Первая Леди

День выборов...

Этот день ждал Тэхен больше, чем что-либо еще, но больше всех этот день ждала Лиса. Наконец-то решится ее судьба. Они сидели в кабинете Тэхена вместе с советниками и следили за голосами. Все переживали. Лиса вдруг почувствовала легкое головокружение, она встала и в какой-то момент и земля начала уходить из под ног. Тэхен даже не осознал, в какой момент вскочил с кресла – всё произошло слишком быстро. Он увидел, как Лалиса пошатнулась, как её глаза на долю секунды закатились, а затем она просто рухнула на пол.

— Лалиса! — он бросился к ней, опускаясь на колени.

Её лицо было бледным, губы приоткрыты, дыхание прерывистым. Он наклонился, коснулся её щеки – ледяная. Сердце застучало быстрее, будто пытаясь пробить стены страха, внезапно сдавившего его грудь.

Намджун, сидевший рядом, тоже поднялся, его лицо было напряжённым, но больше раздражённым, чем встревоженным. Он никогда не испытывал тёплых чувств к Лалисе, не доверял ей, считал, что она – лишь временная слабость Тэхена, красивая кукла, которая могла испортить его политическую карьеру. Но он резко вытащил телефон и быстро набрал номер.

— Скорая, срочно, женщина, потеряла сознание.

Тэхен в это время осторожно приподнял Лису, усадил её так, чтобы её голова опиралась на его колени.

— Лалиса, очнись, — его голос стал мягче, почти умоляющим. — Посмотри на меня.

Она не реагировала, её дыхание оставалось слишком слабым. Тэхен почувствовал, как его пальцы дрожат, когда он убирал прядь волос с её лица.

В этот момент снаружи начался настоящий хаос. Журналисты, увидев подъезжающую скорую помощь, словно сговорившись, направили свои камеры к дому. Вопросы сыпались один за другим, догадки рождались на ходу, безосновательно, но уверенно. Операторы спешно передавали в эфир срочные новости, комментаторы уже обсуждали возможные причины. За дверью послышались быстрые шаги – врачи с носилками и чемоданчиком с медикаментами вошли внутрь.

— Что случилось?

— Она просто упала! — Тэхен резко посмотрел на них. — Сделайте что-нибудь!

Врачи молча кивнули, начали осматривать Лису, проверять пульс, зрачки. Тэхен стиснул зубы, ненавидя это ожидание, этот страх, который разрывал его изнутри.

— Давление упало, стрессовая реакция, — тихо сказал один из врачей.

— Она в порядке? — голос Тэхена дрожал.

— Пока не знаем, но увезём в больницу, ей нужен покой.

Тэхен провёл рукой по лицу, пытаясь успокоиться, но это было невозможно. Всё происходило не так, как должно было. Это должен был быть день победы, день их триумфа, а не кошмар, разыгравшийся прямо у него на глазах.

Дверь распахнулась, и первыми вышли медики. Они уверенно несли носилки к скорой, но толпа журналистов сразу же бросилась вперёд, камеры были направлены прямо на вход, объективы ловили каждую деталь: руки врачей, крепко держащих носилки, тонкие пальцы Лисы, безвольно свисающие с края, её бледное лицо, волосы, спутанные от падения. Всё это — идеальная сенсация, живая новость, которая уже разлеталась по экранам тысяч зрителей.

— Дайте дорогу! — голос Намджуна раздался над суетой, резкий и властный. Он поднял руки, пытаясь оттеснить репортёров назад. — Отойдите! Ей нужна медицинская помощь!

Некоторые действительно сделали шаг назад, но большинство лишь перестроилось, чтобы найти новый, более выгодный угол для съёмки.

— Что случилось?

— Она потеряла сознание из-за стресса?

— Как сам кандидат?

— Это связано с выборами?

Тем временем, Тэхен стоял на пороге, наблюдая, как Лалису загружают в скорую. Его руки сжались в кулаки, губы плотно сжаты. В его голове бушевала буря – он должен был остаться здесь, следить за выборами, держать ситуацию под контролем. Но мысль о том, что она поедет одна, что она откроет глаза и не увидит его рядом, была невыносимой. Он молча развернулся, снял с вешалки длинное пальто и накинул его на плечи.

— Я еду с ней, — его голос прозвучал чётко и бесспорно.

Журналисты мгновенно подхватили этот момент.

— Вы действительно поедете в больницу?

— В такой день?

— Это доказывает вашу любовь к ней?

— Вы уверены, что не боитесь проиграть выборы?

Тэхен не ответил. Он шагнул к скорой, открыл дверцу и, не колеблясь, сел внутрь. Двери захлопнулись, отсекая его от вспышек и криков.

Внутри машины было темно, она лежала неподвижно, её лицо всё ещё было слишком бледным. Врач проверял показатели, что-то записывал в планшет, но Тэхен не слышал. Он просто смотрел на неё, чувствуя, как внутри поднимается неведомый страх.

Скорая тронулась с места. Снаружи журналисты не отставали. Машины новостных каналов, репортёры на мотоциклах – все гнались следом, ведь они должны были знать, чем всё закончится.

— Почему она не очнулась? 

Врач, мужчина лет пятидесяти с усталым, но сосредоточенным лицом, поднял на него взгляд.

— Её давление очень низкое, организм в состоянии сильного стресса. Однако есть кое-что, что меня настораживает. Я проведу ультразвуковое исследование, чтобы исключить некоторые варианты.

Тэхен застыл.

— Какие варианты?

Врач посмотрел на него с лёгким сомнением, словно не был уверен, стоит ли делиться своими подозрениями прямо сейчас.

— Пока рано говорить. Дождёмся результатов.

Тэхен стиснул зубы, пальцы сильнее вжались в ткань брюк. Он ненавидел неопределённость, ненавидел это чувство беспомощности. Единственное, что он мог сделать, — это сидеть здесь и ждать, пока кто-то другой скажет ему, в порядке ли его жена.

Скорая подъехала к больнице, двери распахнулись, и Лалису быстро перекатили на каталку. Журналисты тут же рванули вперёд, но охрана больницы и полицейские, вызванные для контроля ситуации, преградили им путь.

— Прошу вас, отойдите! — раздались крики.

Тэхен шагал рядом с каталкой, пока её не закатили в приёмное отделение.

— Подождите здесь, — врач жестом остановил его перед дверьми.

— Нет, я хочу быть с ней.

— Мы проведём УЗИ, это займёт несколько минут. Вам лучше подождать.

Тэхен хотел возразить, но что-то в тоне врача заставило его замолчать. Он сжал кулаки, глядя, как дверь закрывается перед его носом, оставляя его в одиночестве в пустом коридоре.

Время тянулось мучительно долго. Он ходил взад-вперёд, глядя на закрытую дверь, снова и снова прокручивая в голове всё, что произошло. Наконец дверь открылась. Врач вышел первым, в его руках был планшет, на лице — лёгкая, едва заметная улыбка.

— Ну что? — Тэхен сделал шаг вперёд, не осознавая, что задержал дыхание.

— Она в порядке, — спокойно сказал врач. — Но есть причина её состояния.

Тэхен напрягся, ожидая худшего.

Врач посмотрел на него прямо, затем с улыбкой произнёс:

— Поздравляю, мистер Ким. Ваша жена беременна.

На несколько секунд мир словно остановился. В голове Тэхена словно что-то щёлкнуло, мысли спутались, а сердце пропустило удар.

— Что?..

— Она ждёт ребёнка, — врач улыбнулся шире. — Срок небольшой, из-за стресса ей стало хуже. Старайтесь держать ее подальше от вашей деятельности, ей нужен покой 

Тэхен смотрел на него, не веря своим ушам. В груди что-то сжалось, а затем разлилось тёплым, необъяснимым чувством. Он перевёл взгляд на дверь, за которой лежала Лалиса. Она ещё не знала. Когда она очнётся, что она скажет? Как отреагирует? Будет ли счастлива или напугана? Тэхен чувствовал, как эмоции борются внутри, но сквозь них начала пробиваться другая мысль — резкая, холодная, рациональная. Он политик. Он борется за пост, и сейчас его главный соперник опережает его всего на 1%.

Один процент.

И вдруг всё стало кристально ясным.

Эта новость могла стать решающей.

Народ любил семейные ценности, искренние эмоции. Люди хотели видеть в своих лидерах не просто политиков, а живых людей, которым можно доверять. Что может быть лучше, чем образ любящего мужа, который в такой ответственный день оставил всё ради своей жены? Что может быть сильнее новости о будущем наследнике, который появится у потенциального президента?

Глаза Тэхена сузились, в голове стремительно выстраивался план. Он не мог просто ждать. Время играло против него. Журналисты до сих пор караулили у здания больницы, жадные до информации, до сенсации. Они уже строили теории — одни говорили, что Лалиса просто не выдержала напряжения, другие намекали на что-то более серьёзное. Если он не скажет ничего, они сами наполнят эфиры догадками.

Нет. Он даст им то, что им нужно.

Тэхен развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Охрана попыталась остановить его, но он лишь отмахнулся.

— Открывайте двери.

Они подчинились.

И сразу же его накрыла волна хаоса.

— Мистер Ким!

— Как состояние вашей жены?

— Она в порядке?

— Правда ли, что у неё проблемы со здоровьем?

Вспышки слепили глаза, микрофоны тянулись к нему со всех сторон, десятки камер записывали каждое движение. Толпа журналистов дрожала в нетерпении, готовая разорвать его на части, если он промолчит. Но он не промолчал. Тэхен сделал глубокий вдох и начал:

— Спасибо всем за беспокойство. Я знаю, что многие переживают за мою жену, и хочу вас заверить — с ней всё в порядке.

В воздухе повисла тишина, короткая пауза, необходимая для драматического эффекта.

— Но есть кое-что, о чём я хочу сообщить.

Тэхен посмотрел прямо в объектив ближайшей камеры, зная, что сейчас его видят миллионы людей.

— Сегодня, в этот знаменательный день, я узнал, что стану отцом.

На несколько секунд всё застыло.

А затем взорвалось.

Шум, крики, новые вспышки фотоаппаратов, репортёры перекрикивали друг друга, задавая вопросы, но Тэхен не дал им возможности сбить себя с волны. Журналисты лихорадочно записывали, новости уже разлетались по соцсетям, телеведущие в студиях наверняка уже переписывали свои сценарии.

— Мистер Ким! 

— Ваши соперники скажут, что это пиар-ход. Что вы ответите?

Тэхен усмехнулся.

— Я отвечу, что я не делаю заявлений ради очков в рейтингах. Я делаю это, потому что это моя жизнь. Для меня очень важно быть близко к народу 

Он сделал ещё одну паузу, затем наклонился ближе к микрофону.

— Я иду в президенты, чтобы сделать эту страну лучше

Шум усилился. Кто-то даже зааплодировал. Тэхен выдержал ещё несколько секунд, затем развернулся и ушёл обратно в здание больницы, оставляя журналистов переваривать услышанное. Он знал, что сделал всё правильно. Теперь его победа была лишь вопросом времени. Он прошёл по длинному, слегка затемнённому коридору больницы, его шаги были быстрыми, но контролируемыми. Он чувствовал, как внутри всё ещё бурлят эмоции, но снаружи сохранял спокойствие. Журналисты остались снаружи, раздувая его заявление до уровня национальной сенсации. По пути он мельком взглянул на экран телевизора, закреплённый на стене в холле. Прямой эфир. Ведущая с восхищённой улыбкой рассказывала о его поступке, рейтинги мелькали на диаграммах — стрелки поднимались вверх. Он знал, что сделал правильный ход. Всё было под контролем.

Он вошёл в палату, тихо прикрыв за собой дверь. Лалиса лежала на белоснежных простынях, её лицо было бледным, волосы разметались по подушке, а тонкие пальцы слегка шевельнулись, когда она почувствовала его присутствие. Глаза медленно приоткрылись, тёплые карие зрачки встретились с его внимательным взглядом.

— Тэхен... 

Он тут же оказался рядом, присел на край кровати, чуть склонился вперёд, касаясь её ладони. 

— Тихо, не напрягайся, — он провёл пальцами по её запястью.

Она моргнула, пытаясь сосредоточиться, явно ещё не до конца осознавая, что произошло. Затем её брови слегка нахмурились.

— Я... потеряла сознание?

Тэхен кивнул, сжав её руку чуть крепче.

— Волнение, стресс... организм дал сбой. Но всё уже хорошо.

Лалиса нахмурилась сильнее, её пальцы непроизвольно сжались в его руке.

— Врачи... что они сказали?

Тэхен внимательно посмотрел на неё. 

— Ты беременна, — тихо сказал он, его голос был спокоен, но в глазах проскользнула тень эмоций.

Лиса замерла. На мгновение в комнате воцарилась тишина. Её глаза широко распахнулись, дыхание сбилось, она будто пыталась понять, не ослышалась ли.

— Что...?

— Ты беременна, Лиса, — повторил он, чуть наклонившись ближе, его руки теперь полностью обхватили её ладонь.

Она не могла пошевелиться. Её губы чуть приоткрылись, дыхание стало прерывистым. Столько мыслей, столько эмоций — удивление, страх, радость, тревога — всё смешалось в одно целое.

— Я... — она сглотнула, перевела взгляд на свой живот, а затем снова встретилась с его глазами. — Это правда?

Тэхен кивнул, его лицо оставалось спокойным, но внутри него тоже бушевала буря.

— Врачи подтвердили. Всё в порядке.

Она выдохнула, закрыла глаза на секунду, будто пытаясь всё осознать.

— Я... не ожидала...

Тэхен слегка сжал её руку, позволив ей прийти в себя.

— Я тоже.

Она снова открыла глаза.

— Как... как ты к этому относишься? 

Он не ответил сразу. Его взгляд скользнул по её лицу, изучая каждую эмоцию. Затем он медленно поднял руку и осторожно коснулся её щеки.

— Я очень счастлив 

Лиса резко замолчала. 

— Ты... ты сказал уже об этом на публике?

Он кивнул, не отводя взгляда.

— Какова реакция?

— Народ в восторге. Рейтинги растут.

Лалиса устало откинулась на подушку, её голова кружилась от потока информации.

— Это хорошо...

Тэхен мягко провёл пальцем по её руке, вновь привлекая её внимание.

— Теперь главное, чтобы ты была в порядке.

Она посмотрела на него, и в её глазах всё ещё была неуверенность.

— Я просто... не знаю, готова ли я к этому.

Тэхен улыбнулся, его пальцы чуть сильнее сжали её ладонь.

— У нас есть время разобраться с этим

 Он посмотрел в её глаза, увидел в них неуверенность и испуг. Его пальцы мягко обхватили её лицо, наклонился и поцеловал её.

— Я и не мечтал об этом, — выдохнул он, когда их губы оторвались друг от друга. Он смотрел на неё с теплом, которого не испытывал давно. — Честно, Лиса, я даже не смел думать, что когда-нибудь снова испытаю это...

Её глаза дрогнули.

— Ты... правда рад?

Тэхен усмехнулся, его пальцы провели по её щеке, скользнули к её волосам.

— Ты даже не представляешь, насколько.

Тем временем, в другом конце города, в просторной библиотеке университета, среди разбросанных на столе эскизов, чертежей и цветовых палитр, Дженни и Юнги сосредоточенно работали над проектом. Дженни наклонилась над одним из листов, чертя линию точными, уверенными движениями, а Юнги, сидя напротив, задумчиво изучал эскиз на своём планшете.

— Нам нужно усилить контраст между этими зонами, — пробормотал он, тыча стилусом в экран. — Иначе пространство будет выглядеть слишком плоским.

— Да, — рассеянно ответила Дженни, даже не глядя на него.

Юнги нахмурился, поднял взгляд и увидел, что она уставилась в свой телефон. Её пальцы застыли над экраном.

— Джен? — осторожно позвал он.

Она не ответила. Лишь продолжала смотреть на экран, будто не в силах осознать увиденное. Её губы чуть приоткрылись, дыхание стало едва слышным. Юнги потянулся через стол и легонько коснулся её руки.

— Дженни, что случилось?

Она медленно подняла на него взгляд. В её глазах застыло нечто, чего он не мог сразу понять — шок, боль, отчаяние.

— Лалиса беременна, — произнесла она одними губами.

Юнги моргнул.

— Что?

Она с трудом сглотнула, будто слова застряли у неё в горле.

— Лалиса. Беременна.

Юнги нахмурился, но прежде чем он успел спросить, она снова опустила взгляд на экран. На новостных сайтах уже появились заголовки, фотографии, видео — Тэхен, выходящий к журналистам и объявляет всему миру, что станет отцом.

Юнги медленно выдохнул.

— Охренеть... Ну эта змеюка вцепилась в него своими клыками хорошенько

Но Дженни не реагировала. Она смотрела в экран, но уже ничего не видела. В голове звенело, сердце бешено колотилось в груди.

Она проиграла.

Теперь она точно его потеряла.

Юнги смотрел на Дженни и не мог понять. Нет, он не просто не понимал — он не хотел понимать. Сколько времени прошло? Он пытался, изо всех сил пытался вытащить её из этого состояния, из этой тьмы, в которую она погрузилась после всего, что произошло. Он был рядом, когда её голос срывался на слёзы, когда её руки дрожали, когда она смотрела в пустоту и молчала, а потом резко взрывалась, уничтожая всё вокруг себя. Он собирал её по кусочкам, склеивал, снова и снова, но всякий раз что-то ломалось в ней заново. И сейчас, когда он видел, как она снова возвращается туда, куда он так долго не позволял ей падать, он почувствовал злость.

— Джен, какого чёрта? Почему это всё ещё тебя волнует?

Она наконец-то оторвала взгляд от экрана и посмотрела на него. В её глазах не было слёз, но он знал, что внутри неё бушевала буря.

— Если ты забыл, — её голос был хриплым, но каждое слово резало воздух, как нож, — Меня выставили шлюхой и изгнали 

Юнги напрягся.

— Я знаю.

— Разрушили мою репутацию, от меня отвернулись все...

Он стиснул зубы.

— Я не отвернулся.

Дженни посмотрела на него, и в её взгляде было что-то, что заставило его замереть.

— А тебе было легко? — её губы дрогнули, но она тут же взяла себя в руки. — Легко быть рядом со мной, когда все шептались за моей спиной? Когда от меня шарахались, как от прокажённой? Когда я потеряла всё, что у меня было?

Юнги сжал кулаки.

— Ты думаешь, я не знаю, через что ты прошла? Я был рядом!

— Но ты не был на моём месте, — прошептала она.

Юнги провёл рукой по лицу, глубоко вздохнул, но внутри него что-то закипало.

— Дженни, я... я просто не понимаю. Ты хочешь сказать, что всё это всё ещё имеет значение? Ты до сих пор не отпустила?

Она усмехнулась, но это была горькая, злая усмешка.

— А как, по-твоему, я должна была это отпустить?

Юнги покачал головой.

— Тэхен двигается дальше. Лалиса двигается дальше. Все уже живут дальше, а ты... ты застряла.

— Потому что они разрушили меня! — сорвалась она, её голос задрожал. — Ты не понимаешь, Юнги. Ты никогда этого не поймёшь.

Он смотрел на неё, а внутри него что-то болело. Он устал. Устал пытаться убедить её, что жизнь не заканчивается на том, что с ней сделали. Устал видеть, как она сама держится за прошлое, за раны, которые уже давно должны были затянуться.

— Ты права, — он тяжело выдохнул и откинулся на спинку стула, устало глядя на неё. — Делай, что хочешь, Дженни. Но я устал пытаться вытащить тебя оттуда, где ты сама хочешь оставаться.

Она не ответила. Только отвернулась, снова уставившись в телефон.

А Юнги почувствовал, как что-то в нём окончательно надломилось.

Чуть позже...

Лалиса устало провела рукой по рукаву больничного халата, её выписывали раньше, чем она ожидала, но врачи заверили, что всё в порядке. Она уже могла вернуться домой, если будет беречь себя и избегать стрессов. Легко сказать, когда её жизнь в последние месяцы была похожа на бесконечный поток скандалов, интриг и напряжённых моментов.

Когда она вышла из больницы, первое, что бросилось ей в глаза, — это вспышки камер. Журналисты столпились у выхода, держа микрофоны, камеры и блокноты, наперебой обсуждая последние события. Лалиса инстинктивно опустила голову, но тут же услышала знакомый голос.

— Лиса.

Она подняла взгляд и замерла. Перед ней стоял Тэхен, облачённый в чёрное пальто, с лёгкой улыбкой на губах и тем теплом в глазах, которое она так хорошо знала. А за его спиной... Целый багажник, доверху наполненный цветами. Белые, розовые, алые, синие, нежные кремовые и насыщенные бордовые — цветы заполняли всё пространство. Огромные букеты пионов, роз, лилий, гортензий — даже на расстоянии от них веяло тонким ароматом. Журналисты ахнули. Камеры тут же переключились с Лалисы на этот невероятный жест. Кто-то уже шептался, что Тэхен готовит для жены сюрприз в честь их малыша, другие же утверждали, что он просто показывает всему миру, насколько сильно любит её. Лалиса моргнула, чувствуя, как внутри разливается тёплое, едва уловимое ощущение.

— Ты что, скупил весь цветочный магазин?

Тэхен усмехнулся, сделав пару шагов к ней и протянув руку.

— Ты заслуживаешь ещё больше.

Она нерешительно посмотрела на его руку, потом на него. Вокруг всё ещё звучали вопросы журналистов, вспыхивали камеры, но в этот момент существовали только они двое.

— Давай я помогу, — добавил он, бережно обхватывая её ладонь своими пальцами.

И она позволила.

Он помог ей спуститься по небольшим ступеням больницы, крепко держа за руку, словно боялся, что она может упасть. Лалиса почувствовала, как её сердце чуть сильнее толкнулось в груди от этого простого, но такого искреннего жеста.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил он, наклонившись чуть ближе, так, чтобы только она могла услышать.

— Честно? — она слабо улыбнулась. — Как будто оказалась в центре урагана.

Журналисты всё ещё наперебой выкрикивали вопросы.

— Лалиса, как вы себя чувствуете?

— Правда ли, что вы используете ребенка для победы?

— Как изменится ваша жизнь, если станете родителями, мистер Ким?

Тэхен спокойно открыл дверцу машины, помогая Лалисе сесть, прежде чем повернуться к толпе.

— Моя жена устала, и сейчас её здоровье на первом месте. Спасибо за вашу поддержку.

Он не стал отвечать на вопросы, не стал затягивать разговор — просто сел в машину рядом с Лалисой и закрыл за собой дверь. Когда двери захлопнулись, шум снаружи приглушился. Лиса откинулась на сиденье, прикрыв глаза, чувствуя, как напряжение постепенно покидает её тело. Тэхен пристегнул ремень, но не завёл машину сразу. Вместо этого он повернулся к ней, внимательно глядя в её лицо.

— Всё в порядке?

Она медленно открыла глаза и встретилась с его взглядом.

— Теперь да.

Когда машина подъехала к дому, вечерний воздух был наполнен влажностью, обещая скорый дождь. Камеры журналистов продолжали вспыхивать за оградой, а их голоса тонули в шуме моторов. Тэхен быстро вышел из машины и помог Лалисе выбраться, его ладонь привычно скользнула по её спине, поддерживая. Её взгляд метнулся к толпе, и она поймала несколько восторженных выражений лиц — общественность уже приняла их в образе идеальной пары, а теперь ещё и будущих родителей. Эта мысль заставила её губы дёрнуться в лёгкой усмешке.

В холле их уже ждал Намджун, стоя у подножия лестницы с планшетом в руках. 

— Поздравляю, — начал он, глядя на экран. — Рейтинги взлетели, люди в восторге. Всё идёт по плану!

Лиса медленно подняла брови, её пальцы сжались в кулак.

— Что значит «по плану»? 

Намджун оторвал взгляд от планшета и посмотрел на неё, слегка нахмурившись, словно не понимая, в чём проблема.

— Ну, ты же понимаешь, что эта новость укрепила позиции Тэхена, — спокойно ответил он. — Мы вовремя сыграли на эмоциях общества. Люди любят такие истории, особенно когда они кажутся искренними. Придется потом выдумать историю с потерей ребенка, чтобы вопросы не возникали 

Лалиса моргнула.

— Ты идиот или да?

Намджун замер, его пальцы сжались на планшете.

— Что?

— Я действительно беременна, — её голос был твёрд, без намёка на шутку. — Это не политический ход

Тэхен медленно перевёл взгляд с Лалисы на Намджуна, наблюдая, как советник осознаёт, что только что ляпнул. Намджун моргнул, его губы чуть приоткрылись, будто он собирался что-то сказать, но слова застряли в горле.

— Я... Я не это имел в виду, — наконец выдавил он, потирая переносицу.

— Закрой рот, — бросил Тэхен.

Намджун моргнул, слегка приоткрыв губы, будто хотел возразить, но затем передумал. Его пальцы чуть сильнее сжали планшет, и он недовольно качнул головой, но спорить не стал. Тэхен ещё раз глубоко вдохнул, стараясь взять себя в руки, а затем развернулся и пошёл вслед за Лалисой. Поднимаясь по лестнице, он слышал её шаги, ведущие на кухню.

Когда он вошёл, она уже стояла у окна, опершись ладонями о прохладную мраморную столешницу. Её плечи были напряжены, губы плотно сжаты. Он молча подошёл ближе и мягко приобнял её, обхватив руками талию и прижавшись лбом к её плечу.

— Не злись, — тихо попросил он.

— Я не злюсь, — ровно ответила она.

Тэхен усмехнулся, его губы чуть коснулись её шеи, и он медленно выдохнул.

— Ты злишься, — уверенно сказал он. — Имеешь право. Намджун иногда не думает, прежде чем говорит.

— Иногда? — Лалиса приподняла бровь, слегка повернув голову, чтобы посмотреть на него.

Тэхен ухмыльнулся, убирая прядь её волос за ухо.

— Хорошо, часто.

Она хмыкнула, но её плечи стали чуть расслабленнее. Он знал, что тема всё ещё беспокоит её, но решил не нагнетать. Вместо этого он слегка развернул её к себе, приподнял бровь и сказал:

— Как насчёт панкейков?

Лалиса удивлённо моргнула.

— Чего?

— Панкейки, — повторил он, убирая волосы с её лица. — С клубникой и взбитыми сливками, я приготовлю.

Лиса скептически посмотрела на него.

— Ты умеешь?

— Что за недоверие? — Тэхен изобразил оскорблённый вид, но в глазах блеснуло веселье. — Я не только политик, но и мужчина, который способен накормить свою жену.

Она покачала головой, но в уголках её губ промелькнула лёгкая улыбка.

— Хорошо, мистер президент, покажите мне свои кулинарные навыки.

Тэхен самодовольно кивнул, закатал рукава рубашки и направился к шкафчику, доставая нужные ингредиенты. Пока он разбивал яйца в миску, Лалиса прислонилась к столешнице и просто наблюдала за ним. Его уверенные движения, лёгкая улыбка на губах, то, как он морщил лоб, когда что-то высчитывал в уме — всё это вдруг показалось ей до боли родным.

— Ты впервые готовишь для меня, — задумчиво произнесла она, и Тэхен мельком взглянул на неё.

— Наверное, — он пожал плечами, выливая молоко в миску. — Но если тебе понравится, могу взять это за привычку.

Лиса тихо засмеялась, впервые за весь день чувствуя лёгкость. Она подошла ближе и, не раздумывая, обняла его со спины, прижимаясь щекой к его спине. Он взбивал тесто, уверенно работая венчиком, пока Лалиса наблюдала за ним с лёгкой усмешкой.

— Ну что, хочешь попробовать моё фирменное творение?

Лалиса приподняла бровь, скрестив руки на груди.

— Фирменное? Ты, кажется, готовишь их впервые.

— Разве я не могу быть прирождённым талантом? — с самодовольной улыбкой он налил порцию теста на разогретую сковороду, и по кухне тут же разнёсся лёгкий сладковатый аромат.

Лалиса вздохнула, но не смогла сдержать улыбку.

— Ну мы еще посмотрим, — сказала она, наклоняясь к столешнице, на которой уже стояли взбитые сливки и нарезанная клубника.

Первые панкейки получились немного неровными, но в целом вполне съедобными. Тэхен подал ей тарелку, а затем, внимательно наблюдая, как она берёт вилку, спросил:

— Итак, ваш вердикт, миссис Ким?

Лалиса разрезала кусочек, медленно отправила его в рот и притворно нахмурилась.

— Ммм... ну, это точно... — она сделала паузу, а затем с хитрым прищуром добавила, — лучше, чем я ожидала.

Тэхен закатил глаза.

— Значит, в следующий раз могу не стараться?

— О нет, теперь ты обязан готовить мне их каждую неделю, — ухмыльнулась она, посылая ему игривый взгляд.

Он усмехнулся, качая головой.

— Только если ты будешь так же мило благодарить меня, как минуту назад.

Лиса хотела что-то ответить, но вдруг почувствовала лёгкое головокружение. Она наклонила голову, потерев висок, и Тэхен тут же заметил перемену в её лице.

— Всё в порядке? — в его голосе прозвучала лёгкая тревога.

— Да, просто... немного кружится голова, — призналась она, тяжело выдыхая.

— Ложись, тебе нужно отдохнуть, — твёрдо сказал он, заглядывая ей в глаза.

Лалиса хотела возразить, но он уже повёл ее в сторону гостиной.

— Ты слишком обо мне беспокоишься, — пробормотала она, когда он усадил её на мягкий диван.

Тэхен сел рядом, обняв её за плечи и прижав к себе.

— Ты носишь моего ребёнка, как иначе?

Лиса вздохнула и, к своему удивлению, почувствовала, как усталость наваливается на неё с новой силой. Она чуть сильнее прижалась к нему, закрывая глаза. Впервые за весь день она почувствовала себя по-настоящему спокойно. Когда Лиса уснула, Тэхен быстрым шагом вернулся в кабинет, где его ждали советники. Экран телевизора освещал комнату холодным голубоватым светом, на нём мелькали графики и цифры. Остальные советники переговаривались шёпотом, пытаясь просчитать, что делать дальше.

— Какого чёрта? — тихо, но сдержанно процедил Тэхен, проходя к столу и облокотившись на него обеими руками.

Никто не ответил сразу. Они все знали, что произошло. Итоговая цифра на экране говорила сама за себя: ни он, ни его соперник не достигли 50% голосов. Это означало только одно — будет второй тур. Ещё две недели напряжённой борьбы, ещё две недели грязных игр, подковёрных интриг и бессонных ночей.

— Мы были уверены, что этого не случится, — наконец заговорил Намджун, отрываясь от окна. Он бросил телефон на стол так, что экран вспыхнул от удара. — Чёрт, мы ведь так хорошо вели кампанию! Мы даже использовали твою чёртову новость о ребёнке! Люди в восторге, но этого оказалось мало!

Тэхен сжал пальцы в кулак.

— Значит, где-то мы недооценили его, — хрипло сказал он, глядя в таблицы с процентами.

— Или он использовал что-то, чего мы не ожидали, — добавил другой советник, нервно постукивая по столу.

Намджун провёл рукой по волосам и тяжело вздохнул.

— Ты понимаешь, что это значит? Ещё две недели. Ещё две недели на нервах, на грани, ещё две недели, в течение которых он может нас сломать. А если мы проиграем...

Он не договорил, но и так было ясно, что стоит на кону. Они вложили слишком много, чтобы отступить. Тэхен выпрямился, его взгляд стал холодным и сосредоточенным.

— Раз мы знаем, что он нас обошёл, нам нужно сделать ход, который никто не ожидает.

В комнате повисла тишина. Советники переглянулись.

— И что ты предлагаешь? — осторожно спросил один из них.

Тэхен задумался на секунду, затем его губы тронула едва заметная улыбка.

— Мы сыграем жёстко. Мы не просто выиграем, мы уничтожим его репутацию. Он даже не успеет понять, что произошло.

Намджун нахмурился, но в его глазах мелькнул интерес.

— Это может быть рискованно.

— Всё в этой кампании рискованно, — Тэхен провёл рукой по подбородку, обдумывая детали. — Если он играет грязно, мы должны быть на шаг впереди. Завтра с утра мы пересматриваем стратегию. Поднимите всю возможную информацию на него, каждую деталь, каждую ошибку, каждый слух. Если у него есть скелеты в шкафу, мы их найдём и выбросим на публику.

— Хорошо, — согласился Намджун. — Завтра же начнём.

Тэхен кивнул, затем перевёл взгляд на экран телевизора, где снова показывали графики с результатами. Он прикусил губу, сдерживая злость, но внутри него уже кипел план.

Он выиграет любой ценой.