Глава 12. Часть 3.
Я сжал жетон в кулаке, чувствуя, как металл впивается в кожу. Семь лет назад я был уверен в правде — что смогу разоблачить коррупцию, спасти Джоанну, защитить её дочь. Но всё развалилось, и теперь этот жетон, лежащий в сейфе, который Джоанна спрятала, ставил под сомнение всё, что я помнил. Был ли я ближе к правде, чем думал? Или я был частью чьей-то игры, даже не осознавая этого? Я вспомнил Карлсона, его улыбку в коридоре, его слова: «Не копай слишком глубоко.» Может, он знал больше, чем я думал. Может, он знал, что я был ближе к Джоанне, чем помнил.
— Я не знаю, — ответил я, голос хриплый, будто я проглотил пыль маяка. — Я думал, что потерял его после того, как меня выгнали. Но если он здесь... значит, кто-то знал. Кто-то, кто был рядом с Джоанной.
Эвелин наклонилась к сейфу, осторожно взяв флешку и письма. Её движения были точными, как всегда, но я видел, как пальцы чуть дрожали, когда она держала конверты — их пожелтевшая бумага шуршала в тишине. Она посмотрела на меня, и в взгляде было что-то новое — не просто профессиональная решимость, а тень страха, который она старалась скрыть. Как будто понимала, что мы вошли в игру, где правила нам не известны.
— Эти письма... — сказала она тихо, словно боясь нарушить хрупкую тишину маяка, — и флешка — это то, что Джоанна хотела, чтобы мы нашли. Но твой жетон... это не просто улика, Дэвид. Это послание.
Я кивнул, чувствуя, как холод маяка проникает под кожу, словно стены этого места впитали страх Джоанны и теперь дышали им. Послание. От Джоанны? От Карлсона? Или от кого-то, кто всё ещё дёргает за нитки, связывающие нас с делом "Красного ворона"? Я посмотрел на флешку в руке Эвелин, на письма, на жетон, который всё ещё сжимал, и понял — мы стоим на краю пропасти. Один неверный шаг — и падение неизбежно.
— Нам нужно узнать, что на флешке, — сказал я, стараясь вернуть голосу твёрдость, хотя он дрожал, словно ветер, свистящий в разбитых окнах. — И что в этих письмах. Но... — я замолчал, глядя на Эвелин, — если мой жетон здесь, то я, возможно, был ближе к Джоанне, чем помню. Или кто-то хочет, чтобы я так думал.
Эвелин положила руку мне на плечо — лёгкое, но тёплое касание, словно единственный луч света в этом заброшенном месте. Она не сказала ни слова, но взгляд говорил больше, чем слова. Мы были в этом вместе, и несмотря на все вопросы, которые теперь кружились вокруг меня, я знал — она не отступит. Я почувствовал, как её тепло пробивается сквозь холод, и на секунду мне показалось, что я могу дышать легче, даже в этом месте, пропитанном смертью.
Мы вышли из маяка. Ветер ударил в лицо, неся запах моря и соли — такой резкий, что вытеснил пыль из лёгких. Флешка, письма и жетон лежали в кармане моей куртки — тяжёлые, как груз прошлого, который я нёс семь лет. Я знал — они приведут нас к ответам или к новой ловушке. Но одно было ясно: кто-то хотел, чтобы я нашёл этот сейф. И этот кто-то знал, что я не остановлюсь. За нашими спинами маяк стоял, как сломанный страж, и я чувствовал, как его тень следит за нами, пока мы уходили в ночь.