Прислуга

Я как обычно надеваю форму и иду работать. Одевшись, иду к госпоже Лейле. У неё в кабинете собрались все горничные. Я непонимающе смотрю на на них. Госпожа Лейла сидит за столом. Увидев меня, она кивает и говорит:

- Ну все, теперь все в сборе и я могу сделать важное объявление.

Она произносит это громко, заглушаю всю болтовню. Один жест и все замолкают.

- Скоро в этом доме будет банкет, так что работы у всех прибавится. Обычные обязанности никуда не денутся, но ещё нужно будет все подготовить.

Она со значением смотрит на меня.

- Учтите, Хаят, я жду, что вы будете обслуживать госпожу Тукче с прежним энтузиазмом.

На меня, усмехаясь, смотрит Азиза.

- Ну вот! Не все же тебе прохлаждаться, Хаят! Наконец-то потрудишься, как следует. Спорим, ты ничего не успеешь?

Я решаю промолчать. Лучше просто не обращать внимания на хамство. Ну не к черту.

Азиза усмехается.

- Хах, что, язык проглотила? Ну и правильно, хватит уже корчить из себя классную работницу. А то куда уж нам до тебя!!

Госпожа Лейла сердито хлопает в ладоши.

- Ну Хватит!! У вас всех полно работы, вот и отправляйтесь!

Я случайно встречаюсь взглядом с госпожой Лейлой. Она улыбается, и я понимаю, что на меня не сердятся. На этом я отправляюсь работать. Выйдя в коридор, я замедляю шаг и жду пока Чагла меня догонит.

- Опять эта Азиза черти что устроила!

Услышав это имя, я закатываю глаза.

- Мда уж, и чего она вечно ко мне цепляется? Понятно, что завидует, но что ей, заняться больше нечем?

- Как видишь. Я вообще заметила, что в этом доме много озлобленных людей.

- Вот и охото же им тратить время! Неужто не нашлось занятий поинтереснее...

Чагла кивает. Тем временем мы проходим мимо кабинета господина Сулеймана. Оттуда выходит несколько рабочих, среди них есть и Керим.

- Привет, Керим!

Увидев нас с Чаглой, он улыбается, но в целом вид у него расстроенный. Он подходит к нам, руки в карманах и смотрит очень мрачно.

- Вам наверняка тоже уже сказали про этот проклятый банкет?

- Да, госпожа Лейла нам сообщила.

- Снова он, а ведь совсем недавно же был...

- Ох, Керим... это ты верно подметил. Ну ничего, тогда справились и сейчас справимся.

Я смотрю на них в полном замешательстве.

- А что, все будет прям так ужасно?

Оба мрачно кивают.

- Наверное, хуже будет, если кто-то поженится.

- Дни рождения всегда очень сложные тоже.

- А ещё крестины!

- Ну а я не говорю уже про вечеринки. Но там не столь подготовка сложна, а уборка после...

Я с ужасом смотрю на них, а потом невольно обхватываю себя обеими руками. Я делаю глубокий вдох и говорю:

- Я понимаю, будет сложно, но что поделаешь. Работа есть работа. Надо служить.

- Ты права. Мы справимся.

- Да! Глаза боятся, а руки делают!

- Пока мы вместе, нам ничего не страшно. А теперь мне пора, ещё ехать за продуктами.

Мы все улыбаемся.

- Чагла, Керим! Я только с вашей помощью и держусь.

Увы, всем пора расходиться по делам. Очень скоро я начинаю понимать, что имели ввиду Чагла и Керим. Чем дальше, там сложнее. Хоть кто-нибудь помог бы. Но помогать явно некому. Разве можно успеть поменять столько постелей и протереть столько пыли? Я уже сбилась со счёту, сколько комнат убрала за сегодня. Я на минуту закрываю глаза, чтобы хоть немного перевести дух. Азиза была права, тяжело мне приходится. Я никак не могу вспомнить, что нужно сделать прямо сейчас, но через несколько минут вспоминаю. Быстро спешу в крыло для прислуг, чтобы взять чай госпоже Тукче, пока он не остыл. По пути меня замечает госпожа Лейла, она машет и кричит мне:

- Хаят, поспешите! Нужно ещё отполировать всю мебель в банкетном зале!

Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не зарычать от злости и усталости. Как я должна все успеть? В животе у меня громко урчит, ведь я не ела с самого утра.

- Хаят! Вы меня услышали?!

- Да, госпожа Лейла!

Побежав по делам, я вижу идущего господина Сулеймана, и едва в него не врезаюсь.

- Простите, господин Сулейман!

- Ох, куда же вы так несётесь?!

Он не успевает договорить, пробежав мимо него, я на полном ходу влетаю в Керима. Он как раз несёт на подносе чай. Поднос переворачивается, чай заливает Кериму всю одежду, чашки падают на пол. Повисает жуткое молчание.

- Черт!

- Вот поэтому бегать у нас запрещено!! Из-за вашей халатности мы все теперь опоздаем!

Оценив ущерб, нанесённый его рубашке, Керим смотрит на господина Сулеймана и говорит:

- Идите вперёд, мы все быстренько сейчас исправим.

- Дааа! Мы очень быстро, мигом.

Я тут же начинаю поднимать все с пола.

- Керим, прости меня, ради Бога!

Господин Сулейман кивает, глядя на это все это.

- Ладно, я пойду. А вы, Хаят, будьте осторожнее. Ещё раз такое устроите, одним выговором не отделаетесь.

- Конечно, господин Сулейман.

Он уходит дальше по делам, а я спешно стараюсь прибираться. Как ни странно, Керим тоже приседает, чтобы помочь.

- Видишь, как хорошо, что так случилось, хоть чай успел остыть.

Я невольно хихикаю, но потом смотрю на его форму и понимаю, что ее уже не спасти. На чайном подносе лежат салфетки, я хватаю парочку и пытаюсь оттереть чай с его рубашки. Получается так себе. Я собираю обратно на поднос все, что упало и несмело улыбаюсь, пытаясь извиниться.

- Прости меня, но мне надо бежать...

- Да ты же не специально, конечно беги. Я разберусь.

Опустив голову, он тоже уходит, а я спешу на кухню за новым чаем. Теперь госпожа Тукче мне точно задаст жару. В коридоре я встречаю Ипек. Она почему-то не в форме, а в руках держит чемодан. Направляется к выходу для прислуг. На ходу она тихонько всхлипывает. Но потом замечает меня и слегка улыбается.

- О, Хаят! Как хорошо, что я успела повидать тебя перед отъездом. Обязательно хотела сказать ещё раз спасибо.

- Но почему? Куда ты уезжаешь?

- Я...

Она не решается продолжить и просто качает головой. Тут я замечаю, что из ближайшей комнаты за всей этой сценой наблюдает госпожа Лейла.

- Что происходит, Ипек?

Госпожа Лейла вздыхает, опускает глаза, всем видом выражая разочарование.

- Хаят! Ипек всего лишь не справилась с работой по нашим высоким стандартам. В последнее время она вечно витает в облаках. А у нас на носу важное событие, так что, для всех будет лучше, если Ипек нас покинет.

Она снова смотрит на Ипек и говорит:

- Я от души желаю вам всего наилучшего.

- Спасибо, госпожа Лейла!

Она медленно бредёт прочь. Как только Ипек исчезает из виду, госпожа Лейла качает головой и говорит:

- На Ипек нельзя положиться, думаю, вы и сами понимаете. И потом, на неё столько жаловались...

- Жаловались? Но кто?? Ипек ведь отличная горничная.

Госпожа Лейла смотрит строго.

- Поспешите, Хаят! Нам всем нужно работать. Вам пора в банкетный зал.

Долгий, выматывающий день наконец остаётся позади. Мне остается лишь последнее задание - отнести книгу госпожи Тукче в библиотеку. Я приношу книжку и ищу нужную полку. Я уже готова вернуть книжку на место, как вдруг замечаю господина Мурата. Он сидит за столом, поднимает глаза и жестом велит продолжать.

- Ничего, Хаят. Вы мне не помешали.

Я невольно улыбаюсь, пока ставлю книжку на полку. Мне даже нравится видеть его так часто. Я собираюсь уйти, но тут замечаю, что господин Мурат ужасно мрачен.

- Господин Мурат... мне, конечно, не следует спрашивать, но у вас что-то случилось? Может, я могу чем-то помочь?

Но он лишь рассеянно машет рукой. Я тоже мрачнею. Я на автомате лезу в карман, там лежит тот самый платок, что дал мне господин Мурат. Платок, конечно, давно уже чистый. Я завела привычку прикасаться к нему каждый раз, когда приходится трудно и все время ношу его с собой. Господин Мурат смотрит на меня, он ужасно грустный.

- А от вас и не скроешь ничего, да? Так себе из меня притворщик?

Я нерешительно киваю, не знаю, что ответить. Он тяжко вздыхает и говорит:

- Мне давно пора научиться как следует скрывать свои чувства. Взять пример с родителей.

Он горько смеётся.

- А ещё лучше - с брата! Он-то мастер!

- Может я могу чем-то помочь вам?

Он качает головой.

- Нет, не беспокойтесь, все хорошо.

Он умолкает. В комнате повисает тяжёлая тишина.

- Вы уверены?

- Уверен.

Отчаянно стремясь помочь, я подхожу на пару шагов ближе.

- А можно... Позвольте спросить, о чем вы печалитесь?

Я тут же жалею, что спросила, сколько неприятностей может навлечь на меня эта наглость.

- Простите, я не хотела лезть к вам в душу. Я все понимаю. Просто волнуюсь за вас...

Он словно думает, как быть, уже открывает рот, чтобы что-то сказать, но потом качает головой.

- Ох, вы решите, что это глупость...

- Все люди иногда грустят, это нормально, в жизни не может быть все гладко. Никто не должен считать отчаяние глупостью.

Он бросает на меня долгий взгляд, все ещё не решаясь открыться. Но я чувствую, что эта крепость вот-вот разрушится.

- Эх, я просто так устал быть таким, устал решать все вопросы фирмы. Это ведь совсем непросто. И вчера я сбежал из этого дома, не появился на работе, хотелось глотнуть немного нормальной жизни.

Я киваю, внимательно слушая. Очень хорошо, что он решил выговориться.

- Я уже не первый раз так исчезаю. Жизнь обычных людей полна стольких прелестей. Мне нравится бродить по городу, есть уличную еду, да и просто наблюдать, как течёт жизнь. Мне нравится хоть ненадолго в неё окунаться. Ведь я все время или на фирме или тут, и практически все время работаю. Гуляю и отдыхаю очень редко, а так хочется.

Он горько смеётся.

- Просто идёшь по улице и никто тебя не пилит, никто вокруг не бегает со своими просьбами, заданиями, это такое счастье! А как-то раз я слишком долго стоял на тротуаре и меня толкнули. Ты не поверишь, но мне даже понравилось. Так как в этом доме, да и на работе никто не может посметь со мной так обращаться.

Он мечтательно вздыхает.

- Мне все нравится: как люди стоят в очереди, да просто зайти в обычный торговый центр. Там так интересно.

Тут он совсем воодушевляется.

В последний раз, когда я был в торговом центре, то покупал пожилым людям продукты, а детям мороженое. Как они были благодарны, как радовались, просто чудо! И они так просто со мной разговаривали, как с живым человеком, а ведь со мной люди так не говорят по-простому. Даже моя собственная семья, все так официально!

Он снова вздыхает. Кажется, господин Мурат расстроился ещё больше.

- И вот я убегаю иногда втихую , как мальчишка, потому что просто хочу жить, как все нормальные люди. А возвращаюсь каждый раз, как в клетку... Понимаешь? Почему я не могу жить полной жизнью?

С этими словами он берет меня за руку, от неожиданности я вздыхаю.

- Обычный парень именно так бы и сделал, ведь правда? Господи, да я и есть самый обычный парень! Просто совсем никого это не волнует.

Он смотрит на меня, хмурится и качает головой. А потом улыбается какой-то своей мысли.

- Обычные люди могут поступать так, как им вздумается. Просто делать, что захочется, не думая про этикет, так ведь?

Я киваю, всем видом показывая, что внимательно его слушаю.

- А мне тогда почему так нельзя??

Он сжимает мою руку, смотрит мне прямо в лицо, его глаза так горят. Он встаёт с кресла и прижимает меня к себе. Потом целует меня, глубоко и нежно. Я раскрываю губы, чтобы он мог коснуться меня языком. Это так странно, целоваться с почти незнакомым человеком, но я почему-то вся горю. Всего лишь один поцелуй. Дальше, скорее всего ничего не будет, это игра, но я хочу запомнить этот момент навсегда. Поцелуи становятся жарче. И вот господин Мурат уже подсаживает меня на стол, задирает платье и говорит:

- Ты мне сейчас очень нужна...

Он целует меня так, что я едва могу дышать, но зато успеваю помочь, он как раз стягивает с меня трусики. Я безмолвно приглашаю его войти. Плевать, что будет дальше, главное, что сейчас хорошо. Я обхватываю его бёдрами, чтобы протолкнуть как можно глубже. Мое тело дрожит от удовольствия.

- Мурат, ещё, пожалуйста ещё...

И он овладевает мной, сначала медленно, но потом ведомой неутолимой жаждой, он движется все быстрее. И в этот момент мы с ним не директор влиятельной фирмы и служанка, а просто люди, охваченные страстью. Он стонет и ещё сильнее вторгается в меня. И вот мы оба кончаем, каким-то чудом мне удаётся не закричать. Мурат смотрит мне в глаза, сбивчиво дыша.

- Ох, Хаят..., ты сделала мне такой бесценный подарок.

Я улыбаюсь, все происходит, как во сне. На пару мгновений я замираю, а потом быстро одеваюсь и ухожу к себе. Возвращаюсь в спальню на седьмом небе от счастья. Мне не верится, что все это произошло наяву. Я вспоминаю, как он меня целовал, прижимал к себе, как смотрел. Словно он от меня без ума, а мы ведь едва знакомы. И почему мы вдруг стали так близки? Я вздыхаю, ведь так плохо поступила с Ибрагимом. Для господина Мурата это совсем ничего не значило, да и для меня тоже. Хотя кому я вру, для меня это многое значило, но лучше пусть на этом все и закончится, нужно держать все в секрете. Если хоть одна душа узнает, то я останусь без работы, а у господина Мурата будут проблемы.