15.
— Альфа решил продолжить испытания? Я бы на месте его невест побоялась участвовать в этой авантюре, – устало пробормотала я.
— Желание стать спутницей жизни нашего альфы гораздо сильнее страха.
— Даже страха смерти?
Далва устало пожала плечами.
Мы обе были вымотаны. До самого утра мы пытались вывести отраву из организма Айрин. Сначала поили миэри сильным рвотным, а затем укрепляющими настоями. Когда опасность миновала, а девушка забылась беспокойным сном, мы тоже смогли отдохнуть.
Оставив миэри на попечении одной из служанок, мы прошли на кухню, где бодрая Йерим уже раздавала указания по поводу завтрака. Кухарка с широкой улыбкой поставила передо мной дополнительную порцию каши. Я удивленно вскинула брови.
— Беспокойная выдалась ночка, да? – подмигнула она мне и, звучно захохотав, вернулась к своей работе.
Значит, вести уже достигли кухни.
Я вяло ковырнула ложкой аппетитную кашу. Далва сидела напротив и тоже не торопилась приступать к завтраку.
— Дженни, я знаю, это не мое дело, ты уже взрослая волчица, но я все же скажу. – Я подняла глаза на смотрительницу. Ее решительный вид меня удивил. — Ты ведь помнишь, что я рассказывала тебе о тех волках, которые еще не обрели ирримэ?
Я мысленно застонала.
Еще не хватало выслушивать наставления от Далвы!
Хотя я и понимала, что она желает мне исключительно добра, сейчас чувствовала себя чересчур вымотанной для нравоучений.
— Вы о том, что они готовы спать с каждой встречной волчицей? Да, Далва, я прекрасно помню, что вы говорили. Я ни на что не претендую и не рассчитываю. Я хочу, – тут немного запнулась, — чтобы альфа обрел свою единственную.
Смотрительница похлопала меня по руке. Она заметно расслабилась и даже улыбнулась.
— Вот и прекрасно, волчица, вот и прекрасно. Каждый должен знать свое место в стае. А ты еще найдешь своего волка.
Я только хмыкнула.
Даже не могу рассказать, что у меня с этим крышесносным мужчиной ничего и не было.
Ну и ладно.
Все равно не получится заткнуть рот каждому сплетнику. Уже весь замок наверняка судачит о новой любовнице альфы. Уверена, что Лису не смутил даже ночной час, чтобы поделиться со стаей пикантной новостью.
— Не знаю, как у вас, а у меня совершенно нет аппетита, – я отодвинула тарелку и, встав, быстро вышла с кухни.
Добравшись до своей комнаты, рухнула на постель и моментально провалилась в сон.
***
Мне показалось, не прошло и десяти минут, как меня разбудил громкий стук в дверь. Застонав, я сползла с кровати. Отперев дверь, впустила в комнату женщину.
— Что случилось? – хрипло спросила я.
— Время ужина, Дженни, – улыбнулась Далва.
— Уже? – удивилась, машинально бросая взгляд в узенькое окошко. Там и правда смеркалось.
— Альфа приказал дать тебе отдых.
Громко вздохнула.
Теперь еще и все будут думать, что я получаю какие-то привилегии благодаря покровительству Тэхена!
— Сейчас я приведу себя в порядок и приступлю к работе, – пообещала я, вытаскивая из короба смену чистой одежды.
— Посиди с миэри Айрин.
— Как она?
— Ей лучше, но она пока не может разговаривать. Горло у бедняжки распухло так, что ей понадобится не одна луна, чтобы вернуть голос. Завтра миэри отправят домой. Альфа Тэхен и Лухан все утро составляли письмо с подробным отчетом о случившемся. Плохая слава у этого отбора, – вздохнула та. — Как бы альфы не обозлились на нашего вожака.
— За что им злиться? – подхватив одежду и гребень, я направилась в купальню.
— А кому понравится, что их дочери то и дело калечатся? Сначала миэри Маи, затем миэри Нэтти, а теперь и миэри Айрин. Будто сама Богиня не хочет, чтобы наш альфа обрел свою ирримэ.
— Вряд ли к этому имеет отношение Богиня, – задумчиво пробормотала я.
— О чем ты, Дженни? – удивленно кинула Далва.
Она вошла за мной в купальню. В этот час в помещении было пусто.
— Посудите сами: кто-то из миэри просто убирает соперниц.
Женщина округлила глаза и возмущенно фыркнула.
— Из этих милых девочек? Да как тебе такое в голову пришло!
— Ой, да если бы вы хоть раз остались в общей гостиной после ужина, то пришли бы к такому выводу и сами. Эти волчицы далеко не безобидные овечки. Это… это волчицы! Да они победу выгрызут у соперницы!
Я почти с остервенением терла тело жесткой губкой.
Неужели во всем замке только я одна вижу истинную сущность претенденток на роль ирримэ?
За исключением Соен и Джису, оставшиеся очень даже заинтересованы в том, чтобы победить.
— Кстати, а фир Чаран допросили?Альфа ведь вчера намекал, что она может иметь отношение к отраве в кубке Лаури.
Далва покачала головой.
— Ничего не нашли, и как отрава оказалась в кубке — неизвестно. А подробности тебе лучше узнать у самого альфы Тэхена, – многозначительно добавила она. — Правда, прямо сейчас я бы к нему не подходила, он весь день искал виновника произошедшего и сейчас слегка не в духе.
Я мысленно фыркнула.
Видимо, госпожа считает, что я теперь могу подступиться к мужчине с любым вопросом.
После купания сразу же отправилась в комнату Айрин, где сменила уставшую служанку. Сама волчица снова спала. Посчитав, что сон обладает исцеляющей силой, Далва напоила миэри снотворным настоем. Я подошла и взглянула в бледное лицо девушки. Ее грудь тяжело вздымалась, но выглядела она и правда чуть лучше.
Поймала себя на мысли, что хоть Айрин и заслужила случившееся с ней своим гадким поведением, все же я невольно ей сочувствую.
Да, она избалованная, противная девица, привыкшая все получать по щелчку пальцев, но чуть не умереть от бокала вина…
У кого-то явно крышу рвет от желания заполучить Тэхена.
Вот только у кого?
Наен?
Ынби?
У одной из сестер?
Вряд ли Соен настолько засиделась без волка, что придумала такой коварный план. Джису тоже не в счет, у нее все мысли заняты своим возлюбленным.
От скуки я прошлась по комнате и остановилась около туалетного столика миэри, залюбовавшись широким золотым кольцом, что лежало в открытой шкатулке посреди других драгоценностей. Белый лунный камень в центре кольца завораживал. Взяв кольцо в руки, я принялась его рассматривать, но внезапно оно выскользнуло из моих пальцев и укатилось прямо под кровать миэри. С проклятиями, адресованными собственной неуклюжести, я легла на живот и принялась шарить рукой под кроватью.
Когда пальцы нащупали широкий ободок, и я уже собиралась встать, как вдруг скрипнула дверь, и в комнату тихо кто-то вошел. Из-за длинных простыней, опускающихся до самого пола, мне не было видно, кто это, но тихий, крадущийся шаг меня смутил.
Кому нужно тайно пробираться в комнату?
После недавнего разговора с Далвой мне везде мерещились заговоры и тайны.
Шаги смолкли около кровати.
Я тоже замерла.
И тут мне в голову пришла простая мысль: а если этот кто-то надумал завершить начатое, и миэри сейчас грозит опасность?
Я резко встала и увидела вытянувшееся от удивления лицо Чимина, который стоял около кровати.
— Вот ты где, – рассмеялся гамма-волк. — Альфа приказал тебя найти.
— Я присматриваю за миэри, – кивнула на спящую волчицу.
— Приказ альфы, – тот развел руками.
— Тогда, будь любезен, позови госпожу Далву или кого-нибудь из служанок. Миэри нельзя оставлять одну, – упрямо сказала я.
Мужчина смерил меня веселым взглядом.
— Девочка, если ты согреваешь постель альфы по ночам, это не значит, что я обязан слушаться тебя. Но ценю попытку, – снова ослепил меня улыбкой волк, перед тем как уйти.
Наплевав на приказ Тэхена, я осталась в комнате. А примерно через полчаса могла лицезреть последствия своего непослушания, когда в комнату влетел и сам альфа. В серебряном костюме охотника, делавшем его черные волосы еще темнее. Прекрасный и взбешенный до ужаса.
— Какая часть моего приказа явиться ко мне оказалась тебе непонятной? – рыкнул он, сверля меня взглядом.
Айрин беспокойно заметалась по кровати.
— Может быть та, где тебе плевать на жизнь миэри? – Я встала напротив, уперев руки в бока. — И говори потише!
— Непохоже, что она умирает! – гневно процедил тот.
— А я бы не была так уж в этом уверена.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что она, – указала рукой на кровать, — чуть не умерла! Не лучшая идея оставлять миэри одну в таком состоянии. Кстати, известно, кто это сделал?
Мужчина тряхнул головой.
— Ты не должна забивать себе голову этими глупостями. Хорошо еще, что удалось отвести подозрения от тебя.
— Кстати, об этом, – прошипела я, ткнув его пальцем в грудь. — Я не просила придумывать эту нелепицу, чтобы прикрыть меня. Ты дал хороший повод для сплетен!
— Могла бы поблагодарить.
— Мог бы придумать что-то другое.
Тот покачал головой.
— Как я вижу, благодарности от тебя ждать — пустая трата времени. Но мы уже и так опаздываем. – В комнату вошла Далва. — Госпожа Далва, отлично. Останьтесь с миэри. А ты, – Тэхен обернулся, — идешь со мной.
— Куда это?
— На испытание. И это приказ.
— Никуда я не пойду, – упрямо сказала я, отступая на шаг назад.
— Трусиха, — насмешливо протянул тот. — Что, боишься миэри?
— Я никого не боюсь, волк!
Краем глаза я заметила, как женщина почти со священным ужасом наблюдает за нашей перепалкой.
Конечно, ведь никто не может перечить великому альфе!
— Тогда вперед! У меня нет времени на глупости!
Альфа положил свои огромные руки на мои плечи и чуть сжал.
— Пойдешь сама или мне тащить тебя силой?
Судя по выражению его лица, он так и собирался поступить.
— Сама, – буркнула, намереваясь удрать и затеряться в замковых коридорах, как только мы выйдем из комнаты.
Однако моему плану не суждено было осуществиться. Когда мы вышли в коридор, там уже стояли разряженные миэри во главе с наблюдателем, Розэ и Чимином.
Черт!
Черт!!
Черт!!!
Это что же получается, они все ждали меня?!
То, какими взглядами меня одарили меня Наен, Ынби и сестрички лишь подтвердило мои догадки. Из чистого упрямства я лишь выше вскинула голову. При альфе они все равно не будут показывать свое истинное волчье лицо. Равнодушным взглядом на меня посмотрели лишь Соен да Джису, которой, казалось, вообще не было никакого дела до происходяшего.
«Тебя не должно волновать, что они думают. Тебя не должно волновать, что они думают», – мысленно повторяла я, пока мы шли по замковым коридорам.
Миэри выступали так торжественно, словно шли к алтарю в день свадьбы.
Когда мы оказались в общем зале, Тэхен прошел к нише позади высокого стола и нажал на несколько камней в кладке. Я увидела открывшийся в стене проход и нахмурилась, когда до меня донеслись отголоски знакомой нежной музыки. Помню, как он говорил, что в общем зале есть еще один путь, ведущий к Волчьему Камню.
Неужели решили повторить испытание?
Хоть бы объяснили, зачем меня туда тащат.
Такой же безмолвной группой мы двинулись по коридору в глубине гор.
Все молчали, но, черт бы их всех побрал, я снова слышала пение Камня!
Еще отчетливее, чем накануне. Я двигалась в хвосте процессии и могла бы повернуть обратно, никто бы и не обратил внимания, но не могла: чудесная песнь звала вперед.
— Ничего не слышу, – шепотом пожаловалась Рора своей сестре. — А ты?
Та лишь пожала плечами.
Вскоре путешествие подошло к концу, и мы вышли на площадку, посреди которой лежал Волчий Камень. Рядом с Камнем стоял незнакомый волк в странной одежде. Белый балахон в пол был украшен серебристыми знаками. Когда похожими символами вспыхнул и сам Камень, «балахонщик» удовлетворенно улыбнулся.
— Цертон Тирий, – поприветствовал «балахонщика» Тэхен.
— Альфа Тэхен, – звучно откликнулся тот, чуть склонив голову. — Наблюдатель Лухан, миэри.
Розэ, Чимин и я не удостоились внимания важной персоны. Он лишь равнодушно мазнул по нам взглядом очень светлых глаз. Изящной рукой Тирий указал на Волчий Камень, приказав миэри встать вокруг. Альфа занял место около цертона. Видимо, это кто-то вроде жреца по-нашему. Мы же остались стоять в сторонке.
Цертон забубнил что-то, подняв вверх изящную голову и вскинув руки. Его серебряные волосы светились в лунном свете, ничуть не уступая знакам на Камне. Очень бледные глаза напоминали желтые бриллианты.
И что это меня понесло на поэтические сравнения?
Наверное, атмосфера навеяла.
— Богиня, накануне полнолуния мы взываем к тебе и просим о великой милости! Даруй альфе Тэхену его ирримэ, своим светом укажи на нее, яви нам знаки истинной пары!
Я совсем растерялась.
Нет, я, конечно, припомнила рассказ Далвы о знаках истинной ирримэ. Смотрительница говорила, что они должны проявиться в ходе испытаний, и я даже слышала, как некоторые охотники и волки-слуги делали ставки на ту ирримэ, чьи руки покроются знаками первой. Слышала и о том, что если знаки не торопятся себя проявлять, проводится специальный ритуал, чтобы альфа видел, какая из девушек больше всего подходит на роль его ирримэ. Звезды должны были сойтись так, чтобы самые яркие метки украсили в итоге соревнований руки победительницы, причем финальные знаки должны были спуститься на безымянный палец левой руки у ирримэ и ее волка, как бы объединяя их.
Видимо, сейчас я стану свидетельницей именно такого ритуала, ведь ни у одной из девушек заветные символы так и не появились по своей воле.
Но вот одна мысль горела в мозгу огромными красными буквами: зачем Тэхен привел меня сюда?
Чтобы я увидела, что финал соревнований близок и поторопилась прыгнуть к нему в постель?
Пришлось тихонько фыркнуть, отметя эту мысль.
Но тогда зачем я здесь?
Цертон продолжал бубнить, на разные манеры призывая Богиню отозваться, а я, потеряв интерес, скользила взглядом по миэри, только сейчас отметив, как они расстарались приодеться перед этим представлением. Своим сверканием претендентки и Волчий Камень затмили. Хоть платья у всех и были одинакового серебристого цвета, но фасоны и украшения каждая волчица подобрала индивидуально.
Наен была права насчет Ынби: та постаралась сделать все свои наряды максимально открытыми. Даже сейчас глубокий вырез прикрывала лишь тонкая вставка прозрачной материи. Сама фир Чаран красовалась в тончайшем, как паутинка, платье, расшитом мелкими сверкающими камушками. Они переливались при каждом движении миэри.
Рора и Фарита были почти в одинаковых нарядах, открывающих точеные плечики волчиц. Их прически украшали драгоценные камни, напоминающие капли воды.
Я перевела взгляд на Джису и здесь не изменившую себе. В отличие от других волчиц, она надела платье на тон темнее и снова стояла со скорбным выражением на лице. Непривычно было видеть и Соен в облегающем красивую фигуру одеянии из струящейся ткани.
Мой взгляд против воли устремился на альфу, и я поняла, что он пристально смотрит на меня.
Сердце отчаянно забухало.
Зачем он прожигает меня таким взглядом?
Ведь вот они, его миэри, нарядившиеся в лучшие платья, одна другой краше. А это просто я, в самом обычном платье служанки, с наспех перехваченными тонкой тесемкой волосами.
Чужая в этом мире. Непонятно что делающая здесь, около святыни оборотней.
Однако же Тэхен внимательно смотрит именно на меня, а не на красавиц миэри, готовых сражаться за него.
И во взгляде его… надежда?
Наше безмолвное пересматривание прервал голос Тирия. Он вдруг завершил свою длинную речь, гаркнув:
— Яви же нам знаки истинной ирримэ, Богиня!
Я вздрогнула от неожиданности.
Будто отвечая цертону, знаки на Волчьем Камне вспыхнули еще ярче, а затем погасли. Миэри тихонько ахнули, а я завороженно уставилась на мускулистые руки красавчика. От запястий до локтей на них вспыхнули замысловатые, похожие на серебристые татуировки знаки.
Надеюсь, ему не больно?
Тот чуть улыбнулся.
— Знаки альфы явили себя. А значит, он готов обрести свою ирримэ, – торжественно произнес Тирий. Обведя миэри внимательным взглядом, он велел: — Миэри Наен, явите ваши знаки истинной ирримэ!
Девушка надменно вскинула темноволосую голову и подвернула свободные рукава своего невесомого платья. На бледной коже едва светились точно такие же татуировки, как я мысленно окрестила символы, как и у альфы.
— Негусто, – буркнул Лухан.
Наен же, метнув на него способный убить взгляд, недовольно поджала губы.
— Миэри Ынби, явите ваши знаки! – уже приказывал Тирий.
Девушка, хмыкнув, приподняла рукава своего наряда, и все увидели, что на ее руках знаки едва видны. На контрасте с ними символы Наен казались очень даже яркими, отчего та довольно улыбнулась. Волчица быстренько опустила рукава и сильнее выпятила грудь.
Я бы непременно расхохоталась, если бы сама с нетерпением не ждала следующую претендентку.
— Миэри Соен, – продолжал цертон.
Женщина закусила губу и почти с опаской подняла рукава. На гладкой коже волчицы метки горели ярче, чем у Ынби, но бледнее, чем у Наее.
Лухан удовлетворенно кивнул.
Судья он, конечно, беспристрастный, но не настолько, чтобы не болеть за дочь альфы своей стаи.
— Миэри Рора.
Девушка резким движением оголила руки до локтя, но они были совершенно чисты. Ни намека на хоть какое-то подобие татуировок. У волчицы вырвался вскрик разочарования.
— Меток нет, а значит, Богине виднее. Для вас испытания закончены, – отрезал цертон и без перехода сразу же велел: — Миэри Фарита.
Девушка бросила испуганный взгляд на сестру и чуть загнула левый рукав платья. Когда показались вьющиеся, едва заметные серебристые знаки, она радостно захлопала в ладоши. Цертон лишь покачал головой и повернулся к последней претендентке.
— Миэри Джису.
Дрожащими руками волчица медленно приподняла рукава, и все присутствующие, кроме меня, дружно ахнули. Руки горели знаками чуть ли не вдвое ярче, чем у самого мужчины.
Джису издала странный гортанный звук. Его можно было принять и за выражение удивления, и радости, но только я знала его истинное значение — она была в отчаянии. Ее появившиеся знаки не имели к Тэхену никакого отношения, ведь она уже была влюблена.
Однако об этом знала только она. И я.
— Кажется, у нас есть волчица, чье преимущество несомненно, – довольно сказал цертон, обращаясь к Тэхену. — Теперь все решат финальные испытания.
Альфа подошел к Джису и, взяв ее безвольные руки, внимательно изучил знаки. Жаль, что эти дурацкие татуировки не могут рассказать имя волка, предназначенного девушке.
Все-таки странно, что знаки вообще появились: ведь волк, в которого была влюблена миэри, относился к другой касте. То ли система оборотней дала нехилый такой сбой, то ли Джису и правда подходит мужчине больше остальных.
Я с неудовольствием посмотрела на миэри.
Она боялась даже поднять взгляд, устремив его под ноги. Вместе эти двое смотрелись сказочно красиво, вот только она не была его истинной ирримэ.
Я уверена, что это не она!
«А кто тогда? – шепнул язвительный внутренний голос. — Может быть, ты?»
Я против воли почувствовала прилив возмущения.
Да как волчица может стоять здесь и обманывать Тэхена?!
Что он ей сделал?
А ее отец?
На что он рассчитывал, прислав свою дочь на отбор?
Ведь обман рано или поздно раскроется, и что тогда?
Я покачала головой.
Альфа же опустил руки Джису и отошел в сторону. Вместо радости на его лице застыло хмурое выражение.
— Как и было обещано, завтра я проведу с каждой из вас некоторое время, чтобы у нас была возможность узнать друг друга лучше, – сказал тот, обводя взглядом девушек. Я увидела, как Ынби коснулась своей груди, когда взгляд янтарных глаз задержался на ней. — С миэри Джису это время будет увеличено вдвое.
Фир Эрмир лишь уныло кивнула, так и не подняв глаз.
— Миэри Рора, благодарю вас за участие. – мужчина поцеловал руку опечаленной девушке.
Вперед выступил Лухан.
— Церемония закончена. Можете возвращаться в свои спальни. Завтра, видит Богиня, вам предстоит самый сложный день, – весело хмыкнул он, подгоняя миэри. — Хотя бедняге альфе придется еще хуже. Столько свиданий за один день! – пробормотал он в бороду, но я услышала.
— Насколько же сила истинной ирримэ велика! – восхищенно не то выдохнул, не то вскрикнул цертон Тирий. — Вы только посмотрите: на Волчьем Камне до сих пор горят знаки!
Какое-то время все любовались этим зрелищем, а затем потянулись к выходу.
Тэхен поблагодарил цертона за то, что тот откликнулся на его зов и приехал, а затем Тирий ушел вслед за миэри. Розэ, Чимин и наблюдатель замыкали шествие.
Я двинулась следом, но меня удержали. Почувствовав на своем плече горячую ладонь, остановилась и непонимающе вскинула на него глаза.
— Подожди, Дженни, – выдохнул он, потянув меня к Камню.
— Что ты делаешь? – спросила я возмущенно, когда тот встал напротив и схватил мою левую руку, рванув рукав почти до локтя.
— Ничего, – разочарованно протянул он, рассматривая мою руку и вертя ее то так, то эдак в лунном свете.
— А что ты надеялся здесь найти? Карту Азии? – возмущенно фыркнула я, высвобождая свою руку из его цепких пальцев.
— Карту чего? – недоуменно переспросил Тэхен, а потом тряхнул головой. — Неважно… Я думал… Ты же слышала зов Волчьего Камня… Впрочем, это уже не имеет значения.
Я изумленно ахнула.
— Так вот зачем ты приказал мне быть здесь! Ты думал, что у меня проявятся такие же знаки! – обвиняющее выпалила я, не зная, чувствовать себя разозленной или польщенной. — Но зачем, Тэхен? Ты же сам сказал, что служанка не может стать ирримэ альфы.
— Сам не знаю. – Тот наконец отпустил меня, устало проведя рукой по своему лицу. — Но такое решение показалось мне разумным.
— Показалось, – передразнила его. — Когда тебе покажется в следующий раз, помолись своей Богине, а меня оставь в покое! Хватит с меня твоего отбора и твоих невест, договорились?
Мужчина схватил меня за плечи и притянул ближе к себе. Его янтарные глаза, устремленные, казалось, мне в самую душу, лихорадочно горели.
— Но я не могу, – почти с болью в голосе сказал Тэхен. Увидев мой непонимающий взгляд, он добавил: — Не могу оставить тебя в покое. А видит Богиня, я пытался.
Внутри у меня словно закрутился маленький вихрь из сердечек и розовых лепестков. Еще немного — и я увижу купидончиков, летающих вокруг нас с луками наперевес.
Гордый, надменный, привыкший повелевать Тэхен тер Сверрен, и вдруг я слышу от него такие слова?
И даже если за него сейчас говорит лишь чувственное желание, это все равно не могло не пробить мое закованное в броню из недоверия сердце. Несколько глубоких трещин на этой броне точно появилось. Ведь среди красавиц миэри он говорит это мне, той, которая, по законам его мира, на альфу претендовать никак не может, но при этом обязана выполнять любое его желание.
Только сейчас я отчетливо поняла, что он ни разу не заставил меня делать то, что мне по-настоящему не нравится. Ошейник не в счет, альфа обязан был оградить свою стаю от угрозы, которой считал меня. И чуть смири я свою гордость, он снял бы ошейник гораздо быстрее.
А сколько раз я выводила мужчину из себя, перечила и не слушалась?
Не сосчитать.
Но он лишь посмеивался, и ни разу серьезно не наказал за непослушание. А еще постоянно защищал от своей же беты. Он спас меня от насильника, соврал ради меня наблюдателю, хотя вряд ли Тэхена погладил бы по голове тот же Совет за такие действия. Да чего уж там, он мог бы добиться моей благосклонности и затащить в свою постель, но всегда оставлял последнее решение за мной.
Эти мысли хороводом пронеслись у меня в голове.
Но все это не имеет значения. Я чужая в этом мире, и этого не изменишь. Мне нужно, чтобы он обрел свою ирримэ, а я смогла вернуться домой.
Я приподнялась на цыпочки и коснулась губами подбородка. Он был так высок, что до губ я не смогла дотянуться. Да это привело бы к ненужным осложнениям.
— Ты должен, – просто сказала я, — ты должен найти свою ирримэ. Но это не я.
Тэхен сжал губы в линию. Резкий рисунок его скул обозначился еще четче.
Я убрала его руки со своих плеч, задержав ладони в своих чуть дольше, чем было необходимо, наслаждаясь теплом его длинных пальцев.
А потом развернулась и ушла. Пока возвращалась в свою комнату, слезы текли безостановочно.