Ступени над Бездной

Хэ Ли отвел взгляд ради приличия и отвернулся, чтобы раздеться самому. Вначале он хотел оставить на себе хотя бы исподнее, но потом вспомнил, что у него только один комплект одежды, и снял с себя все. Он чувствовал неловкость — в последний раз он раздевался перед кем-то несколько тысяч лет назад.

Ши Хао уже развалился в чаше, когда он обернулся. Чаша была такой большой, что взрослый мужчина мог бы растянуться в ней горизонтально, и еще бы осталось много места. Бортик чаши был украшен длинным чешуйчатым телом золотого дракона.

Хэ Ли забрался в чашу и сел чуть поодаль от плескающегося как радостный попугай Ши Хао. Горячая вода расслабляла сознание, но Хай Минъюэ до сих пор не покидал его мыслей. Хэ Ли напряженно изучал свой шрам на ладони и даже забыл о Ши Хао.

Две тысячи лет Хэ Ли пытался отыскать божественные записи о Хай Минъюэ, но все они были кем-то уничтожены. Хэ Ли сумел выведать только то, что Хай Минъюэ был простым человеком до того, как вознесся, обладал огромным талантом к совершенствованию, магии и искусству. Во время восстания людей против демонов он проявил себя бесстрашным воином и преданным последователем Ши Хао. После вознесения на Небеса Хай Минъюэ был назначен помощником работника канцелярии, в то время как Ши Хао и вовсе начал свою небесную карьеру садовником в Персиковом саду Небесного дворца. Позже Хай Минъюэ повысили до мастера развлечений во дворце Ланьлинского Князя, а Ши Хао назначили мастером винных дел.

— Господин Хэ, ты просверлишь дыру в своей ладони, если будешь так на нее смотреть, — прозвучал насмешливый голос Ши Хао.

— Это правда, что ты был садовником у Небесного Императора? — спросил Хэ Ли.

— Правда, — улыбнулся Ши Хао. — Когда я вознесся и пришел к богу кадров, он посмотрел на меня сверху вниз и сказал, что для меня есть только место садовника, а до более высокой должности мне еще далеко. Я пришел в ярость и выпалил без капли страха: «Я предотвратил истребление человеческого рода, неужели этого недостаточно для должности бога войны?» А этот наглый старикашка рассмеялся, взмахнул метелкой и просто сдул меня так, что я улетел из его дворца прямо в персиковое дерево. Что ты смеешься? Я был молод и не знал, как тяжело добиться признания на Небесах.

Хэ Ли тихо посмеялся.

— А Хай Минъюэ? — спросил он. Ши Хао вопросительно поднял бровь. — Можешь рассказать мне о нем? Подробных записей ни о нем, ни о тебе не осталось в трех мирах.

Ши Хао растянул губы в улыбке.

— Не буду.

— Что?

— Если я расскажу все о нем, тебе уже будут не нужны его воспоминания, и ты не будешь путешествовать со мной, — он щелкнул пальцами, и в купальню вошли слуги с подносами. — Давай лучше помоем голову.

Хэ Ли опешил.

— Ты хочешь, чтобы я путешествовал с тобой?

Слуги поставили подносы и стали раскладывать всякие флаконы и бутылочки. Ши Хао расслабленно опустил затылок на бортик чаши и закрыл глаза.

— Что за глупые вопросы ты задаешь? Если бы я не хотел, то нашел бы десять тысяч способов избавиться от тебя.

Слуги стали усердно намыливать его мокрые волосы, свисающие до самого пола с бортика чаши, и во влажном воздухе запахло мыльным корнем.

— Это... радует, — неловко произнес Хэ Ли. За тридцать тысяч лет у него было очень мало друзей, и теперь из них осталась только одна Юй-эр. Однако Хэ Ли все время нагнетал себя тем, что она общается с ним только потому, что они напарники, а ведь у нее в друзьях половина Диюя, и ей очень легко найти ему замену. Слова Ши Хао подняли ему настроение, он даже почувствовал себя кому-то нужным.

Слуги помогли ему вымыть голову и ополоснули волосы отваром с очень знакомым запахом чая и мяты. Хэ Ли мельком глянул на Ши Хао.

«Это ведь он приказал подготовить именно этот отвар, зная, что я им пользуюсь?»

Он вспомнил объявление со своим портретом и описанием, которое было расклеено по всей столице Страны Ши. Там было сказано, что он пах этим отваром, книгами и сталью.

«Обоняние этого человека невероятно».

Какое-то время спустя мужчины покинули купальню, чтобы высушиться в теплой комнате. Это была большая спальня с широкой кроватью, застеленной шелковым одеялом с вышитыми утками-мандаринками.

Их провожал слуга и встал возле дверей с виноватым видом.

— Этот ничтожный раб не нашел сандалового масла, которое просили ваше величество. Я заслужил смерти.

Хэ Ли возразил:

— Нет! О чем он говорит? Если тебе нужно сандаловое масло, я дам тебе его. Я ношу его с собой в рукаве.

Ши Хао смягчил взгляд и сказал:

— Я в любом случае не стал бы убивать несчастного. Это Чэн-эр, наверно, зашугал их до такого состояния своими выкрутасами.

Хэ Ли достал флакон своего масла.

— Ты можешь использовать его, мне не жалко, — сказал он вежливо.

— Только после тебя, — улыбнулся Ши Хао.

«Какое странное чувство дежавю...» — подумал Хэ Ли.

Он вылил немного масла на ладонь, хорошо растер его и стал расчесывать влажные волосы пальцами, но все это время его не покидало ощущение, будто он проживает этот момент уже второй и даже третий раз.

Остаток вечера мужчины провели в той же комнате и помогли друг другу расчесать волосы. Ши Хао оказался очень нежен с волосами Хэ Ли и, несмотря на свой нетерпеливый темперамент, распутывал колтуны аккуратно, пока не подчинил своей воле все до последней пряди, уложив их на спине Хэ Ли гладким шелковым полотном. Хэ Ли же был перфекционистом до мозга костей и потратил в два раза больше времени на укладку прически Ши Хао, чем этого требовали обстоятельства.

После этого мужчины попрощались. Ши Хао остался в теплой спальне, а Хэ Ли ушел в соседнюю комнату, где ему тоже приготовили постель.

— Спокойной ночи, господин Хэ, — сказал Ши Хао, провожая его взглядом. — Отдохни хорошо. Впереди тяжелое путешествие.

Хэ Ли откланялся. Только закрыв двери и хорошенько оглядев свою комнату, он заметил, что его кровать значительно уже, чем кровать в спальне Ши Хао, словно та была предназначена для супружеской пары, а ему досталась каморка слуги. Однако у себя дома Хэ Ли спал на маленьком островке матраса, вытесненный собаками и кошками, поэтому даже узкая кровать слуги была для него огромной роскошью.

Он сразу же заснул, как только его голова коснулась подушки.

***

На рассвете Хэ Ли разбудило жуткое щекотание в носу, и он распахнул глаза. Большой рыжий лис сидел на его груди и водил хвостом по лицу. Хэ Ли приподнялся на локтях.

— Откуда ты взялся?

Лис тут же спрыгнул на пол и в одно мгновение превратился в Вэй Хуаи. Принц-лис выглядел растрепанным, изможденным и очень несчастным.

—— Ваше высочество? — произнес Хэ Ли, и Вэй Хуаи тут же зашипел на него:

— Тише, Хэ-сюн! Никто не должен знать, что я здесь! Мне удалось сбежать от короля демонов. Вчера он пригласил меня в свою спальню, а потом заснул, и я смог превратиться в лису, потому что он забыл заново надеть на меня браслет, блокирующий магические силы. У меня нет времени объяснять, братец, ты должен вытащить меня отсюда! Вы с королем Ши отправляетесь в Бездну, возьми меня с собой. Я превращусь в лису и спрячусь в твоем рукаве, а король демонов будет слишком занят, чтобы меня искать. Я все что угодно сделаю, только забери меня отсюда!

— Хорошо, — поспешил успокоить его Хэ Ли, потому что принц-лис был готов разрыдаться перед ним. — Я спрячу тебя.

В ту же секунду Вэй Хуаи превратился обратно в лиса. Хэ Ли встал с постели, быстро оделся и запихнул животное в бездонный рукав.

Бездонные рукава униформы богов смерти представляли собой уникальное пространство, запечатанное в куске ткани. Это пространство было похоже на комнату, которая расширялась, чтобы подстроиться под объем вещей, которые там хранились, поэтому в бездонном рукаве мог поместиться даже дворец. Некоторые боги смерти усердно обустраивали свои бездонные рукава и ходили туда друг к другу в гости, но для этого требовалось время и усердное совершенствование рукава. Хэ Ли не заморачивался такими вещами, поэтому в его рукаве было довольно пусто и заброшено, ведь ему некого было туда пригласить.

Пока он поправлял одежду, двери открыл уже одетый Ши Хао. На нем были легкие доспехи поверх зеленого халата с узкими рукавами, закованными золотым наручами, а на плечах лежала черная меховая накидка. Его лицо было серьезно и бледно.

— Ты уже собрался? Хорошо. Мы выдвигаемся.

Хэ Ли проследовал за ним, и на выходе из павильона Ши Хао протянул ему теплую мантию с меховой отделкой.

— Мне больно видеть тебя, одетого так легко. Я знаю, что твое тело воспринимает холод Бездны иначе, но, пожалуйста, надень это все равно.

Великий лотосовый ад воздействовал больше на душу, чем на тело, и теплая одежда бы все равно не спасла от леденящего сердце холода, но Хэ Ли не стал спорить, а искренне поблагодарил за заботу.

За пределами павильона было безлюдно, и темные тучи скапливались над северными пиками царства демонов. Мужчины использовали технику воздушной походки и добрались до пика в считанные минуты.

На горе их уже ожидал Ай Чэнхэнь, окруженный дюжиной демонических магов в черных одеждах до пола. За ними на земле было начертано светящимся фиолетовым веществом магическое поле.

Лицо Ай Чэнхэня ничего не выражало, его тонкие брови были сдвинуты.

— Если что-то пойдет не так, я не смогу тебе помочь, Ши Хао, — сказал он.

Ши Хао улыбнулся и покровительственным жестом прикоснулся к его плечу.

— Не надо беспокоиться, младший брат. Просто не теряй веры в меня.

Ай Чэнхэнь тяжело выдохнул и отошел в сторону.

— Начать! — приказал он магам, и те заняли нужные позиции по окружности поля. Фиолетовые искры срывались с их пальцев, складывающих одну печать за другой, и низкие голоса поочередно читали строчки древнего заклятия, от которого по спине пробегали мурашки.

Просто так из царства демонов в Бездну нельзя было попасть. Открыв врата, решившийся проникнуть в Бездну должен был пройти испытание, которое разъединяло его тело и душу. Только покинув физическое тело можно было пройти через врата.

Испытание Бездны состояло в том, чтобы прожить чьи-то земные страдания и в итоге умереть. В архивах, которые читал Хэ Ли, говорилось, что кому-то попадались его собственные прошлые воплощения, а кто-то попадал в тела совершенно незнакомых людей, кому-то доставалась жизнь императора, а кому-то — жизнь раба. Ученые боги тысячелетиями пытались выявить механизм и логику, по которой Бездна определяет, кому чью жизнь прожить, но так и не пришли к заключению.

Небо и земля вдруг содрогнулись, точно в пространстве образовалась трещина, и черная вертикальная воронка открылась в центре поля, словно небесная дыра Тяньцяо, ведущая в Бездну.

— Сейчас! — крикнул Ай Чэнхэнь.

В ту же секунду Ши Хао схватил руку Хэ Ли и одним широким прыжком сиганул в центр воронки.

Все померкло перед их глазами.