Побег из Рая. Новое начало | 18+

Эстер.

Руки дрожат так, словно по телу пустили разряд тока, а я тщетно пытаюсь успокоиться. Получив имейл, я первым же делом вспомнила о том, как когда-то получила письмо от Кайла... До сих пор живо ощущаю те эмоции, что захлестнули тело, пока я вчитывалась в строчки, по несколько раз возвращаясь к одним и тем же словам. Тогда, больше десяти лет назад, это казалось чем-то само собой разумеющимся, точно даже после побега из "Рая" община оставалась постоянной составляющей моей жизни, а сейчас же - наоборот. "Рай" остался далеко в прошлом, как мне казалось, но сейчас я четко поняла, что это лишь иллюзия, которую создало мое сознание.

Пока Эмили совершает звонки, пытаясь выяснить кто стоит за письмом, я пытаюсь осознать происходящее. Кто-то пытается вновь затащить меня в темный омут прошлой жизни и разрушить новый идеальный мир, в котором нет места религии и одержимости. Но кто же этот человек? Мысленно представляю каждого, кто был в общине, но людей настолько много, что мысли разбредаются в разные стороны. Общалась ли я раньше с этим человеком или же он безмолвно наблюдал со стороны, изучая поведение и привычки? Столько вопросов возникает в голове, что я прикладываю руки к вискам и начинаю их массировать. Пытаюсь понять, что же на самом деле нужно отправителю от меня: позабавиться или реальная угроза имеет место быть?

— Колсон обещал узнать все, что только сможет. В ближайшее время мы установим личность того, кто отправил это письмо, вот увидишь, — Эм обнимает меня и опускает подбородок на мою макушку. От подруги приятно пахнет ванилью и мускатным орехом - теплый, дурманяще-пряный аромат.

— Как думаешь, это действительно проделки Дэниела или у него есть подражатель? — вопрос на несколько минут повисает в воздухе, точно каждая из нас пытается осмыслить произошедшее.

— Не знаю, Эстер, не знаю. Дэниел настолько хитер, что я не удивлюсь тому факту, что он кого-то готовил себе на замену. А подражатель, — подруга поглаживает мне плечи, — также вполне возможен, ведь за Дэниелом следовали сотни людей почти со всей Америки.

— Мне стоит начать опасаться? — я уже заранее знаю ответ на вопрос, но все-таки хочу услышать ответ от подруги.

— Сейчас главное не пренебрегать мерами предосторожности, а остальное на себя возьмет ФБР. По возможности... — Эмили перебивает рингтон телефона и она отстраняется, чтобы ответить на звонок.

Подруга расхаживает по кухне, то и дело бросая косые взгляды на меня. Голос ее приглушен, будто она обсуждает какую-то тайну, не предназначенную для лишних ушей - моих ушей. Меня напрягает и немного раздражает такое поведение, ведь ситуация касается меня.

— Черт, Колсон! Напряги свою задницу и начни нормально работать! — Эмили злится: щеки раскраснелись, а ладонь левой руки сжата в кулак. Кажется, будто она готова бросить телефон в стену. — Даю тебе еще десять минут, и если информации не будет, то я буду вынуждена обратиться в отдел профессиональной ответственности и доложить о невыполнении обязанностей!

Представляю, как Колсон, сидя в кабинете, сжался под напором Эмили и уже мысленно представляет, как попрощается со своей должностью. Хотелось бы его пожалеть, сказать, чтобы он не обращал внимание на гнев подруги, ведь та переживает не просто так - она боится вновь пережить кошмары ушедших дней.
Могу ли я сделать что-то, чтобы помочь самой себе? Единственным разумным выходом я вижу только продолжать жить дальше, не потакая прихотям неизвестного, но, где гарантия того, что этот человек не начнет двигаться дальше, все ближе подбираясь к моей семье?

В работе с жертвами сект я часто сталкивалась с преследованиями. Когда мы спасали юных девушек из лап религии, то всегда старались оградить их от тех, кто может быть причастен к общинам, но не всегда это удавалось так, как нам хотелось. Эвелин Александр вошла в число тех, кого удалось заманить в секту после спасения. Казалось, что девочка почти оправилась после потрясения: начала общаться со сверстниками из реабилитационного центра, перестала молиться тогда, когда слышала вопросы об общине, искренне улыбалась и стремилась к самореализации, но в один день все изменилось. Эвелин начала закрываться, постепенно отдаляясь от новых друзей, предпринимала попытки сбежать, а общение с работниками социальных служб и полиции стало больше напоминать холодную войну. Зачастую, жертвам нужно заполнить ту пустоту, что образовалась после выхода из секты, ведь в общинах их окружали любовью и заботой, и они пытаются найти это у других людей, либо же у тех, кто следит за ними из числа паствы. Одна из медсестер, что работала в центре, заметила, как к Эвелин стал приходить молодой парень, примерно ее возраста, и они почти все свободное время проводили вдали от всех, но женщина поделилась наблюдениями лишь тогда, когда двери за спиной девочки закрылись и та оказалась в нормальном мире. Спустя неделю, когда Эвелин должна была встретиться с социальным работником и шерифом, она не явилась на встречу, а соседи девочки сказали, что та поспешно сбежала. Больше Александр никто не видел, а я же не сомневалась, что девочка вновь вернулась в секту. Преследователи никогда не оставят своих жертв, особенно тогда, когда они знают слишком много тайн о месте, которое прикрываясь религией ломает судьбы людей.

Голос Эмили вырывает меня из бессмысленных рассуждений:

— Я приму все меры, чтобы ты была в безопасности. Элис стоит на несколько дней остаться дома и не посещать школу, впрочем, как и тебе не стоит посещать "События Глендейла", — глаза подруги излучают теплоту, точно перед собой она видит собственного ребенка. — А еще я сообщу Энди о том, что ты в опасности. Пусть побудет некоторое время с тобой, и у вас будет возможность поговорить сама знаешь о чем, — коварно улыбнувшись Эм вновь берет телефон и звонит кому-то.

Мне же хочется побыть одной, поэтому хлопаю крышкой ноутбука и спешу на балкон - мое укрытие в трудные минуты жизни. Быстро миновав ступени и комнату Элис, дверь которой едва приоткрыта, - не удивлюсь, если она все слышала, - спешу к спальне, чтобы наконец-то выйти в зарождающийся вечер. Прохладный воздух приятно обдувает тело, играя с одеждой и прядями волос, что выпали из тугого узла. Начало осени всегда было моим любимым временем года, когда днем еще ласковые лучи солнца касаются оголенных участков кожи и согревают их, а вечером приятная прохлада опускается на город и дарит умиротворение. На горизонте уже виднелись первые проявления заката: солнце медленно покидало свой престол, опускаясь все ближе к земле, а небо окрашивалось в розово-сиреневые оттенки. Была бы я художником, то несомненно изобразила на полотне вечерний небосвод, окружающий перенаселенный город где-нибудь в центре Америки. Аккуратными мазками я бы накладывала масляные краски, передавая разнообразие оттенков и подчеркивая незамысловатые тени, едва касаясь холста написала бы заходящее солнце, добавляя ярко-оранжевых красок. А крыши небоскребов написала бы иссиня-черными, с едва заметными отблесками небесного светила.

Перед глазами живо вырисовывалась такая картина, но только все происходящее было наяву, лишь высотки сменились красноватой пустыней с множеством изумрудных кактусов и небольших кустарников. С потоками ветра улетучивались плохие мысли и я почти перестала думать об угрозах Дэниела и анонима, представляя, что это сон. Кошмарный сон, который исчезнет с появлением рассвета. На смену этим мыслям пришли воспоминания об одном из дней в "Раю", когда Дэниел говорил, что мы всегда будем рядом.

Был канун Рождества - праздник, который никогда не праздновали в общине. Дэниел тщательно ограждал паству от любых увеселительных программ, ссылаясь на то, что Создатель покарает их, если те будут что-то праздновать. Я же с предвкушением ждала ночи и мечтала, что загаданное желание обязательно сбудется. Маленькая традиция, что сохранилась с самого приезда в "Рай", помогала мне не падать духом и верить, что все обязательно изменится. Радость захватывала тело, и я не могла спокойно усидеть на месте: ходила то в кухню, чтобы захватить из шкафчика снеков, то блуждала по комнате, измеряя ее шагами. А еще я очень ждала сообщения от Эмили, ведь она присылала огромные сообщения на каждый праздник, да и общаясь с ней, я чувствовала себя не заложницей общины, а обычной девочкой, которая не знает, кто такие религиозные фанатики.
Через час должна была состояться длинная проповедь, длившаяся обычно около пяти часов. Обычно Нельсон заготавливал такие речи, что вся паства слушала его с открытым ртом, точно впитывала в себя каждую букву, все глубже погружаясь в тот мир, который выстроил вокруг себя Дэниел. Я же из года в год на таких проповедях сидела с отрешенным видом и рассматривала пейзаж за окном.

Быстро накинув на себя зимнюю куртку, я поспешила к Молельному дому, что гордо возвышался надо всеми домами. Бредя по вычищенным дорожкам, я разглядывала снег под ногами, уже притоптанный чужими ногами. Засмотрелась так, что не заметила, как врезалась в чью-то крепкую грудь. Первым делом в голове пронеслась мысль о том, что это Кайл, а его мне хотелось видеть меньше всего. Но подняв голову я столкнулась взглядом со льдисто-голубыми глазами, что внимательно меня изучали.

— Эстер, стоит смотреть по сторонам, иначе собьешь кого-нибудь с ног, — Нельсон говорил слегка охрипшим голосом.

— Простите, пастор Нельсон. Я просто задумалась о сегодняшней проповеди, — врать Дэниелу я научилась давно, поэтому невинная ложь легко слетела с губ, не оставив после себя горького осадка.

— Истинная "Духовная невеста"! Ты же знаешь, что станешь примером для многих? — губы пастора изогнулись в улыбке, точно он сказал что-то действительно доброе, однако его слова были политы ядом. — Совсем скоро наша свадьба, и мне бы хотелось знать, рада ли ты... Однако, я знаю, что истину ты не скажешь, поэтому буду думать, что твоя душа поет от радости. Став моей женой ты навсегда свяжешь свою жизнь не только с "Раем", но и с Создателем. Мы всегда будем рядом, где бы не находились. Даже если ты пропадешь из моего поля зрения, то я все равно смогу найти тебя. И здесь, и в другом мире.

Тело онемело. Я не могла пошевелить даже пальцами. Мне казалось, что Дэниел умело раскусил план и запугивает меня, чтобы побега не состоялось. Но как он мог узнать, если я все тщательно скрывала? Или это лишь блеф, такой неумелый, что я должна рассмеяться пастору в лицо?
Я пытаюсь вымолвить хоть слово, но рот лишь безмолвно открывается и закрывается. Нельсон видит замешательство и хитро улыбнувшись оставляет меня стоять на дорожке.

Не знаю, сколько времени простояла вот так, склонившись над перилами балкона, но из транса меня вывел назойливый звонок телефона. Бросаю взгляд на столик, где лежит телефон, и замечаю имя Энди на экране. Желание разговаривать с людьми до сих пор не вернулось, но я отчетливо понимаю, что Энди не виноват в том, что происходит со мной, а значит не заслуживает игнорирования.

— Привет, Энди, — тщетно пытаюсь сделать так, чтобы голос звучал радостно и непредвиденно.

— Мне позвонила Эмили, через пол часа буду у тебя. Надеюсь, ты не забыла, что скоро вечеринка Элис?

— Не забыла, как раз собиралась съездить в магазин, но внезапное письмо немного изменило планы.

— Не будем менять планы из-за этого больного. Поедем вместе и я помогу тебе.

— Энди, я сама могу справиться, — понимаю, что возражать бесполезно, однако пытаюсь настоять на своем.

— Можешь, но не сейчас. Мы едем вместе и это не обсуждается. Будь готова к моему приезду.

***

На удивление шопинг, если его таковым можно назвать, прошел хорошо: мы закупили все нужные продукты и украшения, попутно с этим много разговаривали и смеялись. Я давно не чувствовала себя такой... Живой. Я словно отошла от долгого сна и смогла вновь насладиться жизнью, и все это благодаря Фостеру. Энди думал, что я не замечала его взгляд, наполненный любовью и нежностью, он буквально излучал всем телом ту любовь, что скопилась в нем за время разлуки. Мне хотелось ответить ему тем же, но я боялась поспешить. Боялась, что не смогу справиться с решением, которое приняла прошлой ночью - я решила изменить свою жизнь и отдалиться от помощи жертвам сект. Конечно, я не буду полностью исключать помощь из своей жизни, однако ее станет намного меньше, ведь пришло время расстаться с болезненным прошлым и начать наслаждаться тем, что есть в настоящем. Готовность восстановить отношения брала надо мной верх и я не пыталась сопротивляться. Нам предстоял долгий путь, точно мы начнем все с начала, но и к этому я готова. Осталось лишь узнать, готов ли Энди.

Мы вернулись домой и удобно устроились на диване в гостиной. Энди, как всегда, закинул ноги на журнальный столик, поставив рядом открытую бутылку пива, а я присела рядом, держа в руках бокал с вином. Не решаясь заговорить, точно все, что происходило в магазине было иллюзией, включили телевизор, уставившись в него невидящим взором.
Пытаюсь взять себя в руки, чтобы начать разговор, но слова застревают в горле. Мне хочется сказать Энди все, что я скрывала в глубине души, но невидимая рука будто закрывает мне рот. Поворачиваюсь к Фостеру и кладу руку поверх его ладони, тот поворачивается ко мне, рассматривая лицо, точно видит в первый раз.

— Нам нужно поговорить, — начинаю я, борясь с легкой дрожью в голосе. — Я бы хотела знать, готов ли ты восстановить отношения? То есть, я подумала и решила, что смогу уделять меньше времени общинам, — заламываю пальцы на руках, в попытке подобрать нужные слова, — и постараюсь забыть о прошлом. Если будет нужно, то вновь обращусь к доктору Боуэн.

Энди внимательно вглядывается в мое лицо. На его скулах проступили желваки, а губы сжаты в тонкую линию. Прядь волос выбивается и прикрывает его лоб, но ловким движением руки он возвращает ее на место. Молчание длится слишком долго, как мне кажется, и хочется закричать во все горло, чтобы Фостер хоть что-то сказал. Его глаза блуждают от моих глаз к губам, к шее, рукам, а после на губах Энди расцветает блаженная улыбка.

— Ты правда готова расстаться с делом своей жизни? — его голос звучит приглушенно.

— Не совсем, я просто буду намного меньше времени уделять общинам. Мы же еще в колледже решили, что я буду помогать таким, как я... Но ради нас буду стараться, чтобы все дела оставались за пределами дома, а здесь были только ты и я. Правда, Энди, мне тяжело без тебя. Оглядываясь назад, я вижу, как ты помогал мне и поддерживал. Твоя любовь спасла меня тогда, когда я медленно погружалась на дно. Я очень хочу верить, что мы справимся с этим...

— Конечно, справимся, но, — Энди берет меня за руку и нежно касается губами ее тыльной стороны, — если мне не изменяет память, то тебя не только беспокоили твои проблемы с работой, но и то, что я часто пропадаю. Сейчас дела с открытием ресторанов идут намного лучше, я нанял помощников, однако все равно очень часто пропадаю на работе. Если ты готова потерпеть некоторое время, то...

— Эстер! — Элис прерывает пламенную речь Энди, с топотом спускаясь по лестнице. — О, привет, Фостер. Простите, что разрушила романтику, но есть подвижки по делу с анонимным отправителем.

Мои глаза округляются, как и у Энди. Мы смотрим на подругу, ожидая новой порции информации, но та, скрестив руки на груди, молчит.

— Вы узнали кто это? — Энди подскакивает с дивана и приближается к Эмили. На секунду мне показалось, что он готов схватить ее за плечи, чтобы вытрясти информацию, но он лишь останавливается рядом с подругой.

— Узнали и уже через час человек будет в  полицейском участке, — лицо Эмили оставалось бесстрастным в то время, как лицо Энди раскраснелось и проступила пульсирующая вена у виска. — Эстер, ты едешь в участок месте со мной.

— Зачем? — одновременно произнесли мы с Энди.

— Ты должна увидеть кто это, — строгость в голосе подруги пугала, точно она разговаривала не со своей семьей, а с подозреваемым в жестоком преступлении. — Буду ждать в машине.

Развернувшись на пятках, Эмили покинула гостиную и вышла из дома, громко хлопнув дверью. Я непонимающе смотрела на Энди, пытаясь найти подсказку в его глазах, но он лишь пожал плечами и сказал:

— Лучше сделать то, что она говорит. Вдруг ты сможешь опознать анонима. Я подожду здесь, пока вы не вернетесь, а потом поеду домой, — Фостер ласково целует меня в щеку и отступает, пропуская к выходу из дома.

Медленно, точно никуда не спешу, выхожу на улицу. Фонари уже зажглись и отбрасывают желтые тени на дома и дорогу, что раскинулась перед ними. На другой стороне улицы компания подростков, сидя на крыльце, весело что-то обсуждает, мимо них спешит влюбленная пара, крепко держась за руки. Смотрю на соседний дом, где живет миз Миллер, и отмечаю, что свет горит лишь в одной комнате наверху, а сквозь шторы проглядывает силуэт старушки, которая всей душой обожает следить за соседями. Машу рукой, давая понять, что вижу ее, и моментально силуэт пропадает, оставляя за собой покачивающуюся ткань.

Эмили нажимает на клаксон, наполняя улицу противным сигналом, и я решительно подхожу к черной машине.
В салоне приятно пахнет ванилью и корицей, в подстаканнике стоит бумажный стаканчик с кофе, который уже наверняка остыл. Подруга сосредоточенно смотрит перед собой, ожидая, пока я пристегну ремень, и постукивает кончиками пальцев по рулю. Наверняка она переживает еще больше, чем я, однако старается этого не показывать -  дух агента ФБР в ней сильнее, чем дух обычной девушки.
Машина плавно начинает движение, постепенно набирая скорость и лавируя между другими автомобилями. Ночь плавно захватывает городок в свои объятия, отбрасывая мрачные тени от домов и деревьев, погружая и без того темные переулки в еще большую тьму. Разглядываю неоновые вывески, чтобы хоть как-то отвлечься, но это плохо помогает. Беспрерывный поток мыслей заполняет голову, отчего я откидываюсь на подголовник и прикрываю глаза. Не могу понять, кто же этот аноним и зачем он начал свою охоту, но понимаю, что через считанные минуты увижу истинное лицо зла, ведь добрый и чистый человек никогда не сможет связать свою жизнь с Нельсоном и "Раем".

— Как вы так быстро нашли анонима? — спрашиваю, не открывая глаз.

— Колсон постарался, ему в этом деле нет равных, — при упоминании имени агента Мерфи Эм едва улыбается - так неуловимо, что я думаю о том, что это могло мне показаться.

— Может расскажешь, что между вами? — пожалуй, сменить тему будет лучшим решением перед тяжелой встречей.

— Пару жарких ночей и вечера вместе, — Эмили не отрывает взгляда от дороги. — Не думаю, что будет что-то большее, но попытаться стоит. Ты же сама знаешь, что я давно ни с кем не встречалась, а иногда так хочется романтики и ласки, — голос подруги стал таким грустным, что мне захотелось ее обнять. И я неловко обняла ее, стараясь не мешать управлению автомобилем. — Приехали! Прошу тебя, не нервничай. Этот человек даже не узнает, что ты рядом. Будешь наблюдать за допросом из специальной комнаты. Пошли.

Пытаюсь дышать медленно, чтобы нервный импульс покинул тело, и следую за подругой в одноэтажное здание из коричневого камня, над входом в здание гордо расположилась вывеска с указанием номера полицейского участка. Стеклянные двери приоткрыты, будто кто-то забыл закрыть их до конца, но оказывается, что внутри нас ждал Колсон, любезно придерживающий дверь. Быстро обменявшись любезностями, идем по длинному коридору, освещенному мерцающими светильниками на потолке. Обстановка настолько давит, что кажется, будто стены сжимаются рядом с тобой и того гляди раздавят тебя. Успокаиваю себя тем, что это всего лишь самовнушение и стены неподвижны. Немного отстав от агентов, ускоряю шаг и останавливаюсь рядом с железной дверью. По ту сторону слышны неразборчивые голоса, бурно обсуждающие что-то между собой. Колсон отворяет железное полотно и пропускает нас вперед - в маленькую комнатушку с темно-серыми стенами, на одной из которых установлено зеркало Гезелла¹, через которое можно наблюдать происходящее в смежной комнате, прямо напротив него стоят несколько деревянных стульев, не внушающих доверие. В дальнем углу комнаты беседуют двое мужчин, один из которых статный, седовласый мужчина с проницательными медового цвета глазами, а второй немного младше коллеги, но уже обзавелся лысиной и густыми усами с легкой проседью.

— Детектив Батлер, детектив Кортес, — начинает Эмили и пожимает мужчинам руки, — это Эстер Митчелл. Я привезла ее, чтобы она смогла опознать нашего анонима. Кстати, его уже доставили в участок?

— С минуты на минуту заведут в допросную, — детектив Батлер, - седовласый мужчина с медовыми глазами, - бросает взгляд на зеркало. — Не переживайте, Эстер, вас никто не увидит. Зеркало Гезелла устроено так, что с этой стороны мы можем видеть все, а с той подозреваемый видит лишь обычное зеркало.

— Спасибо за разъяснение, детектив. Могу я присесть? — чувствую, что ноги невольно подгибаются от волнения.

Мужчина кивает, и я усаживаюсь на скрипучий стул, Эмили встает сзади и кладет руки на мои плечи, слегка сжимая их, Батлер, Кортес и Мерфи подходят ближе к зеркалу. Все мы ждем одного и того же - возможность увидеть лицо анонима.

Последний раз смотрю на руки и поднимаю взор к зеркалу, где уже видно, как в допросную вошел неизвестный мне детектив, а следом за ним двое мужчин в полицейской форме, держащих за руки другого мужчину с удивительно кудрявыми и темными волосами. Они небрежно толкают его на стул и тот оседает, точно мешок набитый картофелем. Но когда он поднимает голову и его лицо становится видно, я начинаю дрожать. Этого просто не может быть. Даже спустя столько лет я сразу узнала его.

Призраки ужасного прошлого возвращаются.

— Кайл?.. — на выдохе произношу я, и опускаю лицо в ладони.

¹ Зеркало Гезелла - стекло, выглядящее как зеркало с одной стороны и как затемненное стекло - с противоположной.