✾ Часть ⓮ ~ Хрупкая грань
Фантазии всё же лучше,
чем туман в голове.
Артур Конан Дойл
«Записки о Шерлоке Холмсе»
В то время как Эйприл Рид и Джулиан Фэрроу сидели в запертой кабине водителя и томились в тесном удушающем капкане, постепенно сходя с ума, остальные пассажиры пребывали в абсолютном забвении. Здравый смысл давно улетучился куда-то очень далеко, рассудок помутился, а в голове творилось жуткое месиво, состоящее из обрывчатых мыслей.
Разум овладел телом, сковав его тяжелыми цепями безумства и превратив в беспомощную марионетку. Подростки, сидящие в школьном автобусе, не понимали, что с ними творится, но были уже не в силах это контролировать. Они поддались этой волне сумасшествия, которая нахлынула на них столь внезапно, что поглотила в себя и унесла в глубокую пропасть под названием неизвестность.
Канув в эту устрашающую яму, представляющую собой их собственный разум, пассажиры заблудились в запутанных лабиринтах своих душ. Один из самых светлых, по-детски чистых и невинных лабиринтов принадлежал Айзеку Риду, сидящему в переднем ряду. Рыжеволосый парнишка забрался на свое сиденье с ногами и буквально впечатался в стекло, на его веснушчатом лице играла беззубая улыбка.
У мальчика всегда было развитое воображение и богатый внутренний мир, который сейчас вылился в живописную панораму за окном. В самом начале эти загадочные видения представляли собой открытый космос, в котором парили мириады ослепительно-ярких звезд и все планеты Солнечной системы. Однако со временем мираж становился мрачнее, окрашивался в угольно-черный оттенок, звезды начинали тухнуть одна за другой, а кольца Сатурна казались все более далекими.
Пространство вокруг постепенно погружалось в вязкую темноту, красивая иллюзия тонула в кромешном мраке. Это уже не олицетворяло самую заветную мечту Айзека, которую он лелеял уже несколько лет, а было больше похоже на ночной кошмар.
Младшего Рида это сразу же насторожило, он немного пришел в себя и отлип от запотевшего от его теплого дыхания окна. Светло-карие глаза мальчика растерянно бегали по панораме за окном, стремительно окунающейся в пугающую пустоту. Постепенно он выходил из того таинственного гипноза, под которым пребывал все это время.
— Эй, кто-нибудь знает, что тут происходит? — робко спросил Айзек, оглядев присутствующих испуганным взглядом. — Почему вы не отвечаете? Лизи, ты меня слышишь?
Он легонько толкнул в плечо светловолосую девочку, сидящую рядом. Однако она не подавала никаких признаков жизни, заворожено глядя в окно. Подруга выглядела очень странно и абсолютно не двигалась, как и все остальные его друзья. Худое тело Айзека проняла мелкая дрожь, кончики бледных пальцев онемели, словно он сильно замерз.
Такое бывало, когда парнишка проводил слишком много времени за игрой в снежки со своими приятелями, но ведь внутри автобуса было довольно тепло. Почти тридцать пассажиров нагревали воздух своими разгоряченными телами, однако это не спасло мальчика от холода, который исходил изнутри.
Мороз проник внутрь его хрупкого тельца, сжав трепыхающееся сердечко своей ледяной лапой. Айзек как можно плотнее кутался в свою джинсовую курточку, отчаянно пытаясь согреться, однако это не помогало.
Бросив тревожный взгляд в сторону задних рядов, он не обнаружил там свою старшую сестру. Ее сосед, которого все почему-то дразнили чудиком и психопатом, тоже отсутствовал. Этот кудрявый парень помог ему вернуть свой ланч и защитил от мерзкого Брукса, который вечно травил и издевался над ним в школе.
— Лизи, ты не видела Эйприл? — взволнованно спросил Рид, хмуря рыжие брови. — Я не могу ее найти, куда она могла деться...
Подруга вновь его проигнорировала, буравя стекло загипнотизированным взглядом. Поняв, что толку от товарищей сейчас мало, мальчик решил положиться на самого себя. Внезапно он услышал настойчивый стук, доносящийся из шоферской кабины. Кто-то пытался привлечь к себе внимание, стуча по двери костяшками пальцев, однако было сложно разглядеть лицо из-за затемненного окошка.
— Айзек, солнышко мое, подойди сюда! — послышался охрипший от криков, но такой родной голос его старшей сестры.
— Как вы там оказались?! — непонимающе воскликнул мальчик, вскакивая со своего места и подбегая к металлической двери. Он предпринял безуспешную попытку ее открыть, однако та было плотно заперта. — Что тут вообще происходит и почему эта идиотская дверь не открывается?!
— Как я рада, что с тобой все хорошо, милый, — облегченно выдохнула Эйприл, прижимая к окошку свою светлую ладонь. Ее бледные пальцы пытались соприкоснуться с маленькой ладошкой брата сквозь плотное стекло. — Попробуй найти ключи, они должны висеть где-то неподалеку.
Айзек принялся искать что-то, хоть отдаленно напоминающее ключи, лихорадочно оглядываясь вокруг. В это время в головах других пассажиров творилось нечто, видимое лишь им одним. Лабиринты души бывают разными, но один из самых запутанных принадлежал темнокожему парню в среднем ряду.
Его смуглая кожа была шоколадного оттенка, кончики черных волос выделялись золотистым цветом, а в темно-карих глазах впервые не полыхал гнев. Сейчас привычная ярость Рассела Брукса сменилась умиротворением, полные губы не кривились в злобной усмешке, а напротив, растянулись в мягкой улыбке.
Его панорамой за окном было самое дно океана, по которому проплывали косяки разноцветных рыбешек, полупрозрачные медузы и даже огромные киты. Бирюзово-зеленые водоросли трепыхались будто бы на ветру, а пузырьки морской воды касались оконного стекла, возле которого сидел Рассел.
Он ощущал себя в роли аквалангиста и наконец осуществил заветную мечту о дайвинге, пусть и не в реальности, но хоть сидя в автобусе. Подводный мир завораживал своей неземной красотой, а морские обитатели поражали своим разнообразием и красочностью. Брукс настолько ушел в панораму за окном, что полностью отключился из реального мира, не обращая ровно никакого внимания на свою светловолосую подружку.
Дакота вела себя точно также, наблюдая за видимой только ей картиной с изумлением на обильно накрашенном лице, ее полные губы алого цвета были растянуты в широкой улыбке. Сладкая парочка забыла о существовании друг друга, пребывая в полном забвении. Все окружающие их пассажиры казались такими же загипнотизированными зомби, прилипшими к холодным стеклам.
Рассел был так увлечен красотой за окном, что не сразу осознал, как панорама начала стремительно темнеть. Кристально-чистая вода аквамаринового оттенка вдруг стала угольной, словно кто-то пролил в океан огромную чернильницу. Количество морских пузырьков увеличилось раз в десять, мутные пятна заполнили собой все вокруг. Косяки ярких рыбешек и медуз стали исчезать один за другим, пространство утонуло в кромешном мраке.
Панорама за окном перестала напоминать подводный рай, олицетворяющий заветную мечту Рассела, а, напротив, выглядела как ужасный кошмар. Смуглому парню уже не хотелось нырнуть в эту ранее манящую морскую глубину, он вздрогнул и отодвинулся от влажного стекла. Улыбка упала с его счастливого лица, сменившись привычным оскалом.
Мускулистое тело Брукса напряглось до предела, когда прямо возле левого уха раздалось громкое скрежетание. Звук нарастал с каждой секундой, отдаваясь неприятной резью в голове. Юноша в страхе вжался в свое сиденье, лихорадочно пытаясь понять, откуда исходит этот непонятный шум. Он напоминал какое-то клацанье, громкость которого сейчас достигла своего пика. Внезапно угольно-черная вода за окном стала проясняться, пузырьки стремительно исчезали.
Спустя секунду в плотное стекло врезалось нечто настолько мощное, что автобус подпрыгнул, будто произошло сильнейшее землетрясение. Сначала показался серебристый плавник, а затем и гигантская челюсть с несколькими рядами острых как бритва зубов. Рассел совсем забыл, что в морской пучине скрывается не только неземная красота и яркие рыбешки. Там водятся и кровожадные акулы.
Брукс вскрикнул от неожиданности, внутри все заледенело, в висках застучало, а сердце бешено билось где-то в области горла. Инстинкт самосохранения сработал вовремя, в тот самый момент, когда огромная зубастая челюсть оказалась в опасной близости от окна. Парень не соображал, что творит, поэтому, недолго думая, напряг свой мощный кулак, собрав в нем всю оставшуюся силу.
Размахнувшись для удара, он направил руку и проломил ею окно, которое до этого казалось всем пуленепробиваемым. В следующую секунду в автобусе раздался оглушительный грохот и отчетливый звук битого стекла, разлетевшегося на мелкие осколки.