Панорамы наших душ

Кромешная тьма — идеальная сцена, на которой разум может
разыгрывать свои фантазии.

Стивен Кинг

Школьный автобус, застрявший посреди безлюдной трассы из-за густого тумана, был полон сюрпризов и пугающих странностей. Пропавший водитель напряг всех пассажиров своим внезапным исчезновением, а закрывающиеся сами по себе двери окончательно сбили их с толку. Происходящее казалось чем-то на грани фантастики, во всем этом явно была замешана ничем необъяснимая мистика.

Два напуганных подростка, которые совсем недавно стали ближе узнавать друг друга, оказались заперты в шоферской кабине. В тесном помещении было очень мало свежего воздуха, ведь окна и форточки наглухо заблокированы, кислород поступал лишь через вентиляционную систему. Джулиан Фэрроу лихорадочно нажимал на все кнопки, располагающиеся на панели управления.

Однако ни одна из них не работала, все они казались какой-то жалкой бутафорией, неспособной что-либо закрыть или открыть. Бесполезны были и педали, которые парень использовал, основываясь на своем небогатом опыте вождения машины. О руле и говорить не стоило, он был лишь огромной баранкой, толк которой заключался лишь в том, что ее можно было покрутить из стороны в сторону.

С момента начала их не самого веселого приключения прошло уже больше двух суток, за это время подростки напрочь забыли о таком понятии, как сон. Время будто перестало существовать, оно напоминало бесконечную тягучую субстанцию, которая потеряла всякий смысл. Ребятам уже приходилось не спать несколько дней подряд, например, когда они готовились к экзаменам. Однако сейчас был совершенно иной случай, высосавший из них все оставшиеся силы и энергию.

Эйприл сама не заметила, как начала широко зевать, после чего провалилась в забытье. Она уснула прямо возле сидящего рядом парня, уютно устроившись у него на плече. Жесткое сиденье казалось мягкой кроватью, а острые костяшки тощего Джулиана были лучше любой пуховой подушки. Девушка мило улыбалась во сне, забыв обо всех проблемах и безумии, в котором они утонули. Ее имбирно-рыжие локоны спадали на узорчатую рубашку юноши ярким апельсиновым водопадом, а бледные ладони крепко сжимали шелковую ткань.

Фэрроу тоже долго не продержался и задремал вслед за подругой, уснувшей на его плече. Два уставших подростка, запертых в тесной шоферской кабине мирно посапывали, будто так и должно было быть. Они проспали несколько часов, после чего Джулиан внезапно вздрогнул, разбудив Эйприл. Парень не мог просто дрыхнуть, словно все в порядке и ничего паранормального не происходило. Он встряхнул кудрявой головой, пытаясь собраться с мыслями.

— Это точно не обычный автобус, на котором мы привыкли ездить всю свою жизнь, — заключил Джулиан, нервно барабаня длинными пальцами по металлической поверхности. — Здесь изначально не было водителя, транспорт ехал сам по себе и завез нас в эту глушь. Нам пора смириться с тем, что мы попали в чертов мистический триллер.

— Главное, чтобы этот триллер не превратился в жестокий хоррор, — хмыкнула Эйприл, кусая малиново-розовые губы, которые успели покрыться кровавыми ранками. — Слушай, как ты смог выйти из этого гипноза и избавиться от своих видений?

— Я от них не избавился, они до сих пор там, за окном, — пробормотал Фэрроу, указывая в сторону огромного запотевшего стекла. — Мне удалось их контролировать, ведь все происходит только в моей голове. Это лишь зыбкий мираж, хрупкая иллюзия, которую я могу разрушить одним щелчком пальцев.

Однако панорама за окном говорила об обратном. Юноша не мог избавиться от навязчивого образа его любимого с детства места, которое выглядело столь реалистично. Бескрайний луг с полевыми цветами, на котором паслось стадо диких лошадей, олицетворяющих настоящую свободу. Эта картина была восхитительна, но причиняла парню невыносимую боль, вызванную воспоминаниями из прошлого. Красота за окном пронзала его тело миллионами острых иголок, буквально резала изнутри, поэтому он изо всех сил старался туда не смотреть.

— Эти чертовы стекла пуленепробиваемые, их молотком-то сложно пробить, не то что голыми руками, — сообщила Эйприл и без того очевидный факт, судорожно сглотнув. — Мне кажется это и не автобус вовсе.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Фэрроу, удивленно изогнув темные брови. Его сознание было сильно затуманено, будто он находился в состоянии алкогольного опьянения, поэтому парень не мог быстро соображать.

— На вид это точная копия одного из наших школьных автобусов, — пояснила девушка. — Но по сути это огромная железяка на колесах, которая едет сама по себе. Все кнопки и панель управления — лишь жалкая бесполезная бутофория. Двери открываются автоматически, а всем автобусом правит мощная мистическая сила.

— Это гигантский металлический гроб на колесиках, в котором мы и будем похоронены... — мрачно произнес Джулиан, его светлые голубые глаза внезапно потемнели. — Почти тридцать несовершеннолетних трупов, которые никто так и не сможет найти. Я всегда хотел, чтобы меня кремировали, а прах развеяли по этому цветочному лугу, — дрожащая рука парня указала на окно. — Но видимо мне суждено сгнить здесь, вместе со всеми вами. Наши трупы будут медленно разлагаться, пока от мертвых тел не останутся лишь грязные кости, кото...

— Хватит, Фэрроу, прекрати! — отчаянно закричала Эйприл, в шоке уставившись на него изумрудно-зелеными глазами. — Зачем ты это говоришь? Я и без тебя знаю, что нам осталось недолго, не надо мне об этом напоминать. Свои последние дни или часы я хочу провести не так.

— Кстати, вся еда осталась там, за дверью, — бесцветным тоном добавил Джулиан, еще больше подливая масла в огонь. В его бархатистом голосе не слышалось ни единой эмоции, он был абсолютно равнодушен. — Последний раз я ел часа четыре назад, ты вроде тоже. Мы продержимся от силы пару дней, учитывая, что оба худые, как спички, накопленный жир нас не спасет. Знаешь, так и до каннибализма не далеко.

— Это не ты, — внезапно выпалила Эйприл, ее спина покрылась ледяным потом от ужасных слов парня, а лоб блестел от противной испарины. Дыхание сильно участилось, а сердце было готово пробить грудную клетку. — Ты сам не свой, что с тобой, Фэрроу? Где тот оптимист, который играл на гитаре и вселял надежду во всех пассажиров?

— Я реалист, Рид, — сухо произнес Джулиан, пожав худыми плечами. Он говорил абсолютно ровным голосом, будто находился под каким-то гипнозом. — Нужно принять ситуацию такой, какая она есть. Хватит на что-то надеяться, нам никак не спастись.

Девушка не нашла весомого аргумента, способного его переубедить, поэтому просто промолчала. Зарывшись в имбирно-рыжие волосы своей вспотевшей рукой, Эйприл отошла в самый край шоферской кабины. Ей было не по себе от поведения парня, который на этот раз явно не шутил, а говорил абсолютно серьезно. В него будто что-то вселилось, может Фэрроу и был депрессивным чудиком с пугающим чувством юмора, но сейчас он не был похож на самого себя.

Эти миражи за окном явно оказали на него не только позитивное, но и негативное влияние. Загадочные иллюзии высосали из него весь оптимизм, превратив в бесчувственную на первый взгляд статую, внутри которой бушевал целый ураган различных эмоций. Цветочный венок на каштановых кудрях бледного юноши начинал постепенно увядать, как увядала и надежда на спасение. Нежные лепестки ромашек опали на пол, их безжалостно растоптали подошвы черных кожаных ботинок Джулиана.

Эйприл буравила окно отчаявшимся взглядом, наблюдая за густым туманом, видимым только ей одной, когда стекла автобуса озарила очередная ослепительно-яркая вспышка. Зажмурившись от внезапного мощного луча света, появившегося из ниоткуда, подростки синхронно вздрогнули. Когда они распахнули свои испуганные глаза, то обнаружили, что почти ничего не видят. Единственным ярким пятном оказалось электронное табло на стене, на которой вывелся мерцающий текст.

"Грань между мечтой и страхом очень хрупка. Вы выбираете забвение или смерть?"