Глава Х - перелом.
На следующее утро город был окутан густым дымом от выгоревшего склада на южной окраине. По новостям передавали: «предположительно поджог». Макс включил экран, слушая вполуха. Ему было всё равно. Всё — кроме неё.
В коридоре снова было слишком тихо. Каждый звук казался подозрительным. В голове шумело. В груди — тревога. Но за спиной, наконец, послышались шаги. Аслан вернулся с допроса свидетелей. Саня и Егор копались в записях камер. Все делали вид, что работают, но взгляды то и дело возвращались к Максу. Они ждали.
— Как она? — Аслан первым нарушил молчание.
Парень не ответил. Только кивнул.
Все знали — ночь он провёл в камере. Рядом с девушкой, которая не двигалась. Только слёзы.
Но сейчас Адель снова одна. Без защиты. Без него.
***
Уже вечером, когда солнце заползало в окна офиса, Макс сидел в архиве. Стены дышали пылью. Но среди пыльных документов парень находил свежие зацепки. Бумага, отпечатки, странные анонимные звонки. Всё это было подстроено идеально. Слишком идеально.
Он провёл ладонью по волосам. Наклонился. И заметил. Записка, засунутая между страниц. Почерк Адель. Лаконично: «не успела».
Вот она, та самая зацепка. Девушка просчиталась. Один раз. Один прокол. Этого хватит, чтобы её посадили — или спасти. В зависимости от того, чьи руки держат улику.
Макс спрятал записку в карман. Сердце билось глухо. Он знал — теперь выбора нет.
***
Тем же вечером, в здании управления, две тени вошли в блок камер, где держали девушку. Не охрана. Не по приказу. Просто двое в форме, со злыми глазами. Без слов. Один запер за собой дверь.
Адель села, напрягшись.
— Что вы хотите?
Вместо ответа — резкий удар. По лицу. Потом второй. Один из мужчин схватил её за волосы, потащил вниз, к полу. Она закричала, пыталась вырваться.
— Думаешь, ты тут главная, сучка? — прошипел один. — Люди, которых ты убила, были нашими.
Второй расстегнул ремень. Она заорала громче. Пнула его ногой, но её удержали. Слёзы, крик, боль. Пальцы впивались в кожу. Она отбивалась изо всех сил, царапалась, кусалась, шептала молитвы сквозь зубы, не веря, что это происходит. Это ад. Новый ад.
Но в дверь влетела тень. Раздался крик. Громкий удар. Потом второй. Один из нападавших упал в кровь. Второй — вскрикнул, отброшен силой, пробил плечом бетонную стену. Макс стоял в проёме. Лицо — в ярости. Кулаки — в крови. В глазах — только она.
— Ублюдки… — прошептал парень, — Вы даже не представляете, что вы только что сделали.
Он бил их, не останавливаясь. До тех пор, пока один не затих, а второй не начал умолять. Он не слушал. В голове гудело. В груди — жгло. В ушах — только её всхлипы.
Когда всё закончилось, Макс подошёл к Адель. Она лежала на полу, вся в ссадинах, слёзы на лице, губы тряслись. Но она была жива.
Он опустился рядом. Осторожно прикоснулся к плечу.
— Всё, всё… Я здесь… Я с тобой…
Она вскрикнула, отшатнулась, а потом, узнав, прижалась к нему всем телом. Словно ребёнок. Парень обнял крепко. Не отпускал. Сердце колотилось. На его шее — её слёзы. Он гладил по спине, по спутанным волосам.
— Всё кончено. Они не тронут тебя больше. Я не позволю…
Адель дрожала в его объятиях. Без сил. Без защиты. Но — впервые — не одна.
***
Позже, в штабе, Аслан и Егор уже знали. Саня — сидел в углу, сжимая в руках телефон, ожидая сигнала.
Макс вышел из машины, нес девушку на руках. Прижата к груди, она молчала. Спокойная. И совершенно разбитая.
В кабинете он уложил её на диван, накинул плед. Присел рядом. Она не открывала глаз, но пальцы держали край его рубашки.
Он взял её ладонь, медленно поцеловал в запястье:
— Я с тобой. Пока ты дышишь — я рядом. Клянусь.
Слёзы снова потекли из уголков её глаз, но уже без звука. Просто тишина. Просто тепло.
И больше — никто не посмеет её тронуть.
Никогда.
***
После возвращения в участок, где всё было холодно и стерильно, девушка лежала на лавке в ожидании. Вокруг — глухие звуки, приглушённые голоса, металлические двери, скрип замков. Но внутри неё буря только разгорался.
Адель сжала руки в кулаки, сжимая ногти до боли. Пальцы дрожали, дыхание стало частым и прерывистым. Слёзы текли по щекам, но она не могла остановиться. В глазах мелькали обрывки — воспоминания детства: крик отца, разбитые тарелки, испуганная мать, её собственный крик, который никто не слышал.
— Макс... — прошептала она, голос сорвался.
Парень пытался успокоить её, взяв за руку, но Адель вырвалась и начала плакать сильнее, дрожа всем телом. Руки сжимались в судорогах, тело подрагивало, будто внутри неё бушевала буря, которую невозможно унять.
— Всё хорошо, я рядом, — говорил он, осторожно гладя её по плечу и спине.
Она закрыла глаза, пытаясь найти опору, но страх и боль захватывали её целиком. Психоз накрыл её внезапно и без предупреждения, оставляя в плену собственных демонов.
Макс не отходил ни на шаг, шепча слова поддержки и обещания не оставить её одну, пока та не найдет силы вернуть контроль над собой.
______________________________________От автора:
Привет! Ребята, скоро уже будет конец и мне очень важно спросить ваше мнение, каким мне его делать? Грустным, стекло, счастливым, или сделать стекло перед счастливым концом?)