Глава 19. Суд Тьмы
Поместье Реддлов. Зал Совета.
Воздух здесь был не просто холодным – он был мертвым. Казалось, сам камень стен впитывал страх и отчаяние поколений. Длинный черный стол, напоминающий катафалк, господствовал в центре залы. По одну сторону сидел Волан-де-Морт, его тонкие пальцы барабанили по черепу, служившему пресс-папье. Напротив, бледный как мел, стоял Винсент Реддл. Его обычно бесстрастное лицо было искажено гневом и страхом за сына. Маттео стоял чуть позади отца, пытаясь держаться прямо, но его перевязанная ключица и подергивающийся глаз выдавали боль и ярость. Он смотрел не на Повелителя, а на дверь, откуда должны были войти они.
Дверь с глухим стуком открылась. Вошли трое. Драко Малфой – в безупречной, но слегка помятой мантии, его осанка была вызовом. Элеонора – бледная, с тщательно продуманными синяками под глазами (магия грима), ее взгляд был опущен, поза говорила о подавленности и страхе «разоблаченной». И Теодор Нотт. Его правая рука была на перевязи, лицо – бледное от боли и потери крови, но глаза… Горели холодным, нечеловеческим гневом. Он шел, слегка опираясь на Драко, но его взгляд, полный ненависти, был прикован к Маттео Реддлу. Это была не игра. Это была чистая, нефильтрованная ярость человека, которого предали и чуть не убили.
Драко (громко, четко, кладя зловещий медальон Слизерина на стол перед Волан-де-Мортом) — Повелитель. Реликвия доставлена. Ценой… значительного риска и вопреки некомпетентным действиям наблюдателя. — Он не назвал имени, но его презрительный взгляд скользнул по Маттео.
Волан-де-Морт (медленно взял медальон. Красные глаза безжизненно скользнули по золоту, затем поднялись на Драко) — Расскажи. Детали. Опусти лишь… твои личные оценки, Малфой. Факты.
Драко начал. Его отчет был шедевром полуправды. Он описал проникновение, ловушки, находку медальона. Потом голос стал жестче:
— …В момент извлечения реликвии, Реддл-младший, вопреки всем правилам скрытности и вопреки моему прямому приказу ждать, сбросил невидимость и начал палить заклятия в мою сестру, обвиняя ее в предательстве! Его истеричный крик «Убей ее, Нотт!» поднял тревогу на весь Отдел Тайн! Авроры материализовались мгновенно!
Маттео (взрыв ярости, шаг вперед) — Ложь! Она намеренно сломала печать, чтобы поднять тревогу! Она предательница! Нотт подтвердит! Он слышал мой приказ! Он пытался выполнить его! — Он яростно тыкал пальцем в Теодора.
Все взгляды устремились на Теодора. Он медленно поднял голову. Его лицо было искажено не просто гневом, а чем-то первобытным.
Теодор (голос – низкий, хриплый гул, полный абсолютной, леденящей ненависти) — Подтверждаю. — В зале повисло напряжение. Винсент Реддл позволил себе слабую улыбку. Маттео выпрямился. — Подтверждаю, — повторил Теодор, и его слова упали как ножи, — что ты, Реддл, кричал свой идиотский приказ так громко, что его услышали бы даже глухие гномы в горах! Подтверждаю, что ты, спасая свою шкуру, бросил меня одного разбираться с Аврорами, пока сам сбежал сквозь пылающие обломки! — Он сделал шаг вперед, игнорируя боль. — Ты поставил под угрозу не только задание Повелителя, но и мою жизнь, жизнь Драко и Элеоноры! Ты кричал о предательстве? Единственный предатель здесь — ты! Предатель доверия Повелителя! Ты – неудачник, Реддл! И твоя трусость и глупость чуть не стоили нам реликвии!
Тишина стала гробовой. Даже Винсент Реддл побледнел. Ярость Теодора была настолько искренней, настолько физически ощутимой, что в его слова невозможно было не поверить. Он не защищал Элеонору прямо. Он обрушил всю свою ярость и боль на Маттео, обвиняя его в провале и трусости. И это было правдоподобнее любой защитной речи.
Элеонора (тихо, дрожащим голосом, но внятно, обращаясь к Волан-де-Морту) — Повелитель… Я… я не понимаю, почему он обвиняет меня. Я сделала все, как велел брат. Я взяла медальон… А потом… крики, зеленый свет… Я думала, что умру… — Она искусственно содрогнулась, ее "страх" перед Реддлом выглядел абсолютно реальным после слов Теодора о его "истерике" и "попытке убийства".
Волан-де-Морт (его красные глаза медленно перешли с медальона на Маттео. В них не было гнева. Было… разочарование хищника в неоправдавшей добыче) — Реддл-младший. — Его шипящий голос заставил Маттео вздрогнуть. — Твоя ревность к успеху Малфоев… ослепила тебя. Твоя истерика… разрушила операцию. Твой приказ Нотту… был глупостью. Убийство внутри группы перед Аврорами? — Он почти усмехнулся. — Даже Беллатрикс была тоньше. Ты позволил личной ненависти встать выше воли твоего Повелителя. Ты… разочаровал меня.
Маттео побледнел так, что казалось, вот-вот рухнет. Его отец, Винсент, попытался вмешаться — Повелитель! Маттео действовал из рвения! Он хотел обезвредить угрозу! Малфои и Нотт сговариваются против нас! Они…
Волан-де-Морт (легкий взмах руки – и Винсент Реддл вжался в кресло, словно придавленный невидимой силой, рот открыт в беззвучном крике) — Молчи. — Он снова посмотрел на Маттео. — Ты жаждал доказать свое превосходство, Реддл? Доказать, что Малфои слабы? Теперь у тебя есть шанс. — Он указал тонким пальцем на восток. — Лагерь оборотней на границе с Трансильванией. Они укрывают шпионов Ордена. Ты отправишься туда. Один. Принеси мне голову их вожака. Или… не возвращайся вовсе. Это твой шанс искупить трусость и глупость. Или умереть как последний неудачник.
Приговор был вынесен. Смертельно опасное задание в одиночку – это была не казнь, но почти верная гибель. Унижение было полным. Маттео стоял, дрожа, его гордость разбита вдребезг. Он посмотрел на троицу – на Драко с едва заметным торжеством в глазах, на Элеонору с ее "испуганным" лицом, на Теодора, чья ярость сменилась на ледяное презрение. Его темно-синие глаза метнули в них немой обещающий удар: Это не конец.
Но Волан-де-Морт уже потерял к нему интерес. Он взял медальон Слизерина.
Волан-де-Морт (обращаясь к Драко, Элеоноре, Теодору) — Вы выполнили задание. Несмотря на… помехи. Ваша верность доказана огнем. Особенно твоя, Нотт. Твоя ярость… похвальна. Отдохните. Скоро будут новые задачи. Для достойных. — Он подчеркнул последнее слово, бросая последний унизительный взгляд на Маттео, и растворился в воздухе с тихим треском.
Напряжение спало. Винсент Реддл, высвободившись из невидимых пут, схватил сына за плечо и почти выволок его из залы, не глядя на победителей. Маттео не сопротивлялся. Его дух был сломлен… пока что.
***
На выходе из поместья Реддлов.
Трое остановились у мрачных ворот. Первый вдох свободного воздуха казался сладким, несмотря на запах тления, витавший над поместьем.
Драко (глубоко выдохнул) — Мы сделали это. Он поверил. Реддл… уничтожен.
Теодор (слабо прислонился к каменной колонне, боль вернулась с удвоенной силой) — Пока только унижен. Он еще попытается отыграться. Но… да. Мы сделали это. — Он посмотрел на Элеонору. В его глазах не было больше ярости. Была глубокая усталость и… облегчение.
Элеонора (подошла к Теодору. Без слов, она осторожно, стараясь не задеть рану, обняла его за талию, а другой рукой коснулась его щеки. Она встала на цыпочки и поцеловала его. Нежно. Коротко. Но в этом поцелуе было все: благодарность за его ярость перед Повелителем, за его боль, за то, что он жив, за их общую победу) — Спасибо, — прошептала она ему на губы. — За все. За правду твоей лжи.
Теодор прикрыл глаза, прижавшись лбом к ее лбу. Его здоровая рука обняла ее, притягивая ближе. Это был момент тихого торжества. Выживания. Любви, выкованной в аду.
Драко (отвернулся, делая вид, что рассматривает мрачных каменных грифонов на воротах. Но в уголке его рта дрогнуло подобие улыбки) — Ладно, ладно. Прекратите это немедленно, а то я сейчас заболею. Портал домой ждет. И Теодору нужен настоящий лекарь, а не подручные средства. — Он вытащил портативный портал — изящное серебряное кольцо. — Мама ждет. И, кажется, приготовила целый арсенал целебных зелий и выговоров. Готовьтесь.
Они шагнули в зыбкий свет портала — трое, выстоявшие перед лицом Тьмы и суда Повелителя. Реддл был повержен, их ложь стала их щитом и мечом, а их союз — скрепленный кровью, болью, невероятной храбростью Теодора и тихой благодарностью Элеоноры — стал неколебим. Впереди были новые опасности, новые игры с Тьмой. Но теперь они знали: пока они вместе, их ничто не сломит. Даже сам Волан-де-Морт.
КОНЕЦ ГЛАВЫ 19.