Ты мешаешь мне дышать
Библиотека в этот день была почти пуста. Тишина растекалась по залу, как прозрачная ткань — мягкая, невидимая, но ощутимая. Где-то щёлкал выключатель, кто-то печатал на ноутбуке в дальнем углу, но эти звуки казались незначительными на фоне той внутренней тишины, с которой Фрин открыла дверь.
Она пришла раньше обычного. И не потому, что нужно было срочно закончить конспекты. Просто было... ощущение. Словно место их встреч стало не только пространством, но и ритуалом. Её шаги эхом отдавались в коридорах, когда она прошла к своему привычному месту. Стол у окна. Свет от лампы. Тетрадь. Ручка. Всё на месте — кроме неё.
Но Бекки пришла спустя несколько минут. Неожиданно. Мягко. Будто растворилась из воздуха. На ней был тёмно-зелёный свитер, волосы распущены — это впервые. Волна светлых прядей упала на плечи, спрятала часть лица. Фрин почти не моргнула, когда увидела её. Просто замерла, как будто реальность стала плотнее.
Бекки села рядом, даже не спросив. Их взгляды пересеклись — коротко, но достаточно, чтобы внутри щёлкнуло что-то важное. Они не стали открывать книги сразу. Между ними зависла пауза. Не пустая — наполненная ожиданием. Каждая чувствовала это: невидимая нить натянута между пальцами, между словами, между взглядами.
— У нас уже почти общий стол, — прошептала Бекки, поправляя рукав.
Фрин улыбнулась.
— Мне это нравится. Даже слишком.
Бекки чуть кивнула и принялась медленно листать книгу. Но пальцы её будто не слушались — она больше касалась страниц, чем читала. Фрин же сделала вид, что погрузилась в тетрадь, но на самом деле считала вдохи Бекки, наблюдала за тем, как та прикусывает губу, хмурится, когда не может сосредоточиться.
— Ты сегодня… другая, — тихо сказала Фрин, будто проговорилась.
— А ты — слишком внимательная, — ответила Бекки, не отводя взгляда.
Молчанье снова опустилось. Но в этот раз оно щекотало кожу. Царапало грудную клетку изнутри.
Спустя почти полчаса сосредоточенного — или почти сосредоточенного — чтения, Бекки неожиданно отложила книгу и спросила:
— Хочешь выйти на минут десять? Тут как-то душно стало.
Фрин подняла брови. Она не ожидала, что инициатива пойдёт от Бекки. Но молча кивнула и встала.
Они прошли через длинный коридор, где пахло старым деревом и чем-то цитрусовым. Вышли во внутренний двор. Октябрьский воздух встретил их прохладой. Листья на клумбах хрустели под ногами, а небо над головой было серым и тяжёлым, как набухшая акварель.
— Здесь тише, чем в библиотеке, — сказала Фрин, засунув руки в карманы пальто.
— Но с тобой — спокойнее, — почти шёпотом ответила Бекки.
Она остановилась, слегка поворачиваясь к Фрин. Их разделяло всего полшага. Или, может быть, только один вздох.
— Я всё чаще думаю о том, что тишина между нами говорит больше, чем я могла бы сказать словами, — продолжила Бекки.
— Значит, мы... молчим на одном языке? — мягко спросила Фрин.
Бекки улыбнулась. Медленно. Грустью и чем-то тёплым одновременно.
— Возможно. И знаешь... Я боюсь, что однажды ты перестанешь приходить. И тогда этой тишины не хватит. Мне.
Фрин шагнула ближе. Почти незаметно. Протянула руку и убрала одну прядь волос с лица Бекки.
— Я не собираюсь исчезать, — сказала она.
Они вернулись в библиотеку молча. Но после этой прогулки всё между ними стало другим. Словно за эти пятнадцать минут на свежем воздухе они прочитали друг друга заново.
Когда они сели за стол, Бекки достала лист бумаги и что-то написала. Потом, не глядя, сдвинула его к Фрин.
«Ты когда-нибудь влюблялась — так, что это мешало дышать?»
Фрин читала медленно. Каждое слово будто обжигало. Потом взяла ручку и написала в ответ:
«Мне кажется, это и есть то, что происходит со мной сейчас»
Они не говорили больше. И не нужно было. Всё уже было сказано между строк.
Когда библиотека начала закрываться, Фрин встала, взяла куртку. Бекки — тоже. Но прежде чем выйти, они замерли у двери.
Фрин приблизилась. Вплотную. Её взгляд задержался на губах Бекки.
— До завтра? — прошептала она.
— До завтра, — ответила Бекки так же тихо.
И снова — без поцелуя. Но ещё чуть-чуть… и тишина рухнет.