✧ Глава 3. Багровый сердечник
Тихими слезами
Плачут облака.
Все, что будет с нами
Видится слегка.
Слезы мне по силам,
Где твоя рука?
Asea Sool - sweet time
✧✧✧
Утром следующего дня Эли едва оторвалась от подушки, чтобы дойти до Большого зала на завтрак. Голову нещадно сдавило тупой болью, словно тисками, и давило, давило, давило…
Казалось, после вчерашнего все должно было образумиться, кануть в небытие, но всю оставшуюся ночь ей снились какие-то дикие, тяжёлые и мутные сны. Неудивительно, что теперь она была разбитой, как ваза бабушки Кэрри, осколки которой она и по сей день хранила в коробке над шкафом. Вот только Эли никто не спрячет в темные закрома, чтобы бережно лелеять память о ее былом величии.
Ковыряясь в тарелке с кашей, гриффиндорка лишь изредка подымала голову, когда кто-то за столом упоминал ее имя или толкал локтем, мол, ну ты слышала это? К слову, толкал ее лишь один человек, имя которому - Оливер Вуд. Парень уже полчаса объяснял команде все прелести новой тактики игры в квиддич, которую он сам же и разрабатывал целое лето, но не получая должного отклика, пытался привлечь хотя бы Эли. Девушка лишь кивала, по делу и без дела отвечая: «да, здорово», после чего снова принималась рассматривать царапинки на деревянном столе. В конечном итоге, решив, что утро не самое подходящее время для объяснения стратегий, Вуд отстал от сонных гриффиндорцев, обращая свое внимание на Синклер. Заботливо накрыв ее ладонь своей, он тихо позвал девушку по имени, пытаясь хоть как-то расшевелить.
– Слушай, Эли, ты сегодня какая-то вялая. Хорошо себя чувствуешь?
Она лишь кивнула. Вуд внимательно рассмотрел ее лицо, явно заметив и синяки, и хмурые тени, но ничего больше не сказал. Просто придвинул поближе горячий чай. Эли благодарно улыбнулась. Вуд был славным парнем, должно быть, поэтому вот уже два года они вместе и ровно столько же за их спинами неустанно шушукаются заядлые сплетницы:
«Вуд такой красавчик! Что он нашел в этой...Синклер?»
«Ну не скажи, она то вон, красивая, богатая, умная, а он спортсмен спортсменом...»
«Помню, как они целовались в раздевалке, так романтично!»
«Ничего романтичного...»
С силой стиснув ложку, отчего та едва не согнулась на двое, Эли отставила тарелку с завтраком и взглянула на однокурсников: Оливер все так же держал ее руку, попутно болтая с Симусом Финниганом о прошедшем матче «Пушек Пэддл», Анджелина и Кэтти скучающе листали новый выпуск «Пророка», а близнецы, с видом великих заговорщиков, рассказывали Ли Джордану очередной план по подрыву школьного порядка. Пожалуй, их разговор мог бы показаться Элинор интересным, если бы не один из близнецов, лукаво подмигнувший ей, отчего пришлось отвести взгляд. Эли не хотела, чтобы он разболтал всему Хогвартсу об их вчерашнем вечере, отчасти ещё и потому, что Оливер о нем не знал. Вдруг он подумает что-то не то? Нет, этого Синклер точно не хотела.
Ветер за стенами жалобно завывал, ударяясь о стекла тяжёлыми порывами. Иногда он подымал кучки не успевших пожелтеть листьев и кружил их в своем неведомом вальсе, внезапно роняя и вновь подхватывая. На какой-то миг Эли даже показалось, что это не дождь скатывался по витражной фигуре волшебницы на стекле, а ее непролитые слезы. Видимо, этим утром на душе Эли Синклер было особо уныло, раз даже в этих обыденных вещах ей виделись скорбные мотивы. Встряхнув головой, точно отгоняя наваждение, гриффиндорка решила, что пора направляться на первое в этом учебном году занятие - травологию с Помоной Стебль. К тому же, по такой погоде добраться до ее теплиц могло оказаться нелегкой задачей.
– Кстати, ты куда вчера сбежала после ужина? - так некстати вспомнил Вуд, едва Эли попыталась подняться. - Хотел проводить тебя до гостиной, а тебя уже след простыл.
– Я…была на Астрономической башне, - Почти правда. - Помнишь я говорила тебе про падение метеоритов? Сначала пришлось ждать в гостиной, а потом сразу туда.
Оливер внимательно уставился на Синклер, которая в этот момент судорожно боролась с чувством стыда. Ей вдруг сделалось невыносимо совестно, что она даже не подумала о нем, увлекшись метеоритным дождем. А что ещё хуже - ожиданием Уизли. Парень все же кивнул и безоговорочно поверил Элинор, укорив лишь за то, что она снова не выспалась. И все могло так и закончиться, если бы один из близнецов не решил в очередной раз нарушить идиллию.
– Правда что-ли? Я вот тебя вчера там не видел, Синклер, - озорные огоньки, плясавшие в глазах этого рыжего плута, не предвещали ничего хорошего. – Может, ты просто нас всех обманываешь, а?
Элинор побледнела и покраснела одновременно. Но уже не от стыда, а от злости, которая вот - вот была готова низвергнуться на гриффиндорца, как лавина Везувия на Помпеи. Какое право он имеет лезть в чужую жизнь и все там портить? И пускай ничего предосудительного Эли не сделала, отчего - то ей не хотелось, чтобы Оливер, всегда доверяющий ей Оливер, узнал правду и...и разочаровался в ней.
– Быть может, потому что мы разминулись, Уизли? Я то тебя тоже там не видела.
Синклер быстро взяла себя в руки, являя собой просто апофеоз безмятежности. Этот засранец не сможет её смутить и, уж тем более, дискредитировать.
– И вообще, - продолжила девушка, возвращаясь к завтраку. - Не припомню, чтобы ты интересовался астрономией. Решил провернуть очередную идиотскую шуточку? Учти, если хоть что-то случиться в кабинете Синистры, я спущу тебя с лестницы!
Дальнейший разговор удачно перешёл к теме неудачных проделок, устроенных близнецами Уизли, а уж к этому разговору присоединился едва ли не весь стол Гриффиндора и два соседних. Убедившись, что Оливер воспринял выпад Уизли как шутку, она успокоилась и все же поспешила покинуть друзей.
Уже у выхода она столкнулась со знаменитой троицей - Гарри Поттером, Роном Уизли и Гермионой Грейнджер. Драко Малфой, который рассказывал окружавшим его слизеринцам какую-то ну очень забавную историю, заметив Гарри, изобразил обморок, и вся компания гадко захохотала.
— Не обращай внимания на этого идиота, — шепнула Гарри шедшая за ним Гермиона. — Просто не обращай, и всё…
— Эй, Поттер! — взвизгнула похожая на мопса Пэнси Паркинсон. — Поттер! Оглянись! Сзади тебя дементоры! У-у-у-у-у!
Гарри мгновенно поник и сел рядом с однокурсниками. Близнецы и Рон Уизли принялись успокаивать Поттера, но тот, кажется, был совсем подавлен. Элинор, которая по понятным причинам уже с утра была не в духе, резко обернулась к столу Слизерина. Загородив собой Малфоя, чтобы преподаватели не смогли рассмотреть происходящее, она вынула тисовую палочку. Та идеально легла в ее руке и угрожающе нацелилась в грудь Драко.
– Малфой, - прошипела Синклер. - Помнится мне, вчера ты самый первый бежал от дементора, сверкая пятками. Не кажется ли тебе, что стоит закрыть свой рот и помалкивать?
– А то что? - стол Слизерина мгновенно затих.
Малфой, стараясь не растерять лица, гордо вскинул подбородок, но дрогнувший голос и бегающие глаза явно выдавали его страх.
– А то я превращу тебя в хорька и скормлю гиппогрифу.
Никто из присутствующих сомневаться не стал. Однажды она уже провернула подобный трюк будучи на втором курсе. Тогда ее жертвой стал шестикурсник - слизеринец Эрик Крофт, запугивающий маленьких первочков и требующий с них деньги. После «небесной кары» в лице Элинор, он ещё долго плевался перьями и отказывался есть суп, в который его чуть не запихнули повара - эльфы. Ещё бы, из такого жирного петуха вышел бы отличный ужин!
– Милая, успокойся, - шепнул вовремя подоспевший Оливер. – Оставь его, на вас уже Снейп косится.
Синклер стиснула зубы, не спуская с Малфоя и его свиты злобного взгляда.
– Я вас предупредила, - бросила она слизеринцам и позволила крепким рукам Вуда увести ее подальше.
Со стола Гриффиндора послышались заливистые смешки и посвистывания. Эта сцена явно порадовала львят, презрительно взирающих на Малфоя. Даже близнецы Уизли задорно поаплодировали ей, когда их взгляды встретились.
– Эли! - по правую руку от девушки выросла высокая фигура с зелёным шарфом на шее. - Это, конечно, было круто. Но у тебя уже какая-то нездоровая мания угрожать моему факультету. О, привет, Вуд! И пока, Вуд!
Лисси Кейдж - пятикурсница со Слизерина и по совместительству близкая подруга Эли - шустро выпроводила Оливера подальше, уводя гриффиндорку на улицу.
– Ну и холодрыга, - пожаловалась Лисси, кутаясь в шарф чуть ли не с головой, и оставляя в зоне видимости лишь большие зелёные глаза и светлые волосы. Она до ужаса не любили осень и зиму, словом, все те времена года, когда температура опускалась ниже 68° по Фаренгейту. - Если ты сейчас снова пошутишь, что я прячусь от холода, потому что я змея, твоя задница, Синклер, тут же окажется по соседству с кальмаром!
Эли опасливо покосилась на гладь Черного Озера, благоразумно оставляя шутку при себе. Однако смешок всё-таки слетел с ее губ, растворяясь где-то в порыве нахлынувшего ветра. Девушки шли вдоль берега, единственные кто рискнул прогуляться в столь капризную погоду - дождь вот - вот нагрянет с новой силой и, судя по всему, зарядит на весь оставшийся день.
– Ты получила мою сову, Элимунс? Мне столько всего надо тебе рассказать! Во - первых, я бросила Бревиса, ну который Бирч, который капитан Татсхилл Торнадос. Он оказался таким занудой! - Лисси разочарованно продолжила список всех недостатков нерадивого кавалера, следом вспоминая прошлого бойфренда Патрика, и, как оказалось, следующего после Бирча - Эдварда. Последний, по ее словам, был неуклюжим и бесперспективным, к тому же, она упала прямо на его мать со словами «Раздери тебя оборотень».
– И кто ещё неуклюжий, ахах, - улыбнулась Эли.
– Откуда я знала, что это его матушка и что она решит навестить его в Мунго? - Лисси, впрочем, не была расстроена скоропостижным расставанием, наоборот, с небывалым энтузиазмом планировала новое знакомство. - И вообще, в этом мире ещё столько не попробованной еды и мужчин, что грех бросаться на первого попавшегося, Элимунс!
«Элимунс» - детское прозвище, которое Лисси придумала для подруги много лет назад и, не изменяя традиции, по сей день продолжала так называть ее. Наверное, это имя - то немногое, что осталось от маленькой Эли Синклер, которая часами напролет рассматривала картинки в бабушкиной книжке, пела матерные частушки под чутким руководством пожилой соседки Сары и ходила в неведомые походы в районе их двора вместе с Лисси и ее котом Жоржем.
– Ау, Земля вызывает Эли Симону Синклер, просьба подать признаки жизни! - слизеринка негодующе уставилась на подругу, которая словно провалилась в собственные мысли и наверняка прослушала какую-то историю. - Ты меня вообще слышишь?
– Слышу, - мягко улыбнулась ей Эли, по правде сказать, пропустившая мимо ушей последние минут пять. - Так что там с Патриком?
– Каким Патриком?
– Берни? Баки? Бирчем?
– Да забудь ты про них! Я тебя про Вуда спрашиваю, а она мне опять про старые мандрагоры! - Лисси толкнула подругу в бок, хватая под локоть и явно не желая так просто сдаваться. - Так что у вас с ним? Вы же хотели разойтись, а тут снова сидите вместе, обнимаетесь…
В такие минуты Кейдж напоминала ребенка, который пришел за хэллоуинскими сладостями со словами «кошелек или жизнь», хотя в ее случае - «расскажи мне все или я узнаю сама». И лучше бы вам не выбирать второй вариант.
– Просто решили, что все наши ссоры были слишком мелкими, чтобы придавать им значение. К тому же, мы были совсем детьми, когда встретились, - Эли неосознанно взглянула в сторону квиддичного поля, выглядывающего из-за стен Хогвартса. - Прошло несколько лет, мы выросли, изменились, научились принимать друг друга. Этим летом даже жили пару недель вместе. Ну, в доме его родителей…
– С ума сойти! И что? И как?
– Нормально, - Лисси этот ответ явно не устроил. - У Оливера замечательные родители. И маленькая сестрёнка.
– Ну, Элимунс, ты же знаешь, что мне интересно вовсе не это!
– Крученые тыквы, у меня же травология! - Эли поняла, что забыла о времени и уже давно опаздывает на урок, чего ей очень не хотелось. Как назло, именно в этот момент ветер усилился, и Лисси выронила конспекты, разлетевшиеся по мокрой траве.
Потратив ещё добрых десять минут на поимку несчастных листов, девушки разбежались в разные стороны: Лисси обратно к замку, а Эли - к теплицам Стебль.
– О, мисс Синклер, я уж думала, что-то случилось и вы не придёте, - добродушно затараторила профессор Стебль, расставляя по столам стеклянные горшочки. - Скорее проходите.
Эли извинилась за опоздание и заняла свободное место, удачно спрятавшись за большим кустом какой-то тропической пальмы. Гриффиндорка разложила на столе учебник: шелестящие страницы справочника источали сладковато - пряный аромат, присущий всем ветхим книгам. Дождь, мелкой дробью бьющий по стеклянным крышам теплиц, теперь умиротворял, да и день в целом перестал казаться печальным. Было что-то по - осеннему душевное в этой погоде, в этом месте, в этих тихих перешептываниях однокурсников и постукивании стеклянных горшочков. Взяв один из них, Синклер сосредоточилась на словах профессора.
– Сегодня мы изучим одно очень редкое растение! - с нескрываемым восторгом пискнула Помона Стебль. - Я уж и не думала, что когда-нибудь смогу показать его студентам, но благодаря одной моей старой знакомой, их доставили в Хогвартс в конце лета!
Женщина левитировала на каждый стол по одному кустику роз, корневища которых были обернуты плотным пергаментом. Эли, как и другие студенты, удивилась: что особенного в розах, которые есть в каждом саду?
– Перед вами - Багровый сердечник! Или, как его ещё называют, кровавый. Единственный в своем роде представитель семейства сердечных растений, доживший до наших времен, - профессор продемонстрировала ученикам свой куст с бледными белыми бутонами. - Магическое ботаническое сообщество уже почти попрощалось с этими невероятными цветами, но - О Слава Мерлину! - нашлись неравнодушные волшебники, которые взялись за сохранение сего вида.
По правде сказать, никто из присутствующих пока так и не понял в чем уникальность этих невзрачных роз, которые норовили рассыпаться даже от крохотного дуновения ветра, но, видимо, было в них что-то особенное, раз профессор Стебль воскликнула:
– Уизли! Немедленно поставьте цветок на место! Не открывайте корни!!! - она в мгновение ока подлетела к дальнему столу, где расположились близнецы Фред и Джордж, дала обоим по легкому подзатыльнику и конфисковала куст, которому грозило быть разобранным на веточки и цветочки в руках все тех же Уизли. - Вы совершенно не смыслите в ботанике! - причитала она. - Главное правило – не навреди! А от вас один сплошной вред!
Стебль, по натуре добродушная и спокойная, не злилась на близнецов, скорее, молила их быть осторожными и, по возможности, не дышать в пределах досягаемости этих «невероятно редких экземпляров». Женщина поведала, что Кровавый сердечник растет лишь на севере Ирландии, в каких-то труднодоступных местах, и что растение на грани вымирания. Вернее, было таковым, пока одно исследовательское сообщество не решилось взяться за его восстановление и теперь они, то есть студенты, могут оказать посильную помощь в сохранении древнего вида этому самому сообществу.
– Нам выделили целых семь экземпляров, относитесь к ним бережно, - подытожила профессор. - А теперь откройте свои учебники на странице 225 и следуйте инструкции!
Эли углубилась в чтение:
«БАГРОВЫЙ СЕРДЕЧНИК»
(La Sanga Kerno, - с эсп.) - «Ядро крови».
В глубинах затерянных среди морей Ирландии гор растет редкое и загадочное растение, известное как «Кровавый сердечник». Это уникальное творение природы столетиями привлекало внимание колдунов и искателей приключений.
## Приписка: пока не было объявлено вымершим видом, что, разумеется, не является истиной!
Согласно древним преданиям, Кровавый сердечник был создан неизвестным магом, как символ любви и жертвы. Говорят, что когда-то в далеком прошлом, в момент великой битвы одно из сердец павшего воина было превращено в это растение. С тех пор Кровавый сердечник стал символом вечной любви и преданности, а его сердце — источником силы для тех, кто способен понять его тайны. Местные жители верят, что собрав цветы этого растения в полнолуние, можно обрести истинную любовь или исцелить душевные раны.
## Приписка: излечение душевных ран, причиненных магией, пока не изучено в полной мере!
༶Внешний вид༶
Кровавый сердечник представляет собой кустарник высотой от 60 до 90 сантиметров, с густыми, блестящими зелеными листьями, напоминающими листья роз. Однако самое поразительное в этом растении — его корни. Вместо обычных корней у Кровавого сердечника располагаются человеческие сердца, которые выглядят так, словно они бьются, наполняя землю жизненной силой. Цветы растения имеют ярко-красный цвет, напоминающий капли крови.
༶ Место произрастания ༶
Кровавый сердечник предпочитает тенистые и влажные места, часто встречаясь у подножий гор. Он требует особых условий для роста: почва должна быть богатой органическими веществами и хорошо дренированной. Растение размножается семенами, которые созревают только в условиях магической атмосферы — например, при свете полной луны или во время солнечного затмения. Сбор Кровавого сердечника требует осторожности и уважения: местные шаманы утверждают, что неправильное обращение с растением может привести к потере его магических свойств.
༶ Магические свойства ༶
Кровавый сердечник обладает множеством магических свойств. В фольклоре считается, что его цветы могут исцелять физические недуги и восстанавливать душевное равновесие. Сборщики этого растения используют его в ритуалах для привлечения любви, защиты от сглаза и даже для предсказания будущего. Настой из цветов Кровавого сердечника считается мощным амулетом, способным даровать своему обладателю силу и мудрость.
##Приписка: Луноокие дети должны использовать Кровавый сердечник лишь в крайнем случае.
Однако необходимо помнить, что с великой силой приходит и великая ответственность. Лишь те, кто искренне стремится к гармонии и любви, могут правильно использовать магию Кровавого сердечника. В противном случае растение может отразить негативные намерения своего обладателя.
Элинор оторвалась от книги, обдумывая все прочитанное. Непритязательного вида блеклые цветки с трудом походили на описанные в книге алые бутоны, да и высотой они были едва ли больше 10 дюймов. И все же, куда больше гриффиндорку интересовали «приписки», выведенные на полях неровным почерком. По сути своей, они были не очень информативны для нее, но ведь кто-то же их сделал? Прежде, чем приступить к изучение самого растения, Синклер дочитала последний абзац:
…Его магические свойства и легенды делают растение объектом изучения для ботаников и магов по всему миру. В мире, где наука и магия пересекаются, Кровавый сердечник остается загадкой, ожидающей своего открытия теми, кто готов постичь его тайны.
Больше о таинственных цветах информации не было. Девушка решила, что пора снять с корня обёртку и принялась потихоньку разматывать бумажные лоскутки. Профессор Стебль начертала на парящей доске схему пересадки сердечника и теперь десятки глаз уставились на свои кустики роз. Послышались удивлённые возгласы.
– Ничего себе!
– Да ты только глянь!
– Жутковато…
– Невероятно! Мерлиновы панталоны…
Эли взглянула на столы своих однокурсников и сама едва сдержалась от удивления: под бумагой скрывалось настоящее, живое сердце. Теплица наполнилась сердечным стуком.
Синклер распоковывала свой цветок, боясь потревожить белые лепестки розочек. Вскоре и в ее руках забилось сердце, но стук его был слабым, едва слышимым. Теперь Эли понимала восхищение профессора и полностью его разделяла. Корни, идущие от роз, крепко вростались в аорты и капилляры сердца, видимо наполняясь его кровью, терновые стволы с шипами иногда больно впивались в пальцы, оставляя неглубокие порезы. Правда количество крови в корне - сердце сейчас было столь малым, что и само сердце, и цветы были бледными, почти прозрачными.
– Теперь объединитесь столами, по три человека, - попросила профессор Стебль. - Перед вами земля и меловая крошка. Можете приступать к пересадке!
Эли заняла место рядом с Кэтти Белл, внимательно рассматривающей свою банку. Рядом с гриффиндоркой стояла Анджелина Джонсон, что-то шептавшая подруге. Синклер старалась не обращать на их разговоры внимания, лишь смутилась, когда до нее донеслась фраза:
– ...Пришел под утро, сказал, что смотрел на метеоритный дождь! - Анджелина прыснула. – Фред и метеоритный дождь, ну не смешно ли?
– Смешно, - ответила Кэтти, не особо внимательно слушающая рассказ из-за красных корней - каппиляров, обвивших ее пальцы. – Может он пошутил?
– Мисс Белл, не трясите банку! - подоспела на помощь профессор Стебль. – Переверните…
Дальше Элинор не слушала ни профессора, ни продолжавшую размышления Джонсон.
«Взять банку…
Значит, это был Фред!
…насыпать землю и сделать углубление…
Почему тогда он не поправил меня, когда я назвала его Джорджем?
…присыпать меловой крошкой и опустить сердце, осторожно поддерживая рукой…
Не хотел, чтобы я знала? Из-за Анджелины? Они, кажется, нравятся друг другу…
…присыпьте Кровавый сердечник землёй и …
Она убьет меня, если узнает...Ещё бы, я бы тоже убила Оливера, если бы…Но Оливер бы так не сделал…
…полить морской водой и поставить в тень…
А если Оливер узнает? Святая мандрагора, это кошмар. Так, Эли, ты не сделала ничего предосудительного!»
Эли не заметила, как сжала сердечник в руке. Шипы впились в ее ладонь с такой силой, что струйки крови хлынули на мантию, стол и пропитали весь корень – сердце пропустило удар, а затем стало увеличиваться в размерах. Снизу вверх по маленьким каппилярам начала перекачиваться кровь, заполняя весь корень и поднимаясь к стволу. Эли была уверена, что ее ранки не настолько глубоки, чтобы насытить растение таким количеством крови, но уже меньше, чем через минуту лепестки роз шелохнулись, будто под натиском ветерка, распустились и нашлись алым.
– Мисс Синклер! - Помона Стебль растолкала учеников, окруживших девушку и наблюдавших за происходящим. – Мисс Синклер, положите корень!
Эли попыталась убрать с себя растение, но шипы словно вросли в кожу, не желая отцепляться. Каждое движение лепестков отдавалось острой болью в руке.
– Я не могу…- ей вдруг показалось, что корни сердечника проникли под ее кожу, сплетаясь с венами, но было ли это правдой, она не понимала. - Жгет…
Боль стала нестерпимой. Рука и собственное сердце полыхали огнем, а сознание резко покинуло гриффиндорку.
– Как такое могло произойти, ума не приложу…- где-то в далеке послышался всхлипываюший голос профессора Стебль. – Ещё никогда сердечник так себя не вел!
Эли сделала вдох, но в груди неприятно кольнуло. В горле было так сухо, будто она не прикасалась к воде по меньшей мере год. Открыть глаза и пошевелиться не получалось, и ей оставалось лишь прислушиваться к окружающим звукам.
– Ну, будет вам, Помона, все ведь обошлось, - успокоил ее мужчина, и судя по всему, это был директор Дамблдор. Что же произошло, раз даже он здесь? Да и где, «здесь»? - Багровый сердечник ещё очень неизученное растение. Но одно мы знаем точно – оно видит то, что мы с вами пока постичь не можем. Кто знает, какие тайны он почуял в юной мисс Синклер.
Эли могла поклясться, что почувствовала на себе взгляд Дамблдора, внимательно взирающий из под очков - половинок. Нужно проснуться!
– М…- все, что смогла сказать Элинор. - В…воды.
Кто-то тут же засуетился, приподнял ее голову и позволил испить вожделенную воду. Стало значительно лучше, руки и ноги слегка закололо и они начали шевелиться, глаза постепенно открывались и привыкали к свету.
– Юная леди, как вы себя чувствуете? - Дамблдор возвышался над ней, подобно горе, но глаза его блестели неизменной хитринкой. - Вы нас очень испугали!
– Простите, - устыдилась Элинор, хотя даже не помнила, что произошло. - Мне уже лучше…
– Не стоит извиняться, моя дорогая, - встряла в разговор профессор Стебль. - Это все Кровавый сердечник, ты порезалась и что-то произошло…
Она осеклась и замолчала. Зато в разговор вмешалась профессор Макгонагалл.
– Мисс Синклер, мы уведомили преподавателей о том, что сегодня и завтра вы проведёте в больничном крыле. Так что можете отдохнуть и не переживать о случившемся, - Голос у декана Гриффиндора был сдержанный, но мягкий. - Мадам Помфри за вами присмотрит. - подытожила она.
Спорить Элинор не стала. Во - первых, глупо отказываться от предоставленных выходных. А во - вторых, чувствовала она себя и впрямь неважно.
– Так, все, ей нужен покой! - вклинилась целительница, поднося к носу Эли какой-то резкопахнущий бутылек. - Бедная девочка…- едва слышно прибавила Мадам Помфри.
Директор и профессора послушно направились к выходу, пожелав Элинор скорейшего выздоровления. Напоследок Дамблдор обернулся и загадочно произнес:
– Как прекрасно становится жить, когда приходит осознание, что ты в этом мире не одинок…
Директор покинул больничное крыло. Мадам Помфри кружилась вокруг Эли, отмеряя и смешивая различные настойки, и девушка решилась узнать:
– А…ко мне кто-нибудь приходил?
Целительница прыснула.
– Ещё бы! Я эту шайку - лейку еле разогнала! Близнецы Уизли едва не запустили в Мистера Малфоя навозную бомбу, пока крутились в приемной, - Эли заметила слизеринца, лежащего с видом умирающего человека. - Мистера Вуда так и вообще чуть ли не метлой пришлось выгонять. Все, а теперь спи.
И Эли послушно прикрыла глаза, улыбаясь: друзья беспокоились о ней.