Из Пепла Клана Близнецов

Я попыталась собраться с мыслями, подняла нож и прижала его вплотную к горлу Джереми — лезвие вдавилось в кожу, и тонкая струйка крови потекла вниз, алая на фоне его бледности.

— Ты лжёшь, — процедила я сквозь зубы, голос дрожал от ярости.

— Нет, это правда, — сдавленно прохрипел он. — Можешь сама посмотреть.

Я нахмурилась, но решила проверить. Заглянула ему в глаза, мои зрачки сузились, и я начала копаться в его воспоминаниях, проникая в мутный поток чужих мыслей. Нашла нужное. И снова замерла, не веря своим глазам. Он столкнулся с ней на улице, задев плечом. Она выронила сумочку, он извинился, помог поднять, внимательно её разглядывая. Это точно была она. Джулия. Когда меня изгнали из клана, мне был двадцать один, а ей — четырнадцать. В этих воспоминаниях ей около восемнадцати — она повзрослела, но я всё равно узнала мою Джулию. Мягкие черты лица, тёмные русые волосы — мы с ней были похожи. Не только отсутствием собственной магии, что делало нашу связь особенной, но и внешне: те же скулы, тот же взгляд. Только её волосы чуть темнее, а характер мягче — она умела сглаживать углы, но её энтузиазм и тяга к приключениям были такими же, как у меня. Я отстранилась, убирая руку и нож с его горла.

— Где она? — твёрдо спросила я, голос резал тишину.

Джереми сел, прокашлялся.

— Не так быстро, — начал он, потирая шею. — Сначала ты поможешь мне, потом я скажу, где она.

Я снова схватила его — на этот раз за куртку — и вцепилась в его воспоминания, пытаясь вырвать ответ. Он резко оттолкнул меня, сильнее, чем я ожидала.

— Ты не найдёшь там этого, — сказал он с ухмылкой. — Информация у третьего лица. Как только ты выполнишь свою часть сделки, он передаст тебе всё, что нам известно.

— Так ты не знаешь, где она? Как и твоё третье лицо? — бросила я, отведя взгляд в сторону.

— Мы потеряли её след девятнадцать лет назад, — начал Джереми, выдохнув. — Если она стала еретиком до того, как Кай Паркер убил весь ваш клан, то она ещё жива. Мы предоставим тебе всю информацию, которую собрали. С твоими способностями и нашими данными ты сможешь её отыскать.

Я вскочила и направилась в магазин, перерывая пыльные полки в поисках карты штатов. Через пять минут нашла старую, потрепанную карту и разложила её на столе, сметая с него книги и хлам. Я была уверена, что моя сестра мертва — даже не думала её искать. Долгие годы скрывалась от еретиков на другом континенте, пока не узнала, что их заперли в мир-темницу. Думала, ей позволили остаться в клане, что родители любили её достаточно, чтобы дать ей обычную, спокойную жизнь — родиться, состариться, умереть. Новая информация не укладывалась в голове. Я вытерла нож салфеткой — тот самый, которым собиралась прикончить Джереми, — сделала надрез на левой руке. Тёмные капли крови упали на карту, оставляя пятна на пожелтевшей бумаге. Произнесла:

— Phasmatos Tribum, Nas Ex Veras, Sequitas Sanguinem.

Капли соединились в одну и поползли по карте. Сначала они двинулись к одной точке, но не успев остановиться, рванули в другую часть. Я нахмурилась — заклинание не должно так работать. Капли судорожно метались, ускоряясь, пока не разорвались маленьким всплеском, разлетевшись десятками крошечных брызг по всей карте. Я швырнула её со стола, опёрлась руками о край и прикрыла глаза.

— Она скрывает себя заклинанием, — спокойно произнёс Джереми, стоя позади. — Или это что-то другое.

Я развернулась к нему — ярость закипала, переполняя меня до краёв, но я понимала, что не могу его убить. Пока. Не сейчас. Моя сестра, похоже, жива, и я могла её найти. Сто сорок лет я была одна, а мой самый близкий человек, оказывается, где-то там. Вдруг дверь магазина отворилась, и внутрь вбежал мужчина лет сорока. Он промок под ливнем, что стеной лил за окном, и тяжело дышал, будто бежал в поисках укрытия. Снял очки, залитые водой, достал из портфеля платок и начал их вытирать.

— Вы не против, если я подожду здесь такси? — начал он запыхавшимся голосом.

Надел очки обратно, поднял взгляд. Увидел мою руку — по локоть в крови после вырванного сердца охотника, — затем перевёл глаза на тела, лежащие в подсобке. Ужас застыл на его лице, рот приоткрылся.

— Ты что, идиот, даже дверь не можешь закрыть? — небрежно бросила я Джереми. Он напрягся.

— Я, пожалуй, лучше на улице подожду, — выдавил мужчина и попятился к выходу.

Я ухмыльнулась, вытянула руку вперёд и шепнула:

— Errox Femus.

Его нога с хрустом выгнулась неестественно назад. Он рухнул на колено и закричал:

— Что вы делаете?! — провопил он, голос дрожал от боли.

В следующую секунду замок дверей захлопнулся, жалюзи опустились с тихим шорохом, лампы зажглись тусклым светом, создавая в полумраке интимную, зловещую атмосферу.

— Motus, — проговорила я.

Невидимая сила потащила тело мужчины ко мне, его ботинки скребли по деревянному полу. Джереми попытался меня остановить, рванув вперёд, но второй рукой я отшвырнула его в подсобку — дверь захлопнулась с грохотом. Он заколотил по ней кулаками.

— Остановись! — выкрикнул он, голос глушился стеной.

Моя улыбка стала шире. Мужчина замер в ужасе. Фу, подумала я, не люблю, когда жертва так боится — это делает кровь пресной. Я наклонилась, заглянула ему в глаза и спокойно сказала:

— Не кричи и ничего не бойся.

Он застыл, лицо расслабилось, страх ушёл из его взгляда. Я подняла его за горло — он стоял на одной ноге, вторая висела сломанной, — и впилась в его шею. Жадно тянула кровь, чувствуя, как тёплая волна заполняет меня. Эта выходка с вербеной, охотники и новости о сестре вымотали и разозлили меня — мне это было нужно. Через несколько минут его вена перестала пульсировать. Я отпустила его горло, и он плюхнулся на пол, как мешок. Достала из сумочки салфетку, вытерла губы, затем руку, смахивая багровые пятна. Махнула рукой — дверь в подсобку отворилась, барьер снялся. Джереми застыл в проёме, его глаза расширились от ужаса. Я бросила на него равнодушный взгляд.

— Разберись с телами и можешь приезжать ко мне в дом. Один, — холодно сказала я. — Обсудим, что там тебе нужно.

Надела свой пиджак, уже слегка помятый, и вышла на улицу. Дождь лил стеной, капли барабанили по асфальту. Я подняла голову вверх, позволяя воде смыть с себя события последнего часа, улыбнулась — холодные струи стекали по лицу — и пошла к машине. Села за руль, завела мотор и поехала домой.

Я вернулась домой, скинула окровавленную блузку прямо на пол у входа — белый шёлк теперь пропитался багровыми пятнами. Подняла взгляд на Кармен, что стояла в холле с привычной тенью улыбки.

— Кармен, набери мне горячую ванну, — бросила я, голос ещё дрожал от адреналина.

Она кивнула и исчезла в коридоре. Через двадцать минут я шагнула в ванную — воздух наполнился ароматом лаванды и мяты, пена мягко пузырилась на поверхности воды. Я опустилась в горячую воду, и она обожгла кожу, заставив зашипеть сквозь зубы. Пальцы сомкнулись вокруг холодного бокала белого вина — Кармен оставила его на краю ванны, предусмотрительная, как всегда. Сделала глоток, терпкий вкус Шардоне скользнул по языку, и я прикрыла глаза, откидываясь назад. Пыталась расслабиться, смыть с себя кровь, вербену, ярость — всё, что прилипло ко мне в этом чёртовом книжном магазине. Лежала минут сорок, вода остывала, а мысли всё равно кружились вокруг Джулии. Вышла, завернувшись в мягкий халат цвета полуночи, высушила волосы феном, оставив их струиться тёмными волнами по плечам. Нанесла крем на лицо, глядя в зеркало. Кожа всё та же — гладкая, без единой морщины, застывшая в вечных двадцати пяти. Глупо ухаживать за тем, что не стареет, но мне нравилось притворяться нормальной — хотя бы в такие моменты.

Оделась в домашний костюм из мягкого кашемира — коричневый, облегающий, с тонкой серебряной нитью по швам — и прошла в библиотеку. Полки из тёмного дуба тянулись до потолка, пропахшие старой бумагой и кожей. Достала книгу — потрепанную, с золотым тиснением, где хранились записи о клане Близнецов, о моей семье. Открыла нужную страницу, пальцы замерли на имени: Джулия Ава Андреас. Провела по нему кончиками пальцев, будто этот жест мог протянуть нить через сто сорок лет и связать меня с ней. Пролистала записи — знакомые до боли, перечитанные сотни раз, — надеясь, что в этот раз увижу что-то новое, какой-то намёк. "Если она успела стать еретиком, то выжила," — крутилось в голове. Кай Паркер убил себя, став главой клана, и утащил за собой всех Близнецов — их магия рухнула вместе с ним. Тех, кто уцелел, он добил позже. Но мы, еретики, уже были мертвы, став вампирами, — его магия нас не тронула. Если Джулия успела... Надежда кольнула в груди, тут же сменившись тоской. Я рухнула на диван, прижимая книгу к себе, словно это было последнее, что осталось от неё. Сидела так, утопая в воспоминаниях: как мы с Джулией бегали по полям за домом, как она смеялась, заплетая мне волосы, как её мягкий голос успокаивал меня, когда клан отвернулся.

Стук в дверной косяк вырвал меня из прошлого. Кармен стояла в проёме, её тёплые карие глаза смотрели с лёгкой тревогой.
— Мисс Грейс, — начала она тихо, — к вам гости. Какой-то мужчина. Правда, на нём грязная одежда, и выглядит он... не очень. Но сказал, что вы его ждёте.
— Уже иду, — ответила я спокойно, хотя внутри всё напряглось. Вернула книгу на полку, бросила взгляд в зеркало над камином — тёмные глаза сверкнули решимостью — и вышла из библиотеки.

Джереми стоял посреди гостиной, его куртка пропиталась дождём и кровью, лицо перекосила скорбь — или что-то похожее. Меня больше волновало, что он может испачкать мой бархатный диван. Он выглядел чужеродно в этом идеальном доме — грязный, усталый, как пёс, которого выгнали под дождь. Я встала напротив, скрестив руки, и окинула его оценивающим взглядом — от мокрых ботинок до сжатых кулаков.

— Что ты за монстр, — прошипел он, голос дрожал от злости.
Я улыбнулась уголком губ, чуть наклонила голову.

— Ты знал, на что идёшь, когда решил связаться со мной, — ответила я тихо, но с холодной насмешкой. — Выкладывай.
Кивнула на барный стул у кухонной стойки из тёмного гранита и двинулась туда сама. Пластик — его хотя бы можно отмыть от этой грязи, подумала я. Он сел, бросив усталый взгляд на мои руки, пока я наливала себе бокал вина — белого, искрящегося в свете хрустальной люстры.
— Кармен, милая, — начала я, не отводя глаз от Джереми, — предложи нашему гостю что-нибудь выпить.

Она подошла с улыбкой, как всегда мягкой и ненавязчивой.
— Бурбон, — буркнул он. Кармен налила ему стакан, янтарная жидкость плеснула о стекло, и протянула с лёгким поклоном. Джереми осушил его одним глотком, отставил в сторону. Я хмыкнула, крутя свой бокал в пальцах.

— В Новом Орлеане появился новый вид сверхъестественных существ, — начал он, голос стал твёрже. — Гибрид льва и вампира. Её зовут Сара, и она приближена к семье Майклсонов. Есть вероятность, что они хотят создавать новых гибридов, чтобы укрепить своё положение. Этого допускать нельзя.

Я нахмурилась, отхлебнула вина, чувствуя, как терпкость оседает на языке.
— А я при чём? Ты же у нас тут охотник, — сказала я с ухмылкой, глядя на него поверх бокала.
— Её нельзя убить, — отрезал он серьёзно. — Кол в сердце или вырванное сердце не работает, как с обычными вампирами. Мы проверяли.
— Почему тогда ты всё ещё жив? — засмеялась я, откидывая голову. — Разве она не захотела оторвать тебе голову после такого?
— Это были другие вампиры и охотники, — ответил он холодно, без тени юмора. — Она серьёзная угроза, Грейс. Не только для людей — для других вампиров, оборотней. Для всех. Если эти твари начнут размножаться, нам их не остановить.
— Для вампиров... — я поджала губы, прищурившись. — И давно ты печёшься о безопасности вампиров? — бросила я с сарказмом, всё ещё не понимая, почему это должно волновать меня.
— Её яд смертелен для вампиров. И от него нет противоядия, — сказал Джереми, глядя мне в глаза. Яд оборотня тоже смертелен, но я могу вытянуть магию из укуса, и он меня не убьёт, подумала я. — И вытянуть магию из укуса тоже вряд ли получится, — продолжил он, будто читая мои мысли. — Хотя такое ещё не пробовали, но есть такая вероятность. На неё не действует ваша магия.

Я выпрямилась, серьёзность медленно просачивалась в мой тон. Это и правда начинало звучать как угроза — даже для меня.
— И что тебе от меня нужно, Джереми? — спросила я, голос стал твёрже. Этот разговор утомлял, а он всё тянул, не переходя к сути — к тому, что я должна сделать ради сестры.
— Она появилась благодаря одному древнему льву. Его звали Джейк. У него была своя магия, и он тоже был неубиваем. Но его смогли ослабить заклинанием ведьмы — потомка клана, что создал Джейка, — он сделал паузу, будто собираясь с мыслями. — Они подавили его сущность льва, заблокировав возможность обращаться, и он стал уязвимее. А потом, когда он убил подружку Кая — кажется, её звали Даша, — Кай сделал кое-что безумное. Поглотил всю магию Джейка. — Джереми осушил второй стакан бурбона, стукнув им о стойку. — Он не выдержал такую силу, и она уничтожила его, превратив в пепел.
— К чему этот милый рассказ? — натянула я улыбку, крутя бокал в руке.
— Ты должна убить Сару, — твёрдо сказал он. — Поглотив её силу.
— Подожди, — я поставила бокал на стойку, прищурившись. — Ты рассказал, как Кай поглотил Джейка и умер после этого, а теперь предлагаешь мне сделать то же самое? Ты меня за дуру держишь?
Джереми издал короткий смешок, от которого мне захотелось вцепиться ему в горло.
— Сара не такая сильная, как Джейк. Она рождена его магией — полувампир, полулев. Её магия тебя не убьёт. Наверное, — добавил он, и в его голосе мелькнула тень сомнения.

Я откинулась на спинку стула, глядя на него как на сумасшедшего. Гибрид льва звучал паршиво, но бежать её убивать и рисковать своей вечной жизнью — это чистое безумие.
— Ты сказал, она приближена к Майклсонам, — начала я, выгнув бровь. — Предлагаешь мне перейти дорогу Первородным? Я стараюсь не злить тех, кого не могу убить.
Джереми улыбнулся — криво, с лёгким намёком на опьянение.
— Они не узнают, что это ты. Мы всё сделаем тихо, — он поднёс палец к губам, будто это был гениальный план. — Через неделю они устраивают мероприятие. В Новый Орлеан приедет куча старых вампиров — высказать почтение и преданность Майклсонам. Мы приедем в это же время, найдём Сару и убьём её. Всё.
Я закатила глаза.
— У тебя всегда такие продуманные планы, Джереми? — бросила я с сарказмом, допивая вино.
— И если ты так боишься за свою жизнь, нам поможет другой еретик, — он улыбнулся шире, и я замерла.
— Кто же это? — спросила я, чувствуя, как внутри всё напряглось.
— Элизабет Зальцман, — сказал он, будто её имя должно было меня впечатлить. — Она стала еретиком, потому что готовилась убить Кая с его подружкой, когда истекут их десять лет защиты от Майклсонов. — Он надул губы, изображая разочарование. — Но её немного опередили.

Я выдохнула, отводя взгляд. Последний человек из рода клана Близнецов стал еретиком. Что ж, похоже, нашему клану и правда пришёл конец.
— Собирай вампиров, едем в Новый Орлеан, — победоносно заявил Джереми, хлопнув ладонью по стойке.
— Ещё раз укажешь мне, что делать, и я вырву тебе язык, — прошипела я, сверля его взглядом.
— Ладно, ладно, — он поднял руки в жесте сдачи, ухмыляясь. — Тогда что ты собираешься делать?
— Собирать вампиров, — буркнула я, закатив глаза, и встала. — Кармен, организуй Джереми гостевую комнату.
Она кивнула и ушла готовить, её шаги тихо стучали по плитке. А я направилась к себе, хлопнув дверью спальни чуть сильнее, чем нужно. Схватила телефон с тумбочки, открыла контакты и начала искать нужный номер. Я собиралась приехать в Новый Орлеан открыто, соблюдая все правила, чтобы Майклсоны не восприняли мой визит как угрозу. Этот план был отвратителен — будто этот охотничек мог придумать что-то получше. Но ради Джулии я готова была рискнуть. Пальцы замерли над экраном, и я нажала вызов.

Через полчаса я закончила — официальное приглашение на мероприятие лежало у меня в почте, подтверждённое кровавыми завитушками цифровой подписи Майклсонов. Я решила взять с собой Софию, Эмму и Джордана — своих проверенных людей. Люка оставлю за главного в Дарквилле. Он был одним из первых, кого я обратила — высокий, молчаливый, с глазами, в которых читалась абсолютная преданность. В нём я никогда не сомневалась, он держал всё под контролем, пока меня не было. За окном уже стемнело, небо затянуло тяжёлыми тучами, и из мыслей меня вырвал стук в дверь.
— Да? — бросила я, не отрывая взгляда от телефона.
Дверь приоткрылась, и в проёме появился Том. Чёрт, я совсем забыла, что мы договаривались увидеться сегодня. Он стоял в своей кожаной куртке, с этой улыбкой — лёгкой, тёплой, от которой по телу разливался приятный жар.
— Могу войти? — спросил он, приподняв бровь.
— Заходи, — ответила я, отложив телефон на тумбочку.

Он шагнул внутрь, закрыв дверь за собой, и кивнул в коридор через приоткрытую щель.
— Там у тебя в гостиной какой-то мужик опустошает твой бар, — сказал он с лёгкой насмешкой. — Ты мне изменяешь?
Я рассмеялась — громко, искренне, чувствуя, как напряжение дня отступает.
— Боже, Томми, посмотри на себя в зеркало, — сказала я, сдерживая смех. — У меня есть вкус.
Он расслабленно улыбнулся, шагнув ближе, и любопытство в его глазах стало ярче.
— Кто он тогда?
— Старый знакомый. У нас есть одно общее дело, — ответила я небрежно, двинулась к нему и схватила за куртку, притянув к себе. Мои губы нашли его — поцелуй был глубоким, жадным, пропитанным голодом, который я сдерживала весь день. — У нас тут есть дела поинтереснее, — прошептала я с ухмылкой, чувствуя, как его дыхание дрогнуло.

Томми сдался, поддаваясь мне, его руки легли на мою талию, прижимая ближе. Я услышала, как его сердце заколотилось быстрее — ритм отдавался в моих ушах, дразнящий, зовущий. Он мягко отстранился, но его глаза горели.
— Чем сегодня займёмся? — спросил он, глядя мне в глаза. — Можем съездить поужинать. Хочу сводить тебя в ресторан.
— Или, — начала я, наклоняясь к его уху, мой голос стал ниже, хриплым шёпотом, — можем остаться здесь и насладиться друг другом.
Не дав ему ответить, я толкнула его на кровать — мягкий матрас прогнулся под его весом. Он засмеялся, но в его смехе мелькнула искра предвкушения.
— Стандартная программа, — сказал он с лёгким разочарованием, но глаза выдавали обратное.
Я забралась сверху, оседлав его, мои колени прижались к его бёдрам. Улыбнулась, чуть прищурившись.
— А ты хочешь большего? — спросила я с издёвкой, наклоняясь и целуя его снова — жёстче, глубже, пока он не ответил тем же.
— Может, и хочу, — выдохнул он в поцелуй, его руки скользнули по моей спине, сжимая сильнее.

— Давай обсудим это позже, — шепнула я, перемещая губы к его шее. Мой язык прошёлся по коже, чувствуя пульсирующую вену под собой. Голод вспыхнул во мне, глаза потемнели, зрачки расширились. Я аккуратно надкусила — клыки легко пронзили кожу, и тёплый металлический вкус крови хлынул на язык. Я прикрыла глаза, сдерживая себя, чтобы не сорваться, не выпить слишком много. Томми издал короткий стон — не боли, а удовольствия, — его пальцы вцепились в мою талию, ногти впились в кожу через ткань. Я оторвалась от его шеи, слизнув каплю крови с губ, и посмотрела ему в глаза. Его взгляд был невинным, чистым, но в глубине мелькали тёмные отблески — что-то скрытое, что я медленно пробуждала в нём, эта тайная связь с монстром вроде меня.

Он резко перевернул меня на спину, не разрывая зрительного контакта, и прижал к простыням. Его губы нашли мою шею, горячие, настойчивые, оставляя влажный след. Рука скользнула под мою кофту, пальцы сжали грудь — твёрдо, почти грубо, и волна удовольствия прокатилась по телу, заставив выгнуться навстречу. Он стянул с меня одежду одним движением — кофта и брюки полетели на пол, обнажая кожу. Я сорвала с него футболку, пальцы прошлись по его прессу — твёрдому, идеальному, как будто высеченному из камня. Он наклонился, язык скользнул по моей шее, прошёлся по ключице, спустился к груди, обводя соски медленными, дразнящими кругами. Я закусила губу, сдерживая стон. Потом он двинулся ниже, оставляя горячий след на животе, пока не добрался до бёдер. Раздвинул их уверенно, его дыхание обожгло кожу, и язык нашёл самое чувствительное место. Он двигался умело, то замедляясь, то ускоряя ритм, и я выгнулась сильнее, пальцы вцепились в простыни, тихий стон сорвался с губ — низкий, протяжный.

Томми поднялся, его губы снова нашли мои, и я почувствовала, как его твёрдый член упёрся в мою промежность через ткань джинсов. Мурашки пробежали по спине, тело задрожало от предвкушения. Он расстегнул ремень, сбросил остатки одежды, и через секунду вошёл в меня — не грубо, но уверенно, заполняя целиком. Я ахнула, впиваясь ногтями в его плечи. Он начал двигаться, сначала медленно, давая мне привыкнуть, потом наращивая темп — толчки стали глубже, сильнее, каждый удар отдавался в теле жаром. Его руки сжали мои бёдра, оставляя красные следы, и он поднялся, закинув мои ноги себе на плечи. Угол сменился, и он вбивался в меня с новой силой, наблюдая сверху — его глаза горели смесью нежности и дикого желания. Я протянула руку вниз, помогая себе, чувствуя, как пик приближается. Оргазм накрыл резко, как вспышка, — тело задрожало, волны наслаждения растворили меня в искрах, вырвав стон громче прежнего. Томми наклонился, поймал мои губы в поцелуе, его движения стали резче, и через несколько секунд он кончил, заполняя меня горячим теплом изнутри, его дыхание оборвалось коротким хрипом.

Мы пролежали несколько минут, тяжело дыша, пот блестел на коже, простыни смялись под нами. Потом приняли душ по очереди — горячая вода смыла запах крови и страсти. Я выпроводила Томми, как всегда. Он бросил мне лёгкую улыбку на прощание, но я не дала ему остаться — это слишком походило бы на что-то настоящее, а я такого не хотела. Закрыла дверь, рухнула на кровать и вырубилась. До поездки в Новый Орлеан оставалась неделя. Значит, есть время продумать план как следует.

Следующие дни прошли в хаосе подготовки. Приехала Элизабет Зальцман — светловолосая, с острым языком и взглядом, который мог прожечь дыру в стене. Эмма, София и Джордан тоже торчали в моём доме безвылазно, вникая в детали плана. Тут стало слишком людно, и это начинало меня бесить. Моя привычная рутина — спокойное утро с дневником, тренировки на террасе — пошла коту под хвост. Кармен только и успевала прибираться за всеми, её шаги гулко отдавались эхом, пока она таскала подносы с кровью и убирала пустые бокалы.

Два дня до мероприятия.

— Что ж, — начал Джереми, развалившись на моём диване, его голос звучал устало, но уверенно. — Давайте повторим. Мы приезжаем в Новый Орлеан. Грейс с Джорданом отправляются к Майклсонам и отвлекают их. В это время я с Лиззи под заклинанием невидимости проникаем в их дом и ищем клинок — тот, которым они ослабили Джейка в ночь, когда его убили. Лиззи и Грейс должны поглотить его магию и использовать её против Сары, а потом забрать всю её силу и прикончить гибрида. Мы до конца не уверены, где они прячут Сару — её давно никто не видел. Её львиная сторона выходит из-под контроля, она рвёт людей на куски. Но я думаю, это старый дом Майклсонов — тот, что они якобы продали. Он у леса, рядом никого. Идеальное место. София останется на мероприятии с Джорданом, наденет кольцо иллюзии и будет выглядеть как Грейс, чтобы у тебя было алиби, — он перевёл взгляд на меня. — Как только мы найдём клинок, ты уходишь. Пока Майклсоны заняты своим сборищем, мы проберёмся к Саре и убьём её. Все всё запомнили?
Он откинулся на спинку дивана, скрестив руки.
— Интересно, что может пойти не так, — сказала я с сарказмом, крутя в руках пустой бокал.
— Всё пройдёт гладко, если каждый выполнит свою задачу, — отрезала Лиззи, её тон был острым, как лезвие.

Я перевела на неё оценивающий взгляд, прищурившись.
— Элизабет, а тебя как этот идиот затащил в это дело? Ты же вроде дружишь с одной из Майклсонов, — спросила я, выгнув бровь.
— Не твоё дело, — резко бросила она. — И я иду не против Майклсонов, а против гибрида. — Её голос был твёрдым, как камень. Она встала и вышла на террасу, хлопнув стеклянной дверью.
— Уу, как грубо, — ухмыльнулась я. — Все еретики такие? — задала я риторический вопрос, глядя на остальных. Никто не ответил, все молчали, погружённые в свои мысли. — Что ж, ладно. Отдыхайте, набирайтесь сил. Завтра выезжаем.

Я вышла на террасу, где стояла Лиззи, взвинченная, глядя вперёд. Её плечи были напряжены, светлые волосы слегка колыхались на ветру. Я встала рядом — раз уж мы в одной лодке, лучше нам быть заодно, подумала я. Слишком многое стояло на кону, чтобы этот план провалился.
— Сара была подругой Даши и Кая, которые убили моего отца, сестру и моих друзей, — вдруг заговорила Лиззи, её голос дрожал от сдерживаемой злости. — Даша умерла, защищая своих друзей. Пусть её смерть будет напрасной.
Она продолжала смотреть вперёд, не поворачиваясь ко мне.
— Месть, значит, — сказала я, окинув её взглядом. — Это, конечно, хорошее топливо, но, Элизабет, не отпуская обиду, ты делаешь хуже только себе. — В моём голосе мелькнула толика сожаления. — Поверь, я знаю, о чём говорю.
— Отпущу, когда Сара будет мертва, — отрезала она и ушла обратно в дом, оставив меня одну.

Я осталась на террасе, глядя в ночь. Мне было плевать, ради чего она это делает, но я хотела быть уверена, что Лиззи пойдёт до конца, что не передумает в последний момент. Справлюсь ли я одна, если придётся? Думаю, да. Я убью этого гибрида. Решимость заклокотала в груди, холодная и твёрдая, как сталь. На следующий день мы отправились в путь на моей второй машине — BMW, чёрной, с хищными линиями кузова. Джордан сидел за рулём, я устроилась рядом на пассажирском сиденье. На втором ряду расположились Джереми и Элизабет, их напряжённое молчание почти звенело в воздухе. На третьем — Эмма и София, тихо переговариваясь. Большую часть дороги мы молчали, каждый погружённый в свои мысли, в напряжение перед предстоящей ночью. Ночью, которая решит всё.