Розовый шторм

Даниэль ждал его весь день. Каждую минуту ловил скрип половиц в коридоре, каждый раз вздрагивал, надеясь, что это Ричард наконец вернулся. И когда дверь в комнату открылась, он даже не дал альфе сделать шаг внутрь.

— Нам нужно поговорить. — Голос Даниэля звучал твёрдо, без намёка на капризы.

Ричард не удивился, но и не потрудился остановиться. Он прошёл к столу, небрежно расстёгивая манжеты рубашки.

— Позже, — спокойно сказал он. — Я устал.

Даниэль сжал кулаки.

— Ты вечно устал. Вечно занят. Вечно где-то, только не рядом со мной!

Ричард бросил на него короткий взгляд, равнодушный и холодный.

— Работа.

Даниэль почувствовал, как в груди вспыхнул гнев.

— Ах, работа? Неделю назад мы поженились, а ты ведёшь себя так, будто ничего не изменилось! Я для тебя кто? Невеста? Или просто удобная игрушка, которую оставляют в доме, пока ты живёшь своей привычной жизнью?

Ричард молчал.

И именно это молчание добило Даниэля.

— Скажи хоть что-нибудь! — взорвался он. — Или тебе настолько плевать?!

Альфа медленно повернул голову, устало смотря на него.

— Я не вижу проблемы, Даниэль. Ты теперь часть семьи, и тебе нужно привыкнуть.

Эти слова разбили в нём что-то важное.

Даниэль стоял перед ним, дрожа от злости. Его голубые глаза, обычно такие живые и задорные, теперь потемнели от обиды.

— Ричард, я так разочарован, — тихо, но с отчаянием в голосе произнёс он. — Я не ожидал, что ты окажешься таким.

Ричард, скрестив руки на груди, смотрел на него без эмоций.

— Таким? Каким же, Даниэль?

Омега сжал кулаки.

— Холодным! Безразличным! Мне казалось, ты будешь рядом, будешь защищать, а не подчинять меня этим глупым традициям!

Ричард нахмурился, его голос стал жёстче.

— Это наша семья. Это её устои. Я не могу изменить их ради твоих капризов.

— Капризов?! — Даниэль рассмеялся, но в его смехе не было веселья. — Ты называешь капризом то, что я не хочу быть прислугой в собственном доме?

Ричард сжал челюсть, явно сдерживая раздражение.

— Ты драматизируешь.

Даниэль покачал головой, губы его задрожали.

— Значит, я драматизирую? — он тяжело вздохнул. — Хорошо, Ричард. Тогда я не буду больше тебе мешать.

Развернувшись, он направился к двери, но Ричард схватил его за запястье.

— Ты куда собрался?

Омега дёрнул руку, но хватка альфы была крепкой.

— Раз тебе всё равно, раз я должен просто привыкнуть, то почему бы мне не уйти?

Ричард резко притянул его к себе, впившись в него тёмным взглядом.

— Ты никуда не пойдёшь.

Даниэль попытался вырваться, но Ричард держал его крепко. Омега злился, его сердце бешено колотилось.

— Пусти меня! — он дёрнулся, но альфа не собирался его отпускать.

— Ты думаешь, я позволю тебе вот так уйти? — голос Ричарда был спокойным, но в нём сквозила угроза. — Даже не надейся, Даниэль.

— Ты просто эгоист, — прошипел омега, впиваясь в него гневным взглядом. — Думаешь, если однажды надел мне кольцо, то теперь я принадлежу тебе?

Ричард прижал его ближе, наклоняясь к самому уху.

— Ты всегда принадлежал мне.

От этих слов по коже Даниэля побежали мурашки. Но не от приятного волнения, а от осознания, насколько Ричард уверен в своём праве владеть им.

— Ты… Ты правда так думаешь? — голос его дрожал от гнева.

Ричард медленно провёл пальцем по его щеке.

— Да, думаю. Ты мой. И останешься со мной.

Даниэль зажмурился, пытаясь справиться с эмоциями.

— Тогда почему я чувствую себя таким одиноким, Ричард?

Альфа замер. Он не ожидал этих слов. На мгновение в его глазах промелькнуло что-то похожее на сомнение, но тут же исчезло.

— Ты не одинок. Я здесь.

— Но ты не со мной. Ты просто рядом, но ты меня не слышишь… — голос Даниэля сорвался, он отвёл взгляд. — Если так будет продолжаться, я правда уйду.

Ричард сжал губы, его хватка на запястье ослабла.

— Даниэль…

Омега не стал его слушать. Вырвавшись, он развернулся и быстрым шагом покинул комнату, оставляя Ричарда одного со своими мыслями.

После их ссоры Ричард стал холоднее. Даниэль думал, что муж попытается загладить вину, но все оказалось иначе. Теперь его игнорировали. Полностью.

— Раз ты ведешь себя, как капризный ребенок, — однажды сказал Виктор за ужином, — то и относиться к тебе будут соответственно.

Ричард молчал, но в его взгляде не было прежнего тепла. Он даже не посмотрел на Даниэля.

С того дня все изменилось. Даниэля начали наказывать молчанием. Никто с ним не говорил, никто не обращал внимания. Ему не позволяли садиться за стол, пока не заканчивали есть остальные.

— Ты наш позор, — бросила однажды одна из родственниц Ричарда.

Ричард молчал.

Каждый день становился пыткой. Но хуже всего было осознание: Ричард не заступится.

Ричард лишь поднял на него взгляд, долго молчал, а потом спокойно ответил:

— Ты не понимаешь, Даниэль. Здесь наш дом.

— Твой дом! — вспыхнул Даниэль, глядя на мужа с обидой. — Мне здесь места нет!

Ричард нахмурился.

— Ты перегибаешь.

— Нет! Это ты перегибаешь, раз позволяешь всем обращаться со мной, как с пустым местом! Ричард, очнись, это не жизнь, а кошмар.

Но в ответ — тишина.

— Если ты не хочешь уехать, значит, ты действительно не любишь меня, — тихо выдохнул Даниэль, сдерживая слезы.

Ричард сжал челюсть, но промолчал.

И Даниэль понял он проиграл.

Даниэль лежал в постели, глядя в потолок. Сон давно оставил его, оставив лишь гнетущие мысли. Он всегда был любимчиком, всегда жил так, как хотел, и никогда не чувствовал себя чужим в собственном доме. Но теперь? Теперь он был в чужом пространстве, окружённый людьми, которым, кажется, не было до него дела.

Он вспомнил, как сегодня утром Виктор сказал ему, что омега в семье должен быть тенью, служить, а не перечить. Как он смотрел на него сверху вниз, словно Даниэль — просто пустое место. А потом он вспомнил Марселя. Его тёплую улыбку, наполненную грустью. Тот единственный, кто хоть как-то пытался поддержать его. Но он сам был жертвой этого дома.

И где же Ричард? Разве он не должен был быть на его стороне?

Омега сжал пальцы в кулак. Он любил его. Он выходил за него, надеясь, что их жизнь будет наполнена радостью, смехом и поддержкой. Но вместо этого он чувствовал себя запертым в золотой клетке.

Он резко повернулся на бок, посмотрел на спящего рядом альфу.

— Ричард.

Тишина.

Даниэль нахмурился, затем лёгким толчком разбудил его.

— Ричард, вставай.

Альфа лениво пошевелился, сонно приоткрыл глаза.

— Даниэль?.. Что случилось?

— Нам нужно поговорить. — Его голос звучал твёрдо.

Ричард приподнялся, потирая лицо.

— О чём?

— Мы должны съехать отсюда.

Ричард устало вздохнул, не до конца понимая, почему Даниэль так настаивает.

— Дорогой, почему ты снова об этом? — Он провёл рукой по волосам, сонно моргая.

— Потому что я не хочу жить в этом доме, — голос Даниэля дрожал от сдерживаемых эмоций. — Я не хочу каждое утро вставать с мыслью, что мне нужно подчиняться их правилам. Я не их прислуга, Ричард.

Ричард посмотрел на него, всё ещё не до конца проснувшись, но уже чувствуя напряжение в воздухе.

— Даниэль, это традиции. Ты знал, что так будет.

— Я не знал, что ты будешь молчать! — Омега резко сел на постели, глядя на него в упор. — Я думал, что, если мне будет плохо, ты защитишь меня. Но ты даже не попытался!

Ричард потерял остатки сонливости, ощутив ледяной укол вины.

— Я просто… пытаюсь не обострять ситуацию, — тихо произнёс он.

— Не обострять? — Даниэль усмехнулся, но в его голосе не было радости. — Виктор говорит, что я должен быть тенью. Меня заставляют убирать, прислуживать, носить одежду, которую я ненавижу. А ты просто не хочешь обострять?

Ричард молчал.

— Я хочу, чтобы мы жили отдельно, — твёрдо сказал омега. — Чтобы я мог быть самим собой. Чтобы ты мог быть самим собой.

Ричард провёл рукой по лицу, тяжело выдохнул.

— Это не так просто.

— Я знаю. Но если ты меня любишь, ты хотя бы попробуешь.

Даниэль внимательно смотрел на него, ожидая ответа. Он видел, как мысли сменяют друг друга в голове альфы, как он колеблется между долгом перед семьёй и собственной любовью.

— Ты ведь понимаешь, что если мы уедем, отец не простит меня? — тихо сказал Ричард, избегая его взгляда.

— А ты понимаешь, что, если мы останемся, я никогда не буду счастлив? — голос омеги был предельно серьёзен.

Ричард закрыл глаза. Это было похоже на пытку — осознавать, что он между двух огней. Виктор воспитал в нём уважение к традициям, к семье, но теперь перед ним сидел человек, которого он любил, человек, который гас на его глазах.

— Я… мне нужно время, — наконец сказал он.

Даниэль горько улыбнулся.

— Время? Неделя? Месяц? А может, я должен ждать, пока совсем сломаюсь?

Ричард сжал челюсти, но промолчал.

Омега покачал головой.

— Ладно. Делай, что хочешь. А я сделаю, что нужно мне.

Он резко встал с кровати, накинул халат и вышел из комнаты, оставляя Ричарда одного с его мыслями.

Когда Даниэль направился к выходу, Ричард вдруг схватил его за запястье и резко развернул к себе.

— Ты что, собираешься меня бросить? — его голос был низким, угрожающим.

— Я собираюсь забрать свою жизнь обратно! — вспыхнул омега, пытаясь выдернуть руку, но хватка альфы была железной.

— Ты принадлежишь мне, Даниэль, — Ричард рывком притянул его ближе, их лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — И ты будешь делать то, что я скажу.

— Ошибаешься, — прошипел Даниэль. — Ты просто трус, который боится отца! Боишься признать, что тебе наплевать на моё счастье!

Глаза Ричарда сузились, он дышал тяжело и глубоко, сдерживая злость.

— Ты забываешься, — ледяным голосом проговорил он.

— А ты забыл, кем был до свадьбы! — выкрикнул Даниэль, толкнув его в грудь.

Ричард сжал его запястье ещё сильнее, заставив омегу вскрикнуть.

— Значит, я должен тебя напомнить, кто здесь главный? — его голос был наполнен угрозой.

Даниэль почувствовал, как внутри всё сжалось. Он не был напуган, но впервые за долгое время осознал: человек, которого он любил, теперь его пленник.

Даниэль вырвал руку, яростно глядя на мужа.

— Если ты думаешь, что сможешь запугать меня, то ты хуже, чем я думал!

Ричард усмехнулся, его тёмные глаза блестели.

— Ты называешь это запугиванием? — он сделал шаг вперёд, заставляя Даниэля попятиться. — Я всего лишь хочу, чтобы ты понял: твои капризы ничего не изменят. Ты останешься здесь.

— Не собираюсь! — выкрикнул Даниэль.

Он развернулся, но едва сделал шаг, как Ричард схватил его за плечо и рывком развернул обратно.

— Ты никуда не пойдёшь!

— Да что с тобой?! — Даниэль ударил его в грудь, но альфа даже не пошатнулся.

— Я твой муж, а ты мой омега! — Ричард сжал челюсти. — Ты принадлежишь мне, и твои истерики ничего не изменят!

— Ты ведёшь себя, как тиран! — глаза Даниэля наполнились гневом. — Я не твоя игрушка, не твоя кукла!

— Значит, ты предпочёл бы жить один? — в голосе Ричарда появилась насмешка.

— Я бы предпочёл, чтобы меня хотя бы уважали!

Наступила напряжённая тишина. Даниэль тяжело дышал, а Ричард смотрел на него пристально, словно оценивая его слова.

— Раз так, — наконец произнёс альфа, — посмотрим, как долго ты продержишься без меня.

Он развернулся и вышел из комнаты, оставив Даниэля в гнетущей тишине.