Сожрите Наши Души

Элиас понял шутку, но почему-то не рассмеялся. Он с минуту сидел в ожидании, когда же запоздалый хохот настигнет его, однако ком обиды, засевший в горле, не сдвинулся с места, неизменно давил на чувство справедливости и стыда.

Осознав, что никто не приедет по его душу и таким образом юный император и его невежественный спутник избавили себя от третьего лишнего, Элиас аккуратно спрыгнул на землю, по памяти стал искать выход из глуши, ведя лошадь следом за собой. На своих двоих он чувствовал себя куда спокойнее. К тому же время, проведённое в седле, явственно давало о себе знать, звуча ноющей болью в ногах. Лошадь, смирная и покорная "старушка", тихо ступала следом, понуро повесив свою тяжёлую светлую голову с неимоверно тоскливыми, тупо глядящими куда-то поверх, кажись, всего мира глазами. Элиас то и дело бросал на неё косой взгляд, под которым она оставалась такою же безразличною и удрученную своими животными думами и ничуть не желавшую выходить из них на свет божий.

Элиас почему-то с тоской вспоминал жизнь до исчезновения душ, которая теперь казалась чудовищно далёкой, отдающей сюрреализмом и мистикой. Тогда всё было до тошноты просто и складно, а дни текли неизменно, в точности повторяя один другой. Элиас мог не думать ни о чём, лёжа в мягкой постели, бродить в безвременье пустых коридоров, часами утопать в воспоминаниях душ, полных событий и свершений. Мучился ли он? Страдал ли? Тяготился ли своим одиночеством?

Теперь казалось, что нет.

В новом "мире" он был не на своём месте, как будто часовой механизм жизни, протекающей в Даспире, прекрасно работал и без него. Здесь всё, что ржавело, немедля сменялось на новое, в разы превосходящее прежнее, а старые шестерёнки пропадали, точно их и не было. Элиас лежал где-то в дальнем углу комнаты, позабытый Мастером и, кажется, непригодный для столь детализированных конструкций, где одна крохотная шестерёнка заключала в себя ещё сотню себе подобных механизмов. В Даспире надобно было быть "обтекаемым", с лёгкостью трансформироваться, меняясь в угоду чужим интересам. Элиас же сопротивлялся тому каждой клеточкой своего тела, навлекая на себя ещё больший гнев окружающих.

Он вышел на окраину леса, бросил короткий взгляд в сторону сверкающего на солнце поля, где отдыхала молодёжь. Он не хотел возвращаться в круг незнакомых лиц - там каждый сторонился его, в очередной раз напоминая, что ему здесь не место. А потому Ревиаль, недолго думая, двинулся в сторону конюшен, расположенных в отдалении, за холмом. Там он оставил изрядно утомившуюся лошадь и уж было хотел идти, куда глаза глядят, но где-то совсем рядом зазвучал знакомый голос. Элиас прислушался, стараясь понять, откуда же он льётся, застыл, не издавая ни единого лишнего звука.

-... Мне рано или поздно придётся уехать с ним. И что тогда Вы будете делать? - не без труда Элиас узнал голос Ленор Д'артагнан, которая стояла в паре секций от него. Её собеседник, о присутствии коего Ревиаль лишь догадывался, хранил молчание. - Мы вряд ли сумеем встретиться после. Господин Тайфер не дурак. Он быстро догадается, что все мои благовидные предлоги - детские выдумки. Нет, бесспорно, ему будет всё равно, где и с кем я, но если он захочет мне насолить и если о наших встречах прознает мой брат... О, боюсь, о Ваших заслугах перед моим отцом забудут слишком быстро!

- Просто дайте мне время, и я непременно что-нибудь придумаю, - Элиас с удивлением услышал низкий, с хрипотцой голос Регона, прислушался с ещё большим интересом и настороженностью.

- Придумаете. - Повторила она. - Чем больше времени проходит, тем меньше у нас шансов. Просто признайте, что моя идея - единственная и лучшая из всех возможных. Зря Вы сомневаетесь. Зря.

- Риск слишком велик. - Возразил он.

- Но оправдан. - Отвечала она. - Просто делайте всё так, как я скажу. Большего и не требуется. Купите билеты "Даспир - Лоретея" на ближайший рейс, а остальное я возьму на себя.

- А что если ничего не выйдет?

- Вы можете отказаться, господин Триаль. Я не настаиваю. Со мною решено: я взвесила все «за» и «против», поняла, что терять мне нечего. А Вам? Подумайте об этом на досуге. Я не хочу, чтобы Вы приговаривали себя к очередной каторге, вновь жертвуя своими интересами теперь уж ради меня. Но ежели Вы решитесь бежать со мной, то, поверьте, я сделаю всё для того, чтобы Вы не пожалели об этом.

Зависла недолгая пауза, после которой Регон стремительным шагом покинул конюшню. Элиас стоял, вжавшись в стену и затаив дыхание, с радостным предчувствием глядел ему вслед. В тот момент в его голове родилась идея, ослепив его своей спонтанностью, простотой и гениальностью. Пускай дурная, порожденная низменным желанием, она зажгла в его душе чувство надежды на лучшее будущее...

Ленор чего-то выжидала, напевая себе под нос какую-то заунывную песенку; видимо, не хотела быть лишний раз замеченной рядом с Регоном. А потому, дождавшись, пока его силуэт растворится в белоснежных просторах, она степенно выплыла из конюшни, подобрав подол тяжёлого платья. Элиас решительно шагнул следом, чувствуя, как бешено колотится предательски слабое сердце и не желают подчиняться ноги. Ленор, услышав его шаги, обернулась, в испуге прижав руки к груди, вздрогнула, точно ошпаренная, не в силах скрыть изумление, маской застывшее на лице. Элиас нежданно ощутил прилив сил во всём теле, словно страх, застывший в её глазах, подтвердил правильность его намерений. И он решился на сделку с совестью.

- Не спешите, Ваше Высочество. До отправления поезда до Лоретеи ещё пара недель. Но если Вы не объяснитесь со мной, он вполне может отправиться туда и без Вас...

_____________

Болото затягивало Фабиана, разрастаясь на всю его жизнь. Он провалился в его вязкую массу по самую шею, когда некуда стало ступить, завис в этом состоянии, без возможности помочь себе. Оставалось лишь наблюдать, как его духовное "Я" мучительно медленно погружается в небытие, готовое бесследно исчезнуть в любое мгновение.

Впрочем, а что если болото никогда не покидало его жизнь? Что если он всегда существовал в его пределах, не зная ничего иного? Иначе, как объяснить, что в момент краха рядом не оказалось ни одного готового протянуть руку помощи человека? Никак. Их всех засосало, увлекло на самое дно. И Фабиан воображал себе, что там, на другой стороне жизни, есть отголоски святого, и, скройся небо над головой, один мир просто сменится другим, куда каждый неизбежно "провалится" просто в назначенное ему время. Но Тайфер не желал сменять одну реальность другой так стремительно. Не желал отказываться от одних начинаний в пользу неведения. И лишь один человек мог помочь Фабиану избегнуть, казалось бы, необратимой участи. Жаль, тот более не намеревался рисковать своей шкурой...

Фабиан вошёл в кабинет Хилера сбивчивым шагом, остановился напротив рабочего стола, вытянувшись по струнке от сковавшего тело напряжения и держа руки строго вдоль туловища, избегая лишних движений, которые могли бы выдать его волнение.

- Нам нужно поговорить, - произнес спешно, но как можно отчетливее.

- Я сильно занят, если ты не заметил, - чуть помедлив, ответил Дэнзель.

Он сидел на краю стола, в задумчивости запустив одну руку в волосы, в другой же сжимал некий документ. Карие глаза скользили по строчкам; Хилер даже взглядом Фабиана не удостоил.

- Это очень важно и срочно! Ты ведь понимаешь, что я бы не стал обращаться к тебе по пустякам.

- Понимаю. Конечно, я всё понимаю, - на выходе и с явным раздражением произнёс Хилер, поднимаясь на ноги и распрямляя спину, но лишь для того, чтобы потянуться за другой бумагой.

- Так вот, - Фабиан попытался собраться с мыслями, - я подумал, что наш прошлый разговор... не удался. Мы оба погорячились. Обстановка не располагала... И... Время тоже не то. Было. И я подумал...

- Хорошо, что подумал, - буркнул себе под нос Хилер, сгребая со стола лишние вещи прямо в ящик. - Ты продолжай, продолжай! Ближе к делу.

- Я не могу представить свою жизнь без Совета и СКОЛ-а...

- Вот только, одно другое отрицает, - махнул рукой Дэнзель. - Ты продолжай. Я слушаю.

- Я, честно, не знаю, куда мне двигаться дальше. Ты был прав, когда говорил, что я во всём зависел от тебя, что тебе извечно приходилось "влачить" меня за собой. Видишь, я умею признавать свои ошибки! Умею... Но сейчас я действительно не знаю, куда себя деть, куда податься, за что хвататься и чего желать. Мне пусто. Мне начинает казаться, что раньше я имел всё, а теперь от всего отказался. Зачем? Не знаю сам. У меня были цели, а какие? Я не помню. Я стремился, а куда? Даже представить трудно. Точно и не моё это было. - Он заламывал пальцы до хруста, тщетно ища подходящие слова. - Мы всегда были дружны, и я всегда мог на тебя положиться. Не могу поверить, что теперь ты так просто отказываешься от этих лет, от того, через что мы прошли вместе.

Хилер сновал по кабинету, спешно собирая разбросанные вещи, чертыхнулся, споткнувшись о собственную ногу, впервые поднял рассеянный взгляд на Фабиана.

- А, ты всё ещё здесь, - он озадаченно потёр рукой щеку. - Мне, честно, сейчас не до разговоров. Я завтра утром еду в командировку в Лиронию с Элиасом Ревиалем и Его Величеством; будет не очень приятно, если я что-то забуду и возникнут проблемы при прохождении таможни. Сам знаешь: это муторный процесс... И ещё, - добавил он, - прощу тебя, перестань унижаться передо мной. Я, кажется, достаточно ясно выразился тогда и слова свои забирать не стану. Можешь смело судить меня, упрекать и проклинать; можешь говорить, что самые ужасные события твоей жизни — моих рук дело; можешь опровергать мои заслуги и говорить за моей спиной самые отвратительные вещи, которые только придут тебе в голову. Но не унижайся передо мной более. Мне тошно видеть тебя таким. Будь добр, избавь меня от этого зрелища. Нет ничего более отвратительного, чем открытое и сознательное лицемерие невесть зачем.

Фабиан стоял напротив, точно врос ногами в пол. Хилер, видя его слепое упрямство, неспешно убрал руки в карманы брюк, чуть склонив голову набок, продолжил:

- Я ничем не смогу тебе помочь. Вернее... Не совсем так... Я сделал всё, что было в моих силах. Представь себе, что ты мастер, которому принесли старую заводную игрушку со словами "У неё сломался ключ. Почините или сделайте новый". И ты возишься днями и ночами, а потом обнаруживаешь, что не в ключе дело вовсе. Сам механизм сломан. Ключ - это вершина проблемы, то, что доступно для понимания любого мимо проходящего человека. А вот механизм... Здесь дела обстоят куда сложнее. Порой механизм просто неисправен. Можно маяться дни напролёт, изменить устройство игрушки полностью, но она так и останется сломанной.

- И что же я - сломан, по-твоему?! - Фабиан натужно улыбнулся; его губы предательски задрожали, опали в прежнее положение.

Хилер пожал плечами.

- В любом случае, - произнёс он, вновь принимаясь за сборы. - Я уже всё сказал и, надеюсь, достаточно ясно. Повторять трижды, думаю, не стоит. В твоих услугах, начиная с завтрашнего дня, я более не нуждаюсь. Дружба тоже имеет свой срок. Видимо, настал тот самый момент, когда стоит от неё избавиться. Не гнить ведь ей у всех под носом, верно?! Я, конечно, желаю тебе удачи, но ты того можешь не делать, если посчитаешь это неуместным.

На том он кончил свою тираду, возвращаясь к делам. Фабиан молчал, словно не имея права выплеснуть наружу всю накопившуюся ярость. В последний раз окинул кабинет беглым взглядом, уже готовясь покинуть его, но тут на глаза попался лежащий на краю стола казенный паспорт. Хилер позабыл о нём, пока возился с прочей документацией. Рука Фабиана сама собой скользнула по гладкой поверхности, увлекая паспорт за собой. А уже через пять минут Тайфер бежал вниз по лестнице, укутавшись в пальто чуть ли не с головой и стараясь лишний раз не попадаться никому на глаза. Также быстро он вскочил в первый подвернувшийся экипаж, криком велел ямщику гнать лошадей вскачь.