Глава 6
Ванна наполнялась горячей водой. Эвелина положила пижаму на стиральную машину, оглядела своё мокрое и красное лицо в небольшом зеркале над раковиной, достала с полки бомбочку для ванны, сняла с неё плёнку и закинула в воду.
Бомбочка начала растворяться и шипеть, плавая на поверхности, образовывая красивую объёмную пену цвета морской волны. Ева любила наблюдать за тем, как вода наполняется цветом, а пена покрывает поверхность. В предвкушении получасового расслабления она даже немного улыбнулась, ступая в ванну и задёргивая за собой белую занавеску.
Эвелина знала, что поможет ей не только отвлечься от слёз, но и уснуть сегодня ночью.
Она выключила кран. Легла, устроившись поудобнее, распределила пену вокруг себя, закинула голову назад, прижимая затылок к стене, и закрыла глаза.
Сразу представилось, как вместо обычного света ванную заполняют свечи, создающие романтичную полутьму. Эвелина представила, что по воде разбросаны лепестки красных роз, плавающие вместе с цветной пеной.
Вдруг в дверь постучали. Ева, не открывая глаза, разрешила гостю войти. Прошуршала занавеска и неожиданно губы девушки накрыло нежным медленным поцелуем.
— Вот ты где, — послышался знакомый приятный голос.
Эвелина почувствовала, как его рука коснулась её мокрого плеча, которое тут же покрылось мурашками. Его губы стали спускаться к шее, оставляя короткие поцелуи. Всё ещё не открывая глаза, Ева поняла, что ему совершенно не удобно, и прошептала:
— Присоединяйся.
— С удовольствием, — произнёс он. — Только подвинься вперёд немного.
Эвелина послушно подвинулась на середину ванной. Он сел сзади неё, Ева почувствовала сначала как поднялся уровень воды, затем как его ладони коснулись её талии, и только потом с двух сторон она ощутила его ноги.
Мягким движением парень прижал её к себе, и теперь Эвелина ощутила поясницей кое-что твёрдое. Закусив губу от волнения, девушка прижалась спиной к его груди и замерла. Его руки, прежде обнимающие Еву за талию, теперь плавно переместились на грудь девушки, сжимая её. Он наклонился, целуя Эвелину в шею, вызывая мурашки и нарастающее тянущее напряжение снизу. Спина Евы выгнулась, прижимая шею ещё ближе к его губам. Правая рука гостя, ласкающая сосок девушки, стала медленно опускаться на живот, затем ещё ниже, к зоне бикини...
Эвелина судорожно выдохнула, продолжая кусать губы.
Его ладонь нежно гладила кожу девушки под водой, спускаясь возмутительно медленно.
— Яр... — смущённо прошептала Эвелина, чувствуя, что начиняет краснеть.
— М-м-м? — он нежно кусил её за шею.
— Н-не... Не останавливайся... — щёки вспыхнули. Было стыдно признать, но то, что он делал, ей невыносимо нравилось. Но ещё более невыносимо она хотела продолжения.
Она почувствовала кожей на шее, как Ярослав улыбнулся.
«Да почему Ярослав!?» — пронеслось где-то в глубинах сознания.
Наконец-то его пальцы коснулись самого чувствительного и уже начинающего пульсировать места. Он начал нежно и медленно массировать клитор, заставляя Эвелину тяжело дышать и скрести ногтями кожу на его ногах. Хотелось быстрее. Хотелось сильнее. Её спина прижималась к нему всё сильнее, а поцелуи Ярослава переместились на плечо.
Ноги девушки, повинуясь требованиям тела, раздвинулись, молча умоляя пальцы Яра войти в неё. Его левая ладонь не переставала сжимать грудь Евы, пока большой и указательный палец сжимали сосок. Эвелине казалось, что сейчас она искусает губы в кровь. Наконец Ярослав ускорил темп, заставляя её тихо стонать. Тело девушки начало дрожать, умоляя о большем. Он продолжал целовать её плечо, покусывая кожу. Ева уже было хотела крикнуть ему, чтобы он вошёл в неё, но тут один из пальцев требовательно скользнул внутрь.
Заниматься этим в ванной было необычно. Так необычно, что ей безумно нравилось, это возбуждало её будто бы даже сильнее секса с игрушкой. И когда Яр, наконец, стал медленно иметь её пальцами, Ева не выдержала и попросила его быть пожёстче.
Он не стал спорить, а просто ускорился, вставляя палец всё глубже и резче. Один длинный поцелуй в плечо превратился в фиолетовый засос. Она не видела этого, но чувствовала, что на коже останется след.
Вторая рука Яра также скользнула ниже, хватая девушку за бедро, сжимая его с силой.
Ева дрожала. Она тяжело дышала, сжимая его ноги ладонями. Ей казалось, что до синяков. Аромат бомбы витал в воздухе, чем-то напоминая аромат шампуня Ярослава.
Неожиданно он резко вставил в неё и второй палец.
Эвелина вскрикнула. Захотелось поцеловать его в ответ. Захотелось потрогать его в ответ. Может быть, даже сделать минет или... Или просто почувствовать вместо пальцев его член внутри себя.
Она вдруг представила, как он ставит её раком и входит в неё, начиная жёстко трахать.
И только она это представила, как волны наслаждения прошлись по всему телу.
Эвелина разочарованно убрала свою ладонь от чувствительного лона и открыла глаза.
Никаких свечей, никаких роз.
И никакого Ярослава.
«Почему опять он? — раздосадовано подумала Эвелина, погружаясь в воду с головой. — Как же я влипла...»
Когда девушка спустя несколько часов ложилась спать, то к её несказанному удивлению, все мысли были заняты не прошлым, а Ярославом. Впервые за всю эту зиму, даже впервые за все те три зимы, что она прожила в печалях о бывшем, Ева думала о том, как же завтра посмотрит Ярославу в глаза...
***
Суббота отличалась абсолютно отстойнейшими предметами. Ярослав недовольно пробирался сквозь метель, захватившую город ещё вчера вечером, и проклинал тот день, когда дал себе обещание больше не прогуливать пары.
«Всё из-за этой...» — он не смог придумать, как ему стоило бы обозвать старосту.
Оказавшись внутри здания, он стряхнул с куртки снег и снял капюшон. Гардероб по субботам не работал, поэтому Яр даже не разделся. Настроение было до невозможности паршивое.
В голове всё крутился и крутился этот разговор с Евой. Эти глупые слова о родинке за ухом, ещё более глупая игра в гляделки... Яр так и не понял, отчего Ева так разозлилась. Он не верил, что дело было в отмене репетиции.
Ему снова казалось, что больше всего разозлил её прерванный неловкий момент. Будто она тоже хотела, чтобы он прижал её к себе покрепче или даже усадил на колени... Словно тоже хотела, чтобы Ярослав поцеловал Эвелину не только в губы, но и в шею, и ниже...
Яр мотнул головой, отгоняя неприличные, но до ужаса привлекательные мысли. «Нет, я её точно не интересую, — заверил он сам себя. — Не должен. Я всего лишь...»
Он поднял глаза и столкнулся взглядами с выспавшейся Евой.
Вздрогнул.
На лице не было ни следа от вчерашнего состояния. Она была бодрая, улыбающаяся, только уши горели красным цветом.
— При... вствуй... — промямлил Горный от удивления, как близко они сейчас стояли. Ему вдруг показалось, что на лице было написано всё, о чём он только что думал.
— Что? — рассмеялась Ева.
— Что? — повторил Ярослав, собираясь с мыслями. — Доброе утро говорю.
— Ты не это сказал, — она выгнула бровь.
— Нет, именно это я и сказал, — Яр попытался выглядеть невозмутимо.
Ева снова рассмеялась. Будто вчерашнего дня вообще не существовало. Будто он себе его придумал. Сегодня точно суббота?
— Хотела сказать спасибо за шарф. — Так, вчерашний день всё-таки был... — Кажется, вчера я тебя не поблагодарила даже.
— А... ага. Не за что. — Ярослав поспешил удалиться.
Он пошёл по коридору в противоположную от кабинета сторону, пытаясь переварить увиденное.
Всё это показалось ему странным. Вчера она выглядела иначе. Она чуть ли не плакала! Причём почему — не понятно. Никто не знает. Даже Алиса, утверждающая вчера вечером, что именно она — лучшая подруга Евы. Они вообще общаются вне универа? Неважно!
А сегодня Эвелина просто чуть ли не светится от счастья!
Ярослав остановился.
Пазл начал складываться, а настроение, которое, казалось бы, хуже некуда, портиться, пробивая дно.
У неё появился парень.
Иначе это не объяснишь.
«Вчера она точно переживала, что он не любит её ответно, — думал Яр, продолжая идти. — Ну а после учёбы он сам предложил ей встречаться! И теперь они вместе. И у меня нет ни шанса. Ни одного. Грёбанного. Шанса».
Ярослав снова остановился. Развернулся. Направился обратно к кабинету английского, ускоряясь с каждым новым словом в голове:
«А зачем мне вообще шансы? Я планирую к ней катить? Планирую с ней встречаться? Планирую узнавать о ней всё больше? Планирую изучить каждую умопомрачительную родинку на её теле? Нет. Нет, я не... Мне это не надо... А может?.. Нет!»
В урагане мыслей он не заметил, как вернулся к кабинету, как прошёл его, как стала перед ним открываться дверь в женскую уборную, он совершенно не обратил внимания на то, что ещё немного и...
— Ярослав, твою мать! — от падения Еву спасла только превосходная реакция Горного.
Яр моргнул, рассматривая девушку в своих объятиях. Она снова была красная, как спелый помидор, однако выражение лица у неё было совершенно нечитаемое.
Он не двигался, пользуясь возможностью трогать её и так близко смотреть ей в глаза. Ещё немного, и их носы бы соприкоснулись. Ярослав буквально на секундочку утонул в её глазах: сине-голубая радужка контрастировала с покрасневшим лицом старосты, выделяя её невообразимую красоту. Ошеломлённая, недовольная и просто восхитительная... Яр втянул носом воздух, неожиданно уловив слабый аромат духов Евы. Тех самых, с розой.
Снова ему вспомнилась песня об идеальной девушке и скейтере. Снова захотелось прижать к себе сильнее. Мозг отключился ещё на секунду, но этого времени ему хватило:
— Может пообедаем вместе? В понедельник.
— Может ты сначала отпустишь меня? — пропищала Эвелина в ответ.
Ярослав не без разочарования разжал ладони. Мозг начал перезагружаться.
— Так что насчёт обеда?
— Давай, — неожиданно для Яра согласилась Ева. Возможно, она тоже этого не ожидала...
Как только они отошли друг от друга, стали подтягиваться остальные из первой подгруппы по английскому. Спустя несколько минут все уже сидели в кабинете и здоровались с педагогом.
И только после того, как Ярослав сел рядом с Эвелиной его мозг закончил перезагрузку и Яр резко осознал, что натворил. И ему показалось, что так сильно он покраснел впервые за несколько лет.
Чтобы развеять неловкость момента, он наклонил голову к старосте и ляпнул первое, что пришло на ум:
— Ева, я ужасно ведомый дурак.
— Что случилось? — она повернула к нему голову и похлопала ресницами.
Ярослав понял, что́ теперь должен был рассказать Еве, и попытался придумать что-то другое.
— Э-э-э...
— Ярослав, — Эвелина нахмурилась, а сердце у парня ёкнуло от наслаждения: она была просто невероятна в злости.
— Да? — Но тем не менее, злить её ему не хотелось. Тем более по такому поводу...
— Это касается Насти? — прошипела Ева, пытаясь говорить как можно тише.
— Нет. — Ярослав отвернулся, утыкаясь носом в свою тетрадь.
На фоне молоденькая Ангелина Викторовна диктовала задание на пару.
— Ты врёшь, — ответила Эвелина, сверкнув злобным взглядом.
— Может быть и вру.
— Что у вас там случилось? — недовольно спросила староста, и Ярославу показалось, что тон был ревностный.
Точно показалось. Иначе и быть не могло.
— Я... — он пытался подобрать приличные слова для оправдания. — Мы...
— Только не говори, что вы переспали.
— Хорошо, — и замолчал, давая Звёздной самой понять, что всё-таки произошло вчера.
— Потрясающе... — буркнула Ева, поворачиваясь к себе.
До конца пары она не произнесла ни слова.
— Евуль, ну послушай! — Ярослав шёл следом за старостой в сторону кабинета следующего занятия.
— Я не хочу тебя слушать, идиот.
— Евуль...
— Не называй меня так! — она вспыхнула, резко остановившись и повернувшись к Ярославу. Они чуть ли не столкнулись.
— Понял, виноват, — протараторил студент и продолжил: — Это вышло случайно.
— Случайно?!
— То есть нет... Я не хотел... Я... Я отказал ей! Но она всё равно полезла ко мне...
Эвелина закатила глаза и продолжила идти по коридору, оставив оправдания парня без комментариев. Он продолжил идти за ней.
— Ева, я правда не хотел. Но она...
— Что она? — бросила Ева, не глядя на одногруппника.
— Воспользовалась моим состоянием, — сказал Ярослав.
— Каким? — Звёздная остановилась, снова развернувшись к Горному. Теперь они вновь были невероятно близко. Он даже мог рассмотреть узор её злых глаз.
— Подвешенным! — ляпнул Яр, не подумав. — То, что произошло между нами вчера... — на последних словах он понизил голос.
Ева покраснела то ли от смущения, то ли от злости. Оглянулась по сторонам, убедившись, что одногруппников рядом нет, и возмутилась, перейдя почти на шёпот:
— То есть ты хочешь сказать, что это я виновата в том, что ты с ней потрахался?!
— Нет, я хочу узнать у тебя, что это вчера было, — это было сказано им так быстро, что он даже не успел осознать, что вообще произнёс.
— У меня?! — на секунду её голос вновь стал громким. — Это я хочу узнать у тебя, что вчера было!
Раз уж вышли на откровения, то стоит быть честными до конца, подумал Ярослав и ответил:
— Вот именно. Я не понимаю. Ты на меня так смотрела... И я смотрел. И... Это необычно. Это появилось словно из ниоткуда, но это ощущение... такое сильное...
Ева ничего не ответила.
Ярослав отвернулся от неё. «Боже мой, что я сейчас сказал? — думал он, зарываясь руками в непослушные кудри. — Надо было молчать...»
— Это не оправдывает твоего поступка, — послышалось из-за спины. Он обернулся. Эвелина стояла, опустив глаза в пол.
— Ладно. Ты права, — он тяжело вздохнул.
— Тем более, что это никак не помогло ей понять, что ты не собираешься быть с ней вместе.
Ярослав не нашёл, что ответить. Почему-то захотел задать неуместный вопрос или сделать какую-нибудь невообразимую глупость...
Он неожиданно представил, как вместо ответа прижмёт Еву к себе и поцелует. Представил, что она не оттолкнёт его, а после поцелуя спросит: «Что это было?». Тогда он удивлённо ответит ей: «У тебя разве нет парня?», — ведь он ожидал, что она вырвется из объятий. Затем отчётливо вообразил, как она гневно проговорит ему: «А с чего вдруг ты так решил?» «Ты вчера была жутко расстроенная, а сейчас светишься изнутри...»
Яр помотал головой, прогоняя странную картину из головы, и вдруг увидел, что Эвелины уже перед ним нет.
«Ну я и мудак, — понял он. — Сплю с одной, мечтая о другой...»
***
Шла пара психологии и педагогики. Эвелина слушала вполуха, что было на неё совершенно непохоже. Да она вся была на себя совершенно непохожа. Голова была наполнена мыслями о нём. Перед глазами развернулся фильм: Ярослав раздевает Настю, кладёт её на диван... Ева представляла и мысли Насти: «Теперь он точно мой!.. Он точно меня любит... Мы будем вместе...», — и злилась. Злилась оттого, что это неправда. Ярослав не любит её, не хочет быть с ней, не будет с ней.
А «с ней» — это с кем? То есть как это «с кем»? С Настей. Не с Евой, нет. Она думала не про себя. Точно-точно не про себя.
Вспомнились мысли самой же Евы перед сном. Вспомнилось то, что было в ванной... Как она мечтала о нём. О его руках, губах, запахе...
Она опять захотела посмотреть на него: высокого, красивого. Такого непохожего на Диму, такого необходимого...
Ева нахмурилась своим мыслям. «С чего это он мне необходим? Из-за сексуальных фантазий?..»
И правда... Вся заинтересованность Эвелины в одногруппнике появилась из-за того, что он был очень похож на «того-самого», которого она представляла в своих пошлых мыслях. Ева раньше не замечала этого сходства, а теперь... Теперь «тот-самый» получил имя.
И теперь Ева всё больше нуждалась в его присутствии. Вчера перед сном её гложили только кудрявые волосы Ярослава — хотелось их потрогать, погладить, зарыться в них пальцами... Хотелось играться с пшеничными прядями по-кошачьи, отталкивая кончиками пальцев и наблюдая за их полётом. Она ясно помнит, как уснула, думая именно об этом.
Но пока она дрочила себе в ванной, настоящий Ярослав трахал её бывшую лучшую подругу. Эвелина усмехнулась. «Какой кошмар...»
Хотелось бы зациклить переживания на другом: она за сегодняшний день ни разу не подумала о смерти Димы. Но в голову снова и снова врывалось неприятное, тянущее ощущение, заставляющее злиться на Ярослава.
Неужели ревность?
Ева тяжело вздохнула. Так громко, что Алиса повернула к ней голову:
— Всё в порядке?
— Угу, — буркнула староста. — Устала просто.
— Ев, может ты возьмёшь больничный?
— Что? — она удивлённо посмотрела на Алису.
— Ты с самого начала недели ходишь сама не своя. А когда появился Ярослав в универе, то с тобой вообще не пойми что происходит...
— Ярослав тут ни при чём, — сухо отрезала Ева и отвернулась к себе.
— Да, я знаю, золотце, — ласково ответила Лазарева, — поэтому и предлагаю тебе отдохнуть пару дней... Хочешь, в кино с тобой сходим? Скоро «Лёд 3» выходит...
— В среду... Выходит.
— Да, в среду.
Эвелина помолчала некоторое время. Затем сказала подруге, что была бы рада сходить с ней на следующих выходных на фильм. «Хоть отвлекусь мысленно от этого Ярослава...» Хотя почему это она решила, что к концу следующей недели будет всё ещё о нём думать?..
Из-за Насти? Из-за его красоты? Может, доброты? Из-за всего вместе?..
На второй паре психологии и педагогики Эвелина почти дремала. Мерещились страстные поцелуи, горячие касания, заполняющее голову желание...
Нет, стоп. Желание не мерещилось. Эвелина ощутила, как возбуждается прямо во время лекции.
«Что это вообще такое?!» — мысленно поругала себя девушка, чувствуя сильное желание оказаться под кем-то голой. Вернее, не «под кем-то», а «под кое-кем»... Это злило ещё больше. И возбуждало.
«Чёрт».
Ева закусила нижнюю губу, зарылась пальцами правой руки в волосы, убирая их с лица, упёрлась щекой в ладонь, поворачивая голову влево, меняя траекторию взгляда... И встречаясь помутневшими от желания глазами с ним.
От удивлённого взора Яра её щёки мгновенно вспыхнули, Эвелина отвернулась от него и попросилась выйти.
В уборной она тщательно умыла щёки и лоб, смывая с себя покраснение. Посмотрела в отражение: идеальная укладка превратилась в беспорядок, лицо покрылось стыдливыми пятнами, глаза отражали не уверенность, а пошлые, грязные мысли. Одна из таких проскочила до сознания: «Здесь ведь никого нет... Тебе никто не помешает...»
Ева отшатнулась от зеркала. Огляделась в панике, будто сказала эту идею вслух.
Тишина. Пустота.
Только пульсирующее внизу живота желание...
И она решилась. Зашла в кабинку, закрыла её, устроилась поудобнее, раздвигая ноги, опираясь спиной о бочок унитаза... Длинные тонкие пальцы ловко преодолели преграду в виде джинс и нижнего белья. Ева закрыла глаза, закусила губы, отдаваясь моменту.
Вновь она представляла, что он неожиданно окажется рядом. Поцелует, разденет... Она представляла, что это произойдёт не по середине, а в той, в последней кабинке у окна, с подоконником внутри. Ярослав посадит её на него, крепко обнимет, запустит пальцы в волосы, оттянет её голову назад, оставит на шее пару засосов... И прочее, прочее, прочее... Самое мерзкое, но самое подходящее в этот ужасно-приятный момент.
Когда буря завершилась, Ева снова умылась. Снова посмотрела на себя в зеркало. Разбитая, но удовлетворённая. Даже стыдно.
«Мне надо переспать с ним», — неожиданно поняла девушка.
***
В воскресенье вечером Ярослав сидел в любимом баре с Ильёй. Они по традиции пили мёд, закусывая картошкой, и делились переживаниями.
— Я хочу её, — признался Яр, смотря другу в глаза.
Илья вскинул брови, улыбнулся, хихикнул, съел картошку.
— Неделя даже не прошла.
— Вот именно, — Ярослав сделал большой глоток медовухи и поднял руку, чтобы вызвать официантку.
Как только девушка с притягательными формами подошла к их столику, Яр попросил пару стаканов пива: для себя и Ильи. Так же он обратил внимание на то, как лучший друг провожал её взглядом. Вернее, её задницу.
— Тебе, кажется, тоже не помешало бы найти себе пассию, — хмыкнул Горный.
— Возможно, — программист опустил глаза на пустеющую тарелку и вдруг спрятал лицо в кружке, делая пару глотков.
— Так в чём проблема?
— Ты знаешь, в чём проблема, — Илья перестал улыбаться. Карие глаза укоризненно сверкнули, губы сжались в тонкую полоску.
— А ты знаешь, что я думаю по поводу её решения, — Ярослав выразительно махнул кистью, чуть не задев кружку.
— Это не так-то просто! — друг нахмурился и допил остатки медовухи.
— Слушай, — Ярослав повеселел, чуть отставляя свою пустую посуду, — а может, познакомить тебя с моей соседкой?
— Чтобы мы оба имели одну даму? — Илья закатил глаза. — Ну ты, конечно, гений.
— Ваше пиво, — произнесла подошедшая официантка, выставляя новые кружки перед глазами друзей и забирая на поднос опустевшие.
— Спасибо! — икнул Илья. — Принесите ещё порцию фри, пожалуйста.
— Хорошо, — и девушка удалилась.
— Ладно. Тогда могу предложить парочку одногруппниц! У нас очень красивые девочки.
— Спасибо, конечно, — парень поправил отросшие в приятные волны русые волосы, — но я не уверен, что хочу себе девушку-актрису. Вдруг ей ради роли придётся целоваться с кем-то?..
Ярослав понимающе покивал, разглядывая последние картошины. Съел одну.
— Я собственник, и ты это знаешь. И я не смогу так просто... отнесн... отнесить... от-нес-тись к этому.
Студент актёрского подумал, что принесённые кружки на сегодня последние. Тяжело вздохнул.
— Ну а мне тогда что делать? Есть ощущение, что я влюбился. Но я пока не понял, за что.
— Когда я начинал встречаться с Дашей, — начал Илья. — Мной тоже управляли одни гормоны. Я думал, что люблю её потому, что я хотел её, как и ты сейчас хочешь Еву. И я, как ты знаешь, решил не торопиться с этим, чтобы у меня появились к ней чувства...
— Ну я ж знаю эту исто... — начал Ярослав, но не договорил.
— Так вот, послушай ещё раз и пойми, что я хочу донести тебе! — Илья стукнул кулаком по столу. — Тем более, что сама Даша останавливала меня. Ей хотелось побольше «простой романтики». И ей было семнадцать... И я пошёл у неё на поводу. И мне нравилось целоваться с ней, обниматься, дарить ей цветы по праздникам... Но каждый день я мечтал только о том, чтобы увидеть её обнажённой в постели. И постоянно заглушал это в себе, ведь ей хотелось дождаться совершеннолетия. И вот, я дождался: в её восемнадцатый день рождения, когда я отошёл принять доставку, она, пьяная, закрылась в комнате с тем подонком и потрахалась с ним.
— Изменила, да.
— Потому что я, видите ли, не давал ей того, чего она хотела! — Илья икнул. — Да и вообще эти отношения были с самого начала обречены. Я же весь из себя такой... собственник! — он скорчил кривую гримасу, а затем неожиданно улыбнулся.
К ним вернулась официантка с новой порцией картошки фри.
— Спасибо, — сказали юноши.
— Я же весь такой ревнивый, злой... Я же, твою налево, абьюзер! — Илья залпом опустошил кружу пива. — Так вот! Наши отношения были плохие не потому, что у нас так и не было секса, и не потому, что она просто играла мною, а потому, что я абьюзер!
— А мне это как поможет сейчас? — Ярослав, слушая грустное исповедование, грустно запихивал в себя столько картошки фри, сколько мог.
— А я не знаю. — Илья сжал губы, побегал глазами по столу, пряча взгляд от друга. — Единственное, что я понял из этого всего — надо было трахнуть её и забыть на хрен. Дуру эту бессердечную.
— Без баб! — крикнул Ярослав, поднимая кружку с пивом.
— Без баб! — повторил за ним Илья.
Они чокнулись. Когда они оплатили счёт и хотели начать собираться, программист неожиданно сказал:
— А зря мы это... про «без баб». Любви ведь и мне хочется.
— Я пока что не знаю, чего я хочу, — Яр откинулся на спинку дивана.
— Тогда сначала разберись, а потом уже действуй, — Илья уверенно кивнул. — Главное — не сгоряча.
В утро понедельника Ярослав думал о том, что надо было бы им собираться в субботу. После выпивки и раннего подъёма он ощущал себя не очень. Тем более, что сегодня у него была сдача последнего долга — философии. И это сразу после первой пары, которую он чуть ли не проспал. К тому же сдача не обещала быть лёгкой: необходима была заполненная тетрадь, доклад на любую тему семестра с презентацией и защита лично Юрию Михайловичу. Слава богам, хотя бы без комиссии. Радовало Ярослава то, что он всё подготовил заранее.
Однако весь боевой настрой сбился, когда он увидел её. Сегодня она показалась ему ещё красивее, чем обычно. И ещё счастливее, чем обычно — на щеках горел румянец, глаза будто светились. Ярослав старался не смотреть на неё: мысли о том, что она с кем-то счастлива, расстраивали его. В груди появлялись неприятная тяжесть и скребущая, будто когтями, боль.
Неужели ревность?
Ярослав сел на заднюю парту. Выложил из рюкзака тетради по философии и истории русской литературы, которая должна была вот-вот начаться. Красавица-староста села на одну из передних парт другого ряда. Когда появилась Тамара Дмитриевна, Ярослав притворился прилежным студентом. Всю пару он только делал вид, что записывает, а сам то повторял философию, то прожигал взглядом затылок Эвелины. Последнее ему удавалось лучше всего: казалось, ещё чуть-чуть, и он прожжёт в Еве пару дыр.
В голову лезло всякое, но только о ней: «И кто же её избранник?.. А, может, его вообще нет, и я себе всё придумал? Но почему она постоянно краснеет и неловко улыбается?.. Может, дело в другом? Может...»
Ярослав представил, что на самом деле дело было в нём. Будто бы Ева всё это время из-за него вела себя так нервно, а сейчас просто призналась самой себе, что влюблена... Он едва ли не поверил, что она выглядит счастливой именно оттого, что сегодня они обедают вместе. Наедине.
Яр уже начал воображать, как нечаянно заправит ей прядь волос за ухо, как снова приобнимет её за плечи, вдохнёт аромат роз и снова спросит, целуется ли Ева на первом свидании. Ведь их обед уж очень напомнит ему атмосферу свидания.
Главный плюс нахождения на задней парте в том, что никто, кроме преподавателя не видел мечтательный взгляд Горного в пустоту и наиглупейшую, счастливую улыбку.
А ведь он действительно почти поверил в то, о чём думал. Едва закончилась пара, Ярослав подскочил к Еве и с совершенно довольным видом сказал ей:
— Ты помнишь про обед?
— Что? — Ева изогнула бровь, с треском в ушах возвращая Яра на землю.
— Ты... Мы... — он стал запинаться, словно школьник, — Я предлагал тебе пообедать вместе... в понедельник. Сегодня уже понедельник, если ты... не заметила...
— Когда я соглашалась, то не знала, что у тебя происходит с Настей, — Эвелина неожиданно покраснела, брови на её прекрасном лице нахмурились, губы сжались...
— Кто такая Настя? — в разговор вклинилась Алиса.
— Его любовница, — Ева вдруг ядовито улыбнулась, а краска с её щёк отошла.
— У меня сейчас зачёт последний. Потом договорим, — Ярослав вышел из кабинета и быстрым шагом направился в сторону лестницы.
М-да, с подавленным настроением он был не готов идти сдавать философию.
Спустя пару минут Ярослав подошёл к слегка приоткрытому кабинету. Не прислушиваясь к голосам, доносящимся изнутри, он открыл дверь со скрипом и застал совершенно неожиданную картину: на учительском столе сидела какая-то девчонка, по ощущениям, едва ли второкурсница, и между её ногами пристроился тридцатилетний Юрий Михайлович. Они были пока что одеты, но близки к тому, чтобы преподаватель философии снял со студентки её чёрную укороченную футболку. От звука петель на Яра повернулись две пары возбуждённых и ошарашенных глаз.
Юрий Михайлович примерил на себя абсолютно нечитаемое лицо и абсолютно нечитаемым голосом произнёс:
— Поставлю тебе «четыре», если ты сейчас же свалишь и забудешь то, что здесь видел. Зачётку жду завтра.
— Хорошего дня, — пикнул Ярослав, захлопнул перед собой дверь и с небывалой скоростью удалился.
Придя к кабинету следующей пары, на его лице всё ещё читалось потрясение. И он выглядел настолько плохо, что к нему подошла злившаяся на него староста:
— Ярослав, в чём дело? Ты не сдал? — сейчас её лицо показалось искренне обеспокоенным. Она встала напротив юноши и подняла на него лицо с прекрасными сине-голубыми глазами...
— Сдал, — Ярослав кивнул. — На «четыре».
— Так быстро? — она удивлённо похлопала ресницами. Ярослав на секунду забыл, как его зовут.
— Он был... в хорошем расположении духа, — выдавил из себя студент.
— Что ж, поздравляю, — она улыбнулась одной стороной лица и начала разворачиваться, чтобы уйти, но Горный вдруг схватил её за тонкую руку.
— Ева, что насчёт обеда? — он склонился над ней и как будто впервые осознал их разницу в росте в почти целую голову. Эвелина вдруг показалась ему хрупкой и маленькой девушкой, которую тут же захотелось покрепче прижать к себе и поцеловать как в последний раз.
— Я тебе уже всё сказала по этому поводу, — она состроила обиженное лицо.
Обиженное?
Ярослав вскинул брови и улыбнулся. Притянул её к себе, приобнимая свободной рукой за талию.
— Евуль, ты чего, приревновала? — радостно прошептал Яр, склонившись к лицу Эвелины так близко, что они едва ли не касались носами.
— Как вы торопитесь! [1], — она попыталась выглядеть строго, но краснеющие щёки только сильнее веселили юношу.
— Ты сегодня сходишь со мной пообедать?
— Нет.
— А за мой счёт? — Он склонил голову чуть на бок, не переставая улыбаться.
— Тем более нет! — Ева покраснела ещё больше.
— Ой, ну ладно тебе! — Ярослав отпустил её. — Всего один раз!
— Мне ни одного не хочется, — прошипела Ева снова будто обиженно.
— Это просто в знак благодарности. Я закрыл все долги, Евуль!
— Я же просила тебя не называть меня так! — Секунду назад ему показалось, что ещё краснее она стать не могла. Оказывается, могла.
— Хорошо, извини, — он поднял руки в примирительном жесте. — Дай мне... — он едва ли не ляпнул «шанс», — просто возможность поблагодарить тебя чашкой кофе.
— Ладно, — она согласилась внезапно для них обоих.
— Спасибо, — неожиданно стало стыдно за напор. Зачем ему вообще понадобился этот обед?..
Он было почти извинился, но вдруг понял, что вся эта сцена происходила на глазах у половины группы. Ярослав поспешил достать телефон и уткнуться в него, чтобы избежать лишних вопросов. Ева, ничего больше не ответив ему, тоже поспешила спрятаться.
В коридоре некоторое время было тихо. «Боже мой, ну и позор!» — подумал Яр.
Они сели за столик с диванами друг напротив друга. У каждого было по бумажному стаканчику с кофе: теперь Ярослав знал, что Эвелине нравится латте с карамелью. Хотя это сочетание уже можно было назвать классикой. Также на столе лежало два куска пирога с мясом и два кусочка медовика.
— Ты умеешь хранить тайны? — спросил Ярослав, откусывая пирог.
— Что-то серьёзное? — она обеспокоенно подняла на одногруппника глаза.
— Нет... просто мне надо это кому-то рассказать, — он нервно усмехнулся.
— Я сохраню твою тайну, — заверила Ева с любопытным взглядом.
— Я застал философа со студенткой.
Эвелина распахнула глаза и открыла рот.
— Так вот в чём дело! — Она с усилием подняла нижнюю челюсть. — Это многое объясняет! Чёрт возьми, Алиса просто обожает такие сплетни! — Ева неожиданно повеселела, затем тут же перестала улыбаться и облокотилась спиной на диван: — О, нет, я же не смогу ей рассказать... Ярослав! — возмущённо крикнула Ева.
— Что?
— Зачем ты сказал это мне!?
— Я был шокирован! И переживал это всю грёбанную пару!
— И как теперь быть мне!? Ты бессердечен! — Она неожиданно покраснела, и спрятала лицо в стакане, выпивая часть кофе.
— О, да, у меня действительно нет сердца.
— Особенно, когда дело касается Насти!
Ну вот, она опять злится. Такая красивая... Ярослав поставил локоть на стол, упёрся щекой в ладонь и улыбнулся:
— Ты очень красивая, когда злишься на меня.
— Я вообще-то претензию к тебе предъявляю! — она стукнула кулаком по столу.
— Весь внимание, — Ярослав продолжал улыбаться.
— Если ты решил, что не собираешься её ранить, тогда тебе уж точно не стоит с ней спать! — Она стала агрессивно есть свой кусок пирога с мясом.
— Ты права. Но это вышло случайно... — он опустил глаза в стакан с капучино, вспоминая, что произошло после того, как он сказал то же самое в прошлый раз.
— И сколько ещё раз это произойдёт «случайно»? — Сказала Ева, как только дожевала. Просто умница, не говорит с набитым ртом... — Ты просто морочишь ей голову. И мне заодно.
— Да не морочу я! — Ярослав всплеснул руками.
— Агрх! Сил моих на тебя нет!
Ева со злостью отодвинула от себя тарелку с пирогом, поднялась из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу.
То есть мимо Яра.
Он ловко схватил её за руку и потянул на себя. Спустя неожиданно длинное мгновение они оказались в крайне необычном положении.
Эвелина села прямо ему на колени.
------------------------------------------
1. Отсылка на слова, сказанные Эльмирой Тартюфу