9. В холоде Хельхейма*
*Хельхейм– ад викингов, куда пускают всех умерших.
Круз не сразу заметил так резко появившихся светлячков. Он играл в снежки с другими детьми, когда небо резко потемнело. Он огляделся по сторонам, удивляясь чудесам.
Остальные дети также заинтересованно смотрели на падающие звёзды и бесконечное множество светлячков, разинув рты.
Круз сильно любил светлячков, поэтому сразу поймал одного и стал рассматривать его на ладони. Такой необычный с голубым светом. Прежде он похожих не встречал.
– Абайсглед, беги сюда! – крикнула Рататоск, схватив сына за руку. Как только она увидела поблизости Круза, то и его прихватила.
Круз ощущал, как сильно тряслись её руки. Вряд ли от холода.
– Сынок, скорее домой! – а это уже подбежала мама. Дэлл быстро кивнула Рататоск. – Спасибо, дорогая.
– Мам, куда мы? Тут такая магия творится!
– Это ненормально, Круз! Такого не может происходить! – Дэлл заметно волновалась. Она прихлопнула каждого светлячка, который успел залететь в избу. – Где же Риа?
– Я думаю, с ней всё хорошо, она же травница. – Улыбнулся Круз.
Как у детей всё просто. Дэлл не могла вести себя спокойно, утешаясь лишь подобной мыслью. Стоило бы пойти на поиски дочери. Та наверняка в избе Эйвы. Трюггви тоже должен быть с ней. Значит, она в безопасности.
«Что же это приключилось? И что теперь будет?» – сильно волновалась Дэлл, думая о дочери.
* * *
Мужики вышагивали по лесу, во весь голос напевая деревенские песни. Незнакомец шёл впереди остальных и слушал завывания охотников. Сам он не пел, ибо не знал слов быстрых мелодий, хотя они и отзывались теплом в груди.
Мужчина не успокаивал мужиков потому, что до мест, где звери водятся, идти ещё несколько часов. Охотники закончили очередную песню протяжным «Е-э-эй!».
– Эх, жалко, никто триструнку не взял. – Произнёс кто-то из них. Все единодушно согласились.
Незнакомцу нравилась компания воинственных охотников. Царило между ними какое-то безмолвное понимание. Они будто и голосом одним смеялись.
– А ты-то что молчишь? – спросил незнакомый Незнакомцу мужчина.
– Я не знаю песен ваших и не хочу портить их.
– С каких же ты земель? Где песен не поют?
– Я драконий посланник, и потому земля моя – мир драконий.
– Прям в тех глубинах родился?
– Не помню, где родился и кто мои родители. Как попал к драконам, всё позабыл.
– Не завидная судьба!
– Да-а-а-а! – согласились хором мужики.
– А мечом махать умеешь? А топором?
– Всем, чем пожелаешь. – Уверенно ответил Незнакомец.
– Даже...
Едва различимый хлопок отвлёк внимание путников, из-за чего все они остановились. Небо потемнело. Будто сама ночь сожрала воздушные просторы быстрыми укусами.
– Мать моя...
Незнакомец выкинул руку вперёд и по ладони пробежал алый след, став мечом. Он никогда не видел ничего подобного, поэтому сильно замешкался.
– В твоих драконьих мирах такое нормально? – спросил чей-то бас.
– Нет. – Покачал головой Незнакомец. – У нас там и неба-то нет.
Резко забились кроны деревьев. Всякие листья, если такие ещё оставались на ветвях, посыпались дождём на головы охотникам.
– Да что тут вообще происходит!? – в голосе Дуна сквозила паника.
Мужчина, чьего лица никто не видел, стал внимательно рассматривать лысые кроны. Долгое время он не мог разглядеть в темноте ничего.
Первой его мыслью стало: «Демоны!», но воздух вокруг не вибрировал. А уши не закладывало. Разбежавшись, он запрыгнул на ствол дерева и сделал всего один выпад мечом. Вместе с Незнакомцем на землю приземлилось чистейше-чёрное тело странной формы, напоминающей собой мешок. Существо начало расползаться по земле, пока не исчезло полностью.
– Я-я-я не один в-видел это? – Дун показывал на то место, где растворилась тень дрожащим пальцем.
Мужики одновременно закивали головами. Это зрелище видели все. Кроны продолжали трястись, по некоторым стволам уже сползали новые тени.
– Это не демоны! Сражайтесь! – проревел Незнакомец, замахиваясь мечом для нового удара.
* * *
Драконы никак не отступали и не пропускали демонов в свой мир. Этот туннель, эта дыра, как проход. Там демонов встречает свет. А они послушно идут ему на встречу, расталкивая друг друга.
Там внизу, откуда они приходят, так холодно, что не каждый человек продержится больше недели в этих морозах. Демонов влекло тепло, излучаемое драконами и их миром. Погибая от святого пламени они чувствовали спокойствие, если могли чувствовать что-то, помимо боли.
Бесчувственные монстры, порождённые самой смертью. Посланники древних тёмных духов, что воинственно оберегали землю от жизни. На той забытой в тлене зим земле от холода прорастали ледяные сталагмиты из корки льда, заменявшей траву.
Вот это был счастливый мир! Когда никто не видел тепла и не желал его. Когда даже убивать нечего было. А потом появились эти драконы и... всё испортили!
Испортили?
Но это их пьянящее тепло... Так хочется поглотить его и уничтожить! Но нельзя убить что-то и без того неживое. Демонам приходилось бояться пламени, хотя они желали его, как когда-то желал эля Бьёрн. До того, как лишился из-за этого рассудка.
А где-то там, где лёд срастается с гигантскими – даже для драконов – опалами, где земля усыпана прахом умерших демонов и пропитана их же кровью, где нет жизни, прорастает цветок.
Его корни застряли во льдах, а его тонкий стебель готов сломиться от единого прикосновения. Он вянет уже больше нескольких тысяч зим – его сухие лепестки устилаются мягким ковром всюду. Они выделяются голубизной от серого пепла.
Маленький бутон, готовый оторваться в любой момент (момент для него – вечность), чахнет. Он смотрит в землю, стремится к ней прозрачно-голубыми лепестками, но его не пускает то, что они сдерживают. Крохотный огонёк, пылающий сиреневым пламенем. Он такой тёплый, такой манящий...
Демоны всё время смотрят на него, принимая слабые лучи тепла. Они видят падение каждого лепестка. Взамен опавшему, повинуясь магии, прорастает новый, выбираясь из сиреневой паутины огонька. Он упадёт через пару мгновений, но это не важно, ибо взамен ему появится новый.
Единственное живое место в мире мёртвых, которое не может погибнуть. Приближается день, когда цветку будет суждено завянуть и увидеть покой. Ведь Певчая исполнила свой долг, сдержала жажду и не погубила человека. Почти.
Когда – если – тот придёт в себя, цветок изберёт его своим владельцем и тогда демоны ворвутся в мир людской, поглощая всё живое, грезя о старом мире. О мире вечных льдов и тёмных дней, когда даже Солнце светило тусклее.
Флаф-иф-флоу... Очередной лепесток сорвался с бутона и, перевернувшись в воздухе, опал на землю. Демоны приняли его тепло и двинулись к тоннелю, из которого до них громом доносились стоны собратьев и взмахи крыльев. Из которого доносилось тепло. Это ужасное, но так сильно желанное тепло. Этот жар, от которого вибрации в воздухе успокаивались.
Голубой мак замерцал и утих. Попытки погибнуть не завершались успехом.
О бутоне ненадолго забыли, вернувшись мыслями к бою с драконами. Этим святым никогда не оставить за собой победу, потому что смерть приходит за всеми!
* * *
У Торгни чесались руки и зудела кожа. Ноги норовили поднять его в воздух, а язык смачивал проветренные губы. Пока Риа и Трюггви готовились к выходу из избы для боя с легендами, парень стоял у самой двери и держался за её ручку. Правая рука лежала на рукоятке меча, готовясь вырвать его в любой момент.
Трюггви с Рией вспоминали все легенды, в которых людям приходилось несладко. Торгни же рвался в бой. Как можно скорее. Он уже прямо чувствовал, как его клинок проходит сквозь ожившие строчки легенд. Он даже жаждал этого чувства. Но больше всего его тешила мысль о том, что он впервые за долгое время чем-то загорелся. Он снова облизнул губы и повернулся на товарищей.
– Я больше не могу терпеть. Идёмте!
– Пару мгновений. – Попросила Риа. Она стояла и загибала пальцы, вспоминая легенды. – Больше всего сейчас деревни может навредить Легенда о шумных кронах. Все помните её?
– Можешь не напоминать. – Махнул рукой Торгни, тут же вернув её на дверную ручку. – Кроны, чудовища в них, которые съедали охотников, и смелый мечник, что согласился остаться с ними в вечном бою. Побежали!
Торгни не мог больше сдерживать себя. Он толкнул дверь и упал в ночь. Пробегая между разноцветными светлячками, Торгни вынимал меч из ножен.
Трюггви потянулся и сдавленно выдохнул.
– На этот раз давай без клятв. – Сказал он, лаская взглядом Рию. Трюггви смело заявил. – Если мы выживем, то я поцелую тебя!
– Ого! Да ради такой награды я и к демонам спуститься в мир готова! – засмеялась Риа. Она не позволяла чувствам брать верх в последние дни, забот и так на каждого хватало. Но этот взгляд, пропитанный теплотой, эти глаза лесного цвета, словно огниво, разжигали чувство. Сердечко забилось чаще из-за мысли о том, что намеревалась сделать Риа. Она подошла к Трюггви в плотную, взяв его прохладные ладони в свои и подняла на него взгляд. А потом быстро поцеловала в нижнюю губу. – Это для настроя, мой воин.
Трюггви сразу заулыбался во все зубы и накинулся на Рию с объятьями. Он не успел захватить её губы своими, но и этого было достаточно для годами влюблённого романтика.
– Да я теперь весь мир разнесу, Риа! Зачем так резко? Я не был готов! – Трюггви засмеялся. Риа мило улыбнулась ему.
Не отпуская рук, они двинулись следом за Торгни. Трюггви пустил свой дар по руке к Рие. Он надеялся помочь ей тем самым с даром. И это сработало, ибо след на руке начал светиться.
Наглый и задорный дар действия потянулся к дару жизни и растормошил его. Пара смотрела на это во все глаза, не понимая, что происходит. Тем временем дары сплелись в косу. Рубиновый и травянисто-зелёный.
– В бой? – улыбнулся Трюггви, крепче сжав ладонь подруги.
– Разнесём тут всё до рассвета! – заявила Риа, забыв о вечной ночи.
Трюггви с Рией начали набирать скорость, догоняя Торгни, что уже приближался к лесной кромке. Дары рассредоточились на их телах, напоминая очертания драконьей чешуи. Но двух даров было мало для того, чтобы повторить то, что им удалось с Незнакомцем.
Торгни подбежал к ближайшему дереву и, оттолкнувшись от ствола, полоснул мечом по воздуху настолько быстро, что ни Риа, ни Трюггви не успели проследить за движением лезвия.
С дерева упала ветка, а вместе с ней тело, напоминавшее собой пустой мешок. Торгни наклонился, чтобы разглядеть чудовище из легенды, но то быстрее растворилось. Он посмотрел в сторону Рии и Трюггви, но те только пожали плечами, продолжая бег. Парень не сильно удивился новому облику этих двоих. Он давно понял, что от них ожидать можно чего угодно.
«Это не демоны. Значит они не так опасны», – только подумал он и снова замахнулся для удара. Свист меча знаменовал очередное опавшее тело.
Риа и Трюггви, совсем без оружия бежали на врагов. Риа даже не подумала об отцовском луке, что лежал где-то дома. В этот раз она знала – всё, что нужно, действительно в её руках.
Теневые чудовища начали вылезать из крон деревьев и быстро приближаться к подросткам. Их было сложно разглядеть во тьме ночи, но Трюггви видел каждого и вёл Рию за собой.
Когда к ним приблизилась первая тень, Риа замахнулась рукой для удара. Чешуя из даров более плотно покрыла ладонь. Рука Рии походила на морскую волну, пока дары проходили по ней.
Волна разбилась о тень и вновь расползлась по телам Рии и Трюггви. Чудовище даже не опало на землю – растворилось пеплом в воздухе. Трюггви сделал пару шагов в гущу теней и начал орудовать своим даром, избавляясь от теней.
Риа же отвлеклась на Торгни. Тот творил со своим мечом что-то невообразимое. Клинок вертелся в его руках с неимоверной скоростью. Порой Риа сомневалась, а держит ли Торгни вообще меч. Он будто летал между рук парня.
Риа убедилась в том, что это поистине великое владение мечом, когда Торгни подкинул его в воздух, поддев рукоятку ладонью так, что клинок завертелся в воздухе прежде чем пронзить сразу четырёх теней. Меч извивался над владельцем, пока тот ногами скидывал тени в одну кучу, а потом проткнул её со слабым свистом.
Травница покачала головой, возвращаясь к бою. Она начала делить с Трюггви дары, разбираясь по очереди с нападавшими.
Деревьев в лесу было действительно много, а значит и теней. Этот бой хотел стать долгим, но знал о своей нескончаемости.