Глава 2
Настоящее время
В старом темном баре кроме нас, сидящих в самом дальнем углу, и еще пары человек больше никого не осталось.
Гуннар поднял вверх руку с большим бокалом темного пива.
— За нас, друзья, — басовитым голосом произнес он. — За нашу удачу и победу.
Дагмар, Йозеф, Сильвер, Тийт, Кая и Вилья потянулись вслед за ним, я была последней. Стаканы негромко зазвенели. Сделав маленький глоток грушевого сидра, я поставила его обратно на стол.
Может ли сравнительно небольшая группа людей на самом деле противостоять целой стае вервольфов? Какова вероятность, что хоть кто-то из нас выживет? И вообще найдем ли мы тех, кого ищем?
С одной стороны, из-за большой разницы в возрасте со всеми, за исключением, разве что, Тийта, я чувствовала себя не в своей тарелке, да и сегодня, пока каждый был в предвкушении, приподнятом настроении и боевом расположении духа, мне хотелось отказаться от этой затеи, бросить всё, убежать подальше и спрятаться.
Да, хотелось отомстить за родителей, я обещала им, хотелось взглянуть в глаза монстру. Но умирать не хотелось.
С другой стороны, находиться в этой компании в тоже время было комфортно по одной простой причине — никто здесь не считал сумасшедшим другого, потому что каждый из нас видел оборотней своими глазами и каждый из нас имел с ними свои счеты.
Дагмару недавно исполнилось пятьдесят три, но если бы не седая короткая борода и лысина, он бы выглядел намного моложе своего возраста благодаря отличной физической форме. Дагмар знал о вервольфах больше всех нас, он потратил очень много времени, собирая информацию об этих тварях, и именно он вышел на шведа Лиама, который, в свою очередь, знал, где искать их деревню. Деревню оборотней, где, вполне вероятно, сейчас жил убийца родителей...
Последние несколько десятилетий, а может и дольше, большинство вервольфов европейской части Евразийского материка жили в странах Северной Европы. Раньше в лесах моей родной Эстонии проживало около пяти стай и одиночки, но из-за угрозы быть уничтоженными либо людьми, либо другими стаями, либо вампирами вервольфы постепенно объединялись и кочевали в поисках лучших мест. Дагмар говорил, что стай на территории стран Балтии не осталось, только одиночки, так как почти все оборотни переместились в Швецию и Норвегию, и также было известно по меньшей мере об одной многочисленной стае в Исландии.
Дагмар потерял из-за вервольфов целую семью: жену, сына и родного брата. Сам же он выжил чудом.
Йозеф и Сильвер, кареглазые братья-двойняшки с темно-каштановыми густыми волосами, хотели отомстить за друзей, которых оборотень убил четырнадцать лет назад. Парням тогда было всего по восемнадцать, они отдыхали с подружками ночью на природе у какого-то озера, когда из леса вышло чудовище. Братья спаслись, двое их друзей погибли, одна из девушек сошла с ума, а про судьбы остальных Йозеф и Сильвер не рассказывали.
Тридцатипятилетняя Кая внешне хуже всех вписывалась в нашу компанию — худощавая, со светлым каре и всегда скучающим, но утонченным лицом, она представлялась скорее женой-карьеристкой какого-то клерка, чем отважной воительницей, желающей мстить фэнтезийным существам. Про себя и про свою семью она почти ничего не рассказывала, даже не говорила, есть ли у неё дети. Все, что мы знали — это то, что Кая хочет отомстить за сестру.
Вилья была ровесницей Каи, но выглядела гораздо более мощной, грубой и жестокой. Я её немного побаивалась, почему-то... Хотя она, как и я, собиралась мстить за отца. Тот повстречал вервольфа во время охоты. Охоту я осуждала, убивать ради развлечение – это ужасно, но это никак не уменьшало вины оборотня во всей этой истории.
Тийт не далеко ушел от меня по возрасту — был всего на три года старше, недавно ему исполнилось двадцать шесть. И... он мне нравился. Влюбленностью это не назовешь, но симпатия к нему была. А как иначе? Приятный, довольно привлекательный, спокойный паренек, светленький, с задумчивым взглядом. И, по крайней мере, он мог понять меня. Он верил мне, в отличие от бывшего бойфренда, с которым мы не смогли быть вместе как раз из-за всей этой истории с оборотнями. Юхан считал, что я зациклились на детском бреде, что прошло уже пятнадцать лет, и мне пора перестать верить в сказки и отпустить родителей. Я пыталась. Честно, пыталась. Но не получилось.
Тийт тоже был свободен, но знаков внимания мне не оказывал. Он еще больше, чем я, погрузился в свою трагедию. Впрочем, Тийт потерял младшую сестренку всего пять лет назад. Родители парня остались живы, и они тоже придерживались версии про дикое животным, но, как рассказывал Тийт, так глубоко ушли в траур и боль от утраты дочери, что потеряли свои личности.
Единственным, кому не за кого было мстить, но кто все равно мечтал убить парочку вервольфов, был тридцатичетырехлетний Гуннар. Сам он видел тварь только издалека, но много наслушался от деда и дяди про этих существ. И ненавидел их. Всей душой.
— Оборотни должны сдохнуть. Все. До единого, — заявил Гуннар, глядя прямо перед собой. — Мы не можем жить в одном мире с ними. Мы для них – просто еда. Но у нас есть душа, а у этих тварей её нет.
Все, кроме меня и Тийта, согласно покивали.
— Вервольфы – дьявольские отродья, — согласился Дагмар и несколько раз провел пальцами вниз по седой бороде. — Их не должно быть здесь. Как и вампиров.
— Ты веришь в существование вампиров? — искренне удивилась Вилья. В её глазах промелькнуло презрение. — Серьезно?
Наверное, это странно — не сомневаться, что существуют оборотни, но категорически не верить в вампиров. Я беззвучно усмехнулась.
— Если есть вервольфы, значит, должны быть и кровососы, — сказал Йозеф.
— Бред, — отрицательно покачала головой Вилья.
— Почему же?
— А где доказательства? Кто их видел?
— А оборотней много кто видел? — усмехнулся Дагмар.
Это бессмысленное обсуждение продолжилось дальше, ни я, ни Тийт в нем не участвовали, и быстро заскучали. Парень в итоге залез в телефон, а я, с холодеющем сердцем, снова погрузилась в размышления о нашей затеи и том, сколько еще продлится моя жизнь.
— Так, нам скоро расходиться, — повысив голос, привлек всеобщее внимание Гуннар, — давайте еще раз повторим наш план и основные цели.
— Да сколько можно... — проворчала Вилья. — Сто раз уже обсуждали.
Но её проигнорировали.
— Наша цель: убить как можно больше тварей, не жертвуя собой, и собрать любые доказательства их существования. Тогда мы сможем привлечь больше людей, возможно даже правительственные силы, если не мировые, чтобы истребить их всех, — развел руки Гуннар.
Насколько это реально? Никто за столько лет ничего не сделал, а маленькая группа людишек, пусть и с оружием, сможет решить судьбу целой высокоразвитой расы? Расы, которая не уступает нам по уму и, при этом, превосходит по силе?
Вслух высказывать свои сомнения я не стала.
— Помните, что нельзя позволить оборотням подходить близко, — заговорил Дагмар, — иначе вы точно умрете. Стреляйте издалека, цельтесь исключительно в сердце.
— Но серебряный кинжал держите наготове! — сжав обе руки в кулаки, тут же вставил Гуннар. — И, если что, сразу бейте тварь. Тоже в сердце.
Было страшно. Очень. Но я так долго ждала этого, я жила мыслями об этом, вся моя жизнь крутилась вокруг поиска информации об оборотнях, поиска людей, которые с ними сталкивались, и поиска того, кто убил родителей. И все это ради мести. Правды. И справедливости. Поздно отступать. Да и как потом жить дальше?
— Паром отплывает завтра в двадцать три тридцать. Не опаздывайте, — напомнил Гуннар.
— Посадка заканчивается за полчаса до отплытия, — добавил Йозеф.
Мы с ним пересеклись взглядами, и я кивнула.
— Моника, ты точно готова? — вдруг спросил он, прищурив глаза.
— Да. Просто страшно немного.
— Нам всем страшно, — тихо отозвалась Кая и медленно согласно покачала головой.
— Но это наш долг, — продолжила Вилья. — Мы должны это сделать.
— Кто, если не мы? — подхватил Гуннар. — Судьба нас выбрала. И мы очистим мир от этих дьявольских тварей, — он поднял вверх кулак.
— И отомстим, — во взгляде Вильи запылал страшный огонь.
— Отомстим, — прошептала я, глядя в стол. Перед глазами возникло выцветшее воспоминание той роковой ночи.
***
Отдохнуть безусловно стоило, но мне не спалось. И, как оказалось, не только мне.
— Привет, — слабо, но искренне улыбнулась я Тийту, садящемуся за стол напротив меня.
Ночью в зоне отдыха работало всего одно кафе и, кажется, работал ресторан, однако большинство людей все же спали в своих каютах. Чуть подальше, за одним из столиков, сидели парень с девушкой, он держал её за руку, и они о чем-то тихо разговаривали, глядя друг на друга. Романтично. Наверное, впереди их ждало интересное путешествие в Стокгольм, отпуск или просто выходные. А может, они сами были из Швеции, но приезжали погулять в Таллин.
— Тоже не хочешь спать? — спросил Тийт.
Симпатичный он. Приятный такой. Хотелось верить, что Тийт выживет, сможет справиться с утратой сестренки и еще заживет спокойной и счастливой жизнью. Мы могли бы попробовать сделать это вместе... Мы бы смогли помогать другу другу и поддерживать, ведь прошли через одно и то же.
— Уснешь тут, — усмехнулась я. — У тебя нет сомнений насчет нашей затеи?
— Нет, — отрезал парень, глядя в никуда. Его ладонь, лежащая на столе, сжалась в кулак.
— Я, вроде, и не сомневаюсь насчет задуманного, не планирую отступать, но иногда посещают всякие разные мысли... Мысли о реальности успеха, например. Как думаешь, у тебя не дрогнет рука, когда будешь стрелять в монстра?
— Не дрогнет.
— А если... он вдруг примет человеческий облик?
— Не дрогнет.
— Ясно...
— Ей было всего шесть, Моника. Всего шесть, — бесцветным голосом произнес Тийт. — Если оборотни наполовину люди, а наполовину животные, где была человеческая часть той твари, которая вытащила ей кишки и съело сердце?
От представленной картины к горлу подкатила тошнота. То, что оборотень сделал с родителями, тоже выглядело жутким, но не настолько. До этого казалось, что я могла представить, что чувствовал Тийт, ведь тоже потеряла самых близких людей и видела, как их убили, но теперь...
— Родители были у лодки в этот момент. А я всё видел, — продолжил рассказывать он, вернувшись в тот ужасный момент в своих воспитаниях. — Я всё видел.
Потянувшись через стол, я накрыла его руку своей и аккуратно сжала, но Тийт тут же отстранился.
Неловко.
— Как ты думаешь, они действительно все такие?
— Все ли оборотни – бездушные твари, заслуживающие смерти? — взгляд Тийта наконец сфокусировался на мне. — Я видел только то, что свидетельствует об этом. А обратного мне никто не доказывал.
***
В Швеции нас встретил Лиам, взрослый крепкий мужчина со средней длины бородой, и отвез в большой загородный дом, где уже собрались все остальные члены группы: мужчины и женщины не только из Швеции, но и из других стран. Всего вышло семнадцать человек.
Семнадцать человек, вооруженных огнестрельным оружием с серебряными пулями и серебряными клинками и кинжалами, против стаи невероятно сильных, больших, яростных вервольфов.
Подготовка к походу длилась три дня. Первый день прошел за уроками стрельбы и разным приемам, которые должны были помочь нам выжить и убить тварей. Второй день мы снова тренировались стрелять, а затем слушали теорию от тех, кто разбирался лучше, повторяли и улучшали наш план, разбирались с оставшимся нюансами. Третий день был посвящен отдыху и сборам, мы много спали, питательно поели, еще раз повторили план и немного пообщались. Не особо хотелось сближаться с чужими людьми, так что жила я в комнате с Каей, Вильей и шведкой Ингрид, которая сразу же успела подружиться с Вильей, а на всех мероприятиях терлась рядом с Каей или Тийтом.
Лиам показал себя хорошим хозяином и отличным наставником, да и вообще мне понравился, как человек. Как мужчина он тоже был очень даже ничего, но, во-первых, для меня слишком взрослый, на вид ему было ближе к сорока, во-вторых, он, кажется, встречался с кем-то. Лиам со вниманием относился к каждому из нас, предоставил все необходимое для жизни в доме и позаботился о еде. Когда он только встретил нас с парома, то первое впечатление сложилось не самое лучшее — в его глазах будто таилось что-то недоброе, они казались какими-то неживыми, и это отталкивало. Но, возможно, Лиаму просто тоже пришлось многое пережить, вот взгляд и помрачнел.
Три дня своеобразного скаутского лагеря пролетели незаметно. Настал день икс. Одевшись, почти как в классический поход, вооружившись сушеным аконитом, свистками со звуками птиц для обмена сигналами, серебряными клинками и пистолетами или ружьями, мы двинулись в путь. Кто-то еще отвечал за камеры для сбора доказательств.
Деревня оборотней находилась в глухой чаще относительно недалеко от границы с Норвегией. Оставив машины в ближайшем городке и перекусив, мы зашли в лес. Погода стояла пасмурная и прохладная. Печальная. Недружелюбная. Пахло влажной землей, листвой и мхом, вокруг царило природное умиротворение и тишина, вот только на душе было неспокойно. Было страшно. Хотелось плакать. Хотелось отказаться от этой затеи, прибежать к родителям, в теплый и уютный дом, чтобы мама налила горячего чая, достала из полки любимое печенье и накинула на плечи плед, а папа бы сел рядом и стал рассказывать забавные истории. Я так скучала по ним... Мне так не хватало тепла, любви, чего-то доброго и хорошего. Всю свою жизнь с того момента, как чудовище забрало у меня родителей, я чувствовала только одиночество, тоску, опустошение и желание отомстить.
Не было дома и родителей, куда можно было бы вернуться, значит, оставалось только идти дальше, за чудовищем. И отомстить. Не дать ему возможности лишить родителей кого-то еще.
Наша группа из семнадцати человек разделилась на три подгруппы, которые держались на расстоянии друг от друга, но все равно находились неподалеку. Я оказалась с Тийтом, Вильей, Гуннаром, шведом Карлом и американцем Кори. Мы шли вторыми.
Путь предстоял не близкий, и оставалось надеяться, что мы вообще найдем эту деревню.
Взгляд приковался к спине Тийта, идущего передо мной по петляющей между кустами и деревьями тропинке. Неужели наша судьба и правда была предопределена? Неужели иначе быть не могло?
Неожиданно Гуннар, который, разумеется, шел первым, сказал что-то Вилье и, притормозив, зашагал рядом со мной. Я вопросительно на него глянула, мужчина тут же улыбнулся и положил свою большую ладонь мне на плечо.
— Ну, как ты, Моника? — поинтересовался он.
Вообще-то, я не любила, когда меня трогали чужие люди, да и тактильность — это в целом не обо мне, так что очень хотелось отстраниться или дернуть плечом, скинув его ладонь, но я сдержалась.
При первой встрече, довольно давно, Гуннар пожал мне руку. Обычное недолгое рукопожатие, но мне не понравилось ощущение от его ладони. Вроде, ладонь как ладонь, однако было что-то неприятное в этом рукопожатии: и сила не та, и температура кожи, и какая-то она влажная, и пальцы странные.
Я нормально относилась к Гуннару, и за лидерские качества его можно было похвалить, но все-таки хотелось держать с ним дистанцию. А вот я ему, как ни парадоксально, кажется, нравилась. Он периодически пытался пригласить меня куда-нибудь и никогда не упускал возможности прикоснуться или ненавязчиво потрогать.
— Нормально, — растянув губы в слабой улыбке, отозвалась я. — Что насчет тебя?
— Я — отлично, — с энтузиазмом заявил Гуннар. — Готов очищать наш прекрасный мир от дьявольских тварей! А ты готова? Мне показалось, что все эти дни ты была подавленной. Ты в порядке, Моника?
Надо же, заметил. Точно хороший лидер. Да и тон его голоса звучал искренне участливо. Но лучше бы он все-таки убрал ладонь.
— Да... Просто... Нет, всё хорошо. Немного страшновато, но все окей, — не делиться же с ним душевными переживаниями. С Тийтом или даже с Лиамом еще можно было бы поговорить, но открываться этому человеку желания точно не было. Не потому что он был плохим, нет. Просто он не понял бы. Гуннар полностью отдался своей сверхидее, а вот его эмоциональный интеллект, в частности, эмпатия, оставляли желать лучшего. Я это уже давно заметила.
— Нормально испытывать страх в такой ситуации. В конце концов, ты еще юная девушка. Но ты смелая, на самом деле. Мало кто на твоем месте дошел бы так далеко. Ты проявила выдержку, настойчивость и целеустремленность. Ты очень крутая, Моника, ты знаешь это? — он сильнее сжал мое плечо.
— Спасибо, — несколько растерянно отозвались я.
Мы еще немного поговорили, после чего Гуннар вернулся в начало нашей маленькой колонны. Впереди виднелся последний человек из первой группы. Расстояние между нами сохранялось не особо большое.
Земля под ногами была влажной, и обувь периодически скользила по камням. Хрустели веточки под ногами. Не покидало чувство, что за кустами прячутся монстры.
Нет, лес — это вообще не моё. Скорее бы вернуться домой.
Достав кинжал из ножен, закрепленных на ремне джинсов, я сжала его в руке, хотя до деревни еще идти и идти. Просто хотелось почувствовать хоть какую-то защиту и спокойствие.