17. Вы - человек
Эйва схватилась руками за волосы и глубоко вздохнула, резко села и замотала головой. Риа хотела улыбаться, но пока что не позволяла себе радоваться преждевременно. Эйва вела себя нервно. Она озиралась по сторонам, как будто вспоминая свою былую жизнь и долгие дни с ночами, проведёнными в этой избе. В конце концов, её взгляд остановился на Рие и Незнакомце.
- Всё в порядке. - Риа присела к ней и взяла ладонь старухи. - Вам лучше?
Эйва долго молчала, прежде чем как-то ответить. Риа уже подумала, что с ней случилось то же, что и с Бьёрном, когда с губ старухи слетели первые глухие звуки:
- Лучше. - Эйва вспомнила вопрос своей ученицы. - Я, наконец, упала.
Риа с Незнакомцем решили не спрашивать, о чём это она. Может быть, травница не до конца пришла в себя, и потому говорит такие странные вещи?
- Болит что-нибудь? Чувствуете голод или тошноту? Голова не раскалывается? - заботливо спрашивала Риа.
- Всё болит, я же упала. - Снова сказала Эйва, а потом мотнула головой. Она пришла в себя. Эйва навеки забыла о том нескончаемом полёте, в плену которого томилась столь длительное время. - Хочу есть, голова немного болит.
- Сейчас накормим вас, просто лежите. - Незнакомец уложил Эйву на спину, поправив одеяла.
- Вы кем будете? - Эйва наконец поняла, что не видит головы странного человека. Она едва испугалась.
- Вам не следует сильно беспокоится. Тем более, сейчас. - Незнакомец отошёл в сторону. А потом он повернулся к Рие и прошептал. - У нас получилось.
Девушка ответила ему тёплым взглядом и улыбнулась. Эйва снова с ними!
* * *
Наконец они двинулись в путь по деревьям. Пока ещё никто не споткнулся и не упал. Видимо, потому, что Трюггви порядка семи раз повторил им: «Никаких мыслей!»
Торгни отставал от него на пару веток, но иногда догонял. Сакс, что подошла гораздо позже, бежала следом за ними. Остальные плелись кучкой сзади. Иногда Трюггви останавливался и велел Торгни с Сакс ждать остальных, чтобы те не потерялись.
Он восстанавливал дыхание, наполняя грудь лесным воздухом. За всё время он почувствовал только одного демона. Слабое-слабое волнение в воздухе ощутили все. Но оно тут же исчезло, потому путники продолжили движение.
Юный маг наслаждался лесом. Он вернулся домой, где его встретили родные звуки и запахи! А как он наслаждался от прикосновений к древесной коре. Будто обнимал маму после многолетней разлуки!
- Слушай, а ты уверена, что он нормальный? - полушёпотом спросил Торгни у сестры.
- Я никогда не была в этом уверена. - Ответила Сакс. - Да и ты такой же. Все вы тут фанатики своего дела.
- Это значит, что мне тоже можно пойти пообниматься с деревьями!? - воодушевлённо спросил Торгни. И, не дожидаясь ответа Сакс, на зло ей, стал рядом с Трюггви и обнял парня с деревом. Изображая радостный плач, он сказал. - Семья, как давно мы не виделись!
- Ну ты и балбес. - Сакс закатила глаза.
- Для тебя старается. - Ответил ей Трюггви, отпуская дерево и выбираясь из хватки Торгни. - А то хмурая всё время ходишь.
- Вот-вот! - закивал, соглашаясь, Торгни. - А тебе лишь бы съязвить.
- Простите мой характер. Так пойдет? - страдальчески спросила Сакс.
- Если ты меня обнимешь в качестве извинения. - Торгни поймал одобрительный взгляд Трюггви.
- Как только я тебя обниму, ты потеряешь сознание и свалишься с дерева. - Улыбалась Сакс. Всё это, конечно, шутки. Она понимала, что её брат такой, какой есть (дурной), и ничего с этим не поделать. Он любил её даже такой «хмурой». Хотя никакая она не хмурая! Просто не выспалась.
Переступая с ветки на ветку, а также через собственные принципы, Сакс подошла к брату и обняла его. Торгни приятно улыбнулся и ответил сестре. Трюггви жестами показывал ему, что тот всё сделал правильно.
- Может, вернёмся? - это предложил подбежавший Гудмунд. - А то тут, видно, какие-то грибы ядовитые растут, что вы все решили пообниматься с деревьями.
- Ты кого деревом назвал!? - разозлилась Сакс.
Солнце уже понемногу опускалось к горизонту, но ещё не касалось его. В воздухе вились мелкие осенние снежинки. Бегуны спустились на землю передохнуть.
- Разведём Костёр, посидим и отдохнём, а потом и возвращаться будем. - Сказал Трюггви. Он осмотрел всех подопечных: Торгни и Сакс, закалённые отцовскими тренировками, чувствовали себя превосходно, Хорст, Эйлин и Гудмунд подустали, а Сэдрик и Маррин выглядели подавленными. - Сейчас отдохнём, а перекусим уже в деревне вместе с остальными.
- Давайте, я соберу хворост? - предложил Гудмунд.
- И я хочу. - Поддержал его Сэдрик.
- Идите, только осторожно. - Трюггви махнул на них рукой, показывая, что ему абсолютно всё равно, кто этим займётся. - Только одна незадача. Кто-нибудь помнит, в каком направлении деревня? Скоро Солнце сядет, и мы не сможем вернуться по нему.
Торгни сразу же указал рукой направление.
- Нет, ты что? Нам вообще не туда. - Трюггви ждал ответа от остальных, но, все собравшиеся смотрели в направлении, куда показал Торгни. - Что там такое?
- Лучше не оборачивайся. - Дрожащим голосом шикнула на него Маррин. - Слышал легенду об оленьем крике?
- Не припомню. - Честно признался Трюггви. Он призвал дар на ладонь, чтобы сражаться в случае чего. - Гудмунд, Сэдрик, к чёрту хворост, бегите за Рией!
- Мы не можем. - Ответили они, не отрывая взгляда от легенды.
- Да что ж там такое? - не выдержал Трюггви и обернулся.
И сразу поперхнулся удивлением от увиденного. На него смотрел до жути страшный олень с тёмной шерстью и странными рогами. Но больше всего пугали глаза... Совершенно необычные!
Трюггви ужаснулся. Страх сковал его тело быстрее, чем он успел обернуться к знающим и спросить:
- Что н-нам с ним д-делать?
- Всё пропало... - безнадёжно вздохнул Торгни. - Нельзя отводить взгляд, пока он не исчезнет, Трюггви!
- Но почему? - спросил Трюггви, продолжая содрогаться от ужаса. Ответа не потребовалось, он начал чувствовать в себе изменения. Голова зачесалась, а когда он попытался дотянуться до неё руками, то нащупал...
- Рога! - не то испугался, не то восхитился Торгни. - Трюггви, ты сейчас станешь оленёнком...
- Нет! Нет... - вздыхал Трюггви. Его лицо начинало приобретать детские формы: уменьшился нос, а скулы стали едва различимы. Вслед за этим он упал на землю, потому что оказалось сложно стоять на двух копытах. Сквозь кожу в руках начала пробиваться шерсть, а потом и пальцы обратились копытами. Трюггви ужаснулся, и при этом из него вырвался нечеловеческий крик.
А олень всё никак не уходил. Его зрачки смотрели на всех сразу, намереваясь утащить с собой как можно больше жертв. Никто не поддавался ужасающему натиску и наваждениям страха. Торгни сжимал ладонь Сакс, а Хорст обнимал Эйлин.
Пока Трюггви полностью не обратился в оленя, Торгни подбежал к нему, не спуская взгляда с животных глаз. Он взял на руки уже оленёнка.
«Вроде малыш, а весит как бык!» - подумал парень. Торгни хотел забрать дар до того, как он скроется под слоем шерсти, но не успел - сияние уже пропало.
Олень насмешливо засмеялся криком. Он начал короткими и грациозными шагами подходить к своей жертве, чтобы забрать её и съесть в глубине леса.
Торгни потерял всякую надежду на спасение. В нём не угасала уверенность в том, что этого оленя не возьмёт ни один обычный человечески меч. Было бы даже глупо пробовать разбивать свой драгоценный клинок об ожившую легенду.
Но тут Торгни заметил, что Трюггви-оленёнок воспламенился собственным даром. Добрые глаза друга смотрели на мечника, они питали уверенность. И тогда Трюггви передал дар Торгни.
Недавно Торгни возвращал дар в спокойное состояние, когда Трюггви терял сознание, насыщая силами всех сражавшихся с тенями. Между ними уже присутствовала какая-то слабая связь, поэтому переход дара прошёл быстро и незаметно. Трюггви снова стал обычным оленёнком. Он стал вырываться из рук Торгни, лягая того в плечи и подбородок. Мечник отпустил Трюггви на землю, не отрывая взгляда от зверя из легенды.
Торгни достал из ножен меч, который при этом протяжно просвистел, перенёс дар на его остриё и шагнул навстречу к этому монстру. Трюггви прятался за его спиной.
- Бегите в деревню к Рие, возьмите свиток и её саму приведите! - велел Торгни. - Я его отвлеку...
Мечник замахнулся и оставил первый удар на рогах. Послышался лязг, как от металла. Меч не сломался, чему Торгни обрадовался. Но и рога не пострадали. Зато зверь надолго сомкнул глаза при ударе. В этот период все остальные отвели от него взгляд. Все побежали в деревню - Сэдрик запомнил слова Трюггви и проследил за Солнцем. А Сакс схватилась за клинки и подбежала к брату.
- Не мешай! - крикнул он. - Только мечи зазря поломаешь. Этот зверь непробиваемый! Лучше следи за Трюггви. Помнишь, что стало с Эйвой после передачи дара?
Сакс обернулась на оленёнка и увидела предсказанное братом: Трюггви в обличье зверя лежал на земле, поджав под себя лапы.
- Торгни, он лежит не двигаясь! - в истерике крикнула Сакс, прижимая руки ко рту.
- Подними и отнеси его подальше. - Сказал коротко Торгни, нанося очередной удар по огромному оленю. При этом дар разлетался искрами, а потом возвращался на положенное место. Олень не прекращал надвигаться скалой на Торгни, стремясь забрать свою добычу. Сакс стала выполнять приказания брата, а Торгни продолжил сражение, молясь о скорой подмоге. Лишь бы ему хватило сил.
* * *
Удивлённые коротким пробуждением Эйвы Риа и Скутт даже не заметили, как в избу забежала целая толпа. Их идея оказалась верной! Эйва ещё сможет прийти в норму!
Старуха поела и заснула. Но теперь обычным сном - слышались редкие сопения и храп.
- Ри-а! Ри-а! Риа! - Маррин трясла травницу за плечо.
Когда девушка пришла в себя и стала слышать голоса, то окинула вопросительным взглядом почти всё Братство рун и ран драконов. Ей сбивчиво всё объяснили, перебивая друг друга.
Риа бросилась к свиткам и, бегло пробежав по маленьким вещицам в них, взяла тот, из которого свисал осколок оленьего рога. Тут ошибиться было сложно.
- Я с вами. - Сказал Незнакомец таким тоном, что ему не хотелось противоречить.
- Как скажешь. - Рие было всё равно, ведь прямо сейчас Трюггви лежал оленёнком в лесу! Травница запихнула свиток в сумку и побежала вслед за Гудмундом в лес, вспоминая на ходу легенду-страшилку.
На месте она увидела сражавшегося Торгни. Он пользовался даром Трюггви, который тем временем лежал оленем на холодной земле под опекой Сакс.
Всё можно исправить! Не теряя времени, Риа достала и раскрыла свиток, поднесла ладонь с даром к губам и начала рассказывать легенду об оленьем крике, как только драконья рана засияла:
- «Рассказывали матери своим детям о том, что бродят по лесу страшные звери. Многое, конечно, являлось выдумкой, но одного зверя боялись и взрослые. А когда рассказывали о нём, сжимали ладони своих детей не потому, что хотели показать «я здесь», а для того, чтобы самим дрожь унять.
Зверя того видели изредка, когда он подходил ближе к деревне. Мелькал-мелькал между деревьями, и прямо в глаза смотрел, не моргая, до тех пор, пока не сольётся с зеленью леса и не пропадёт.
А глаза его! Они вселяли дикий ужас в каждого взрослого, но разливались хохотом по ребяческому взгляду. Рассказывали ещё, что всякий, кто взгляд отведёт до того, как сам зверь пропадёт, оборачивался ему подобным, становясь после младенцем.
Всякие глупости! Так считали почти все дети и потому особенно в этого зверя не верили. Слишком много о нём разного говорили, кто сам сильно боялся, а кто слишком храбр был, да детей своих закалял.
Нашёлся один смельчак, что не поверил материнской сказке. На следующий день - ночью же страшно, а днём не так, - он ушёл в лес, позабыв взять с собой что-либо. Парень думал побродить немного по лесу, да похрабриться потом перед друзьями, как бы, нет там никакого зверя, сам проверил!
Ходил-бродил по тропинкам, да смотрел под ноги, совсем позабыв думать. А потом очнулся, когда не заметил под ногами тропинки. И деревья окружали его какие-то не такие. Незнакомые, совсем чужие.
А потом будто бы и мелькнуло что-то, а вроде и показалось. Обернулся парень да побежал, что хватало силы. Но так и не вышел на тропку - заблудился. А маленький совсем - не больше девяти зим. И плакать не стал, и на помощь звать. Сел клубочком около дерева и спрятался от всего мира ладошками. Так и задремал.
Проснулся ближе к ночи от страшных звуков - ночью-то они всегда страшнее, - кто-то чавкал. Очень близко к нему!
Парень поднялся и увидел перед собой оленя. Высокое и грациозное животное с раскидистыми рогами. Оно жевало пышную траву, опустив взор и не замечая парня. Ему так казалось.
А потом подняло свой взгляд прямо к глазам мальчика. Тот испугался и зажмурился. Глазища такие большущие и чернющие! А зрачки белоснежные!
Рога! Вспомнил мальчик, что о чудище рассказывали: рога у него в кольцо сплетались. Якобы для того, чтобы легче детей уносить в своё логово.
Мальчик метнул взгляд к рогам и обратно к страшным глазам. Думал, проститься ему, как ребёнку. Рога и вправду сплетались... Да только через несколько мгновений мальчик совсем позабыл о страхе! Раскатисто засмеялся и на спину повалился, держась за маленький живот.
И всё равно ему было на то, что взгляд отвёл, не до того! Такие смешные рога! Такие глаза странные, каких в природе не должно быть!
Мальчик и не заметил, как у него самого начали расти оленьи рога. Всё смеялся заливисто. А потом зверь поднялся и подошёл к нему поближе и как закричал! Вся округа слышала! Смеялся он так. Только не вместе с мальчиком, а над ним.
Крик вывел мальчика из загадочного состояния. Он эхом стал отражаться от стенок мыслей храбреца.
Хотя олень молчал, мальчик слышал его крик.
У него начали расти копытца и шерсть. Вроде и хвост появился! А олень склонялся к нему рогами, чтобы подхватить и к себе унести. И ничего слышно вокруг не было кроме оленьего крика.»
Слова привычно мягко ложились на бумагу магическим флёром травянистого цвета. Легенда подошла к концу, но теперь нужно было дать ей иное завершение. Риа тяжело вздохнула и начала придумывать его, пока Торгни вяло вёл односторонний бой со зверем.
- «Отнёс олень ребёнка к себе в лежбище, да сам улёгся. Парень смотрел на него большими и круглыми звериными глазами, полными страха.
Но олень не стал раздирать его на куски или впиваться в мягкую кожу тупыми зубами. Он смотрел на оленёнка, и тот теперь различал в его пронзительном взгляде тоску и любовь.
Не осталось больше страха. Парень, обратившийся оленёнком, встал на хрупкие ножки и подошёл к зверю. Он лёг и прижался к нему, прячась от вездесущего холода.
Зверь сразу нагрелся, а потом вскочил на ноги и одарил оленёнка своим взглядом. Зрачки его медленно становились обычными, человеческими... Шерсть сходила с тела, копыта становились пальцами, а рога растворялись прямо в воздухе.
Через некоторое время перед оленёнком стал обычный мужчина, чем-то похожий на его отца. То есть, самый простой человек.
- Спасибо тебе огромное, мальчик мой! Ты снял с меня многолетнее проклятье! - мужчина обнял оленёнка. Тот тоже начал возвращаться в свой прежний облик. - Меня лишили привлекательности и тела, потому что я не ценил заботу. Мне предрекали прожить так до тех пор, пока во мне не увидят чего-то тёплого и любовного. Ах, спасибо тебе, мальчик мой!
Мужчина с ребёнком вернулись в деревню, где мальчик смог-таки поведать всем о том, как бесстрашно преодолел лесного зверя!»
Последние произнесённые слова легли на бумагу, и свиток заполыхал зелёным пламенем, поднимаясь в воздух. Большой олень стал распадаться на крупинки и возвращаться на бумагу. Наконец, Торгни смог безвольно опустить руки. Он обернулся на Рию и приподнял уголки губ, вскользь облизнувшись.
Трюггви на земле зашевелился, принимая прежний облик. Он лежал без сознания, но дышал.
- Торгни, иди сюда! - велела Риа. Когда парень подошёл, сказала. - Возвращай дар владельцу.
Торгни склонился над скрюченным парнем и сжал его ладонь.
- Славно мы повеселились, но тебе пора возвращаться. - Попрощался Торгни с даром, тут же перетёкшим на запястье Трюггви.
- Ты достойно сражался. - Похвалила его Риа. - Возможно, если получится, тебе достанется дар.
- Да, он такой храбрый... - промямлил Трюггви сквозь сжатые губы.
- Жив! - Риа кинулась обнимать друга.
- Ну а как же ещё? - спросил маг, обнимая Рию и продирая глаза. - Быть оленем не очень - не советую!
- Давайте вернёмся в деревню. - Предложил Незнакомец. - Эйва стала идти на поправку. Будет лучше, если мы окажемся рядом, когда она очнётся в следующий раз.
- Трюггви обещал нам тайный Костёр после тренировки. - Протянул Торгни, жалобно заглядывая Рие в глаза. Девушка перевела взгляд на любимого.
- Мы можем оставить с Эйвой... Круза! Всё равно ему нечего делать. - Предложил Трюггви, поднимаясь на локти.
- Между тайным Костром и посиделками со спящей старухой он, конечно же, выберет второе! - закивала Риа.
- Я могу остаться с ней. - Сказал Незнакомец. Трюггви многозначительно посмотрел на мужчину. Всё ещё не верилось, что он - Скутт. - У драконов пока всё спокойно, да и своих дел у меня нет.
- Ты оставишь нас одних в лесу? - спросила Эйлин. Она прижималась к сильной руке Хорста.
- Мне кажется, вы вполне способны постоять за себя. Я даже почти в этом уверен. - Ответил Незнакомец.
На том и порешили. Незнакомец отправился в избу, где провёл целую кучу времени за слежкой. Ещё он наблюдал за странным поведением Бьёрна, не вспоминая мужчины. А спустя пару десятков минут его внимание привлекла маленькая шкатулка на столе.
В вечернем лесу тлел маленький пожар, вокруг которого расселось Братство рун и ран драконов. Трюггви обнимал за плечи Рию. Маг рассказывал что-то о звёздах. Хорст согревал ладони Эйлин в своих руках, Сэдрик и Гудмунд сидели рядом. Кажется, они всё-таки нашли общий язык. Одна Маррин сидела без пары. Зато в тесном и тёплом кругу.
Её мысли занимала сегодняшняя тренировка - это легче, чем всё время в мыслях хоронить сына. Она и представить не могла, что способна не то, что влезть на дерево, но ещё и пробежать по веткам. Она с молодости не бегала. Когда они сбегали от родителей с Бьёрном в лес... Она не хотела видеть его. В последнее время он стал зверем. Даже то, что с ним случилось после не вызывало жалости и сострадания. Она пыталась навечно забыть того человека, которого большую часть жизнь держала в тепле.
Костёр приятно потрескивал, запуская искры в пляс к небу, на котором сияли привычные звёзды. Понемногу всё возвращалось к прежнему виду. Только две луны ещё вращались в небе.
Никто не услышал приближения незваного мужчины. Все подпрыгнули, когда услышали незнакомый голос:
- Извините, а могу я с вами присесть?
Трюггви резко обернулся и вскочил из-за неожиданности. Перед ним стоял нагой мужчина тридцати зим, обнимавший себя за плечи. Костёр тепло освещал продолговатое лицо, обросшее короткой щетиной. Его глаза казались маленькими из-за пушистых широких бровей. И, если короткие растрёпанные на голове волосы были каштановыми, то щетина с бровями казались слишком светлыми.
- Костёр всемогущий, вы же замёрзли! - Маррин поднялась на ноги и накинула на него свой плащ, чтобы хоть немного отогреть бедолагу.
- Кем будешь? - спросила Риа, тоже встав с места.
- Мне кажется, что на мне лежало какое-то проклятье, а потом кто-то его снял... - вдумчиво рассказывал мужчина. - Кажется, из-за него я стал оленем.
Члены Братства начали оглядываться. Трюггви приблизился к уху Рии и едва слышно, но красочно эмоционально прошептал, прикрывшись ладонью:
- Мы создали человека из легенды!? Мы. Родили. Мужчину. Из бумаги!? Из чьей-то выдумки!?
- Как вас зовут? - спросила Риа, стараясь развеять странность происходящего, хотя все факты прямо-таки кричали.
- Меня не зовут. - Мужчина удивился странному вопросу. - Некому.
Маррин усадила его рядом с собой, пододвигая ближе к Костру. Трюггви снял с себя обувь и передал её мужчине. Сам он с утра нацепил не одну пару носков, поэтому полагал, что сможет перетерпеть холод.
- Понимаете, тут такое дело. - Риа не знала, как нежнее объяснить этому мужчине-оленю, что он только что родился, потому что не могла объяснить этого и себе.
- Мы вас создали при помощи магии, защищаясь от легенды, которая хотела убить Трюггви. - На выдохе закончил за Рию Торгни, показывая на парня без обуви.
Мужчина-олень посмотрел на парня и одними губами произнёс «Трюггви», стараясь запомнить имя.
- Я живой. - Сказал мужчина с какой-то совершенно непонятной интонацией. Сначала показалось, что он был в замешательстве, потом, что он неимоверно рад этому. Но чуть позже казалось, что эта озвученная мысль, приходящая и четырёхзимнему ребёнку, огорчила его. По лицу тоже никто не понял, что он чувствовал.
- Да, всё так. - Подтвердила Маррин. - Вы - человек.
Мужчина погрузил взгляд в себя, стараясь осознать своё рождение. А все собравшиеся смотрели на ожившего оленя, размышляя над содеянным. В детстве Трюггви грыз ногти, когда сильно волновался, но Рататоск смогла его отучить, сейчас тело вспомнило давнюю привычку. Парень не отводил ладони от лица, а в мыслях у него почему-то крутилось: «Я теперь папа»
- А может, это ещё можно исправить? - предложил Торгни.
- И убить его!? - Трюггви подошёл к мужчине-оленю. - Ни за что!
- Вы хотите убить меня? - спросил беспристрастно голый мужчина, греющий ладони над Костром.
- Нет-нет, просто у Торгни проблемы, эм, с головой! - Риа присела к новорождённому. - Давайте вернёмся в деревню, пока он не окоченел совсем?
- И что мы скажем всем? - спросила Сакс.
Трепыхалось янтарное пламя, растапливая редкие снежинки, от слабого ветра покачивались ветви деревьев, а от света лун всюду плясали забавные тени. Риа окинула всех взглядом и уверенно заявила:
- Мы скажем правду. Поведаем о том, что в это мгновение появился на свет Эйктюрнир* по воле легенды и из-за нашей ошибки. - Риа назвала имя мужчины.
*С норвежского Eikpyrnir - «дуборогий». Мифический олень в германо-скандинавской мифологии. Согласно «Старшей Эдде», он стоит на крыше Вальхаллы и ест листья мирового дерева. Вода, что опадает с его величественных рогов, даёт исток рекам.
- Ты хочешь назвать его в честь легендарного животного? - спросила Маррин.
- Он рождён от легенды, пусть и носит имя героя легенды.
Трюггви понравилось имя для своего нового сына... друга. Он не его отец, нет! Хватит так думать! Риа продолжила:
- Хватит врать. Мы и так скрывали слишком многое, в том числе, от вас. - Травница обвела рукой собравшихся. - Одни переживания и беды от этого. Хватит лжи.
- А ты в чём-то права. - Задумался Торгни.
Трюггви лишь прикусил губы, вспоминая свой новый секрет. Скутт попросил никому ничего не рассказывать, а Риа здесь - тоже все. Но, правильно ли он поступает? Этот вопрос будет мучать его до тех самых пор, пока Скутт сам не решится на признание.
Братство рун и ран драконов двинулось в деревню,когда Костёр окончательно затух. Только маленькие искры бегло поднимались в ночное небо, а маленький мальчик заворожённо смотрел за ними, стараясь непопадаться на вид взрослым и страшным людям. Искры заворожили его надолго. Он смотрел на них и тосковал по былому...