Глава 21
Глава 21.
20 лет – первый юбилей. Еще накануне Вика вдруг почувствовала себя ну не то чтобы старой, но взрослой какой-то. Одно дело, когда 19. Вроде совершеннолетняя, но можно быть легкомысленной, беззаботной. А вот 20 – это уже дата.
– Наверное, нужно выработать походку «от бедра», – думала она, засыпая. – Зашить дырки на джинсах и начать красить глаза. Еще перестать говорить «пофиг, это все туфта и понты». А то по-подростковому как-то получается. А я ведь уже взрослая...
Правда, рано утром об изменениях она напрочь забыла. Вику разбудила дежурная сестра, сказав, что ее хочет видеть и.о. главного. Первое, на что наткнулся сонный взгляд Тори, был пушистый кактус. Он стоял на тумбочке, нахохлившись, как петух перед дракой, и как будто говорил: не трогай, а то как дам!
– Ух ты, без понтов! – восхищенно изрекла главная эльфийка и вытащила из его иголок маленькую «валентинку».
Правда, прочесть не успела – нужно было бежать к Саурону «на ковер». Вика машинально мазнула кровавой помадой по губам (про глаза забыла), нятянула разрезанные джинсы и поплелась по коридору в административный корпус совсем не походкой «от бедра».
Владимир Григорьевич, проведя ночь в бессоннице над разгадыванием «подводных течений» в онкоцентре, пришел к выводу, что тут все повязано: министр здравоохранения, главный врач, Слава и эта невыносимая хамка. Какие связи их скрепляют – родственные, деньги, знакомства – он не знал. Но чувствовал, что нужно тоже внедряться в этот клан. Решил начать с Вики. Она ему казалась более простой, чем мужчины, хоть и слишком импульсивной.
– Виктория Ангел, – зам даже вышел из-за стола, приветствуя сонную нахалку. – Ну, за уши я вас тягать не буду. Что вы, такие симпатичные ушки, разве можно трогать?
Тори инстинктивно прикрыла уши ладошками, пытаясь спрятать от злого Саурона. Вел он себя как-то подозрительно, вежливо что ли? Но девушка видела насквозь его сердце – там был лед.
– Ну что вы Виктория? – засмеялся Владимир Григорьевич. – Неужели я такой страшный? Я просто хочу поздравить вас с Днем ангела. Ха-ха, какой прекрасный каламбур: Ангела с Днем ангела! Поздравляю!
Врач элегантно поклонился и поцеловал Вике руку. Она растерянно протерла глаза: может, это все еще сон?..
– Разрешите преподнести вам этот скромный подарок, – и он протянул большую книгу. – Я подумал, что «Властелина колец» вы уже читали, а вот «Хоббита» того же Толкиена, наверное, нет.
– Здорово! – предводительница эльфов восхищенно гладила твердую обложку. – Спасибо большое.
– Ну, я думаю, что за этот милый подарок я заслужил маленькое вознаграждение, – загадочно произнес зам и обнял девушку за талию, аккуратно склоняя ее к столу. – Один ма-аленький такой поцелуй...
Тори все еще хлопала непонятливыми глазами, как холодные губы впились в ее ярко-красный рот.
– Владимир Григорьевич, мне нужно срочно с вами поговорить! – резко распахнулись двери кабинета, и молодой доктор увидел перед собой картину Репина «Не ждали».
Его любимая девушка спиной лежала на столе в объятьях зама!
И.о. главного с кровавым от Ториной помады ртом повернулся к Славе:
– Вячеслав Михайлович, вы не вовремя!
Слава пулей выскочил из кабинета и понесся к себе. Кровь стучала в висках, а сердце сжималось от боли.
– Я все понял, я все понял, – шептали обескровленные губы, а перед глазами все стояла (точнее – лежала) Тори на столе у зама...
Все раскручивалось, как в лучших мыльных операх Бразилии. Молодой Ромео ночью пробрался к любимой в палату и оставил на тумбочке подарок – милый кактус. Он знал, как Тори любила цветы (истинный эльф!), и надеялся, что колючий комочек ей понравится. А утром в палату пробралась тетя Вася и, озираясь по сторонам, как старая партизанка, всунула в колючки «валентинку». Подумаешь, что до Дня всех влюбленных еще 9 дней! Просто «немагчыма глядзець на усе ихния пакуты»!
Вика прочесть любовное послание не успела, полетела к заму, оставив «валентинку» на кровати. Чуть позже в палату зашел Слава, чтобы поздравить виновницу торжества с Днем рождения на словах, и обнаружил на Ториной постели увитое вензелями сердечко. Открыл его, а та-а-ам! Написано:
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ТОРЫ! И НАДЕЮСЬ, ЧТО ЭТО ВЗАИМНО. С.
Нянечка Василиса целый вечер старательно выводила печатными буквами слова из старой доброй песни «Я люблю тебя, жизнь! И надеюсь, что это взаимно», переписывая русские буквы из потрепанного песенника. Она ведь «инстытутау не канчала», разговаривала сугубо на трасянцы, а нужно было написать грамотно, якобы от Славы, он же «сильна вумны урач»! Правда, обращение «Торы» ее подвело, но влюбленный Ромео, в одну минуту трансформировавшийся в яростного Отелло, такой мелочи не заметил. Перед парнем навязчиво маячила буква С – значит, Саурон! Так вот почему этот напыщенный индюк взял «под свое крыло» Тори! Он в нее влюбился! Хотя, нет, разве такой пуп земли может любить? Он просто хочет ее использовать! Поматросить и бросить!
И Вячеслав Михайлович ринулся, сжав кулаки, к заму. Он готов был его растерзать на части, набить ему надменную морду и вышвырнуть из центра. Но... увидев любовную сцену на столе, вся решимость сдулась, как проколотый шарик.
Влетев в расстроенных чувствах к себе в кабинет, он натолкнулся на... Диану, которая держала в руках витиеватую... «валентинку».
– Слава, что это?! – слезно возмущалась «принцесса Диана». – Я думала, что ты меня любишь, что сделаешь предложение. Ты же распланировал это на ближайшее время. А ты не звонишь, не приходишь... Я иду к тебе и нахожу на столе... Эту гадость! Я так и знала, что вы все кобели! Как ты мог, Слава?!
Принцесса театрально заламывала руки и бросалась в кресло, а ошарашенный доктор взял в руки «валентинку», открыл. А та-а-ам! Написано:
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, СЛАВА! И НАДЕЮСЬ, ЧТО ЭТО ВЗАИМНО. Т.