16. Мы об этом никому не расскажем!
Круз проснулся, когда надоело спать. Мама проснулась раньше, поэтому сейчас мальчик был дома один. Он неспешно поел и вышел на улицу. Ему хотелось скорее встретиться с Новобранцем, чтобы дракон рассказал ему всю правду об отце!
Но Круз не знал, прошло ли три ночи. Он уже и забыл, точно ли столько должно было пройти? Или всё-таки четыре? И не спросить ни у кого. Придётся поднять внимательность на высший уровень, чтобы заметить Новобранца, если тот будет его искать.
А пока можно и с Абайсгледом поиграть...
Круз никогда не верил в силу мысли. Просто не знал, что такая есть. Но как только он вспомнил Новобранца, дракон позвал его из леса:
Человек-драконёнок, иди сюда!
Круз опасливо огляделся по сторонам и, не заметив никого взрослого – опасного, – побежал к лесу. Новобранец прятался за голыми деревьями.
Не спеши ты так. У меня неприятные новости. – Сказал Новобранец, когда Круз подошёл к нему.
– Что случилось? – спросил мальчик. Он нагло разглядывал незрячего дракона.
«Что случилось, – подумал Новобранец. – Настолько много плохого, что для тебя станет ничем по моей воле.»
Ничего. – Сглотнул Новобранец. – Я узнал о том человеке, которого драконы привели к нам. Увы, это не твой отец.
Круз сразу как-то приутих. А из глаз его улетучился задорный огонёк.
– Не мой? – переспросил он, будто не расслышал. Но он всё прекрасно понимал. Просто не хотел верить.
Нет, маленький человек, не твой. Но ведь это значит, что твои люди-родители врали тебе. Наверное, не сильно приятно...
– Нет... Да... Не знаю. – Хныкал Круз. Он ожидал от этой встречи слишком много хорошего, а получил полностью обратное.
Знаешь, я встречал очень многих пап, и далеко не все их дети радовались тому, что эти отцы – их отцы. Возможно, он был не таким хорошим, как ты себе представляешь.
– Может быть, но все вокруг вспоминают его с придыханием. Говорят о том, какой он хороший...
О погибших нельзя по-плохому. – Объяснил ему Новобранец. – Обычно это плохое само по себе забывается. А ты и не вспоминаешь его. Зачем же вспоминать о нём, если и без того хорошо живётся?
Круз ничего не ответил дракону. Риа рассказывала ему однажды о том, что это мудрые животные. Теперь он сам убедился в этом, ибо какие-то слова дракона, из тех, которые мальчик понимал, он считал правильными.
– Так вы думаете, что он всё-таки мёртв? – спросил снова Круз. – А как же он погиб, если не от драконьих лап?
Этого я тебе сказать не могу, ибо с драконами это не связано. Не знаю, почему все скрывают, отчего погиб твой отец, но точно не от драконьих лап.
– Ладно... Как-нибудь узнаю. У сестры, может. Она мне не врёт. – Закончил Круз.
Я тогда вернусь к себе. Помог, чем смог. Если понадобиться моя помощь, как-нибудь пересечёмся. – Новобранец коснулся лбом лба Круза, окатив мальчика жаром. – Скоро увидимся!
Круз проводил взглядом маневрирующего между деревьями дракона и направился домой. Но его остановили какие-то далёкие звуки. Мальчик стал шустро перебегать между стволами деревьев, прячась за ними. Голоса только приближались.
* * *
– Т-ты... Ты-ты-ты... – Трюггви смотрел на призрака своего детства, на давно погибшего человека, которого просто не могло существовать.
Он сохранил прежние черты внешности. На тонком лице с выраженными скулами росла густая, но короткая борода. В некоторых местах среди каштановых волос виднелись маленькие косички. Такие же лежали под ушами, скрываясь за пышными волосами, что выше лба раскрывались чубом, который напоминал маленькое Солнце. Волосы он теперь отращивал длиннее, чем прежде, но почти незаметно. А ещё в них встречалась частая седина. Но белые волосы расползались по голове точно серебристыми лентами, отчего придавали мужчине волшебного вида.
Среди всего выбивались чистые зелёные глаза. Очи мужчины были влажными, но добрыми, страстными и задорными, хотя в них томилась многолетняя печаль.
Улыбка... Эта полная любви и заботы улыбка почти не изменилась. Только кончики губ едва опустились. Несколько морщинок расположились под глазами и губами, зато маленький лоб оставался чистым.
– Назови моё имя, прошу! Я не помню, как меня зовут! – просил вымученный мужчина, которого точно нельзя было назвать драконом.
Хотя Трюггви увидел зубы призрака прошлого, когда тот заговорил. Клыки будто стали длиннее. Маг не понимал, как может находить все эти различия, ибо в последний раз видел стоящего перед собой мужчину, когда ему самому было одиннадцать зим.
– Но, как... – Трюггви наконец отошёл от шока и приблизился к мужчине. Он положил руку на плечо тому самому Незнакомцу и едва прохрипел. – Ты же погиб, Скутт...
Вот оно, его имя! Человек, потерявший имя, наконец вернул его себе.
– Скутт? – он будто бы пробовал его на вкус. И оно явно ему понравилось, ибо он взял Трюггви за руки и стал прыгать на месте, всё выкрикивая. – Скутт! Скутт! Меня зовут Скутт!
Трюггви не понимал, что чувствовать. Но впереди всех переживаний выступила неимоверная радость. Страх и волнение за Рию пока что отошли на задний план. Его убеждения о гибели Скутта развеялись слишком легко, хотя он долго принимал ту мысль, что драконы убили лучшего охотника деревни. Как долго он помогал Рие принять это, и... Костёр всемогущий, что же теперь с ней станет?
Но радость Скутта передалась и Трюггви, затмевая всё вокруг. Мужчина так развеселился, так возбудился, что это заразило и парня.
– Как ты мне помог! Сынок, спасибо тебе огромное. – Скутт крепко обнимал Трюггви, а сам всё повторял своё имя шёпотом.
– А вы совсем ничего не помните? – удивился Трюггви.
– Вообще ничего! Ни-че-го! – закивал Скутт. – Ни своей семьи, ни жены, ни родителей, ни ремесла! Я даже жизни своей не помню! А мы с тобой были знакомы? Ну, до того, как меня забрали?
– Немного. По крайней мере, я вас знал. Как и каждый в деревне... Но вы попросили не говорить, кем были, хотя я не понимаю, почему.
– Сейчас объясню. – Скутт сделал глубокий вдох и выдох. – Я боюсь.
На этом великий охотник закончил, чему Трюггви сильно удивился.
– Так просто? – Трюггви ожидал длинной речи с объяснениями. – То есть, это всё, что вами движет? Один только страх?
– Если я начну говорить, то не остановлюсь. Так много страха, что я успел надоесть и драконам! Но, это очень большой для меня шаг – открыться кому-то. Как мне повезло встретить именно тебя, ибо я готов был открыться любому.
– А что на счёт... вашей семьи? – Трюггви спрашивал осторожно. – Когда вы вернётесь к ним?
– Не знаю, это страшно. Очень страшно. Мне иногда кажется, что я сплошь покрыт нитью ужаса, что пронзает меня всего, не оставляя места для светлых мыслей. – Скутт не отпускал плеча Трюггви. Ему хотелось чувствовать связь с материальным миром, чтобы не повалиться на колени. – Страх преследовал... Нет, я сам стал комком страха пять зим назад! И всё это время он только увеличивался и накапливался. Каждый день, а особенно ночь. Ты же знаешь, как страшно видеть кошмары?
Вот мне кажется, что я уже должен был перестать бояться, ибо сладкие сны не приходили ко мне ни разу, за всё это время! И каждый раз семья звала меня, продолжая прятаться в тумане. Вчера жена приглашала меня к столу, чтобы отужинать, но я не смог найти этого стола. Такой густой туман, что и рук не видно, если не приглядываться!
– А как же это получилось, что вы всё забыли?
– Я же рассказывал, что попавший в мир драконов человек, что сам с этими светлыми духами не связан, полностью теряет память. Мне повезло ещё меньше, чем прошлому посланнику драконов, ведь дракон, которому посчастливилось нести меня во врата новой жизни, передал мне свой дар за пару мгновений до того, как я оказался там. Да, там... – Скутт словно сомневался в сказанном. Но понемногу мысли приходили в порядок. – Да, так всё и происходило. Из-за этого я запомнил какие-то образы и тихие, знаешь, далёкие такие голоса.
Трюггви пялился в лицо призрака прошлого в попытке доказать себе, что всё происходящее ему не кажется. Поэтому он не сразу заметил, что Скутт перестал говорить.
– Извините, я пытаюсь всё переварить. Вы для меня давно мертвы, но теперь стоите прямо передо мной. Я просто ещё не верю, что вы настоящий. – Оправдывался Трюггви. А вдруг это игра легенд?
– Всё в порядке, не переживай. Я рассчитывал на более вспыльчивую реакцию. Мне казалось отчего-то, что я сбежал от какой-то недоступной, потерянной в моём тумане, вещи. Помню, как было сложно. А я... сбежал, как самый последний трус.
Я хотел, чтобы на меня накричали. Да! Именно хотел, хотя боялся этого больше всего. Я поступил ужасно, но теперь не помню, почему. Не помню и насколько страшен мой поступок, а оттого не понимаю, как многим от этого пришлось страдать... Да, я точно хотел бы крика.
– Я видел эти страдания и тушил пожары от оставленного вами в лесу спокойствия Костра. Но я не способен на крик, не в такое время, когда смерть рыщет всюду. – Проговорил Трюггви, вспоминая все моменты, когда он успокаивал Рию.
– Не только смерть. – С этими словами Скутт накинул капюшон и скрыл лицо магией. Трюггви увидел за его спиной приближающегося Круза.
– Ты что по лесу ходишь!? – удивился Трюггви. – Знаешь, как Риа переживает за тебя? А тут же где-то прячутся демоны!
– Вы и сами в лесу тут о чём-то шептались всё это время! – защищался Круз, подходя ближе.
Трюггви старательно делал вид, будто ничего не произошло и не изменилось со вчерашнего дня. Будто он не поговорил с мертвецом.
– Мы сможем обороняться от демонов, а ты – нет. – Ответил ему Незнакомец. Снова никому не известный дракон-мужчина. – Идёмте в деревню.
Всю дорогу Трюггви думал об откровениях Скутта (даже непривычно вновь мысленно называть его так), хотя с утра хотел спланировать тренировку для отряда. Мысли всё время уходили в ненужное, навязчивое русло.
– Ты же понимаешь, что это секрет? – Скутт напомнил о своём раскрытии, когда Трюггви будто бы смог сосредоточиться на деле.
– Мы никому об этом не расскажем! – заверил его юный маг.
Весь оставшийся путь Скутт беседовал с Крузом о магии драконах, а до Трюггви долетали только редкие слова, потому что он очень старался думать о важном.
* * *
Именуемое Братством рун и ран драконов сборище людей показалось Трюггви весьма жалким. Он долго подбирал слова, чтобы описать свои ощущения на их счёт. Но они вызывали именно жалость. Все какие-то хлипкие, не выспавшиеся и вялые.
Он с детства недолюбливал людей, что без страсти и трепета занимались своими делами. Ни у кого из Братства в глазах не танцевал задорный огонёк.
Трюггви решил, что раз уж он их наставник, а они – его подопечные, то они смогут организовать небольшой тайный Костёр после тренировки. Им не хватало сплочённости и родства. А несколько хрупких ниточек, сплетённых воедино, могу стать прочной бечёвкой.
Сначала парень провёл разминку. Что-то вроде утренней зарядки, какую он сам никогда не делал. Но знать об этом членам Братства совсем не обязательно!
Неподготовленные к бою и не державшие в руках оружия, они могли сломать себе что-то, как только запрыгнули бы на первую ветвь. Поэтому Трюггви и решил, что от разогрева с ними ему не убежать.
– На чистой территории мы бессильны против демонов. – Рассказывал он, облокотившись о дерево. – Лучшее место для сражения – лес. По крайней мере, если вы сумеете залезть на дерево, то, скорее всего, сможете выжить. А с демонами это уже, считай, победа.
– О, я вовремя! – Трюггви услышал приближающегося Торгни. – Начинаем обучаться великому мастерству мастера Трюггви!
– Так держать, боец! Вот это настрой! Сестру где потерял?
– Маме по дому помогает. Она попозже подойдёт, не соскучишься. – Торгни облизнулся. Он поздоровался со всеми собравшимися и стал внимать Трюггви.
– В теории я не силён, уж простите, расскажу очень кратенько. Слушайте внимательно! – он важно прокашлялся. – Во-первых, лес – место совсем не опасное, если ты умеешь его слушать. Если не терять самообладания, то вы никогда не погибните. Во-вторых, если вы заблудились – вы не заблудились! Потому что паника нам ни к чему! Считайте, что вы просто пошли изучать новую тропу. Не старайтесь крутиться в разные стороны, пытаясь вспомнить, откуда пришли. Идите прямо. Рано или поздно, куда-нибудь доберётесь, если не начнёте наматывать круги.
– То есть, ты хочешь сказать... – Торгни терзали сомнения по советам Трюггви.
– Да погоди ты! Самое важное: когда заходите в лес, не забудьте посмотреть на Солнце. Так вы не заблудитесь, потому что запомните, в каком направлении деревня. Ну, там тоже свои тонкости есть, но разберётесь. Север на севере, запад на западе.
Ночью легче ориентироваться, потому что можно смотреть на звёзды. А эти огоньки особо не двигаются. Вот над нашей деревней есть красивое сплетение звёзд – венок.
– Сам придумал? – спросила Эйлин. – Нет такого созвездия.
– Сам, потому что мало сохранилось от предков о звёздах. А в качестве ориентира – самое то. – Признался Трюггви. – Я вам нарисую и покажу ночью, где оно в небе. С любой точки леса на него идти можно.
Вроде всё важное сказал. Только мелочи остались. Еду с собой не берём – лишний груз. И мысли отключаем – они мешают при беге.
– Можно я схожу маме расскажу о том, как сильно её любил, прежде чем пойду с тобой в лес? – спросил Торгни.
– Потом и расскажешь, а теперь ноги в руки и на деревья! – Трюггви уже предвидел ссадины и кровь. Но только через синяки и познаются прелести жизни и накапливаются умения. Он, конечно, мог бы использовать новую руну, чтобы предотвратить эти раны, но не делал этого. Сильные смогут выстоять.
Ещё он думал о Скутте. Как хорошо, что Трюггви не встретил Рию после откровенной встречи. Он не хотел врать ей. Скутт сам пошёл к ней. Точнее, Незнакомец. Парень не представлял, как будет смотреть в глаза любимой и молчать. Он не хотел этого. Уйдя, Скутт оставил проблемы, вернувшись, подсыпал ещё.
– Кто там говорил не думать? – Торгни потормошил Трюггви за плечо. Они стояли на одной ветке и смотрели за тем, как их собратья пытаются влезть на ветви рядом с ними.
– Прости, кошмар из детства приснился, а я теперь хожу сам не свой. – Трюггви почти не соврал. – Сейчас, если мы побежим, обо всём забуду. Давно я по лесу не гулял.
– А ты не убежишь от нас жить к кабанам? Или предпочитаешь вить гнёзда на самых высоких ветках и петь брачные песни птиц? – шутил Торгни.
– Больше всего люблю охотиться на друзей, принимая облик волка. – Прохрипел Трюггви пугающим голосом.
– Я почти поверил. – Засмеялся Торгни.
– Не зря прошли годы жизни с волками, вот чему научился! – гнул своё Трюггви. После этого Торгни засомневался. А вдруг правда с волками жил?
Туго и долго, но все влезли на деревья. За это время Трюггви успел спуститься и пару раз показать, как правильно брать разгон, отталкиваться и подтягиваться.
«Работать и работать над ними!» – подумал он и мучительно вздохнул.
* * *
Незнакомец с Рией долго разговаривали о плане на ближайшее время. Травница поведала мужчине своё предположение о том, что демоны готовятся к нападению на драконов.
– Вполне возможно. – Задумался Незнакомец. – Они блуждают по лесам, иногда я их чувствую вдали, но они всё ещё не нападают на вас. Но и у прохода их нет.
– Ждут чего-то. – Риа рассуждала вслух, расставляя разбросанные свитки на прежнее место. А шкатулка всё время приманивала взгляд. – А если это так, то, вероятно, есть чего ждать.
– Надеюсь, ты ошибаешься, но у меня нет другого объяснения. Придётся усилить оборону и поставить сторожевых у прохода. Демоны не должны прорваться на гору. Тем более, сейчас, когда собраны не все легенды. – Отвечал ей Незнакомец.
– Понемногу собираем. Сейчас отряд тренируем. Они могут помочь как-нибудь. Деревенских по избам разгонят, демонов поотвлекают...
– А потом ещё и с демонами сражаться будут! Я ведь говорил, что идея отличная!
– Не хочется верить в то, что они проберутся и разгромят драконов. Тем более, большая часть Братства ни на что не способна против демонов. – Рассуждала Риа.
Незнакомец подал ей последний свиток, что лёг на груду остальных. Только пустые бумаги без легенд остались на столе. Начинало вечереть, отчего небо наливалось алыми и синеватыми разводами облаков.
– Что это такое?
Риа посмотрела в сторону, куда кивнул Незнакомец. Шкатулка. Девушка взяла её и положила на руки мужчине.
– Эйва недавно просыпалась. Сказала, что тут – она ткнула пальцем в шкатулку, после чего Незнакомец начал её открывать, – спрятана зима, но там всего лишь свиток с каким-то летоисчислением.
– Никакой магии и подвоха? «Спрятана зима» – звучит страшно. – Но мужчина уже открыл шкатулку и сам убедился в том, что это самый обычный свиток, развернув его. – Ладно, позже разберёмся. Проблем хватает. А ещё, я тут думал, когда нашлась свободная минутка. У тебя же есть дар жизни!
– Да... – Риа не понимала, к чему клонит мужчина. – И что?
– А то, что тебе не нужно искать лекарства от болезни Эйвы! – возбуждённо говорил Незнакомец. Он взял Рию за руку. – Вот лекарство.
– Мы с Трюггви думали над тем, чтобы исцелить старуху даром, но я тогда совсем не могла им управлять. Да и что толку? Она полностью здорова, тут дело в чём-то другом. – Риа снова погрузилась в свои мысли.
– Да я не об этом! – Незнакомец потрепал её за края рубахи, чтобы она встала и последовала за ним. – Изначально дар был поделен надвое. Может, стоит вернуть часть Эйвы обратно владелице? И почему никто из нас не подумал об этом раньше?
Риа посмотрела на руку. Дар немного переливался тусклым светом. А ведь в самом деле! Риа вскочила и понеслась к старухе.
– Как я могла не подумать об этом? Это ж надо быть такой дурой!..
– Успокойся, пожалуйста. – Незнакомец положил ладонь на плечо Рие. – Мы совсем забыли о том ярком дне, когда изменилось многое. Но у нас ещё есть шанс спасти великую травницу. Давай воспользуемся им.
Риа быстро кивнула и повернулась к Эйве. Незнакомец прав. Он говорил то же самое, что и Трюггви: хватит думать о плохом, это отнимает слишком много времени и сил. Всё!
Набравшись решительности, Риа начала передавать дар Эйве. Мучительные минуты ничего не происходило, но вдруг зелёные всполохи заметались на запястье. Дар поделился на две равные части, что заплясали по коже. Тонкими шёлковыми нитями одна из них стала переползать на тело старухи. Дар вспоминал свою былую владелицу. Он переместился на прежнее место и вспыхнул перед тем, как надолго угаснуть. Риа с Незнакомцем переглянулись в ожидании.
* * *
Пьянящая щекотка в голове уводила в какие-то далёкие дали. Должно быть, туда же, куда улетучивались крупицы сознания. Они переливались на свету искрами. На свету, которого в бесконечном падении быть не должно.
Эйва падала, расставив руки и ноги в стороны. Сейчас она напоминала холщовой мешок, набитый всяким ненужным тряпьём. Всё полезное и красивое уже улетучилось в далёкие дали, откуда доносилось приятное нечеловеческое пение.
Она не открывала глаз. Так волшебство падения ощущалось сильнее. А ей хотелось наслаждаться, потому что она не надеялась больше приземлиться.
Но на этот раз глаза распахнулись сами собой.Вспышка. Резкий всплеск света заставил забыть о падении и стал той самойземлёй, о которую ударилась травница. Странная боль, полная сладости, вернулаеё в чувства. Старуха схватилась за голову и резко вдохнула леденящий воздух.