Глава 13
Обходя столы с лежащими на них, прикрытыми тканью трупами наёмников, Наследный принц вдруг отрыл лицо одного из них и, схватив руками за челюсти, широко открыл покойнику рот.
Ван Со внимательно наблюдал, стоя рядом. Чхве Чжи Мон прятался за колонной, боясь на это смотреть и попутно зажимая нос платком.
Перед принцами были трупы, оставшиеся после боя на площади.
Увидев выражение лица Ван Му, Ван Со обошел всех остальных и также проверил их рты. Даже если бы ночью после Церемонии в лесу Хэ Су не помешала ему, четвертый принц не разговорил бы убийцу. Теперь он знал, почему.
- Что значит, нет языков?! Что они обещали?
Вымыв как следует руки и поднявшись в астрономическую башню, Ван Му, Ван Со и Чжи Мон принялись усиленно думать. Астроном чувствовал себя заметно лучше и говорил больше всех.
- Почему?! Им даже языки вырезали!!! Какие банды могли сотворить подобное?! Кё? Чин Саль? Это не Хёк Саль Голь... Мне почему-то кажется, что лучше будет объединить свои мысли по этому поводу! – Нетерпеливо вскричал астроном, устав от молчания принцев.
- Это Дэ Го Хван, - предположил Наследный принц. – Они отрезают языки совершившим прелюбодеяние и убийцам.
- Ох, это ужасно...
Гадание о заказчике не приносило результата. Ван Со молчал, но тут Чжи Мона осенило.
- Они уже были без языков.
Чем искать убийц и изменников, чтоб учить их боевым искусствам, запугивать и отрезать языки, гораздо разумнее было привлечь для совершения преступления тех, кто уже был готов к этому.
- Что? – Ван Му насторожился.
- Что, если у них с самого начала не было языков? Я слышал о темных монахах, использующих такие наказания.
- Продолжай!
- Когда монаха наказывают, его исключают из ордена. Таких монахов используют, как убийц! Убийцы, переодетые артистами, проникли во дворец.
- Тогда, кто может стоять за этим? – Подал, наконец, голос Ван Со.
Сам он уже прекрасно знал ответ, но должен был убедиться, что у Ван Му и Чжи Мона хоть немного другие идеи. Если Хэ Су действительно видела ночью в лесу его старшего брата, то тот, скорее всего, действовал не только лишь от своего лица, но и имел покровительство. Ван Со не разделял стремления Ван Ю к трону, но, несмотря ни на что, по-прежнему рассчитывал стать сыном для своей матери, а потому не хотел, чтобы она попала под подозрение и, тем более, была наказана.
- Тот, кто имеет больше других, - расплывчато предположил Ван Му. – Кто может встретиться с темным монахом, не привлекая внимания. Чжи Мон, узнай, кто выходил в город чаще других!
- Да, Наследный принц.
Астроном быстро удалился, Ван Со же отвел взгляд в сторону. Задача, стоящая перед ним, была почти невыполнима. Злодеев, покушавшихся на жизнь Наследного принца необходимо было поймать и уничтожить, при этом не подвергнув опасности хоть и непомерно жестокую, но, всё же, родную мать.
Схватив Ван Ю за грудки в коридоре дворца, Ван Со с силой ударил того спиной об стену и спросил:
- Это же был ты? Ты пытался убить Наследного принца Му?
- Да ты псих! Не пытайся свалить всё на меня! У тебя есть доказательства?
- Ты использовал темных монахов-убийц и потом уничтожил их! Не так?
- Да ты совсем из ума выжил! Отпусти!
Ван Ю яростно рванулся, но освободиться не смог.
- Это матушка?
Четвертый принц впился в него взглядом.
- Что? – Вздрогнув, спросил Ван Ю.
- Я спрашиваю, мать тоже участвует?!
- Не смей порочить имя матери! – Вместо ответа крикнул ему старший брат и, наконец, вырвался.
По тому, как изменился взгляд Ван Ю от этого вопроса, Ван Со понял, что поручение по поимке убийц, данное ему королем вместе с правом остаться в столице, развернулось для него худшим образом.
Войдя в покои Мён Хи, чтобы узнать о ее самочувствии, Хэ Су увидела, что сестра очень занята. Вместе с несколькими служанками она собирала в большие тюки одежду, полотенца и одеяла, очевидно, предназначенные для благотворительных целей. Молодая госпожа была невероятно щедра, складывая в стопки в том числе много своих нарядов.
- Сестра, зачем всё это? – С интересом спросила Хэ Су.
- Принц жертвует еду и вещи городу накануне холодов.
Мён Хи блаженно улыбнулась. Было видно, что она с искренним удовольствием участвует в этой акции.
- А-а! Понятно! А ты не пойдешь?
Служанки вынесли тюки во двор в то время, как молодая женщина вернулась за стол с чаем.
- Я? – Мён Хи даже немного растерялась.
У неё было слабое здоровье, отчего она редко выходила куда-то надолго, не решаясь создавать мужу проблемы в случае внезапного ухудшения.
- Не знаю... Обычно принц ходит один.
- Почему? Ты должна сходить с ним! Вы пойдете вместе, и ты поможешь ему!
Хэ Су уже успела понять, что Мён Хи – очень хороший человек, который искренне заботится обо всех членах семьи, поэтому отчаянно хотела сделать для неё что-нибудь хорошее.
- Давай! Будет весело! А я тебя накрашу!
Идея пришла Хэ Су внезапно, но мгновенно осветила девушку изнутри. Она многое делала из рук вон плохо и уже доставила много проблем, но, проработав в двадцать первом веке столько лет в косметической индустрии, в вопросах макияжа чувствовала себя просто гуру. В Корё тоже была косметика. В том числе, у Мён Хи. Молодая госпожа почти все время сидела дома и очень редко красилась. Случай был идеальным. Хотя Мён Хи была невероятно красива и имела идеальную кожу, выглядела она крайне болезненно и истощенно, отчего у Хэ Су в голове родился чудесный план.
К высказанной кузиной идее Мён Хи отнеслась весьма скептически, но в этот раз неудача страшным ничем не грозила, поэтому молодая госпожа, кивнув, согласилась попробовать.
- Надеюсь, всё будет нормально, - чуть неуверенно проговорила женщина, предоставив Хэ Су все свои косметические средства.
Выбор был довольно велик, но, всё же, существенно отличался от того, к чему привыкла Хэ Су. Она сначала изучила каждый предмет и порошок в отдельности, а потом деловито принялась за макияж.
Любимое занятие так сильно всколыхнуло воспоминания Хэ Су из прошлой жизни, что та не удержалась и, подводя Мён Хи брови, начала свой рассказ.
- Мне приснился сон, в котором я продавала косметику. Я красила своих друзей и клиентов. И это было очень весело. Как бы это сказать?.. Я чувствовала, что кому-то была полезной. Мне нравилось, что люди преображались в моих руках.
Следом за приятными воспоминаниями на Хэ Су нахлынули и горькие. Она вспомнила, как её подруга попросила накрасить её на свидание. Девушка очень старалась, чтобы сделать ту максимально красивой, а потом случайно увидела, что парень, на свидание с которым пошла она, оказался её любимым человеком, который ей изменял.
- Глупо было думать, что я кого-то могла сделать счастливым. Однако, я преобразила свою подругу, а она увела моего парня.
Хэ Су продолжала рассказывать, занимаясь лицом Мён Хи, но при этом не замечая растущее недоумение у неё в глазах.
- Получается, они оба предали меня... Обманули меня, забрав при этом всё. Даже мой дом. Представить страшно, как я была наивна.
- Это просто кошмар, - сказала в ответ Мён Хи. – Нужно постараться забыть его как можно скорее.
- Кошмар?
Хэ Су внезапно опомнилась, и сама себе удивилась. Говорила о недавних событиях, но, на самом деле, совсем о другой жизни.
- Ты права. Скорее всего это был просто дурной сон. Всё!
Девушка потянулась за зеркалом и медленно подала его Мён Хи.
- Я ещё не привыкла к местным краскам, поэтому немного переживаю. Ну как? Сестра, тебе нравится?
Взглянув в зеркало с легким сомнением, Мён Хи раскрыла рот от удивления. Черты её изящного лица были выгодно подчеркнуты, а цвет не имел ничего общего с болезненной бледностью, граничащей с желтизной.
- Как ты сделала такой цвет лица? – Неожиданно расплывшись в улыбке, зачарованно спросила Мён Хи. – У тебя такой невероятный талант!
Стоя по обе стороны дороги, принц Ван Ук, Мён Хи, Хэ Су и несколько слуг раздавали бедным людям одежду, крупы и сладости.
Жена была румяной и увлеченной, много улыбалась и не кашляла, кузина её занималась полезным делом, справедливо распределяя сладости между детьми, а также призывая их не жадничать и делиться, Че Рён сосредоточенно помалкивала, отмеряя полой тыквой фасоль. Раздача шла, как по маслу, отчего восьмой принц впервые за долгое время почувствовал себя счастливым.
Раздав все сладости детям, Хэ Су отлучилась в лавку с лечебными травами. Ван Ук не смог сдержать тревоги из-за её исчезновения, а потому тихонько направился следом. В одном из помещений девушка поочередно подносила к носу травы, выглядя настолько увлеченной этим занятием, что принц, невольно улыбнулся.
- Я не знал, что тебе интересны лекарства, - сказал он, когда подошел.
- Оказавшись здесь... То есть, после того как я упала, я рада, что помню хоть что-то. Бобы мунг, по-другому – маш, лютики и корни калгана.
- Когда ты всё это запомнила? Я не знаю и этого.
- Раньше я делала мыло, - удивила Ван Ука своим ответом Хэ Су.
- Мыло?
- А... Это для купания. Принадлежности для купания. Эти ингредиенты используют для приготовления косметики. Если использовать это для купания, кожа станет очень нежной. Точно! Я кое-что сделаю для сестры!
Хэ Су принялась выбирать травы, а к принцу подошел торговец, держа в одной руке стопку бумажных конвертов, видимо, с порциями заварки, а в другой – баночку мази.
- Это лекарство для госпожи Хэ, а это то, что Вы просили, - протягивая товары Ван Уку, услужливо сказал он.
- Хэ Су, - позвал принц, как только торговец вышел.
- Да.
- Возьми это.
Принц протянул купленную баночку девушке.
- У женщины не должно быть шрамов на теле, - он жестом указал на её забинтованную шею.
- Спасибо, - Хэ Су с благодарностью поклонилась.
Усевшись на табурет, она разбинтовала шею и, открыв баночку, понюхала ароматную мазь. Без зеркала девушка принялась наносить мазь ниже, чем надо. Принц, увидев это, попытался знаками указать ей верное направление, но Хэ Су упорно не попадала точно по порезу. Тогда он положил на прилавок купленные конверты и, присев с ней рядом, забрал у девушки из рук баночку и отодвинул волосы с плеча.
- Я переживаю, что останется шрам, - Ван Ук смущенно хмыкнул, увидев, что таким откровенным жестом Хэ Су была очень удивлена.
Набрав мази на палец, принц потянулся к её шее, отчего девушка сначала втянула голову в плечи, но потом всё же, постепенно расслабилась.
Ван Ук понимал, что занимается тем, чем абсолютно не должен, но, пытаясь объяснить это заботой о её будущем, легкими мазками обработал Хэ Су порез.
Принц сидел совсем рядом, и лицо его наклонялось так близко к её шее, что обнажившейся после снятия бинта кожей девушка чувствовала, как он дышит. Хэ Су сидела, боясь пошевелиться. Принц был с ней совсем недолго, но, даже чувствуя себя виноватой перед Мён Хи, девушка старалась запечатлеть в памяти каждый проведенный с Ван Уком момент.
Хоть Хэ Су и принц провели в лавке не слишком много времени, обратно их ждали уже собравшие все корзины и начавшие нервничать слуги. Мён Хи знала, что её муж не просто ходил за лекарством, а проводил время с её сестрой, но никак не продемонстрировала недовольства, просто не имея на это сил. Они провели на ногах полдня, поэтому молодая госпожа очень устала. К моменту возвращения во дворец Мён Хи уже не могла самостоятельно стоять, поэтому Ук в покои занес её на руках.
Хэ Су с готовностью поспешила на помощь и, сняв с сестры туфли, разобрала постель, чтобы принц мог удобно её уложить.
Мён Хи, казалось, уже уснула и, укрыв её одеялом, Ван Ук принялся расправлять его на ней. Хэ Су, не глядя, делала то же самое, отчего их кисти соприкоснулись.
Принц не убрал свою руку и, медленно повернув голову, посмотрел девушке в глаза. Казалось, он был немного растерян, но всё равно удерживал её пальцы. У Хэ Су вспыхнули щеки и, отняв руку первой, она поспешила уйти. Уже невозможно было не заметить, что их отношения переходят допустимые границы. И сам принц не мог этого не знать.
Схватившись за всё ещё горящую руку, Хэ Су выбежала на задний двор. Немного там постояв и восстановив дыхание, она нашла ещё один камень и положила на вершину сооруженной Мён Хи для неё башенки.
- Мама, - обратилась она в пространство, молитвенно сложив руки. – Ты, наверное, сейчас много плачешь. Не расстраивайся. У меня все хорошо. Правда, мое сердце колеблется... Я говорю себе, что не должна, но всё равно это чувствую...
Помолившись и попросив у Небес для себя хоть немного мудрости и хладнокровия, Хэ Су зашагала к своим покоям, на ходу заметив сидящего позади павильонов на большом камне у пруда четвертого принца. Ван Со её не увидел, и сама она не стала себя обнаруживать, но по выражению его лица девушка поняла, что тот, пытаясь казаться невозмутимым, на самом деле о чем-то очень сильно переживает.
Ван Со, даже совсем недолго пробыв в Сонгаке, умудрился быстрее королевских солдат, возглавляемых Ван Му, отыскать тот самый храм темных монахов и, когда информация об их местонахождении только поступила королю, он уже нёсся на лошади туда, обгоняя ветер.
Найдя в горах храм и поднявшись, принц обнаружил подобие тренировочного лагеря. Вокруг было совсем пусто, но Ван Со нельзя было обмануть кажущейся тишиной. В тот момент, когда на него с крыш построек посыпались немые убийцы, он был готов, как никогда.
Первых нескольких смельчаков он убил в считанные секунды. Вот только следом со всех сторон высыпалось не меньше двух десятков наёмников, вооруженных всем, чем угодно.
- Кто здесь главный? Выйди! – Крикнул Ван Со, решив хотя бы попытаться разобраться с этим делом цивилизованно. – Кто создал это ужасное место?! Кто?!
Темные монахи не могли говорить, но и главарь, даже если был среди них, не выступил вперед. Тогда Ван Со с размаху перерезал горло тому, что стоял к нему ближе, и начался кошмар. Принц в бою был намного быстрее и эффективнее, к тому же у него была цель, не достичь которой он просто не представлял возможным. Наёмники не успевали следить, как и где мелькает его черное одеяние, когда он сносил им головы и пронзал мечом насквозь. Несколько раз чье-то лезвие цепляло Ван Со, но он, словно обезумел, и ничего не чувствовал. Храм был той самой уликой, которую нельзя было оставлять. Принц превратился в чудовище намного хлеще Ван Ю. Один, без помощи стражников он вскоре одолел всех соперников и остался стоять на земле, устланной трупами, покрытый кровью с головы до ног.
Когда принц немного отдышался, двери одного из строений распахнулись, и на площадку вышел монах в желтых одеждах, очевидно, выступавший для наёмников в роли учителя.
Увидев Ван Со, монах сложил ладони на посохе и низко поклонился ему.
- Вы здесь главный? – Спросил служителя принц.
- Эти люди совершили тяжкие преступления и были наказаны вырезанием языка, - объяснил монах, указывая на трупы. – Мне было поручено следить за ними.
- Значит, мне нужно избавиться лишь от тебя, - глаза Ван Со снова загорелись, и он решительно шагнул вперед.
- Что именно Ван нужно? – Спокойно спросил монах. - Ваша матушка в курсе Ваших деяний?
Не было никаких сомнений, что это именно королева Ю поддерживала этот храм, взращивая там безмолвных исполнителей.
- В этом месте все должны молчать, - усмехнулся принц. – Ты слишком много болтаешь.
Он атаковал монаха своим мечом, однако тот умело отразил атаку посохом. Сравниться с Ван Со в скорости он всё равно не мог, поэтому бой проиграл довольно быстро, уже в следующие секунды получив точные удары с двух сторон.
Пока монах ещё был жив и стоял, опираясь на посох, четвертый принц подошел к нему и безжалостно пронзил мечом.
- Вы жили для королевы. Теперь умрите для нее.
Рывком он вытянул меч наружу, и изо рта и тела монаха сразу хлынула кровь. Ван Со, до конца оправдывая самые страшные слухи о себе, поджег храм и покинул его только убедившись, что ничего живого ни при каких условиях там не останется.
К своей лошади он возвращался, уже еле переставляя ноги. Лицо и одежда его были перепачканы кровью, она же струилась с меча на землю, раны, хоть и не смертельные, начали нестерпимо болеть, а сам он ненавидел себя за то, во что превратился ради ЕЁ одобрения.
Со спутанным от пережитого сознанием Ван Со отправился напрямую к матери, не переставая, при этом, волноваться о том, будет ли теперь ею принят.
«Неужели она даже этого... не оценит?..»