Свет рождается в темноте.

Pov Киала Райс

— Я хочу пройти Унилтарон... — перебив поток недовольства Джейка, сказала я, в итоге обращая на себя взгляды всех присутствующих, а руки Мо'ат, которые секунду назад забинтовывали ногу младшего внука, зависли в воздухе, так и не закрепив бинт.

Джейк, до этого нервно расхаживающий по дому, встал как вкопанный, взирая на меня удивленными глазами и момент спустя спрашивая:

— Что ты хочешь?..

— Обряд, Джейк, — ответила я так, как будто это само собой разумеющееся, — Охота во сне.

— Нет! — вскочив со своих мест, в один голос произнесли Самия и Ада.

Джейк не дал им ко мне подбежать, так как сам подошел и встал напротив, глядя в упор, словно пытаясь разглядеть шутку, что подтолкнула меня на такие речи. Но он не смог найти того, что искал. И не найдет. Шутки в моих словах не было и в помине. Возможно, я глупа, но не настолько. Обряды священны для народа, а я его часть, поэтому никогда бы не посмела пренебречь ими...

По крайней мере, я пытаюсь быть этой частью.

— Нет, Киала, — сказал он, при этом лицо его не исказил ни один дрогнувший мускул, ничего, — Я не могу позволить тебе это сделать.

— Ты глубоко ошибаешься. Как раз таки запретить или отказать мне ты не вправе... — переняв его спокойствие, сказала я, заглянув другу прямо в глаза, — Да, ты — Оло'эйктан. Но я уже установила связь с икраном... прошла Икнимайю и теперь являюсь охотником... мне уже восемнадцать, — перечисляла я без конца свои аргументы, доставая все имеющиеся козыря, только бы не оставить ему пути отступления.

— Ты ещё слишком юн...

— Я хочу быть воином! — не давая ему договорить, прикрикнула я, — Ты не позволяешь мне выходить на поле боя, постоянно ставя в запасные отряды. Мне ясно, что это твоя гиперопека, но я не беспомощна... Но слова тебя не убедят, и я это знаю. Поэтому я докажу всё на деле, — удержав небольшую паузу, дальше я продолжила уже громче, четко выговаривая каждое слово, — Джейк, я хочу пройти обряд и стать одним из воинов клана, хочу защищать наш народ наравне со своими братьями и сестрами.

Закончив с раной Ло'ака, Тсахик встала рядом с вождем, также устремляя свой взор на меня. Выражение её лица было задумчивым, но не удивленным. Она была готова меня слушать и могла выслушать.

— Дитя, тебе известно как опасен этот сон, молодняку его проходить сложнее... да и ты ребенок неба. Будет трудно...ему было трудно, — положив руку на плечо Джейка, говорила она, — Были такие, кто терялся, так и не сумев найти выход... не сумев снова открыть глаза. Все равно хочешь? — спросила Мо'ат, её низкий голос заставил меня легонько вздрогнуть.

Она не запретила мне сразу, не начала отговаривать, а лишь напомнила о тяжелых последствиях обряда. Потеряться в чертогах своего сознания без памяти и цели, без света и любви. Забыть обо всем, забыть о выходе. Стать воином или умереть.

Давление, вызванное всеми обращенными на меня взглядами, заставило пошатнуться мою уверенность. Прикусив губу с внутренней стороны, я не ответила сразу на заданный мне вопрос, вновь обдумывая свое решение, и отсеивая секундные сомнения.

— Да, — последовал мой ответ, сопровожденный не таким уверенным, как бы мне хотелось, кивком.

— Обряд проведем завтра — прикрыв глаза, будто смирившись с неизбежным, произнесла Мо'ат, вызывая этим испуганные и встревоженные вздохи женщин.

— Ma sa'nu...(Мама)— подбежала к женщине Нейтири, — Это же опасно для неё...

— Мо'ат... — подошла с другой стороны Самия.

— Она решила! — вдруг серьезно проговорила жрица, после вновь возвращая взгляд ко мне, — Это твоё решение, дитя. И только ты теперь несешь за него ответственность. И за себя, — на ее слова я смиренно опустила голову, безмолвно благодаря её, — Идемте, нужно многое обсудить, — обратилась она к Самии, Нейтири и Джейку, уводя их на улицу. Как только они нас покинули, оставшиеся присутствующие бросились ко мне с тревогой и недовольством.

— Киала, зачем? — подлетела ко мне Кири, хватая меня за руки.

— Я объяснила причины, — выдавила я мягкую улыбку, — Не волнуйтесь вы так. Справлюсь, не из робкого десятка же.

— Да ты из контуженых! — подал голос наш раненый, кое-как, шипя от боли из-за резкости проделанных движений, усаживаясь на полу, — Сказали же, что опасно...

Сейчас глядя на него, мне на ум приходило только одно. Котик. Надутый, недовольный кот, так еще и подбитый... Но мило, что это создание за меня переживает, хоть и прячет это за маской безразличия и наигранно отстраненным поведением.

— Да нормально всё будет... — сказала я, пребывая в приподнятом настроении из-за того, что в итоге смогла добиться желаемого. Хотя радоваться, конечно, рановато, но ценить ведь нужно каждый момент. Но все моё веселье осадила Ада.

— Нормально?! Киа, это УНИЛТАРОН! — самый опасный обряд! А ты говоришь «НОРМАЛЬНО»?! — вскипела она, показывая всю мощь своего характера. Что делала она, кстати, редко... и очень даже зря... таких в бою и союзники опасаться должны, — Что если что-то пойдет не так?.. — сбавляя обороты, вдруг тихо произнесла она. Контраст громкости не заметил бы только мертвый. Обняв, племянница опустила голову на моё плечо, испуская то ли всхлип, то ли вздох.

— Да-а... — протянул Ло, — Ну и компашка у нас... Лишь бы приключениями на одно местечко обзавестись.

Его слова смогли несколько разбавить обстановку и вызвали на наших лицах улыбки. Но, видимо, не у всех...

Чувство, будто кто-то пялится на меня, да так, что одним только взглядом способен дырочку по мне проделать, накрыло от кончика хвоста до макушки, заставляя завертеть головой в поисках того, кому принадлежит этот взгляд. И я нашла.

В уголке комнаты, вместе со спящей Тук, сидел Нетейам. Малышка не вникала в наш разговор, и без этого слишком за всех нас переволновалась. Когда мы вернулись с раненым Ло'аком, она ни на секунду не присела, носилась точно маленький смерч, стараясь хоть чем-то помочь Кири и Мо'ат с лечением брата. Но вскоре она выдохлась, и теперь тихо посапывала на коленках Нетейама, изредка дергая своим маленьким носиком.

Нетейам же продолжал смотреть на меня, и тот факт, что я это заметила, его не остановил. Но не сам взгляд смущал меня... я не могла понять какие эмоции он сейчас испытывает. Его выражение лица сейчас отстраненное, что не дает мне узнать, даже приблизительно предположить, о чем он думает. Серьезность и волнение - вот что я смогла разглядеть, и то полностью я не была в этом уверена.

Он единственный не сказал мне в этот вечер ни слова. Что, признаться честно, задело меня, хотя, по сути, я не имею права обижаться, он же ничего не сделал, да и не должен был. Но все же мне хотелось услышать, что он скажет: начнет ругать и корить меня за поспешное решение или поддержит, поможет мне справиться с бушующим в душе волнением и зарождающимся страхом перед неизведанным. Я хотела услышать его голос и совсем неважно, что именно он бы произнес - упреки, выговоры, понимание... Я нуждалась в разговоре с ним, но старший сын Джейка не заговорил со мной.

Мы разошлись по домам, в надежде хотя бы немного отдохнуть, вот только я понимала, что и глаз сомкнуть не смогу - бешеный стук сердца гремел в ушах вместе с сомнением, негодованием и досадой. А также вопросом: А правильно ли я поступаю, рискуя сделать этот шаг?

Недовольством Джейка, Самии и Нейтири это всё, естественно, не закончилось...

Уложив своего аватара баиньки в нашей с Самией и Адой палатке, которая ещё и домом для Мо'ат является, просто потому, что у Салли и так много народа, я вернулась в человеческое тело. И только я открыла крышку модуля, как рядом разразился гром под именем Норм Спеллман. Правда, теперь мне придется отстаивать себя в полном одиночестве.

— У тебя есть три минуты на то, чтобы, во-первых — убедить меня в том, что ты не потеряла в вашей сегодняшней беготне последние остатки разума, а во-вторых — вывернуться наизнанку, но привести мне хоть один аргумент почему я должен подключать тебя завтра к аватару — проговорил он, ни на одном слове не дав слабину, — Начинай.

Облокотившись на соседний с моим модуль, он, скрестив руки на груди, завис в ожидании моих слов. Но стоять ему придется там до скончания веков, ибо должного оправдания моим действиям нет. Ну, как нет... для меня они то, конечно, есть, но вот до их стандартов не доходят.

— Ну, ты же нас знаешь, Норм. Мы — Райсы, рисковые ребята, — моя попытка пошутить и избежать таким образом поучительной беседы, видимо, желанных плодов не дала.

— Это худший ответ из всех, которые ты только могла мне дать... — выдохнул он, устало потирая лоб. От всего этого зрелища я невольно прыснула со смеху, в ту же секунду затыкая собственный рот руками, — Ты невозможна... Вот я понять никак не могу, что сподвигло тебя на это? То, что тебя не выпускают с оружием покрасоваться?.. Ки, это война. Там нет места шуткам и слепому ребячеству. Ты просто не понимаешь...

— Ты только что сказал, что война для меня — шутка?! — вспылила я на слова друга, — Покрасоваться?.. Нет места ребячеству?.. Вот значит, какого вы мнения обо мне... — каждая последующая фраза слетала с моих уст всё тише и тише. Слова Норма обжигали, от них в горле встал ком, не позволяя вдохнуть полной грудью, — Как ты посмел мне такое сказать?.. Учитывая всё то, что мы прошли... Да, простите, во время первой войны я «умерла» немного не дождавшись её конца. Да, я всего лишь потеряла тогда всё... Потеряла свою связь с прошлым, после просыпаясь в неизвестности... Простите! — мой голос отлетал от стен вагончика в котором мы находились, а слезы неумолимо бежали по щекам, — Ну, да, кто я такая? Малявка, всего лишь глупый ребенок, который хочет внимания... Но вы думаете, если я уже всё потеряла мне нечего защищать сейчас? Как бы не так! У меня есть семья, есть любимые, и я готова на всё лишь бы снова не потерять то, что мне дорого... Не в этот раз! — продолжала я рыдать и кричать одновременно, и даже не заметила как Норм приблизился ко мне и обнял, прижимая моё лицо к своей груди, вследствие чего его майка, претерпела наводнение.

— Прости меня... Киала, правда, прости. Я не должен был говорить те слова, я вспылил... Боже, это самое мерзкое и подлое, что я мог сделать... Прошу, прости меня — поглаживая мой затылок, не унимался он, — Я так не думаю, честно. Просто сегодняшний ваш инцидент, из-за которого мы чуть с ума не сошли, вся это война, а теперь ещё и Унилтарон... все это переварить трудновато. Мелкая, это же риск, огромный, огромный риск! Ты уверенна, что сто раз все обдумала перед принятием столь нелегкого решения? Джейку тогда было нелегко, мне сказали, что ему было куда сложнее пройти обряд. Возможно, из-за того, что тогда он был всё ещё аватаром...

Успокоившись, я смогла вновь сконцентрировать взгляд на друге, попутно ища слова для ответа.

— Норм, я понимаю, на что иду и осознаю риски. И сейчас я уверена в одном — это не то перед чем я должна отступать.

— Вот же ж... — пропыхтел Норм, крепко-крепко сжимая меня, после начав теребить мне голову — Эй, не говори так серьезно... не взрослей так быстро... — с немного грустной улыбкой проговорил он, — Но я рад, что ты, как и прежде, твердо стоишь на своем. Обряд завтра?

— Да. Вечером.

— Иди-ка ты спать, тебе понадобятся все возможные силы. Утром ещё и арахноида вылавливать.

***

Ночь, как и день, пролетели в один миг, не дав мне толком отдохнуть из-за сопровождающих меня мыслей. Как бы я не храбрилась и не старалась казаться уверенной, но Унилтарон отзывался холодным шепотом у меня в душе, заставляя сердце пропускать тревожные удары, как маленький барабанчик. А окружающие только ухудшали положение, выказывая волнение и страх за меня.

Медленно подкрался вечер и Альфа Центавра А постепенно отдавала бразды правления небосводом звездам и мгле. Сейчас, находясь в палатке семьи Салли, я спокойно сидела и смиренно ждала, когда меня полностью подготовят, при этом стараясь утихомирить сердце, которое вот-вот покинет прежнее место. Самия вместе с Нейтири аккуратно наносили на моё тело белую краску, вырисовывая замысловатые узоры и сопровождая все свои действия тихим нашептыванием молитв. Чуть поодаль от нас стояли Кири и Ада, которые нарочито медленно, будто бы так могли оттянуть начало обряда, подготавливали мои вещи и украшения. На этот обряд идут только в лучших одеяниях.

Нанеся завершающие мазки, женщины уступили место дочерям, те в свою очередь, помогли мне одеться, чтобы я не испортила рисунок на собственной коже. Также мне заплели волосы, обыграв всё так, что на месте центрального пробора теперь красовалась великолепная косичка-колосок, пряди же по бокам решили не трогать, в результате чего они свободно струились вдоль всей спины, доходя до бедер.

— Можем ли мы добавить кое–что? — прервала я долго царившее молчание.

— Конечно, — отозвалась Самия, с интересом и удивлением взглянув на меня, — Чего бы тебе хотелось?

Подойдя к сумке, которую сняла ещё в самом начале дня, я достала оттуда одно из любимых украшений — заколка на волосы, подарок Тук и Нетейама.

— Вот это... — я протянула им вещицу, вызывая на их лицах мягкие улыбки. Нейтири, стоявшая ко мне ближе всех, забрала украшение из моих рук и покрутила пальцем, прося меня повернуться спиной. Стараясь не испортить прическу, она осторожно украсила мои волосы, поправляя темно-красные перья, укладывая их, чтобы не торчали в разные стороны.

— Всё, дитя, ты готова. Через час начало, — проведя по моим плечам и слегка обнимая, сказала Нейтири, отступая назад, — Мы пойдем... — кинула она на Самию взгляд, после направляясь к выходу.

— Удачи, Ma Txep(Огонь) , — сказала Самия, оставляя невесомый поцелуй на моём лбу, после удаляясь вместе с подругой.

Им на смену в дом забежала Тук, за которой сюда, опираясь немного на Паука, приковылял Ло и... Нетейам. И если первые бросились ко мне сразу, то вот старший сын Салли остался стоять у входа, вновь пристально меня разглядывая, но, как и вчера, без привычной нежной улыбки, которая всегда сверкала на его лице. Он казался озадаченным и обеспокоенным.

Малышка же, ничуть не изменяя своему мягкому и задорному характеру, направилась ко мне, но и она переживаний избежать не могла. Почти добежав, но вовремя опомнившись, она замерла в шаге, взирая на моё расписанное тело, боясь что-нибудь испортить. Но, на удивление, краска засохла быстрее, чем я предполагала, поэтому я сама подошла к ребенку и заключила её в объятия, вдыхая носом аромат сладких ягод, что шлейфом тянулся за девочкой.

— Сил тебе, Киа, — прошептала она, утыкаясь мне в шею, её дыхание, теплым воздухом защекотало кожу, вызывая легкую улыбку на моём лице.

— Спасибо, зайчик. Благодаря тебе у меня будут силы. Смотри, — повернула я голову в сторону, демонстрируя Тук, ею же сделанный подарок, — Это мне поможет, — подмигнула я, и снова не смогла удержать себя и не помять детские щечки.

— Хорошей охоты, Киа, — подошел к нам Ло, хотя скорее допрыгал, опуская руку мне на плечо. То же самое сделал и Паук.

— Постарайся закончить всё по-быстрому, иначе все наши нервы отправятся к Эйве, — вот это я называю хорошей поддержкой, этот Тарзан толкает умные речи, когда хочет, жаль что редко.

— Спасибо, так уж и быть, я избавлю Великую Мать от мороки с вашими нервишками.

Уступив место подругам, мальчики отошли немного в сторону, продолжая смотреть на нас. Ада и Кири, за счет большей эмоциональности и мягкости характеров, прильнули ко мне, стискивая и меня, и все еще находящуюся в моих руках Тук.

— Ох. пусть Великая Мать убережет тебя. Rutxe, Nawma Sa'nokur(Пожалуйста, Великая Мать) ,— Да-а... натворила же я делов... слезы Кири, уж точно не были моей целью.

— Кири-и... — протянула я, — Ребята, не волнуйтесь вы так. Прорвусь.

— Уж лучше тебе действительно это сделать, а иначе!.. — грозно прошипела Ада, кидая на меня взгляд суровых глаз, которые, кстати, и выдали хозяйку. Пелена слез заставила её часто заморгать и в конечном итоге опустить голову на моё плечо, дабы не дать мне лицезреть себя в таком виде.

От всего этого я захохотала, отгоняя собственный страх и сомнения куда подальше. Эти все чувства за меня испытывают мои друзья. Теперь я просто не имею права выдавать их сама.

— Всё! Собрались. Долой сопли и слезы, пора выдвигаться, — сказала я, напоследок сжав всех троих и поцеловав каждую в макушку.

— Хорошо, — кивнула Ада, вытирая мокрые дорожки на своих щеках, — Идемте.

Так, все вышли за ней паровозиком. Ну, как все...

Нетейам так и не сдвинулся со своего места. Но как только передо мной дом покинул Паук, Салли, несильно схватив мою руку, перегородил мне путь. Так мы простояли несколько секунд. От неожиданности его действий и нарастающего во мне смущения из-за близости нашего расстояния, я будто язык проглотила. Просто стояла и ждала от него объяснений.

— Нетейам?.. — тихо окликнула его я, устав томиться в ожидании. Услышав своё имя, он пришел в себя и перевел взгляд своих янтарных глаз на моё лицо. После чего стал произносить неожиданные для меня слова.

— Киала, зачем тебе это? Прошу, измени своё решение. Еще не поздно отказаться. В клане достаточно воинов для защиты... Я смогу защитить народ, семью и... тебя... — говорил он, конец произнося чуть тише.

И только сейчас я смогла разглядеть и почувствовать исходящую от него усталость, будто он не спал много дней. Неужели волновался? Все это время думал обо мне?.. Мысль эта показалась мне абсурдной, но она все равно смогла опалить мои щеки румянцем, а сердце заставить пропустить пару ударов. Мне самой не совсем понятно, в какой именно момент кровь в моих венах начала ускорять свой бег, а мысли разлетаться стоило первенцу Салли ко мне приблизиться и заговорить со мной, но закрывать глаза на это я не хотела. Мне нравилось думать о том, что я чувствую, пусть это и смущало меня. Мне нравилось думать о Нетейаме.

Прекращай, Киала! Это тебе не дешевая мелодрама... Но этого так хочется... О боже! Нет! Он ведь сын моего друга...

Заметив, что я слишком долго молчу, он решил продолжить:

— Я знаю, как непрост этот обряд, прошу тебя, обдумай всё ещё раз, — перенеся руки на мои плечи и немного сжав их, сказал он.

— Я тогда тебе доверилась, — тихо проговорила я, медленно поднимая на него взгляд.

— Ки...

— Когда ты этого захотел, я не стала отговаривать. Твоя очередь, Тей. Доверься мне, — перехватывая его руки на предплечьях, просила я.

— Но вдруг...

— Никаких «если», «вдруг» и «но». Я справлюсь. Я хочу в это верить. Я хочу защищать наш дом вместе, — я улыбнулась яркой и лучезарной улыбкой.

В следующее мгновение он заключает меня в теплые объятия, опаляя своим дыханием моё правое ухо. Краснеть сильнее, кажется, уже невозможно.

— Да дарует тебе своё благословение Эйва и пусть будет рядом с тобой в этом испытании.

— Спасибо, Тей.

После нашего разговора с Нетейамом меня покинули некоторые тревожные мысли, ведь состояние и поведение старшего из братьев Салли не давали мне покоя... но я рада, что всё в итоге хорошо. И вот, меня отвели к месту проведения обряда. Для этого выделили одну из крайних палаток, которая имела довольно внушительный размер, она использовалась как лазарет, но сейчас, хвала Эйве, раненых не было, поэтому мы бы никому не помешали.

Зайдя внутрь, я была поглощена царившей тут темнотой и первые секунды совсем ничего не могла разглядеть. Кто-то тронул меня, вызывая мой тихий вскрик, но быстро успокаивая.

— Тише, милая, это я, — произнесла Самия. Темноту озарило слабое голубоватое свечение, с помощью которого я смогла осмотреть всех присутствующих.

Сформировав некое подобие круга, они ждали пока я пройду в центр.

Бросив быстрый взгляд на вождя, я разглядела тревогу в его глазах. Сев на колени, как того требует обряд я с готовностью посмотрела на Тсахик.

Кто-то начал отстукивать медленный, монотонный ритм, сопровождая каждый стук тихими молитвами. Но я не поняла кто это был, всё моё внимание было отдано Мо'ат. Она, вытянув перед собой подпалённую ветвь, направляла в мою сторону испускаемые ею благовония. Потянувшись к ним, я «омыла» своё лицо и плечи, очищая и разум, и тело. Запах успокаивал, но не избавлял от тревоги полностью. Закончив с этим, она потянулась к емкости, в которой находился извивающийся во все стороны червь.

— О мудрый червь, — начала она, — Пожирающий корни священного дерева! Даруй достойному охотнику возможность узреть истину! — после этих слов, она приблизилась ко мне и медленно вложила насекомое мне на язык.

Чтобы долго не страдать от некоторого отвращения, я быстро прожевала его и проглотила. Никакого особого вкуса не было, что, однозначно, оказалось неплохой поблажкой. И единственной... Дальше самое страшное.

Арахноид, которого мне удалось с таким трудом поймать сегодняшним утром, неудержимо задергался в руках Джейка. Его двойное жало яростно пыталось задеть державшую его руку, но у него ничего не выходило. Джейк встал за моей спиной, замерев в ожидании.

Перекинув волосы и отросток вперед, я открыла ему доступ к своей шее. Страх начал кричать во всем моём теле, при этом лишив меня возможности двигаться.

Тело пробили две адские волны боли. Шея полыхала так, будто тысячи ос на пару со змеями впрыснули в меня свой яд. Жало членистоногого, словно раскалённое железо, проникало все дальше. Сначала я даже не поняла, кто кричал, откуда и как долго, пока осознание собственных мучительных криков не всплыло в моей голове.

Я металась из стороны в сторону, пытаясь хоть как-то приуменьшить боль, но тщетно. Передо мной снова возникла Тсахик, вновь обволакивая меня благовониями.

До меня доносятся очень далекие, встревоженные вскрики Самии и Нейтири, но также я слышу всеобщие молитвы, да и собственный крик... Вся это какофония бьет по ушам, создавая впечатление, что мои перепонки вот-вот лопнут. И, признаться, я была этому не против, только избавьте меня от всех этих звуков.

Комната плыла, ходила ходуном или это я не сидела на месте?.. Все участники обряда, то приближались, то отдалялись. Лица их искажали гримасы злости или радости, неудержимой, неясной мне радости... Мой голос продолжал громко звучать, казалось, он оглушает все поселение. Или это и вправду так?

Не находя ни ответов, ни спасения, я почувствовала как напоследок упала.

Моё падение было долгим... Высота гор Аллилуйя действительно поражала. Я продолжала лететь в пропасть, причем, совершенно не страшась болезненного падения и уж точно не думая о смерти, коей суждено было наступить.

И вот, наконец, я достигла земли, но не почувствовала ни боли, ни толчка. Призраком опустилась на мягкий травяной покров.

— Киала... — прозвучал чей-то голос. Эхо развеялось слабым ветерком, растворилось в густых, высоких кронах деревьев.

Это моё имя, ведь так? Или нет?..

— Сахарок, где ты? — продолжал звать меня женский, смутно знакомый голос. Но кому он принадлежит?.. Кто и куда зовет? Как мне его отыскать?

Не успевая за потоком собственных мыслей, я, перебирая тремя парами маленьких лап, последовала за голосом. Маленькое, но крепкое и резвое тело хищного зверя позволяло мне нестись вперед, ловко перескакивать через обломки ветвей, юрко забираться под корни. Мои глаза видели мелкую живность, притаившуюся в кустах в страхе передо мной. Слух и обоняние помогали ориентироваться. Во мне кипела жизнь, мне дарил силу лес, он же убирал с моей дороги все препятствия. Моя скорость, неудержимая, дикая и необузданная... такой была моя свобода.

— Киала! Беги сюда.

— Мама! — вырвалось у меня, но при этом ни одно слово не слетело с моего языка.

Мама?..

И тут зелёные, полные жизнью, родные леса, обернулись пеплом под моими лапами. А передо мной, лежало тело бездыханного танатора. Мама...

Из моего горла вырывались поскуливания, тогда как сама я прижималась к материнскому телу, будто так могла оживить её. Но чуда не происходило. Мама, не успевшая спастись от адского пламени, что принесли демоны, не смогла остаться со своим ребенком. Нет, не так...

Её лишили этого.

В следующий миг, я обратилась взрослой особью, кровожадно расправляющейся с небесными захватчиками и убийцами матери. А за моей спиной пряталось моё дитя, маленькое, беззащитное, оно тянулось ко мне, ища спасения и любви...

Я же крушила и отнимала жизни. Не жалела ни когтей, ни клыков. Но защищала своё. Мой рык оглушал лес, вселяя ужас и страх в сердца врагов.

Вот снова картина меняется, моё тело, сменив свой облик на На'ви, теперь стоит перед тем самым танатором и его маленьким «котенком». Именно с ней я повстречалась в лесу. Тогда она позволила нам уйти.

Ни одна из нас не опускает взгляд, никто не двигается. Смотря друг другу прямо в глаза, мы словно ведем беседу. Признаем друг друга, как равных.

Равных...

End Pov Киала

Pov Нетейам

— Почему они так долго? — мой голос звучал более чем взволнованно.

Уже третий час длится обряд. Три часа Киала провела во сне и до сих пор там. Мы вновь услышали девичий крик... Она кричит на протяжении всех этих часов. Крики напоминали иногда рыдания. Ей больно и страшно...

От осознания всего этого руки невольно сжимаются в кулаки, а ногти впиваются в кожу.

Моё состояние разделяли и другие, просто выражали по-разному. Ада нервно покусывала губы, пару раз прокусив их до крови. Кири постоянно нашептывала молитвы и не отходила от нашей названой сестры. Паук, как и я, не находил себе места и иногда выплескивал эмоции с помощью тихой ругани, но так, чтобы девочки не слышали. Ло, из-за отсутствия возможности нормально передвигаться, просто сидел, точа свой нож, но его выдавали размашистые движения, которые он никак не мог контролировать. Даже Тук, которая к этому времени должна уже десятый сон видеть, сидела с нами, поражая всех своим молчанием.

Неизвестность медленно убивала, желание узнать как там Киала, с каждой секундой возрастало, грозя взорваться.

И тут выбегает Самия, вид которой ничего хорошего не предвещал.

— Ада, Кири! Срочно принесите воды. Скорее! — протараторила она, после намереваясь вернуться внутрь.

— Самия! — остановил её я — Что случилось? Что с Киалой? — она не ответила сразу, бегая встревоженным и испуганным взглядом по моему лицу, будто сомневалась говорить или нет.

— Она не просыпается. А мы не можем её разбудить...

Сказав это, она быстро забежала обратно, я же, как молнией пораженный, замер на месте, теряя способность двигаться. Рядом со мной пробежали Кири с Адой, заходя в помещение с принесенной водой. Не знаю, сколько я так простоял... минуту, десять? Не знаю...

— Нетейам, — выдернула меня из забвения Тук, подойдя и обняв за пояс, — Киала же проснется, правда? — со слезами в уголках глаз, спросила она.

Я опустился на колени и обнял сестренку.

— Конечно, Тук. Она же пообещала.

— И на этот раз она сдержала слово, — прозвучал голос отца, который вышел из палатки с Киалой на руках. Мы сразу же кинулись к нему, проверяя состояние подруги. Но она была не в сознании, что насторожило нас, — Спокойно, сейчас с ней всё хорошо, она просто устала, ей нужно отдохнуть.

На его слова мы все выдохнули, мысленно не забывая поблагодарить Великую Мать.

Киалу отнесли в дом, она вроде приходила в сознание, но потом вновь проваливалась в сон, но что больше всего удивляло, она даже в тело человека не возвращалась. Спала как На'ви. Но, по словам Норма, это вполне возможно, так что причин для волнения нет.

Все решили разойтись по домам и отдохнуть, день был для всех тяжелым. Но заснуть я так и не смог, даже с учетом прошлой бессонной ночи. Поэтому, тихо покинув палатку, направился к соседней, которая и была домом для Райс и бабушки. Час был поздний, так что практически все спали, и никто не нарушал воцарившейся тишины и спокойствия. Ну, кроме меня.

Добравшись до места, я опустился на каменную поверхность, спиной облокачиваясь на плотную плетеную ткань. Сам не понимая своего неожиданного желания сюда прийти, я, в итоге, благодарен самому себе за то, что повелся на этот порыв.

Посидев в одиночестве около получаса, я уже потихоньку начал дремать, как послышался шорох, после чего из палатки медленно вышла Киала.

Не веря, я несколько секунд не отводил от неё взгляда, смотря в её удивленные глаза. Придя в себя, подорвался с места, и, не дав ей опомниться, притянул к себе.

И вот она в моих руках. Теплая, чуть-чуть ниже меня, она замерла, не оттолкнула, но и пока не обняла в ответ. Краску с её кожи уже смыли, но прическу оставили, как и украшение в волосах, то самое, которое я и Тук сделали ей когда-то.

— Нетейам, — произнесли её уста, которые секунду спустя оказались пойманы моими.

Её губы мягкие и сладкие, как самые свежие и спелые ягоды, от которых невозможно оторваться. Я опустил одну руку ей на затылок, медленно проводя пальцами по шелковистым волосам, другой же рукой аккуратно сжимал её талию. Она такая нежная, такая мягкая...

Всякое стеснение покинуло меня, позволяя мне сейчас не отступать. Я открыл глаза и встретился с её широко распахнутыми. Она была удивлена. Переместив руку с затылка на её щеку, я почувствовал, как её кожа полыхает под моими пальцами.

Она не отталкивала меня.

Поэтому в следующее мгновение я, углубляя поцелуй, переплел наши языки. Почему так горячо... внутри защекотало, затеплился огонек, с каждой секундой набирающий силу. Желание продлить жар мгновений и неспешна очертить каждый участок крепкого стройного тела сплелось в тугой узел где-то внутри меня.

С её стороны послышался удивленный вздох, но в то же время руки, вспомнив о своём существовании, легли мне на плечи то ли притягивая ближе, то ли используя как опору, ведь ноги её начали слегка дрожать.

Но кислород оказался не вечным, и стоило ему закончиться, а легким загореться от его недостатка, как мы отстранились друг от друга, задышав мелко и часто.

Киала, полыхая от смущения, опустила голову мне на грудь, прячась при всем при этом в собственных волосах. Картина оказалась более чем милой. Спрятать улыбку, растянувшуюся на собственном, также слегка смущенном лице, я не смог. Ее тело пробивала мелкая дрожь, сопровождаемая тихими вздохами. Когда она выдыхала, горячее дыхание обжигало мою кожу.

Однако я всё еще не сделал всего, что хотел...

— Я люблю тебя... — спокойно выговорил я, отправляя всю неуверенность в далекое плавание, — Давно... — она перестала дышать, внимательно вслушиваясь в каждое сказанное мной слово, — Ты захватила мои мысли ещё до нашего знакомства, а после него поселилась в моих грезах и поработила моё сердце, — она несильно сжала мои плечи, но лицо так и не подняла, не взглянула на меня золотом своих глаз. Поэтому, осторожно коснувшись подбородка обеими руками, я заставил её посмотреть на меня, — Каждое проведенное вместе с тобой мгновение увеличивало мои чувства, усиливало разгорающийся во мне огонь... Меня всё сильнее тянуло к тебе и я всё сильнее старался сдерживаться... И только спустя два с половиной года я, наконец, смог произнести эти слова... Oel ngati kameie, Ma Ки.(Я вижу тебя)

— Nga skxawng...(Ты болван) — опустив свой взгляд вниз, немного погодя прошептала Киала.

— Что?.. — с улыбкой спросил я, желая снова взглянуть ей в глаза. Но и она удивить меня смогла.

Только я хотел снова поднять её лицо, как она, быстро приблизившись, вновь соединила нас в поцелуе. И видно было, как тяжело ей это далось. Не смея открыть свои очи, и заливаясь новой волной румянца, она нежно прижималась ко мне. Но я не отвечал на поцелуй, нахально следя за чужой реакцией. Каюсь, это ужасно с моей стороны, но она слишком мило смущается, робость её действий трепетом отзывается в моем теле.

Промычав что-то, она уже собиралась отстраниться, как я не позволил ей этого сделать, вновь углубляя поцелуй. Напряжение сковавшее Киалу отступило, она постепенно расслабилась и переплела наши руки, сжимая мои ладони и наклоняя меня ближе к себе.

Снова отстранившись из-за недостатка кислорода, мы часто-часто задышали, продолжая утопать в объятиях друг друга.

— Я тоже люблю тебя, Нетейам... — прорезался её голосок, — Я люблю и дорожу всеми проведенными с тобой моментами, люблю наши разговоры... твой смех, шутки, силу и характер. Ты всегда рядом, когда так нужен, поддерживаешь меня, когда нет сил идти. Всегда выслушивал меня... спасибо тебе... за всё... И за чувства, которые ты во мне пробудил... ими я дорожу больше всего. Oel ngati kameie, Ma Тей(Я вижу тебя) , — её глаза заблестели от слез, а на губах расцвела нежная улыбка, которая каждый раз заставляла всё внутри меня трепетать.

Я слушал её с замиранием сердца, не веря своему счастью... Бесчисленные слова благодарности рвались наружу. Чувства требовали свободы. Однако я молчал. Молчал и улыбался. Уверен, что улыбка искрилась не только на моих губах, согретыми поцелуем, но и в глазах, наполненными любовью.

Приблизившись, я дотронулся своим лбом до лба Киалы, вытирая рукой ручейки слез. Мы простояли бы так, наверное, вечность, если не больше. Но лучи светила, без зазрения совести, прорезались далеко на горизонте, становясь свидетелем наших откровений.

— Ma Ки, каков же твой внутренний зверь? — прозвучал мой неожиданный вопрос.

— Танатор, — всё ещё находясь в моих объятиях, тихо ответила она. После чего, горы оглушил мой искренний смех, который заставил её вновь смутиться, — Эй!.. — хлопнула она меня по плечу, но это не помогло.

— А я и не сомневался, — сквозь хохот, еле проговорил я, — Он идеально тебе подходит.