Глава 8
Утро пахло пылью, потом и свежескошенной травой. После тренировки одежда прилипала к телу, волосы растрёпаны, а руки до сих пор дрожали от напряжения. Я едва успела сделать глоток воды, как Сайер хлопнул меня по плечу.
—Готова оплатить моральный ущерб пирогом? — Он широко улыбнулся, заглядывая мне в глаза пока мы шли плечом к плечу.
—Ты про ту пару синяков, что ты получил на тренировке? — Усмехнулась я.
—Да. И про утрату достоинства моего колена, упавшего в грязь.
—Ты сам споткнулся о ее ногу. — Спокойно напомнил Вирнес и закатил глаза, двигаясь слева от меня.
—Я споткнулся о ее боевой дух. Он острый как клинок. — наигранно возмутился, скрестив руки на груди.
—А твой как мокрая тряпка, — Фыркнул Вирнес. — Из него разве что можно сделать заплатку на плащ. И то, будет протекать.
—Завидуй молча. Я элегантно отступил для переосмысления стратегии.
—Ты элегантно упал на задницу.
Мы рассмеялись, чуть прибавив шаг. Сайер, ни капли не обиженный, закинул руки за голову, подставив лицо теплым лучам солнца.
Рынок Виатфина гудел, как улей. Мы, уставшие, потные и голодные после тренировки, пробирались через ряды, словно три неудачника, сбежавшие с поля боя. Этот город был ближе всего к месту, в котором мы тренировались, поэтому мы часто посещали его чтобы немного перекусить и восстановить силы.
Где-то пели, где-то торговались, где-то кричали на козу, которая снова сбежала из стойла. Сайер ехидно посматривал по сторонам в поисках новой жертвы для словесной дуэли, Вирнес же просто шел — молча, размеренно, как будто сил на брата у него уже не осталось.
—Только не они, — пробормотал кто-то с прилавка.
Я повернулась — продавец настоек, тот самый, у которого в прошлый раз Сайер пытался купить «отвар от скуки» и выпил его перед стражником. Кончилось это беготнёй и синяками.
—Милый народ, — расплылся в улыбке Сайер, — буду рад поиграть на ваших нервах снова.
—Сайер, — сказал Вирнес, не поворачивая головы, — ты будешь первым в истории, кого сожгли за ведьмовство не из-за магии, а из-за раздражающей болтовни.
—Если сгорю, то хотя бы красиво.
—Конечно. Сгореть тихо и скромно ты бы не смог, — заметила я.
Рынок разрывался от голосов, запахов, ярких тканей и свежей выпечки. Сайер сразу потянул меня к прилавку с пирогами, театрально сжимая бок, будто в бою получил серьёзное ранение.
—Эта женщина, — сказал он продавцу, указывая на меня, — хладнокровно нанесла мне удар. Спасите пострадавшего. Один пирог. Большой.
—Я ударила его словом, — уточнила я.
—Слово — страшное оружие, — согласился Сайер. — Особенно когда оно про твои ноги.
Продавщица рассмеялась и подмигнула мне, заворачивая пирог в салфетку.
—Терпеть этих двоих, — настоящее испытание. Даже не представляете…
Я оставила чуть больше нужной суммы на прилавке и отошла к соседнему, уже не слушая близнеца, — меня отвлёк блестящий амулет — простая медная подвеска с выгравированным солнцем. Я наклонилась, разглядывая, чуть подалась вперёд, и на секунду потеряла остальных из виду. Рука невольно потянулась к нему, пальцы провели по узору. Словно зачарованная, я смотрела как солнечные блики играют на подвеске.
Когда я выпрямилась и оглянулась — увидела, как Сайер с невинным лицом отводит руку в сторону, а затем... бросает что-то в сторону продавщицы за тем прилавком.
Шлёп!
Овальный предмет врезался женщинине в поясницу. Она резко обернулась, подозрительно осматриваясь. Я в ужасе уставилась на него.
—Сайер! Зачем ты бросил в неё камень?! — Я напряжённо прошептала, приближаясь к нему.
Он даже не дрогнул.
—Это не камень, Эста. Это ее "свежая" булочка.
Я моргнула. Потом присмотрелась к брошенному предмету. Он действительно был булочкой. Возможно, когда-то. Сейчас это было оружие массового рассыпчатого поражения в руках одного из близнецов.
—Ты в неё только что кинул её же товар?!
—Это протест, — сказал он с невозмутимым лицом. — За кулинарные преступления. Ты видела цену? За это можно купить лошадь. Или Вирнеса.
—Спасибо, брат, — вставил Вирнес. — Рад, что приравнял меня к черствой выпечке.
—Я хотя бы веселее, — парировал тот. — Если меня положить в сумку, я и пошутить могу.
—Булочка хотя бы не болтает без остановки, — отозвался Вирнес. — Может, в этом её преимущество.
—Булочка не спасала Эсту в позапрошлом месяце от сумасшедшего деда, спутавшего ее со своей женой. — фыркнул Сайер.
Продавщица, наконец, поняла, что именно в неё прилетело. Она повернулась к нам и сдвинула брови.
—Что это было?!
—Это была критика, — невозмутимо сказал Сайер. — Творческая.
—Ещё раз — и я кину в тебя вчерашние крендели. Они остались, — прищурилась она.
—Всё, мы уходим, — протараторила я, схватив его за рукав, пока не начался очередной словесный бой. — Пирог мы уже съели, булку метнули — день можно считать продуктивным.
Вирнес шёл рядом и только покачивал головой.
—Когда ты однажды попадёшь в темницу, Сайер, я попрошу, чтобы тебе выдали тюремный хлеб. Причём не чтобы есть, а чтобы ты бросал им в стражников, надеясь когда-нибудь прибить.
* * *
Тронный зал был полон тишины. Той, что неестественная — тяжёлая, гулкая, как предгрозье. Он был холодным даже в солнечный день. Камень хранил в себе ледяную суть этого дворца, как и его хозяин. Я шла по ковру к трону, слыша каждый шаг — гулкий, как удары сердца.
Я остановилась перед двумя правителями, как когда-то в детстве — под взглядом отца, от которого невозможно было спрятаться.
Король не поднялся. Не поприветствовал. Он смотрел на меня с тем выражением, которое я помнила с детства: будто я — ошибка, которую никто не решился исправить.
—Ты уже знаешь, зачем я пришла, — сказала я без прелюдий.
Отец кивнул. Легко, почти незаметно.
—Ты хочешь снова говорить о поездке в Фрертон.
—Говорить? Не хочу, теперь нет. Я еду.
Он поднял на меня глаза — карие, тёмные, холодные. Они всегда были такими. Но сейчас в них мелькнуло нечто иное. Раздражение? Усталость?
Теперь этот взгляд во мне ничего не вызывал. Пустота внутри застыла. Притаилась. Не шевелилась так, как шевелилась раньше при взгляде на него. В груди — горела решимость. Я устала просить, хватит с меня.
—Ты, кажется, путаешь просьбу с приказом.
—Я больше не прошу, — ровно сказала я.
Пауза. Несколько мгновений он смотрел на меня, и я чувствовала, как в нём нарастает раздражение. Не гнев. Он не кричал. Никогда. Он ломал молча.
—Ты не поедешь, — отрезал он. — Потому что там ты никому не нужна. Фрертон — не место для истеричных принцесс, решивших поиграть в сыщиков.
«А здесь, по твоему я нужна?», чуть не вырвалось у меня.
—Я не играю, — парировала я. — Я хочу знать правду. О брате. О его смерти. О том, что вы возможно скрываете.
—Он погиб. Его прах развеян. Всё, что было нужно знать — ты уже знаешь, — сказал он. — Остальное тебя не касается.
Я сжала кулаки. Карен молчала, но я чувствовала, как она довольствуется каждой секундой.
—Я не просто так просила все это время. Я чувствую, что что-то было не так. Что он…
—Что он что? Выжил? — перебил он резко. — Что он где-то в подземельях Империи ждёт тебя, чтобы ты его спасла?
Я ничего не ответила. Не потому что не было слов. Потому что если бы заговорила — голос бы дрогнул.
Карен не отреагировала. Только чуть приподняла бровь, как будто ей было забавно наблюдать, как дочь спорит с отцом, зная, что проиграет.
—Ты не понимаешь, где твоё место, — Он покачал головой. — Упрямая, неуправляемая, вечно ставишь себя выше других. Фрертон сожрёт тебя.
—Возможно, — тихо сказала я. — Но так я хотя бы буду сожрана на своих условиях.
Он сжал подлокотник трона.
—Ты не поедешь. И точка. Это не обсуждается.
Я стояла ровно. С прямой спиной, поднятым подбородком, взглядом, полным упорства и нежелания отступать.
В зале повисла тишина. Лишь шаги стражи за колоннами, да ровное дыхание Карен едва заметно выделялись. Она не сказала ни слова, но я чувствовала её удовлетворение. Она всегда наслаждалась тем, как нас разрывает друг от друга пустота.
—Ты приносишь слишком много проблем, Эста, — выдохнул он, откидываясь на спинку трона. — Поверь, мне проще будет объявить тебя пропавшей и вычеркнуть из записей, чем потом собирать осколки того, что ты разрушишь. Если сбежишь — лишишься имени. Титула. Всего.
Я усмехнулась. Сухо, почти спокойно.
—А это «все» у меня было?
Карен приподняла уголок губ — почти невидимо, но достаточно. Отец посмотрел на меня, как будто я — не дочь, а надоевшая задача, которую всё ещё не удалось решить.
—Ты выросла упрямой. Это твоя главная проблема.
—Нет, — Набрала в лёгкие воздух я. — Это моя единственная защита.
Он молчал. Но в этом молчании было сказано всё:
—Уходи, — сказал он. — Уходи, пока не велел тебя запереть.
Я развернулась и пошла прочь. Ровно. Чётко. Не позволила себе дрогнуть. Ни в шаге, ни в спине.
Но внутри… разлом.
Как будто кто-то снова вытолкнул меня из семьи, в которой я никогда не была по-настоящему нужна.
Ни поклона, ни вежливых слов. Просто ушла. Держалась ровно, шаг — за шагом, не позволив ни одному мускулу дрогнуть. Но внутри…
Всё трещало.
Всё сыпалось.
Я знала — он не видит во мне ничего. Ни крови. Ни правды. Ни части утраченного сына.
Но я уйду.
Без разрешения.
Без титула.
Без имени, если придётся.
Но с правдой. Или в поиске её.
* * *
Я вышла из тронного зала, как из ледяного плена. Двери за спиной закрылись глухо, будто ставя точку. Камень под ногами был холодным, но я шла, не чувствуя ни онемевших пальцев, ни дыхания. В груди — пустота. Гулкая, с обрывками слов, которые всё равно ничего не изменили.
У подножия лестницы меня уже ждали.
Сайер — прислонился к колонне, скрестив руки на груди. Без привычной ухмылки. Просто смотрел на то, как я спускаюсь к ним. Вирнес — стоял чуть ближе, большие пальцы в карманах, ладони на бедрах, внимательный взгляд прикован ко мне. В их лицах не было вопросов. Им не нужно было слов.
Я подошла. Медленно. По дороге в голове звучал голос отца: «Ты приносишь слишком много проблем».
Вирнес первым шагнул вперёд.
—Он сказал нет, — Друг не спрашивал. Просто подтвердил то, что итак должно было произойти.
Я кивнула. Губы сжались. Горло стянуло узлом. Но я не позволю себе сломаться. Не здесь.
—И ещё пригрозил лишить меня титула, — выдавила я, глядя в сторону. — Объявить пропавшей. Если сбегу.
—Хорошая новость, — сказал Сайер. — Значит, сбежать — это официально вариант.
Я улыбнулась. Совсем чуть-чуть. Как будто позволила себе вдохнуть.
Вирнес шагнул ближе, положил ладонь мне на плечо — не крепко, не властно. Просто так, чтобы почувствовала: я — не одна.
—Мы с тобой, — сказал он. — Скажешь, когда. Мы всё устроим.
Я кивнула. Голову всё ещё держала прямо, но внутри что-то дрожало, как тонкая струйка воды в ручье.
—Если он все же лишит тебя титула, значит, ты станешь свободной. От долга. От обязательств. Но будешь нашей сестрой. До конца.
Мир дрогнул. Я резко вдохнула, но голос не вышел. Только шагнула вперёд — и позволила себе на секунду прижаться к ним обоим. Неловко. Сдержанно. Но по-настоящему.
—Пошли, — тихо сказал Вирнес. — У нас много дел.
И я пошла за ними. Пошла, зная: даже если я потеряю всё, у меня всё ещё есть те, кто поймает, когда я падаю.
* * *
Комната была тихой, как перед бурей. За окнами — только шелест ветра и отдаленный грохот грома. Свет от пары свечей плясал на стенах, отбрасывая длинные тени на лица тех, кто собрался.
Сайер расхаживал взад-вперёд у камина, поигрывая ножом.
—Если бы кто-то десять лет назад сказал мне, что мы будем помогать тебе сбежать в чужую империю, я бы, наверное, удивился.
—Десять лет назад мы и подумать не могли, что моей мамы и брата вскоре не станет.
—В точку. А теперь вот — заговорщики, подполье, революция, планы.
—Это побег, Сайер, а не смена режима, — хмыкнул Вирнес из кресла. Он выглядел, как обычно, собранно, но пальцы его всё же подрагивали. — Хотя с тобой, возможно, и до революции дойдёт.
Лина молча разложила на кровати одежду. Шерстяные штаны, простой тёмный камзол, широкая накидка с капюшоном.
—Ты должна выглядеть просто. И… — она замялась. — Немного... мальчишески.
—Я сейчас упрощу задачу, — сказала я и достала один из клинков Эриаса из ящика стола.
Подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Слишком узнаваемое лицо. Слишком много воспоминаний, связанных с ним. Металл был холодным, как и ночь за окном. Без лишних слов я перехватила волосы и намотала на ладонь, сжав пальцы.
—Эста. Эста, погоди. Я надеюсь, ты не собираешься… — Сайер перестал расхаживать, уперев в меня взгляд.
—Собираюсь, — сказала я и резко отрезала свои волосы.
Тишина.
—Эста... — начала Лина, ошарашенно, ткань выскользнула из ее руки
.
—Я не могу уйти как принцесса. Принцессы не бегут. А парень без имени — может затеряться в толпе. Особенно если он… немного растрёпан, — я бросила срезанные волосы на пол и взглянула на себя в зеркале.
Сайер присвистнул.
—Вот это да. Никогда не думал, что тебе так идёт мальчишеский вид. Только не пытайся говорить басом. Слишком комично будет звучать.
—Спою тебе басом на ушко, если не заткнёшься, — отрезала я.
Он усмехнулся, но взгляд его стал немного серьёзнее. Почти тревожным.
—Итак. Теперь мне нужен план.
—Не "план", а шедевр, — буркнул Сайер. — Потому что Карен, как я догадываюсь, уже расставила сеть. Не мешает открыто, но будет счастлива, если ты запутаешься в собственных шнурках на выходе.
—Скорее всего, она подкинет пару добровольцев из стражи, чтобы охраняли меня до порта, — усмехнулась я.
—Ага, но они случайно потеряют тебя по дороге. Какая жалость, — кивнул Вирнес. — Придётся учитывать, что к утру Карен будет подозревать всё, что движется.
Я кивнула.
В комнате ненадолго повисло молчание, каждый задумчиво смотрел на меня.
—Ладно, — хрипло выдал Сайер. — Это было… чертовски драматично. Я даже немного завидую.
—Ты завидуешь ножу, — пробормотал Вирнес. — Или её решимости. Или просто тому, что это сделал не ты.
—Еще не поздно это исправить, мне нужно подравнять прическу. — Я протянула ножницы Сайеру.
—Я завидую моменту. У неё получилось, как в книгах. Я бы всё испортил. — Он принял ножницы, прищурился, обошел меня то с одной стороны, то с другой и решил передать эту честь Лине, решив что она справится лучше.
—Не спорю, — хмыкнула я.
Лина осторожно избавилась от неровностей, остригла мне виски, взъерошив оставшиеся волосы, и протянула мне эластичные бинты.
—Если поднимешь капюшон и сутулишься чуть больше, ты пройдёшь. Особенно в темноте. Завтра вечером, после шторма. Корабли выйдут сразу, без задержек.
—Карен об этом знает? — спросила я.
—Карен знает обо всём, — мрачно сказал Вирнес. — И если это не так — делает вид, что знает, а потом ставит тебе ловушку заранее.
—Она не станет мешать открыто, — подтвердила Лина. — Но я слышала, что уже сменили состав караула у нижнего двора. Это… намёк.
—Она любит играть в шахматы, — Сайер почесал висок, — только противник у неё один.
Я села на край кровати, руки сжались в кулаки.
—Когда забирала артефакты с рынка, я встретилась с наемниками.
—И как? Удалось получить теплый прием? — Сайер поднял руки в знак капитуляции и виновато улыбнулся, когда я метнула в него раздраженный взгляд. — Молчу.
—Трое напали на меня прям у лавки торговца. Ещё несколько лучников поджидали в лесу.
—Ты что, смогла убить их в одиночку?
—Я так похожа на камикадзе?
В комнате воцарилось молчание, все переглянулись, искоса поглядывая в мою сторону.
—Ну не настолько же, — Возмутилась я прежде чем продолжить. — Мне помогли.
—Подозреваешь Карен?
—Не уверена, но она могла сделать это предупреждением. Не знаю.
—Удивительно, что она ещё не начала ставить тебе капканы в ванной, — пробормотал Сайер.
—Ты шутишь, а я теперь дважды буду проверять пол, — вздохнула я.
—Мы нашли Миранду, — сказал Вирнес, возвращая наше внимание к проблеме. — Она поможет тебе.
Лина поклонилась и молча вышла, наверное решив, что ей нет смысла вдаваться в детали плана. Сайер снова начал расхаживать по комнате.
—За ней должок, и вам по пути, так что с образом и кораблем проблем не будет. Завтра отправим ей весточку. Твоя задача — не попасться на глаза охране.
—Не промокнуть, не замёрзнуть, добраться до корабля, пока Карен усиливает стражу, — пробормотала я. — Пустяк.
—Добавь ещё "не дать себя убить по пути" — и идеальный план готов, — кивнул Сайер.
—Вы со мной не поедете, — напомнила я. — Верно?
Тишина. Сайер встал, подошёл, посмотрел в глаза.
—Мы не можем. Нас ждут на севере. Но мы обязательно приедем к тебе, как закончим. — Он положил руки мне на плечи и осторожно сжал, словно удерживал от падения. — Если ты не выйдешь к кораблю — я вернусь и сожгу весь дворец, — добавил уже с привычной полуулыбкой.
Я кивнула. Медленно. Спокойно. И улыбнулась в ответ.
—Значит, завтра. После шторма.
—Завтра, — отозвались братья в унисон.
Вернулась Лина. Тихонько прикрыла за собой дверь, подкралась ко мне и протянула несколько пирожков и чашку чая.
—Мне сегодня позволили похозяйничать на кухне, и я приготовила ваши любимые. Угощайтесь.