую ее вновь, вытаскивая из нее эти превосходные звуки. Стоны, вздохи... скоро это будет мое имя.

- О чем не говорить?

Она судорожно выдыхает.

- Ты знаешь.

- Просвяти меня.

- Прекрати делать это, - шепчет она, терпеливо принимая все мои прикосновения. Нет, она наслаждается ими.

- Делать что?

- Боже... Ты просто невыносима, ты ведь знаешь об этом?

- Но ты скучала по мне? - спрашиваю я в перерывах между шумными и влажными поцелуями.

Я целовала кого-нибудь также?

И целовала ли я кого-то до секса, а не после?

- Нет. Конечно нет.

- Неужели?

Я прекращаю поцелуй, находясь в миллиметре от ее губ. Между нами такое напряжение, что воздух вокруг трещит по швам. Как и мое терпение по отношению к этой странной девушке.

- Ты всегда переспрашиваешь одно и то же? - она тянется ко мне. Даша тянется к моим губам, черт возьми. Я усмехаюсь.

- Только когда ты лжешь, мой маленький пока еще невинный котенок - но это ненадолго. Ты скучала по мне, Даша?

- Я... - она шепчет тихо-тихо. Но я слышу, котенок. Я всегда тебя слышу. - Я отправила тебе сообщение. Ты такая своло...

Я кусаю ее за губу. Больно. Из ее глаз моментально нахлынывают слезы, и я слизываю каждую каплю.

- Хватит оскорблений, Даша. В конце концов, я действительно могу стать сволочью.

Она снова хмурится, а затем глубоко вздыхает и смотрит на меня в упор.

- У меня был трансатлантический перелет, - зачем-то поясняю я. Мне не нравится обида в ее прекрасных зеленых глазах. - Вероятно сообщения не дошли. Что ты хотела сказать мне, кошка?

Даша продолжает тихо дрожать, наблюдая за тем, как я снимаю с себя куртку. Я остаюсь в одной толстовке, ткань которой застревает на прессе. Румянец на щеках девушки становится ярче, когда она видит мой торс, и Даша тут же отворачивается.

Она определенно без ума от меня.

Я вновь улыбаюсь, натягивая на нее свою куртку. Даша - высокая, немного выше большинства девушек, однако в моей одежде она утопает.

А еще Даша такая крошечная по сравнению со мной. Идеальная. Изумительная. Она осознает насколько красива? И я имею в виду не только внешность.
Ее вишневый запах моментально смешивается с моим, и я жадно вдыхаю в легкие наш аромат.

Кинк активирован.

С этих пор она будет часто носить мои вещи.

От наслаждения Дашей меня отвлекает телефонный звонок. Увидев номер, я сбрасываю и прижимаюсь губами ко рту Даши. Я прикусываю ее нижнюю губу, чтобы почувствовать металлический привкус.

- В следующий раз я не ограничусь поцелуем, Даша.

- Будет следующий раз? - спрашивает она немного испуганная и взволнованная.

- О, конечно будет, - я глажу ее волосы и ласково произношу: - Ты моя, кошка. И я буду делать с тобой все, что захочу.

Ее глаза сверкают злостью. Она отстраняется, но я не даю уйти далеко и беру Дашу за руку. Небольшая ладонь тонет в моей, я сжимаю ее пальцы, направляясь к своей машине. Она припаркована куда ближе, чем находится ее общежитие.

- Я не собираюсь идти с тобой, - мой жест с рукой, очевидно, ввел ее в шок, но она быстро пришла в себя. - И ты тем более не будешь делать со мной что-либо без моего согласия.

Она упирается ногами, думая, что таким образом может остановить меня. И возможно в другой раз я бы и понаслаждалась ее смехотворным сопротивлением, но на улице продолжает лить дождь.

- Я не спрашивала твоего согласия, котенок, - отвечаю я и с легкостью поднимаю ее на руки.

Всю дорогу она умоляет меня отпустить ее, бессмысленно пытаясь бороться. Добравшись до машины, я сажаю девушку на переднее сиденье и, включив обогрев на максимум, пристегиваю ремень безопасности, наслаждаясь тем, как из ее груди вырывается тихий вздох.

- Это называется насилие, - Даша смотрит на меня в упор и скрещивает руки на груди, привлекая к себе внимание.

- Называй как хочешь.

- Ты не прикоснешься ко мне и пальцем.

Дорога до кампуса занимает не больше пяти минут.

Припарковав машину возле входа, я блокирую двери, не давая девушке выйти и яростно целую, кусая ее губы до красноты.

- Вот незадача. Я уже коснулась, малышка.

Даша дышит, как загнанный зверь, не особо аккуратно отстегивая ремень. Ее губы опухли и сильно покраснели, а грудь высоко вздымается.

Наверное, Даше грустно, что я не принцесса, которая будет бояться даже дышать над ней. Я собираюсь испортить ее. Присвоить ее. Сделать полностью и окончательно моей.

Ей неловко выражать себя, ей некомфортно следовать своим желаниям, а желание определенно есть - я чувствовала его на собственных пальцах. И виновница этому я. Не Чон, в котором она видела прекрасного принца. Не кто-либо еще. Я.

Но она научится. Рано или поздно.

- Да что с тобой не так? Я не буду... - она запинается и отворачивается к окну, по которому стекают и грохочут капли дождя, - я не буду заниматься с тобой сексом.

- Но я не планирую заниматься с тобой сексом, Даша. Я планирую трахать тебя. А теперь поднимайся к себе и прими горячий душ, пока я не захотела сделать это сегодня.

В машине раздается щелчок. Она медленно закрывает глаза, пуская слезы течь по ее щекам, а затем она открывает двери и убегает.

Я позволяю ей убежать.

Но это было в последний раз.