« Телохранитель »

Она не двигалась.

Не смотрела на меня.

Не говорила.

Но её плечи были напряжены.

Она всё ещё сердилась. Всё ещё была разбита.

И я знал, что я виноват.

— Я не хотел на тебя кричать.

Она тихо выдохнула, но всё ещё молчала.

Я провёл рукой по волосам, пытаясь найти слова.

— Ты всё неправильно поняла.

Она резко повернулась, её глаза были красными от слёз, но голос остался твёрдым.

— Ах, да? А как мне это правильно понимать, Оуэн?

Её тон пронизывал меня, как нож.

— Ты следил за моим отцом. Ты вёл досье. Это не то, что можно „неправильно понять“!

Я смотрел ей прямо в глаза.

— Это моё прошлое.

Она сжала челюсть.

— Почему я узнаю об этом только сейчас?

Я глубоко вдохнул.

— Потому что я боялся, что ты посмотришь на меня так, как смотришь сейчас.

Она замерла.

Я видел, как её пальцы дрогнули на деревянных досках пирса.

Она смотрела на меня, пытаясь понять, пытаясь найти ложь в моих словах.

Но лжи не было.

— Я не тот, за кого ты меня принимала. — Я не мог больше скрываться. — Я был наёмником. Я работал на людей, которых ты презираешь.

Её дыхание перебилось, но она не отвернулась.

— Но твой отец — не был моим контрактом.

Она моргнула, снова напряглась.

— Ты должен был его убить, верно?

Я сжал кулаки.

— Да.

Она закрыла глаза на секунду, и я видел, как это её раздирало изнутри.

Я не мог её винить.

Я был её защитником.

Но когда-то я мог стать её кошмаром.

— Почему ты не сделал этого?

Я сглотнул.

— Потому что он оказался сильнее, чем я думал. И потому что, чёрт возьми…

Я провёл рукой по лицу, заставляя себя сказать это.

— Я понял, что на самом деле убиваю не того человека.

Она не сводила с меня глаз.

И в них появилось что-то другое.

— Ты изменился.

Это было не утверждение.

Это был вопрос.

Я покачал головой.

— Я не знаю.

Она отвернулась, глядя на воду.

Я почувствовал, как её стена медленно рушится.

— Я не знаю, что с этим делать, Оуэн.

Я пододвинулся ближе, не касаясь, но давая понять, что я рядом.

— Тебе не нужно решать это прямо сейчас.

Она тихо вздохнула, и я увидел, как её плечи чуть дрогнули.

Я хотел протянуть руку, успокоить её, но не знал, позволено ли мне это теперь.

Но одно я знал точно.

Я не позволю ей уйти.

Я не позволю ей думать, что я её предал.

Потому что, чёрт возьми…

Я этого не вынесу.

Она всё ещё была напряжённой.

Я видел, как её пальцы сжимались, как губы оставались твёрдой линией, как в глазах всё ещё таилась обида.

Мне нужно было сделать что-то.

Что-то, что вырвет её из этой тьмы, в которую я сам её загнал.

Я осмотрелся, потом резко встал.

— Пошли.

Она нахмурилась.

— Куда?

Я подал ей руку.

— Просто доверься мне.

Она скептически прищурилась, но всё же вложила ладонь в мою.

И этот чёртово тёплый контакт сделал что-то со мной.

Но я не дал себе времени это осознать.

Я просто повёл её за собой.

Мы вышли из парка, и я сразу направился к небольшому киоску.

Она остановилась.

— Ты серьёзно?

— Да.

— Ты пытаешься задобрить меня мороженым?

Я спокойно кивнул.

— Ага.

Она хмыкнула, но скрестила руки.

— Я не ребёнок, Оуэн.

Я ухмыльнулся.

— А я разве сказал, что это только для детей?

Она покачала головой, но, пока она раздумывала, я уже сделал заказ.

Через минуту я протянул ей кремовое мороженое с карамелью.

Она посмотрела на него, потом на меня.

— Допустим.

Она взяла его и, не глядя, лизнула.

Я смотрел на неё внимательно.

Она не хотела признаваться, что ей понравилось.

Но я видел по её глазам – она уже начала смягчаться.

Когда я повёл её дальше, она вдруг замерла, увидев афишу.

— Цирк? — её голос был скептическим.

Я усмехнулся.

— Ага.

— Ты пытаешься меня развеселить?

— Получается?

Она закатила глаза.

— Я не люблю клоунов.

— Я тоже.

— Зачем тогда?

Я ухмыльнулся.

— Из-за магии.

Она подняла бровь.

— Ты в цирк идёшь не ради животных, не ради акробатов, а ради фокусников?

— Я люблю, когда меня удивляют.

Она внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала.

Мы зашли в шатёр, и я заметил её реакцию.

Где-то глубоко внутри она наслаждалась этим моментом.

И это было всё, что мне нужно.

Когда цирк закончился, я повёл её к аттракционам.

Она нахмурилась.

— Что теперь? Горки? Колесо обозрения?

Я притормозил.

— Колесо.

Она выдохнула.

— Оуэн. Я не ребёнок.

Я наклонился ближе.

— А ты попробуй и узнаешь, как это весело.

Она моргнула.

Я видел, как её губы чуть дрогнули в улыбке, но она упорно не сдавалась.

— Ты упрямый.

— Ты тоже. Поэтому давай проверим, кто победит.

Она на секунду задумалась, потом тяжело вздохнула.

— Ладно. Но если мне не понравится, ты делаешь мне кофе в постель целую неделю.

Я ухмыльнулся.

— Считай, что ты проспорила.

Я сел с ней в кабинку, и когда колесо тронулось, она почти незаметно ухмыльнулась.

Я знал.

Я вытащил её из тьмы.

И, чёрт возьми…

Я не хотел, чтобы этот момент заканчивался.

Дом встретил нас тишиной, мягким светом ламп и ощущением приятной усталости.

Мы вернулись уставшие, но счастливые.

Я не думал, что этот день может что-то изменить.

Но лёд тронулся.

Она смеялась.
Она шутила.
Она не держала дистанцию, не смотрела на меня с подозрением.

Я знал, что мы ещё не забыли прошлую ссору.

Но эта ночь…

Эта ночь была нашей передышкой.

Мы устало рухнули на диван.

Она подтянула ноги, устраиваясь удобнее, а я просто откинул голову на спинку, глядя в потолок.

— Что? Устал? — её голос был ленивым, тёплым.

Я улыбнулся.

— Ты бы знала, как сложно развлекать тебя весь день.

Она фыркнула, но в её глазах было веселье.

Я повернулся к ней.

— Помнишь нашу первую встречу?

Она лениво моргнула.

— Как я могла забыть. Ты выглядел так, будто хочешь застрелиться, когда меня увидел.

Я усмехнулся.

— Потому что так и было.

Она слегка шлёпнула меня по руке.

— Хам.

— Нет, я просто был реалистом. Ты же помнишь, какая ты была?

Она выиграла взглядом, ожидая.

Я перебирал воспоминания.

— Высокомерная, с ледяным взглядом, слишком самоуверенная, как будто весь мир должен был подчиняться тебе.

Она лениво потянулась, но не спорила.

Я продолжил.

— И смешная.

Она прищурилась.

— Смешная?

Я кивнул.

— Да. Я сразу понял, что за всем этим холодом скрывается нечто другое. Ты пыталась быть недоступной, но, чёрт возьми, твои глаза всегда выдавали тебя.

Я хотел сказать ещё что-то.

Но вдруг заметил тишину.

Повернул голову.

Она уже спала.

Она спала. И прижималась ко мне.

Я замер, ощущая тепло её тела.

Она сползла ближе, пока почти не уткнулась носом в моё плечо.

Её дыхание было ровным, лёгким.

Я не сдвинулся с места.

Не потому, что не мог.

А потому что…

Я не хотел.

Но что ударило меня по-настоящему, так это её голос.

Тихий. Сонный.

— Не уходи…

Она пробормотала это едва слышно, но слова врезались в меня сильнее пули.

Я сдался.

Только сегодня.

Только этой ночью.

Я позволю себе вольность.

Я медленно опустил голову назад, чувствуя, как её тело расслабляется рядом со мной.

Я не уйду.

Не этой ночью.

Так мы и уснули.

Уставшие.

Но счастливые.

Я проснулся первым.

Сквозь полуприкрытые веки я увидел мягкий свет утра, пробивающийся сквозь занавески.

Я не сразу осознал, где нахожусь.

Потом почувствовал тёплое дыхание на своей коже.

И понял.

Мариэль.

Она всё ещё спала, прижавшись ко мне.

Её волосы спутались, несколько прядей щекотали мой подбородок.

Она выглядела такой спокойной.

Такой… беззащитной.

Я замер, осознавая, насколько близко она была.

И насколько мне это нравилось.

Чёрт.

Я не должен был оставаться здесь.

Я не должен был позволять себе это.

Но…

Я не мог отстраниться.

Не мог.

Потому что впервые за долгое время я чувствовал себя... не одиноким.

Мариэль:

Я медленно пришла в себя, потянулась, и почувствовала что-то твёрдое и тёплое под рукой.

Я замерла.

Моё дыхание остановилось.

Я чётко ощущала чужое тепло.

Чужое?

Нет.

Я вспомнила.

Цирк.
Колесо обозрения.
Ночь на диване.

И Оуэн.

Я резко открыла глаза и увидела его слишком близко.

Он уже не спал.

Он смотрел на меня.

Я почувствовала, как сердце пропустило удар.

Его глаза были глубокими, тёмными, наполненными чем-то, что я не могла сразу разгадать.

Я не отстранилась.

Он тоже.

Мы просто смотрели друг на друга, задержав дыхание.

Это было опасно.

Опаснее, чем все наши ссоры, все наши споры, все наши взаимные издёвки.

Потому что это было реально.

Я почувствовала как тепло растекается внутри, заставляя кожу покалывать от каждого миллиметра соприкосновения.

Но я не могла показать ему этого.

Поэтому я резко отстранилась, натянув на себя маску безразличия.

— Ты храпишь, знаешь?

Он моргнул.

Я увидела удивление в его глазах, а затем — знакомую ухмылку.

— О, правда? Ты так внимательно слушала?

Я закатила глаза.

— Не льсти себе.

Он усмехнулся, но я видела напряжение в его взгляде.

Он тоже осознавал, что только что произошло.

Но не сказал об этом.

И я не сказала.

Потому что если бы мы признали, что что-то изменилось…

Это было бы точкой невозврата.

Оуэн:

Она ушла первой, бросив ленивое:

— Я в душ. А ты постарайся не скучать без меня.

Я смотрел ей вслед, стиснув зубы.

Это была ошибка.

Огромная ошибка.

Позволять себе чувствовать её.

Позволять себе оставаться рядом.

Позволять себе…

Хотеть большего.

Но проблема в том, что я уже хотел.

И чёрт возьми, это меня пугало.