глава 11 домой
28 октября 2020, среда, день третий
После того, как Рэнди помогла мне расправиться с самой насущной проблемой, она поднесла меня к раковине, чтобы я смогла немного освежиться. Оказалось, что я вполне могу стоять на здоровой ноге, но попытаться передвигаться, даже просто прыгая, Рэнди мне запретила. Так что я, стоя на одной ноге и придерживаясь рукой за раковину, ополоснула лицо и немного попила из-под крана. Особой жажды я не испытывала, учитывая три порции крови, но всё же хлебнуть прохладной водички было приятно. В отличие от людей, я не боялась пить воду из-под крана, я и из лужи могла бы пить без всякого вреда для здоровья, никакие кишечные палочки мне были не страшны.
Мы переговаривались с Рэнди только по делу: «Стоять можешь?», «Держи», «Спасибо». Но это не было общением незнакомцев, вынужденных взаимодействовать. Мне было удивительно легко рядом с ней, словно с давней подругой. Судя по её улыбке – я ей тоже понравилась. Мы выглядели ровесницами, и я надеялась, что мы подружимся. Она, конечно, была немножко командирша, но меня это ни капельки не напрягало. Пока я умывалась, Рэнди воспользовалась туалетом и встала рядом со мной, ополаскивая руки и заодно подавая мне полотенце, чтобы не пришлось тянуться.
– Мне безумно интересно узнать твою историю, – с улыбкой сказала она, встретившись со мной взглядом взеркале. – Но Фрэнк уже недовольно сопит под дверью, выпустив тебя из виду так надолго. Ничего, когда всё это закончится, мы с тобой обязательно поболтаем.
– Обязательно, – кивнула я, возвращая улыбку.
Вытерев руки, Рэнди вновь подхватила меня и, едва вынеся из ванной комнаты, передала на руки Фрэнку, который действительно там стоял. Но, как оказалось, под дверью «недовольно сопел» не только он. Поскольку, стоило Рэнди выпустить меня из рук, как её саму тут же сгрёб в охапку дядя Гейб и уволок на «их» диванчик.
– Ге-ейб, – с притворным недовольством протянула она. – Я же не инвалид!
– Ты босиком, – проворчал он.
– Я полдня босиком бегаю, но раньше ты что-то не возражал!
– Тогда ты была неуязвима, а сейчас можешь на осколок какой-нибудь наступить, или гвоздь.
– Я его просто растопчу, вот и всё!
– Не спорь, Миранда. Или обратишься, или я так и буду носить тебя на руках.
– Ладно, – Рэнди поуютнее свернулась на коленях Гейба, – когда будем уходить, тогда и обращусь. Здесь и безменя хватает тех, кого придётся нести.
Я с улыбкой наблюдала за этим спором. Было так приятно видеть дядю Гейба таким... обыкновенным. Он всегда был очень сдержанным и очень авторитарным. Для всех его распоряжение или рекомендация были непреложным законом. С ним никто никогда не спорил. Впрочем, он не был самодуром, его распоряжения всегда были только на пользу, поэтому, в общем-то, в пререканиях с ним не было никакого смысла – дядя Гейб всегда был прав. Именно то, что он взял на себя роль «главнокомандующего», в итоге привело семью к миру и процветанию. Дядю Гейба уважали и слушались. Но Рэнди, похоже, не испытывала перед ним никакого пиетета, и если была с ним в чём-то не согласна – то так ему в лицо и говорила. И, мне кажется, не реши она сама согласиться, она бы дядю Гейба переспорила.
Но самое забавное, что остальные воспринимали происходящее как нечто само собой разумеющееся. Ну, допустим, гаргульи не знали прежнего дядю Гейба, но дядя Ричард знал его более трёх тысяч лет. Но и его, похоже, происходящее ни капельки не удивляло. Впрочем, у него была целая неделя, чтобы перестать удивляться. Наверное, я тоже скоро привыкну.
Пока я наблюдала за Рэнди и дядей Гейбом, вновь уютно свернувшись в объятиях Фрэнка, в комнате происходило броуновское движение, которое, впрочем, лишь на первый взгляд было хаотичным. Народ по очереди посещал ванную, Роб принёс упаковку питьевой воды, видимо из запасов в кладовке, и аптечку, из которой Фрэнк достал шприц и ампулу и ловко сделал мне в ногу укол обезболивающего, даже не снимая меня со своих колен. Дуглас привёл семью итальянцев, которые разместились все на одном диване, а дядя Ричард с Эбби перебрались на другой, к дяде Гейбу.
Дуглас о чём-то негромко разговаривал с отцом семейства, и я не в первый раз за сегодня пожалела, что не знаю итальянский. Языки мне давались довольно легко, кроме родного я свободно владела французским, немецким и испанским, а вот итальянский как-то упустила.
Постепенно все вновь собрались в комнате, не хватало только Пирса с тем парнем. Я не знала, их ли мы ждём или кого-то ещё, но, в принципе, я никуда особо не торопилась. Конечно, я хотела бы поскорее увидеть родителей, но понимала, что чем позже это произойдёт, тем здоровее я стану, и есть шанс вообще скрыть от мамы тяжесть моего ранения. Если к моменту нашей встречи я буду твёрдо стоять на ногах – она так сильно не расстроится.
Я негромко болтала со Стейси, рассказывая ей про нашу Долину, когда дверь за моей спиной открылась, и первое, что я увидела – вытянувшееся лицо Дугласа и его ошарашенный шёпот:
– Накаркал...
Обернувшись, я увидел, что из двери «кухни» вышел Пирс, ведя за руку того самого раненного парня. За руку? И он не просто держал его ладонь – их пальцы были переплетены! Парень смущённо улыбался, глядя себе под ноги, а Пирс, наоборот, с сияющей улыбкой обвёл всех глазами и радостно произнёс:
– Познакомьтесь, это мой Кайл.
В комнате воцарилась тишина – все пытались осмыслить увиденное. Первым подал голос Дэн.
– Стопроцентный натурал, говоришь? – ехидно поинтересовался он.
– Я готов был головой поручиться... – растерянно забормотал дядя Гейб.
И теперь я пялилась уже на него, а не на Пирса. Растерянный дядя Гейб – это было нечто невообразимое. И в этот момент раздался раскатистый хохот дяди Ричарда:
– Вы что, и правда, поверили? Он же придуривается!
– Серьёзно? – дядя Гейб подозрительно взглянул на Пирса, а тот, перестав улыбаться, выпустил руку Кайла инедовольно уставился на дядю Ричарда.
– Эх ты, такой розыгрыш испортил! А ведь они поверили. Как ты вообще догадался?
– Это его дар, – улыбнулась Рэнди. – Ричард видит истинную любовь.
– Ничего себе, – присвистнул Дуглас. – Оказывается, и у тебя есть дар!
– Видимо, да, – скромно улыбнулся дядя Ричард. – Просто он не настолько явно выражен, я даже неподозревал, что это дар.
– С чего тебе вообще такое в голову пришло? – дядя Гейб нахмурился, глядя на Пирса.
– Благодарите Дугласа, – ответил Пирс. – Это его предположение натолкнуло меня на такую мысль.
– Маленькая месть, – понимающе улыбнулась Рэнди.
– Ну, да, – пожал плечами Пирс. – Кайл согласился мне подыграть. И всё сработало бы, если бы не Ричард. – Когда вы умудрились договориться? – недоумевал Дуглас. – Мы ничего не слышали. Мы даже не слышали, что он проснулся.
– А мы записками обменивались, – ухмыльнулся Пирс. – Иначе розыгрыш бы не получился. Давай, Кайл,присядь-ка вот сюда, а то ты на ногах еле держишься.
– Спасибо, – присаживаясь рядом с нами, впервые слабо подал голос мужчина. – Я, действительно, ещё не доконца в себя пришёл.
– Долгонько же ты спал, парень, – покачал головой Дэн.
Я заёрзала, пытаясь разглядеть мужчину, но он находился у меня за спиной. Заметив мои попытки, Фрэнк аккуратно развернул меня. Теперь, когда я сидела к Кайлу лицом, я могла хорошенько его рассмотреть. На вид ему было лет двадцать пять, и выглядел он совершенно измождённым. Бледная, с желтоватым оттенком кожа, синяки под глазами, осунувшееся лицо. И вдруг меня как током ударило – моя нога!
– Фрэнк, отодвинься, скорее! Стейси, пересядь между нами и Кайлом.
Стейси тут же спрыгнула с дивана, дав Фрэнку передвинуться к краю. Парень поднял на меня печальные глаза.
– Я не заразный, мисс.
– Я заразная! – я ткнула пальцем в свою забинтованную ногу. – На каком расстоянии это для тебя безопасно? – На любом, – он приподнял свою забинтованную руку. – Это происходит лишь при прикосновении. И… – он явно колебался, глядя на мою ногу. – Я мог бы помочь.
– Нет уж! – с чувством воскликнула я. – С тебя и так достаточно. Я гораздо здоровее тебя, и поправлюсь явнобыстрее.
– Я здоровая. Совсем! – радостно объявила Стейси, усаживаясь между нами. – Так что не наврежу.
– Странно, что ты спал так долго, – покачал головой Дэн. – Все остальные спали лишь во время переезда. – Я здесь уже давно. Не знаю точно – сколько. И здесь меня постоянно держат на снотворном. Будят, кормят, и снова усыпляют. Я не знаю – почему.
– Я знаю. – Я обернулась на голос и увидела стоящего в дверном проломе Эндрю. За его спиной стоял Адам,сын дяди Гейба, Коннор и ещё двое незнакомых мне гаргулий.
– Знаете? – удивился Кайл. – Но откуда?
– У них тут все записи весьма подробные, ничего не упускали, всё фиксировали. Но я расскажу об этом позже,в дороге.
– Думаю, вам пора уходить отсюда, – подхватил тот, кто был мне не знаком. – Мы с Коннором и Нэйтомостанемся до приезда ФБР. Приглядим за арестантами, уберём все следы нашего пребывания, обставим «несчастные случаи» для погибших. В общем – сделаем всё, что нужно.
– Людей придётся нести, – продолжил Адам. – Все лифты были автоматически заблокированы ещё при первомсигнале тревоге, а тут всё же шестнадцать этажей.
– Я, конечно, мог бы и разблокировать их, – пожал плечами Эндрю. – Но оно мне надо?
– Действительно, – согласился Дэн. – Кому надо, тот пусть и чинит. Ладно, разбираем пассажиров – и вперёд. И он повернулся к Пауле, о чём-то спросил её и, после утвердительного кивка в ответ, подхватил её на руки и направился к выходу. Фрэнк встал и направился следом.
– Миранда! – раздался за моей спиной возмущённый вопль дяди Гейба.
– Ой, да ладно! – Рэнди появилась рядом с нами, неся на руках Стейси, а потом и обогнала нас. – Здесь полнонарода, тебе найдётся, кого нести и кроме меня.
– Хотя бы обратись! – позади неё появился дядя Гейб с отцом Паулы на руках. – На полу чего только нет, а тывсё ещё босиком.
Рэнди недовольно фыркнула, закатила глаза, но потом обернулась, усадила Стейси на колени мужчины, которого нёс дядя Гейб – я так и не узнала его имени, – после чего так быстро, что человеческий глаз не разглядел бы, стянула через голову водолазку, завязала её рукава узлом на своей талии, выпустила крылья, тут же сложила их за спиной, как плащ, а потом обернулась и забрала Стейси обратно. Все эти действия заняли буквально долю секунды, люди, похоже, этого даже не заметили.
– Теперь твоя душенька довольна? – спросила она ехидно.
– Более чем, – дядя Гейб расплылся в улыбке.
– Имей в виду – это только до автобуса. Я не полезу в него с крыльями.
– Меня это вполне устраивает, – кивнул дядя Гейб.
Мужчина у него на руках что-то осторожно спросил, и дядя Гейб заговорил с ним на его языке. Неужели я здесь единственная, кто не знает итальянского? Срочно нужно выучить, неизвестно, что может в жизни пригодиться.
– Фрэнк, а тебе не нужно обратиться? Ты ведь тоже босиком.
– Не волнуйся, Солнышко. Для меня не страшны ни осколки, ни любой другой, опасный для босого человекамусор.
– Жаль, – пробормотала я, глядя на его ухо. Я с удовольствием полюбовалась бы этим «эльфийским чудом»,но решила не настаивать. В конце концов, Фрэнк достаточно взрослый и сам знает, что для него лучше. Я доверяю его суждениям. Поэтому я перевела взгляд на Рэнди.
– Как ты удобно придумала с топиком.
– Заметила, да? – она чуть притормозила, чтобы идти вровень с Фрэнком. – А вот я до перерождения не смоглабы такое разглядеть, двигалась-то я сейчас молниеносно. Это мне мама подсказала, а придумала, вообще-то, моя тётя Энжи.
Рэнди слегка приподняла и раздвинула крылья, демонстрируя мне чёрный топик, на спине которого была большая овальная дыра, в которую точнёхонько вписывались крылья.
– Очень удобно, – продолжила она, вновь складывая крылья и закрывая спину. – Мужчинам хорошо, имможно спокойно ходить голыми по пояс. А вот для меня это проблема. Как альтернатива – драная одежда, но и это меня не особо устраивало. Хорошо, что среди твоих родственниц есть настоящие рукодельницы, выручили. Сама-то я даже нитку в иголку вставить не умею.
В этот момент идущий впереди Дэн остановился возле лестницы и оглянулся на колонну, следующую за ним.
– Сейчас мы будем подниматься очень быстро, поэтому советую всем людям закрыть глаза.
После чего повторил эту же фразу на итальянском. Дождавшись, пока люди выполнят его просьбу, он рванул вверх по лестнице на полной скорости, остальные помчались следом. Спустя пару секунд мы уже были наверху, покинули помещение и вышли за то, что раньше было огромными металлическими воротами в высоченной бетонной стене, «украшенной» сверху спиралью колючей проволоки. Я с удовольствием вдохнула свежий воздух и огляделась. Место было совершенно безлюдным, и, если не считать забора, за которым терялось одноэтажное строение базы, до горизонта не было видно никакого иного человеческого жилища. Конечно, обзор был ограничен холмистой местностью, но и того, что можно было увидеть, было вполне достаточно. К воротам вела единственная дорога, на которой нас дожидался автобус. Пока мы шли к нему, уже нормальным шагом, я полной грудью вдыхала свежий воздух и любовалась уже начавшим слегка темнеть небом. Конечно, клаустрофобии у меня не было, но сознавать, что надо мной уже больше нет полутора сотен футов земли или скал, было большим облегчением. А каково пленникам, которые не видели неба неделями? Впрочем, поскольку с ними здесь не особо общались, надеюсь, до слов Адама они даже не подозревали, что всё это время находились глубоко под землёй.
Когда мы все уже разместились в очень комфортабельном автобусе, Дэн попросил водителя минутку подождать и выскочил наружу, к провожающему нас Коннору – двух других гаргулий я не увидела, наверное, они решили не покидать базу даже на минутку, – и, вынув из кармана свёрнутый поводок, молча протянул ему. Мужчины обменялись рукопожатиями, Дэн похлопал Коннора по плечу, и тот исчез за забором. Похоже, тот, кто издевался над Стейси, своё получит. Зуб за зуб, порка за порку, справедливо.
Когда автобус тронулся, какое-то время все молчали, видимо, каждому было о чём подумать. Но потом раздался голос Пирса.
– Эндрю, так что ты там узнал насчёт Кайла? Почему его держали на снотворном?
– Кайл, ты ведь дважды пытался покончить с собой, верно? – уточнил Эндрю.
– Верно, – щеки Кайла слегка окрасились румянцем смущения. – Я просто больше не мог. Я даже не помню,как долго меня держали в плену и исследовали. Сбился со счёта, сколько ран и болезней мне передали, изучая моё проклятье. В общем, в какой-то момент я не выдержал и решил, что лучше умереть, чем так мучиться. В первый раз я попытался напиться снотворного. Я знал, что нам дают его на ночь, перестал проглатывать таблетки, прятал их, а потом выпил сразу штук двадцать. Не сработало, меня откачали. После этого давать таблетки мне перестали. Тогда я в течение нескольких недель затачивал по ночам черенок ложки. А потом вскрыл себе вены. И снова неудачно, меня вытянули. С тех пор мне стали постоянно колоть снотворное. Не знаю, как долго.
– Четыре дня здесь, – подсказал Эндрю. – И ещё шесть до этого, в филиале.
– Но зачем? – не выдержал дядя Гейб. – Насколько мы поняли, сюда пленников привозят убивать. И если Кайлбыл уже здесь, почему ему продолжали сохранять жизнь?
– Потому что он был нужен им живым. Пока. А почему так долго? Не так-то быстро организоватьтранспортировку тяжёлого онко-больного из Европы.
– Так вот в чём дело... – протянул Дэн.
– Именно, – подтвердил Эндрю. – У одного из организаторов всего этого кошмара есть смертельно больнаядочь с неоперабельной формой опухоли головного мозга в последней стадии. Тебе, Кайл, была уготована великая честь – умереть вместо неё.
– Я предполагал нечто подобное, – устало кивнул тот, откинувшись на подголовник сиденья и прикрываяглаза. – Просто не знал, от чего именно мне предстояло умереть. И как долго мне пришлось бы мучиться. – Не долго, – покачал головой Эндрю. – Там была уже целая очередь сотрудников верхнего звена и их родственников. После того, как ты забрал бы себе опухоль дочери большого босса, остальные могли использовать тебя, как им заблагорассудится. Тебе передали бы кучу неизлечимых болячек – диабет, астма, остеопороз, гипертония. Записывались даже с мигренями и пяточной шпорой. Насколько я понял – очерёдность была разыграна в лотерею. Тебе передавали бы болезни до тех пор, пока ты не умер бы. Мне жаль.
– Не думаю, что продержался бы долго, – вздохнул Кайл. – Возможно, эта самая очередь стала бы для меняактом милосердия, не позволив долго мучиться.
– Слушай, – задумчиво протянул Пирс. – А ты как сейчас-то? Здоров? Или как? Ты говорил, что тебя тамзаражали по-всякому.
– Я не знаю. Даже не в курсе, какие именно болезни мне передавали. Конечно, рану или, например, насморк,можно сразу заметить. Но есть много болезней, которые поначалу никак себя внешне не проявляют. У меня брали анализы, но результатов мне, конечно же, не сообщали. Впрочем, не думаю, что это что-то инфекционное, это нарушило бы «чистоту эксперимента», ведь заразу можно подцепить и не имея дара. Скорее уж что-то хроническое. Но чувствую я себя... неважно. Сил нет вообще.
– Дед, его нужно к Джеффри! – воскликнул Пирс, обращаясь к дяде Гейбу. – Неизвестно, чем он уже болен, ак человеческим врачам его нельзя. И даже не ради сохранения тайны. Ты же знаешь, абсолютно здоровых людей не бывает, человеческие врачи ему только навредят, передав и свои болячки до кучи.
– Ты прав, – кивнул тот в ответ. – Похоже, Джеффри – единственный в мире врач, которого Кайлу не стоитопасаться. Ну что, парень, согласен погостить у нас, пока не поправишься? Только уж извини, глаза мы тебе всё же завяжем.
– Де-ед! – простонал Пирс. – Ну кому он расскажет-то? Ему ж самому скрываться приходится, верно?
– Да, – кивнул Кайл. – Последние три года я, можно сказать, в бегах. Стараюсь держаться от людей подальше.И избегать всяческих прикосновений. Только, к сожалению, не всегда мне это удаётся.
– Три года? – уточнил Дэн. – А до этого?
– Я был самым обычным, ничем не отличался от других людей. Родители, младшая сестра, тёти-дяди,бабушки-дедушки. Нормальная семья, обычная жизнь. Я заканчивал школу, собирался поступать в колледж. А потом, однажды, мама обожгла руку о противень с печеньем. Не сильно, но я всё же предложил ей смазать рану – в тот момент мы были дома одни. Я коснулся её руки, и красное пятно на её ладони исчезло. Зато появилось у меня, на том же самом месте. Мы были удивлены, поражены, но тогда не осознали толком, что именно произошло. На следующий день моя сестрёнка Салли упала с велосипеда и разбила коленку до крови. Я помог ей подняться, а мама побежала за аптечкой. Когда она вернулась, то обрабатывать рану ей пришлось уже у меня. Более того – я «забрал» у Салли так же несколько старых синяков и царапин. Тогда-то мы и поняли, в чём дело.
– И что вы предприняли? – поинтересовался Пирс.
– А что мы могли сделать? Родители посоветовали мне избегать прикосновений, но я же не в пустыне жил. Наследующий день я вернулся из школы весь в синяках – на физкультуре была тренировка по регби, а уж там избежать прикосновений не получилось. И я собрал синяки и ссадины всей команды.
– Могу себе представить, – пробормотала я, вспоминая тренировки, на которых несколько раз присутствовалавместе с Эриком и, тихонько, чтобы не перебивать рассказ Кайла, шепнула Фрэнку на ухо. – Как наши сыграли?
– Выиграли, конечно, – едва слышно ответил он. – Даже увеличили разрыв ещё на три очка.
– Хорошо, – кивнула я и вновь обратилась в слух – история Кайла захватила меня.
– А что было дальше? – как раз в это время спросил у него Пирс.
– Я больше не ходил в школу. Родители объявили меня больным и перевели на дистанционное обучение. Это,конечно, был выход, хотя я и чувствовал себя словно в тюрьме. Тогда я ещё не знал, каково это – оказаться в тюрьме на самом деле. Теперь-то я хорошо понимаю разницу.
– Ещё бы, – сочувственно хмыкнул Роб. – После того, как побывал в настоящей тюрьме... И как же вышло, чтоты пустился в бега?
– Салли проболталась. Ей всего шесть лет было, что взять с ребёнка? Я пару раз забирал себе её простуды, ихотя ей велели молчать, но бабушке она рассказала. Та ещё кому-то. В общем, вскоре это перестало быть тайной. И наш дом буквально осадили страждущие, требующие исцеления. Они не понимали, что я не лечу болезни, а забираю себе. Почему я должен был болеть вместо них? Многих я даже не знал!
– Ты прав, – Пирс утешающе похлопал Кайла по плечу, и тот слегка съёжился. – Я сделал тебе больно?
Извини!
– Нет, дело не в этом. Просто я так долго избегал прикосновений...
– Ой, как же мне это знакомо, – покачала головой Рэнди. – Сама такой была. Не переживай, Кайл, нас тебебояться нечего. У нас идеальное здоровье. Конечно, дети могут получить травму и не исцелиться мгновенно, как вон Ники, например, но мы ничем не болеем. Так что прикосновение Пирса для тебя не опасно.
– Я знаю, – улыбнулся Кайл. – Умом знаю. А тело всё равно вздрагивает.
И я подумала, что так оно и есть. Пирс неоднократно носил Кайла на руках, да и их шутка, когда они явились перед всеми, держась за ручки, говорила о том, что Кайл не боялся заразиться от Пирса, а вздрогнул чисто рефлекторно, поскольку не ожидал прикосновения.
– Так всё же, что было дальше? И как получилось, что эта корпорация не похитила тебя ещё тогда? – Возможно, они просто не успели, – пожал Кайл плечами. – Отец сказал, что оставаться дома мне теперь опасно, поэтому увёз меня к своему двоюродному брату. Это был прямо детектив – на меня надели мамино платье и косынку, даже губы мне накрасили, так что когда машина выехала из гаража, все решили, что это мои родители. Отец даже недовольно прокричал из окна, мол, дайте нам с женой хоть за продуктами съездить. В общем, нам удалось ускользнуть. Семья моего дяди жила на ферме, там не было посторонних, так что я был в безопасности. Ну, мне так казалось...
– Казалось? – нахмурился Дэн. – Тебя и там нашли?
– Нет. Всё намного банальнее. Про моё проклятье семья знала, но посторонним не рассказывала. Дети былиещё малы, и не ходили в школу, так что проболтаться не могли, а взрослые не стали бы. Но... Однажды моя кузина заболела. Тяжело. Крупозное воспаление лёгких...
– И тебя попросили помочь, – понимающе кивнул дядя Гейб.
– Да. Я не хотел, но... На меня давили. Морально. Напирали на родственные чувства, на то, что меняприютили и кормят. И хотя я не был нахлебником и вкалывал на ферме наравне с остальными – мне сказали, что я им должен. И я согласился. Я вылечил девочку, при этом сам провалялся в постели несколько недель. За мной ухаживали, мне были благодарны, но осадок остался. А спустя ещё месяц заболел их младший сын. Ничего страшного, банальная простуда – сопли, кашель, небольшая температура. Дети болеют постоянно. Неприятно, но никакой опасности.
– И тебя снова попросили его вылечить? – понимающе кивнул Роб.
– Нет, – покачал головой Кайл. – Я ждал, что попросят, но не попросили. А ночью я проснулся от чьего-топрикосновения. Жена дяди стояла возле меня с малышом на руках, прикладывая его ладошку к моему плечу. И я понял, что мне даже выбора не дали. И ещё – это никогда не закончится. Конечно, мне было жаль детей, но их у дяди с женой уже было трое, ждали четвёртого и, похоже, останавливаться на этом они не собирались. А это значило, что все детские болезни и травмы будут моими. А может и не только детские. Это же так просто – подойти и дотронуться до меня. Соблазн велик. В общем, утром я позвонил отцу, и он забрал меня. Оказалось, что он платил этим, с позволения сказать, родственникам, за моё содержание, и неплохо платил. А я-то был уверен, что отрабатываю стол и кровь, вкалывая на их ферме. В общем, мы уехали.
– Но почему отец отвёз тебя к таким непорядочным людям? – удивился Дэн.
– Потому что все остальные родственники жили в городах, эти единственные жили уединённо. Оказалось,отец не так уж и хорошо их знал.
– Видимо, это лучшее, что он смог тогда придумать, ведь действовать нужно было быстро, – рассудительнозаметил дядя Гейб. – Но что произошло дальше? Ты вернулся домой?
– Нет, туда было нельзя. Мы остановились на какое-то время в мотеле, пока я не поправился, а потом отецпристроил меня сторожем в летний скаутский лагерь. Вне сезона там никого не было, и это меня вполне устраивало. За последующие три года я довольно много кочевал – устраивался на работу в такие вот безлюдные места – сторожем, лесником, пастухом. Пока за мной не приехали... не знаю, как давно. Какое сегодня число?
– Двадцать восьмое октября, – ответил Дэн.
– Меня забрали в начале июня, – вздохнул Кайл. – Сегодня я увидел небо впервые за четыре с половиноймесяца.
– А я – за семь, – негромко произнесла Эбби.
Она и Ричард сидели немного дальше от нас, сгрудившихся вокруг Кайла, они о чём-то негромко переговаривались, или просто молча сидели, обнявшись, глядя в окно. Но, видимо, нас всё равно слышали. – Меня забрали десятого сентября, – вздохнула Стейси. – Я хорошо запомнила. Мне одна из воспитательниц сказала на прощанье: «Запомни этот день. Сегодня начинается твоя новая жизнь».
– Не соврала, – фыркнул Роб.
– Так она же думала, что меня взаправду усыновляют, – пожала плечами девочка. – А небо я видела. В моейкомнате было окно.
– Детей содержали немного лучше, – сказала Рэнди. – Окна, игрушки, Вэнди рассказывала, что рисовала. Воттолько конец один...
– Тшшш... – дядя Гейб тут же затянул сидящую рядом с ним Рэнди к себе на колени и закутал в объятия. –Они будут наказаны. И никогда больше такого не сделают, клянусь!
– Подъезжаем! – воскликнул водитель, и я впервые выглянула в окно. Наш автобус ехал по безлюднойместности вдоль высокого забора.
– Где мы? – спросил Пирс. Все остальные тоже стали с любопытством оглядываться.
– Подъезжаем к аэродрому, – пояснил водитель. – За этим забором стоят частные самолёты, наш в том числе. – А как мы попадём в самолёт? – спросила я. – Мы же не сможем пройти паспортный контроль. У нас же не у всех есть документы. Да и видок тоже не самый презентабельный.
Я огляделась. Полуголые и босые гаргульи. Оборотни во всем чёрном и в бронежилетах до кучи. Пленники – кто-то в черных «пижамах», кто-то в медицинских костюмах, родители и брат Паулы в тапках, остальные – тоже босиком. И, как финальный штрих – малышка Стейси в огромной мужской футболке. Да нас в аэропорт просто не пустят, арестуют, как подозрительных личностей.
– А кто сказал, что мы все будем проходить паспортный контроль? – хмыкнул Дэн.
– Не волнуйся, Солнышко, на самолёт можно попасть разными путями, – Фрэнк поцеловал меня в макушку,потом поднялся со мной в объятиях и направился к дверям автобуса.
– А камеры? – не удержалась я.
– Им нас не засечь, только автобус. Но, в любом случае – они отключены. У нас есть где-то десять минут, покасюда не придут ремонтники. Нам столько и не нужно, управимся за пару секунд. Все готовы?
– Да, – раздалось дружное за его спиной. Оглянувшись, я увидела, что гаргульи и оборотни вновь взяли людейна руки и выстроились за нами в проходе.
– На старт. Внимание. Марш отсюда! – скомандовал водитель и открыл дверь. Вихрем вылетев из автобуса иперепрыгнув высоченный забор, мы за долю секунды промчались по взлётному полю и запрыгнули в открывшуюся дверь стоящего неподалёку лайнера.
Я огляделась. Мне уже доводилось летать на самолёте дяди Гейба, так что обстановка была мне знакома, а вот люди едва ли не с открытыми ртами оглядывали шикарную обстановку, больше похожую на гостиную, со всеми этими креслами, столиками и диванами. Фрэнк тут же уселся на одно из удобных широких кресел, сделанных на заказ под гигантские фигуры оборотней, уже привычно устроив меня на коленях. Ричард с Эбби расположились у стены напротив, словно наше зеркальное отражение. Пирс уложил Кайла на диван и велел лежать. Итальянцы кучкой уселись на другом диване, а Стейси, которую Рэнди опустила на пол, стала в восторге бегать по салону, с восхищением рассматривая обстановку и выглядывая в иллюминаторы, ловко маневрируя между огромными мужчинами. Я рассеянно наблюдала за ней, прижавшись щекой к груди Фрэнка и начиная клевать носом. – Извини, Солнышко, но это обезболивающее имело лёгкий снотворный эффект, – услышала я над головой. – Ничего, всё равно лететь долго, – пожала я плечами, не имея ничего против сна во время перелёта. Тем более, что на место мы прибудем глубокой ночью.
В это время Стейси добралась до двери, которая, как я знала, вела в коридорчик, из которого были выходы в санузел и в расположенную в хвосте спальню. Проскользнув в незапертую дверь, девочка тут же вынырнула обратно, испуганно шепча Рэнди:
– Там люди!
– Всё в порядке, – с улыбкой успокоил её Дэн. – Это наши родственники, и пришли они с подарками. В это время из дверей вышли двое – мужчина и женщина. Он – гаргулья, отличающийся от Дэна и Фрэнка разве что волосами, светлыми, довольно короткими, но всё же гораздо длиннее, чем у Фрэнка. Она – явно человек, на вид – чуть за тридцать, тоже светловолосая, стройная и чем-то неуловимо знакомая. Я была уверена, что вижу её впервые, но что-то даже не в чертах лица, а в улыбке, в ласковом выражении лица, кого-то мне напоминало.
– Знакомьтесь – мой правнук Джейми и его жена Настя, – представил гостей Дэн, а потом обратился уже кним: – Всё купили?
– Да, дед, как ты и просил. Всё там, – и Джейми махнул рукой на дверь, из которой вышел.
– А почему вы там прятались? – поинтересовался Пирс.
– Мы не прятались, – фыркнул Джейми. – Это было стратегическое отступление. Предвидя, как вы всейтолпой запрыгнете в самолёт, я предпочёл убрать с вашего пути жену и сына, не хватало ещё, чтобы вы их затоптали.
– Сына? – переспросил дядя Гейб, глядя в сторону двери в спальню. Впрочем, мы все посмотрели на неё, дажеитальянцы – Роб, присевший на подлокотник их дивана, негромко переводил им разговоры окружающих. Решено, завтра же начинаю учить итальянский, который, похоже, знают все, кроме меня, даже как-то неудобно. И в этот момент у нас за спиной раздался очень знакомый голос, который я уже и не рассчитывала услышать в ближайшее время:
– Сюрпри-из!
Оглянувшись, мы увидели, как из кабины пилота выходят двое молодых гаргулий, точных копий Джейми.
Один выглядел немного старше Роба, а второй...
– Ники! – радостно завопил он и, подлетев к нам, крепко обнял меня.
– Эрик! – широко улыбаясь, обняла я его в ответ.
– Осторожнее, не задень ногу Ники, – заворчал Фрэнк.
– Дядя Фрэнки, я в курсе, что произошло с Ники, – ответил тот. – И я, как видишь, держусь от её ногиподальше. Сестрёнка, как же я рад тебя видеть!
– Я тоже рада. Прости, что подвела тебя с игрой.
– Ничего страшного, ты же не виновата, что тебя похитили.
– У меня в глазах двоится или слух падает? – спросил дядя Гейб у Джейми. – Ты, кажется, сказал «сына». Вединственном числе. А я вижу двоих.
– Я имел в виду Эрика. Он младший из моих детей и единственный, ещё не переродившийся. Тайлера вам ужене затоптать при всём желании.
– Я очень рада наконец-то познакомиться с тобой, Ники. – Ко мне подошла Настя. Так вот она какая – та самаярусская мама, научившая Эрика играть в «Морской бой» на листочках в клеточку. – Эрик так много о тебе рассказывал. Раньше он ни с кем в школе так не сближался. Мне очень хотелось тебя увидеть, но... Сама понимаешь...
– Понимаю, – улыбнулась я. – Конспирация. Мы сами такие, так что я это понимаю лучше, чем кто бы то нибыло.
– Но теперь, когда наши семьи объединились, мы обязательно познакомимся поближе, – мама Эрика ласкововзглянула на меня, и я, наконец, поняла, кого она мне напоминала. Эрик был точной копией своего отца, а вот улыбка у него была мамина.
В этот момент дверь спальни снова открылась, и оттуда появились дядя Гейб, Дуглас и Адам. А я, за разговором, и не заметила, как они туда ушли. Дядя Гейб и Адам были в деловых костюмах, галстуки, запонки, аккуратные причёски, дядя Гейб даже убрал свою гриву в хвостик на затылке – уже ничего в них не напоминало недавних «спецназовцев». На Дугласе была форма пилота.
– Ладно, мы отправляемся официально проходить паспортный контроль, – известил нас дядя Гейб. – Винсентуже уладил все формальности и получил добро на взлёт.
– Пожалуй, и мы пойдём, – улыбнулся Джейми. – Был рад знакомству, думаю, ещё увидимся, и не раз.
И он привычным движением подхватил жену на руки. Она помахала всем окружающим.
– Среди вас есть кто-нибудь, кто сможет открывать и закрывать дверь самолёта, пока ваш пилот не вернётся?
– поинтересовался Тайлер. – Или мне пока остаться?
– Обижаешь, – хмыкнул Эндрю и скрылся в кабине пилота. Дверь самолёта открылась, Тайлер подхватил наруки Эрика и выпрыгнул вслед за родителя, за ними высыпались трое оборотней, и все они тут же исчезли за забором. Дверь плавно вернулась на место.
– Этот Тайлер нас совсем уж за лохов держит, – хмыкнул Эндрю. – Эта дверь и из кабины, и вручную легкооткрывается. Причём, как изнутри, так и снаружи. Или он думал, что мы этого не знаем?
– Уж прости парнишку, – покачал головой Дэн. – Тайлер не так давно получил лицензию пилота и очень этимгордится.
– А про какие подарки вы говорили? – поинтересовалась у него Стейси. – Ну, вы сказали, что они принеслиподарки, ваши родственники. Какие?
– Думаю, нам стоит сходить и посмотреть, – улыбнулась ей Рэнди.
Взяв девочку за руку, она скрылась за дверью спальни, и оттуда тут же раздался радостный визг Стейси. Спустя несколько минут девочка выбежала обратно в салон. На ней было ярко-розовое платье с пышной юбкой, из-под которой торчали белые кружева нижних юбок, воротник и рукава тоже были отделаны белыми кружевами. На ногах красовались блестящие розовые сандалики и белые ажурные носочки. В руках малышка сжимала большую мягкую куклу. Я сразу вспомнила её рассказ про куклу, подаренную «приёмными родителями». Я взглянула на Дэна, с доброй улыбкой наблюдавшего за радостной девочкой, которая кружилась по комнате, напевая:
– Я – принцесса! Я – принцесса!
Давая задание Джейми, он не упустил ничего.
– Там есть одежда для всех, – сообщила вышедшая следом Рэнди. – Что вы предпочтёте – переодеться сейчасили перед посадкой? В принципе, то, что на вас сейчас, гораздо удобнее для полёта. Мы будем в пути часть ночи, возможно, кто-то захочет поспать. В общем, решайте сами.
– Я, наверное, потом переоденусь, – пробормотала я, прикинув, что если моя новая одежда будет в стилеплатья Стейси, то расслабиться мне в ней не удастся. Остальные тоже решили пока не переодеваться.
– Ну, значит, потом, – кивнула Рэнди. – Тогда я уберу всё пока в шкаф, а то вещи разложены на кровати, а онанам ещё пригодится. Кстати, мальчики, может, пора уже снять бронежилеты и рюкзаки, а?
После этого Рэнди снова исчезла, а оборотни начали с удивлением оглядывать себя, словно только что заметили, что на них надето.
– Я и забыл про него! – стаскивая бронежилет, пробормотал Пирс.
– Не ты один, – ответил ему Эндрю. – Они же ничего не весят.
В этот момент Рэнди вышла из спальни и направилась к итальянцам. О чём-то поговорив с ними, она протянула мальчику какую-то электронную игру, в которую он тут же уткнулся, а Пауле – парик с длинными черными локонами. Надев его вместо шапочки Пирса, девушка невероятно похорошела. Возможно, не последнюю роль в этом сыграла счастливая улыбка, совершенно преобразившая её лицо.
И только я успела в очередной раз подумать о том, что, видимо, здесь все, кроме меня, знают итальянский, как Фрэнк вдруг поднялся вместе со мной с кресла и отошёл к противоположной стороне салона, Пирс, стоявший возле дивана, с лежащим на нём и уже успевшим уснуть Кайлом, сделал то же самое, а Эндрю присоединился к нам, выйдя из кабины пилота. Я только хотела спросить, что происходит, как Дэн обратился к Стейси:
– Принцесса, покажи мне, пожалуйста, свою куклу.
Когда девочка подбежала к нему, оказалось, что, не считая спящего Кайла, мы все столпились у одной стены.
И в этот момент я услышала снаружи шум моторов и увидела, как к нашему самолёту подъезжает трап, на котором уже стояли четыре высоких фигуры.
И я поняла, что водитель «траповоза» не должен был увидеть нас внутри «пустого» самолёта. Войдя, Дуглас и его сын Винсент, тоже в форме пилота, направились в кабину, а дядя Гейб и Адам демонстративно уселись возле окон, выходящих в сторону отъезжающего трапа, и даже помахали ему вслед руками. После чего дядя Гейб притянул к себе подошедшую Рэнди и поцеловал так, словно не видел её минимум неделю.
– Пристегните ремни, взлетаем, – сказал Дуглас из кабины.
Все зашевелились, рассаживаясь. Дэн усадил Стейси в кресло и тщательно пристегнул её. Адам вытянул ремни откуда-то из потайных мест дивана и пристегнул итальянцев, Пирс умудрился зафиксировать ремнями лежащего Кайла, который даже не проснулся при этом. Бедняге явно необходимо показаться дяде Джеффри, да и чудесное «лекарство» гаргулий ему не повредит.
Остальные расселись, не пристёгиваясь, что было неудивительно. И я, и Эбби так и остались сидеть на коленях своих половинок, в их объятиях. И это было логично – их сильные руки уберегут нас от опасности лучше любых ремней.
Самолёт взлетел и направился в сторону Грейт-Фолса, там был ближайший к Долине аэродром.
Я снова начала отчаянно зевать, появление Эрика с семьёй и последующая за этим суета несколько взбодрила меня, но сейчас мои глаза снова начали закрываться.
– Поспи, Солнышко, – пробормотал Фрэнк мне в волосы. – Может, отнести тебя в спальню, там ты сможешьудобно лечь на кровати.
– Нет, – я ещё крепче прижалась к нему.
– Тогда закрывай глазки и постарайся выспаться. У тебя был очень длинный день.
Фрэнк поудобнее устроил меня, так, чтобы я полулежала в его объятиях, и стал слегка покачивать, словно баюкая. Ещё какое-то время я слышала, как негромко переговариваются пассажиры, но лёгкие покачивания и ровный гул самолёта быстро усыпили меня, заставив провалиться в крепкий сон без сновидений.