Хороший Монстр

Ближе к вечеру мне принесли ужин. Без часов и из-за смертной скуки казалось, что я чего-то жду в этой импровизированной камере уже вечность. С каждой секундой психика все ближе скатывалась к безумию, и когда в сарай зашли, я аж взглянула на вервольфов с надеждой. Даже допросу была бы рада, лишь бы поговорить с кем-нибудь или хоть чем-нибудь заняться.

Первыми зашли Лис с незнакомым пареньком. На вид он был моего возраста и примерно с меня ростом, в сравнении с другими вервольфами не крупный и не такой крепкий, с классической короткой мальчишеской стрижкой, темно-русыми волосами, ярко-голубыми глазами и острыми чертами лица. Не красавец, но казался приятным, если представить, что это человек, а не монстр.

— Так, Алекси, я буду подавать ящики и мешки вам с Дереком, перетаскивайте их дальше, а с остальным потом разберемся.

Алекси? Наверное, финн.

— Окей.

В этот момент зашел, по всей видимости, Дерек. Вот он уже приятным не казался. Выше и крупнее Алекси, но все еще чуть меньше Лиса и Сандра. Было в нем что-то отталкивающие. То ли в мелких темных глазах с липким взглядом дело, то ли в общем виде. Этот Дерек легко представлялся предводителем банды, которая в неблагополучных районах ночами грабит прохожих, а может и того хуже.

Говорят, по отношению человека к животным можно узнать этого человека. Не всегда работает – всем известен обратный пример из мировой истории, но, все же, если представить, что этот прием правдивый, то по внешности этих парней я могла бы сделать ставки. Алекси – тот, кто покормит или даже заберет домой бездомного котенка. Лис – посмотрит на него с сожалением, посочувствует, но пройдет мимо. Дерек же этого несчастного котенка точно пнёт. Хотя внешность порой обманчива. Да и не стоило забывать, что все трое, так-то, монстры, которые котенка просто сожрут.

Встав, чтобы размять ноги, я прошла по клетке, остановилась у прутьев, ухватившись за них руками, и стала наблюдать за парнями. Они почти не переговаривались, занятые работой. Лис брал хлам, деревянные ящики или мешки, сложенные в углах в первой части сарая, и передавал Алекси и Дереку, а те, в свою очередь, относили их на улицу, где был кто-то еще. Спустя время они поменялись, и передавать вещи стал Алекси. Я периодически пересекалась взглядами со всеми, но каждый из них мое присутствие игнорировал. Пока Лис не отошел, и у Дерека с Алекси не настал перерыв.

Бугай открыто уставился на меня, уперев руки в бока.

— Это ты убила Нильса? — то ли сказал, то ли гавкнул он.

— Фактически, я его не убивала, — ответила я, пожав одним плечом. — Пальцем даже не тронула, но, да, я из той группы.

Дерек, конечно, отчасти являлся волком, но больше напоминал быка, даже несмотря на то, что по телосложению не был полным или перекаченным. А Алекси почему-то отдаленно походил на косулю.

— Он был учителем, — произнес Алекси с глубокой болью в голосе. — Молодняк учил. И меня когда-то тоже выучил. Его здесь все очень любили и уважали.

— Не надо ей такое рассказывать, — шикнул на него Дерек, — будет злорадствовать только.

— Я не буду злорадствовать. Я не получаю удовольствия от того, что произошло.

Бугай недоверчиво фыркнул.

Я не позволяла себе включать эмпатию и думать о Нильсе, всячески останавливала эти мысли и ограждалась от них. Человеческий вид этих существ обманчив, как и все эти печальные речи. Каждый из нашей группы прекрасно это знал. Монстры, отродья преисподни и чудовища не могут получать сочувствия. Не должны. Стоило помнить об этом, чтобы не обмануться, как однажды обманулись мои родители, поверив такой твари.

Закончив с хламом, Дерек и Алекси ушли, но вместо них сразу же, с несколькими лампами в руках, в сарай вошли Лис и Сандр.

— Привет, den enda, — бросил блондин, проскользнув по мне глазами.

— Как ты меня назвал? — спросила я.

Сложив ноги по-турецки, он опустился на пол и стал перекладывать что-то из большого ящика в маленькие коробки. Лис ковырялся в вещах в дальнем углу.

— Кьяр, там гвозди еще есть? — обратился к Лису Сандр, проигнорировав мой вопрос.

— Да, кажется, — отозвался его дружок, зашуршал чем-то и одной рукой передал блондину с виду увесистый ящик среднего размера.

Сандр так же без труда этот ящик взял.

Я села, продолжая наблюдать, как другие работают.

— Игнорируешь меня?

— Это на шведском, — не поднимая глаз, ответил блондин.

— Игнорирование?

— Название.

— И что оно значит?

— А ты не знаешь шведский, да? Откуда ты?

— Из Эстонии.

— О, — он поднял голову и взглянул сначала на меня, а потом посмотрел на Лиса, — Кьяр, слышал?

— Как же все равно, — мрачно отозвался Кьяр.

Просунув руки между прутьями, я чуть склонила голову, рассматривая Сандра. Он сидел ко мне боком. В желтом свете ламп его светлые волосы отливали золотым. Под скулой виднелась тень, делая ее более выраженной, и также тень подчеркивала ровную широкую нижнюю челюсть. Шрам с этого расстояния сложно было увидеть, но я о нем помнила. Одновременно хотелась и не хотелось знать, откуда этот шрам взялся. Сандр объективно был красивым, подсознательно или осознанно, но я это отмечала каждый раз. Он легко мог бы работать моделью, еще из него бы вышел неплохой телеведущий или, возможно, он смог бы сниматься в рекламах. Если бы на самом деле не являлся всего лишь уродливым чудовищем в овечьей шкуре. Вернее, в шкуре красивого молодого мужчины.

— Лиса зовут Кьяр? Лис – кличка? — поинтересовалась я.

— Да, — ответил Сандр.

— А почему?

— Не твое это дело, — отозвался Кьяр.

Ладно. Грубо отвечать ему я не стала. Не то положение. Да и условия сохранения жизни Альфа четко обозначил.

— Сандр, а ты... Сандр? Это полное имя?

— Полное имя – Александр Лукас Варгенссон, но сокращенно зовут Сандр.

Александр Лукас Варгенссон мне на вопросы, конечно, отвечал, но делал это будто скучающе, без особого энтузиазма и интереса. Либо я его все-таки обидела при прошлом диалоге, либо ему просто надоело изображать дружелюбного очаровашку-ловеласа. Да и черт с ним.

— А почему ты спросил, слышал ли твой друг, что я из Эстонии? Он тоже оттуда? — продолжала расспрашивать я. Плевать, хотел блондин болтать или нет, мне было скучно, с ума уже от безделья сходила.

— Может, ты помолчишь? — предложил Кьяр.

Вздохнув, я сложила руки на груди и наклонила голову в сторону, упершись ей в боковые прутья клетки.

Александр откинул со лба упавшие пряди волос и продолжил ковыряться в гвоздях.

— Сандр, — шепотом позвала я.

— Что? — без единой эмоции, чисто механически отозвался он.

— Хочу задать еще один вопрос, но про тебя. Можно? Лис меня не убьет?

— Тебе кто-то разрешил называть меня Лисом? — тут же отреагировал Кьяр.

— Извини.

— Есть вещи посерьезней, за которые тебе стоит извиняться, только эти извинения будут бесполезными.

Взаимно, в общем-то.

— Что у тебя за вопрос? — с усталым вздохом спросил Сандр. Он все так же на меня не смотрел.

— Сколько языков ты знаешь? Ты свободно говоришь на английском и, судя по всему, знаешь шведский?

— Шведский, английский, пара языков из Восточный Европы, немного финский.

— Ого. Мощно. А вы всегда между собой на английском говорите?

— В основном, да.

— А почему?

— Это уже третий вопрос, — отметил он, дернув бровями. — Мы легко и очень быстро учим разные человеческие языки, такая особенность вервольфов. Скорее всего, она вложена в нас для приспособления. А на английском между собой говорим, потому что эта стая, называя вашими терминами, многонациональная, но английский знает каждый. Так удобней. Хотя раз на раз не приходится.

Я только открыла рот для ответа, но Кьяр меня опередил.

— Нахрена ты ей это все рассказываешь? Забыл, кто она? Даже при всей твоей расположенности к людям, это не та твоя Конфетка, чтобы так болтать.

Сандр пожал плечами.

Кто такая Конфетка? Та девушка, с которой он меня сравнил? Лис назвал ее "его Конфеткой", хотя блондин в прошлый раз говорил, что это не романтическая история. Врал, получается? Не покидало чувство, что вервольфы вообще все время врут.

— Моника спросила, я и ответил. Мне не сложно, почему бы не рассказать?

— Как минимум, потому что она ненавидит нас и пришла вместе с другими, чтобы убить.

Александр то ли молчаливо согласился, то ли просто не стал что-то ему пояснять.

— Нас действительно отпустят домой, если будем вежливыми и будем хорошо работать? — спросила я, приковав взгляд и все внимание к Варгенссону.

Но на его лице не дрогнул ни единый мускул.

— Если Альфа так сказал, то да.

— И вы согласны с этим решением?

— Все решения принимаются Альфой и старшими, — ответил Кьяр, — при общем согласии стаи.

— Но конкретно ты ведь с ним не согласен?

— Тебе это волновать не должно.

Пытаться получить что-то от Кьяра смысла не было. Этот парень на контакт со мной идти не собирался однозначно, что, в принципе, и понятно.

В сарай зашел Альфа. На удивление, парни не встали и вообще ничего подобного не сделали, никак не отреагировали на своего вожака.

— Моника, — обратился он ко мне, — сегодня тебе придется поспать здесь. Завтра отправишься работать на ферму.

— Хорошо.

— Александр, отлично, что ты тут, — посмотрел на него Инголфр, и Сандр поднял на него взгляд. — Ты не отведешь завтра Монику туда?

— Да, Альфа. Отведу.

— Спасибо.

И он ушел. Так же быстро и внезапно, как и пришел.

Ферма, значит. Что ж, не самый плохой вариант, скорее всего. Уж лучше возиться с нормальными животными, чем постоянно тереться рядом с монстрами. Радоваться пока рано, но на первый взгляд казалось, что повезло.

Парни закончили со своей работой, Лис подхватил мешок, стоящий у выхода, и выскочил на улицу. За дверью было уже совсем темно, оттуда повеяло прохладой и сыростью. Александр сложил коробочки в ящик, встал и хотел за ним наклониться, но я остановила.

— Сандр?

— Что? — он выпрямился и наконец-то взглянул на меня.

— Можешь подойти чуть ближе, пожалуйста?

— Почему ты постоянно просишь подойти? — опять устало вздохнул он. — Все это время ты прекрасно разговаривала и так.

Но все-таки вервольф сделал несколько вялых шагов в мою сторону, пока расстояние между нами не сократилось до примерно двух вытянутых рук. Я тоже поднялась на ноги и обхватила прутья ладонями.

— Потому что и так через клетку разговаривать не особо приятно, а на расстоянии так вообще не очень. Я, кстати, поняла, что, если и правда вернусь когда-нибудь домой, то точно не заведу животное, которое должно жить в клетке.

Сандр молча смотрел на меня.

— Слушай, — на выдохе начала я, — я понимаю, что приняла участие в ужасной для вас вещи, я понимаю, что грубо разговаривала с тобой. Но давай честно, кроме тебя, мне больше некого попросить.

— Попросить о чем? — сухо уточнил он.

Ну да, от Сандра из прошлого диалога не осталось почти ничего. Точно либо обиделся, либо перестал притворяться.

— Ночью тут очень холодно, а я еще и одна осталась. Скорее всего, и так заболею, но не хотелось бы. Может, ты можешь принести мне одеяло? Какое-угодно. Пожалуйста, — попросила я, глядя ему в глаза. Он спокойно этот взгляд выдерживал.

— Ты же понимаешь, что я не должен этого делать?

— Понимаю.

Блондин отвел глаза в сторону и шумно вздохнул.

— Ладно, бог с тобой. Сейчас принесу.

— Спасибо, — шепотом, но правда искренне произнесла я.

То ли он продолжал отыгрывать доброту и широкую душу, то ли было в нем все-таки что-то хорошее.

Сандр ушел, но через несколько минут вернулся с большим бежево-коричнево-красным клетчатым пледом. Сняв замок, он открыл клетку и передал его мне.

— Это мой любимый плед, очень теплый. Побережней с ним, пожалуйста, — бросил он, закрывая замок и вешая ключ на место.

Интересно, это правда? Слабо верилось, что вервольф отдал бы вещь, которую любил, врагу. Скорее всего, какая-то проверка, но я в любом случае не планировала портить этот плед.

— Спасибо. Сандр?

— М?

— Если снова попрошу тебя подойти, ты меня пошлешь?

Однако он подошел.

— Странная привычка, но так ведь будет быстрее, верно?

Я кивнула.

— Последний вопрос. Ладно?

— Ну?

— Почему ты так добр ко мне, несмотря ни на что?

— Потому что я не злой, — ровным тоном отозвался Сандр и развернулся, направившись к выходу.

— Так что значит то шведское слово, которым ты меня назвал? — вслед ему спросила я.

— Последний вопрос уже был, — бросил он из-за спины, не оглядываясь.

— Ну скажи!

— Да имя это твое.

— Имена же не переводятся.

Но блондин уже вышел на улицу, притворив за собой дверь.

Не могло же имя Моника переводится на шведский как дэ... как он там сказал? Дэ эд... дэн энд... Как бы он ни сказал, это не походило на случай, когда Иван превращается в Джона, или Йоэль в Джоэла. Снова врал, получается.

Закутавшись в плед, пахнущий овечьей шерстью и немного соснами с нотками аромата листьев черной смородины, я положила одну руку под голову и закрыла глаза.