Глава 1.
В пять лет я выпил стеклоочиститель, в восемь сломал ногу, упав с дерева, а в четырнадцать получил свое первое сотрясение мозга. Чем бы я ни занимался, куда ни пошел, везде меня подстерегали опасности, будто бы удача махнет на меня рукой и поспешит ублажать другого малыша, считая, что я разберусь и сам, но, стоит ей уйти, как она быстро понимает свою ошибку и спешит мне на помощь. Могу добавить, что родители мои отнюдь не безалаберные люди. Я твердо убежден, что никому на долю не выпадало больше стрессов, чем моей маме и моему папе. Всюду они водили меня за руку, рассказывали о технике безопасности, но все без толку.
Я был тихим ребенком. Будь это иначе, я не дожил бы и до трех лет, но я, на удивление всех, вел себя тихо и мирно, а все неудачи подворачивались мне по чистой случайности. Вспоминается история, мама просит меня погрузить в стиральную машину грязное белье. Поход в подвал был похож на проводы в армию, за исключением может только того, что мама держалась стойко и не проронила ни слезинки. Итог похода: меня ударило током, и я чуть не захлебнулся. Еще огромный шрам на колене всю жизнь будет напоминать о том дне, но это мелочь, всего лишь упал с лестницы, пока нес корзину с бельем.
В общем, богатая история моего печального детства укоренила во мне, тогда еще хлипком парнишке, желание удачно жениться. Конечно, о счастливом браке мечтают исключительно особы женского пола, но я не придавал этому значения и твердо стоял на своем. Мне нужна была девушка, которая смогла бы, наконец, прекратить эту полосу невезения и привнести в мою жизнь семейное счастье и спокойствие.
Наше семейное гнездышко должно было не только отрезать меня от злого мира, где всюду подстерегает опасность быть покалеченным, но и явиться местом, которое избавит меня от мучительной кармы неудачника.
К тому же, мама не уставала повторять, что жена сделает из меня человека, и я ей охотно верил. Оставалось только вырасти и найти подходящую девушку, лучше спортсменку, не самбистку, но и не хрупкую гимнастку. Мне подошла бы любительница бокса, а, впрочем, устраивала любая, лишь бы прекратила мои беды.
Теперь, спустя многие годы, я вдруг осознал, что идея моя не была такой уж бредовой. По крайней мере, полоса серьезных физических увечий кончилась, когда я встретил ее. Предполагал ли я, что травмы - это не самое страшное, и, что она сможет мне это доказать? Нет, но, знай я заранее в какую череду событий она меня затащит, убежал бы со всех ног, навстречу новым сотрясениям и переломам.
Однако пока я этого не знал.
И вот я, молодой юноша, с трудом доживший до двадцати двух лет, сижу в одном из венецианских кафе и кручу в ладонях горячую чашку кофе.
Был сентябрь. В наших краях этот месяц не задался. Сначала погода раздражала дикой жарой, а потом перешла в наступление такими ужасными осадками, что метеослужбы не переставали трезвонить о наводнении. В это время я работал официантом в кафе. Занятие не из легких и не из лучших, но мне удалось накопить денег на свою мечту. По понятным причинам я ни разу не покидал Штаты, и вот сейчас, как никогда, был близок к желаемой цели - бросить все и отправиться в давно манящую меня Европу. Слово «Венеция» звучало как райские кущи. Прогулки на гондоле, тихая музыка и шум воды, бьющейся о каменные берега канала. Это была сказка, к которой я устремился после нескольких скандалов с родителями.
По дороге в аэропорт мать не прекращала читать мне лекции и предрекала разнообразнейшие катастрофы, которые непременно постигнут меня в пути, но я был спокоен. Я мысленно уже был в Венеции, гулял по извилистым улочкам, которые видел в рекламных проспектах и слушал ритмичные мелодии, которые, не переставая, звучали у меня в голове.
Как ни странно, со мной ничего примечательно не случилось, ни пока я летел в самолете, ни во время отдыха. Несчастья затаились в предвкушении основного удара.
Могу сказать, что при других обстоятельствах, я ни за что не выбрал бы это кафе. Естественно, оно поражало своим видом, и было приятно сидеть за мраморным белым столиком овеваемым легким ветерком и смотреть, как птицы затеяли таинственную игру, а спокойные волны вторят им со всей своей причудливостью.
Однако таким могло похвастаться каждое второе кафе в Венеции. Мой же выбор отличался только невероятно высокой ценой и чрезмерно суетливым официантом. Когда я упал за столик, я уже был в шоке от того сколько мне предстояло заплатить, а, увидев меню, вконец расстроился и решил ограничиться лишь чашечкой кофе по цене огромной пиццы в придорожной закусочной. Тут я по-настоящему осознал, с чего это прохожие обходят этот величественный уголок, а столики стоят пустыми.
Я же выбрал это кафе не из-за утонченности вкуса, а из-за нее. Это было видение. Она единственная, кто сидел за столиком и свысока озирал окрестности взглядом абсолютно черных глаз. В тон этим завораживающим глазам были и волосы чуть ниже плеч, на свету отливавшие синевой, а изумительные ярко-алые губы так и приглашали к сладкому поцелую. Мой рот совсем не романтично вытянулся в трубочку, и я ничего не мог с этим поделать. Мой взгляд скользил от одной детали на ее теле к другой, и я все больше изумлялся, прирастая к стулу, абсолютно забыв, сколько это может стоить.
Узкая бретелька красного платья соскользнула с плеча, и я перестал дышать. Она легко поддела ее черным ноготком и вернула непослушный кусочек ткани на место. У меня даже зубы свело от напряжения.
Мне вдруг пришло в голову, что в других условиях меня вряд ли столь сильно сразила бы ее красота. Девушка, несомненно, была привлекательна, но таких я много повидал в том же самом кафе, в котором работал.
Однако сейчас я завороженно смотрел только на нее и не мог моргнуть. В эту минуту никто не был красивее нее, и только она могла решить, стану ли я самым счастливым человеком на земле или умру в муках.
Девушка же не обращала на меня особого внимания. Раз или два она лениво скользнула по мне взглядом, скорее удивляясь, что дешево одетый паренек решил заглянуть в подобное место, нежели проявляя симпатию, но не более того.
Я поедал ее глазами, как раненое животное в последней надежде на спасение. Официант напрасно пытался привлечь мое внимание, а она хладнокровно ковыряла мороженое маленькой ложечкой и поглядывала на фонтан вдали.
Внезапно она вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и запустила руку в сумочку, выудив оттуда элегантный телефон, на мой взгляд, слишком большой для ее хрупкой руки.
- Слушаю, - проговорила она грубо, но несказанно прекрасно, - ты знаешь, где я, отец! И что дальше? Я все знаю, не говори мне о совести, я все помню, но у меня еще есть время!
И она швырнула телефон обратно в сумку. Из этой беседы я понял только, что без ума влюбился и сойду с ума, если в скором времени мы не спланируем нашу свадьбу. Мое воображение на столько разыгралось, что мне привиделось, будто это совершенство улыбается мне. Мне – маленькому скромному неудачнику. Но это был не сон. Она действительно улыбалась и смотрела прямо на меня. Других людей в кафе не было. Я сумел выдавить в ответ мучительную улыбку и с ужасом понял, она ждет от меня следующего шага.
В этот момент стул и я были единым целым, и я не мог даже пошевелиться, не то, что идти. Она терпеливо ждала, а я сидел, уставившись в чашку с кофе, и проклинал всех на свете, а более остальных, самого себя.
Неожиданно она встала. Мои руки начали дрожать, и я спрятал их под стол. Все, она уходит, пронеслось у меня в голове. Какой же идиот! Упустил свой шанс. Никогда и ничего в жизни я так не хотел, как девушку передо мной, и вот теперь она собиралась уходить, разозленная моей нерешительностью.
Она обогнула столик и подошла ко мне.
- Могу я присесть? – она широко улыбнулась, а я не мог поверить, что девушка действительно обращалась ко мне.
Я ничего не смог из себя выдавить и только едва заметно кивнул, напоминая в этот момент человека с сильным отклонением в развитии, разве что только слюни не свисали с губ.
- Меня зовут Салли, - представилась она и выжидающе посмотрела на меня.
Дальше молчать было нельзя. Если я ничего ей не скажу, она просто уйдет, а я не мог этого допустить. У меня была лишь одна проблема, я не мог вспомнить своего имени и хлопал ртом как пойманная рыба.
- Кайл, - выдавил я в итоге и расплылся в позорной улыбке.
Но нужно было взять себя в руки. Я никогда не вел себя с девушками так застенчиво, а не понравиться Салли казалось мне сейчас самым большим несчастьем в жизни.
- Я из Миссисипи, - проговорил я более уверенно, но на деле это было похоже на наивное блеяние пятиклассника на школьной вечеринке.
- Это просто замечательно, - без интереса ответила Салли, сканируя меня взглядом. – Боже, как же приятно встретить в этой дали родную душу, вы и не представляете, как я соскучилась по родине! В каком отеле вы остановились?
- В Мартелло, - ответил я, жутко краснея.
Салли хмыкнула и полезла в сумочку.
- Я снимаю номер в Сан Клементе, - проинформировала она как бы невзначай, и, вырвав листок из позолоченного ежедневника, протянула его мне, - обещайте мне позвонить! Если вы этого не сделаете, то очень меня оскорбите, и я посчитаю свой отдых здесь неполноценным. Я понимаю, чтобы погрузиться в культуру страны, стоит по большей части общаться с местным населением, но вы и представить себе не можете, как сильно я тоскую по американцам. Буду с нетерпением ждать вашего звонка!
И она испарилась, а я остался сидеть и как безумный рассматривал клочок бумаги, крепко зажатый у меня в ладони. Она настаивала на звонке. Я не мог в это поверить. Как она только могла допустить, что я не позвоню ей? Мне хотелось прямо сейчас достать телефон и набрать этот заветный номер. Меня останавливала лишь неуместность такого звонка в данный момент, но я непременно позвоню ей позже. За спиной я уже чувствовал мягкость крыльев и был готов на все, лишь бы Салли была счастлива.
Следующие три дня прошли до ужаса уныло. Я слонялся по улицам, пропускал интересные экскурсии, ради которых посетил Европу, ни с кем не общался и почти не ел, а в кармане у меня пылился до сих пор не использованный телефон Салли. С каждой секундой во мне крепла мысль, что нельзя медлить, и нужно было действовать, или я навсегда упущу свой шанс на счастье. Но я боялся.
Ее красота, стать, свободная манера вести беседу – все это и пугало, и притягивало одновременно. Однако больше всего меня смущало ее богатство. Об отеле, в котором она остановилась, я слышал и даже дерзко мечтал в нем остановиться, но подобная роскошь была мне не по средствам, а для Салли это похоже не составляло проблем.
Вскоре я понял, что на деньги мне наплевать. Я, как бы странно это ни звучало, любил ее и не мог оставить наше мимолетное знакомство без продолжения.
Но я так и не нашел в себе смелости ей позвонить, а страничку из ежедневника с ее номером аккуратно поместил в свой чемодан.
Однажды, бродя по городу, я обнаружил, что стою около величественного здания, пугавшего красотой. Это был Сан Клементе. Сделав глубокий вдох и ни о чем не думая, я двинулся вперед.
У стойки администратора меня встретила миловидная девушка с рыжими веснушками на носу. Она приветливо улыбнулась, но меня все же смутил взгляд ее строгих проницательных глаз.
- Чем могу помочь? – осведомилась девушка.
- Я… - и тут до меня вдруг дошло, что я ничего не знаю о любви всей своей жизни кроме имени, и это привело меня в отчаяние, - в каком номере проживает мисс Салли?
А тут я понял, что она могла быть не мисс, а миссис, и эта мысль почти убила меня, но я держался до конца, крепко схватившись за стойку.
- Как ее фамилия? – сердито спросила девушка.
Я молчал, густо краснея, и раздумывал как выйду из такого глупого положения.
- Послушайте, сэр, - она оставалась вежливой, как и положено работнице престижного заведения, но терпение ее источалось, а в глазах не было и половины того дружелюбия, которое она пыталась изобразить голосом, - я боюсь, что без какой-либо уточняющей информации ничем не смогу вам помочь.
Я кивнул в знак благодарности и направился к выходу. А что еще я мог ожидать? Какой же я глупец. Нужно было просто позвонить, как она и просила, а я напрасно потратил время.
Но внезапно, даже для самого себя, я развернулся и во второй раз подошел к строгой девушке.
- Я знаю, это глупо, - искренне признался я, - но недавно мне встретилась самая замечательная девушка на свете с чудесным именем Салли. Я люблю ее и не могу без нее жить, теперь я точно понял. Она великолепная стройная брюнетка с яркими искрящимися глазами, и мне она нужна! Если вы можете хоть что-нибудь сделать, прошу вас, не отдаляйте меня от моего счастья!
Девушка смерила меня удивленным взглядом, явно пораженная моими словами, и повернулась к компьютеру. Поиск занял совсем не много времени, но я ждал с нетерпением, а лицо горело от стыда, заливаясь всеми оттенками красного.
- Судя по вашему описанию, - вернулась ко мне девушка, - это была мисс Салли Лукас. Она живет в люксе на последнем этаже, но я не могу вас к ней пропустить. Если вы настаиваете…
- Да, непременно, - перебил я, вздыхая от облегчения, услышав заветное слово «мисс».
- В таком случае, я могу позвонить ей и проинформировать, что ее ожидает гость. Как мне вас представить?
Я не раздумывая назвал имя и стал ждать, пока все назойливые формальности будут соблюдены. Пока девушка беседовала с Салли, я ловил каждое выражение ее лица в надежде предугадать исход беседы. Я надеялся, что он будет благоприятный, но не особо на это рассчитывал, ведь я пришел без приглашения.
Только сейчас до меня дошла вся неучтивость моего поступка, но только острое желание видеть Салли не позволило мне в тот же миг развернуться и уйти. Я сходил с ума. Разговор затягивался, а я так до сих пор и не смог разобрать, какая меня ожидает участь.
Девушка положила трубку. Я подпрыгнул от неожиданности и уставился на нее в ожидании.
- Вы можете пройти, - кивнул мой веснушчатый спаситель и указал на двери лифта, - вас проводит Роберт.
Она сделала знак консьержу, и тот с готовностью подскочил ко мне, показывая нужное направление.
Я был счастлив, предвкушая нашу встречу, и мало обращал внимания на шикарную обстановку, хотя масштабы гостиницы поистине поражали. Величественные своды, позолоченные стены, прекрасные полотна в резных рамах - все это ускользало и скрывалось за лицом Салли, маячившим перед моим мысленным взором.
Двойная кремовая дверь распахнулась передо мной, заманивая внутрь. Обстановка была чудесной, но я с таким же удовольствием, а может даже с большим, вошел бы в покореженную лачугу, лишь бы в ней была Салли.
Она встретила меня в роскошном черном пеньюаре. Он струился, словно пучок света по ее белоснежным плечам и заканчивался у самого пола, слегка щекоча щиколотки. Она посмотрела на меня со смущением на лице и потуже завернулась в прозрачный газ одеяния.
- Боже, Кайл, - пропела Салли, - не ожидала вас здесь увидеть! Но я рада вам, вы и не представляете на сколько! Присаживайтесь, а я пока переоденусь и организую ужин!
- Что вы, - встрепенулся я, - я не стою таких хлопот, и я совсем ненадолго! Просто проходил мимо и решил увидеть вас, но теперь эта цель достигнута, и я спокойно могу убираться восвояси!
- Не говорите глупости, - ответила она, сильно толкая меня в кресло и капризно выпячивая прелестную губку, - меня очень расстроит столь короткий визит, но ваша скромность мне нравится!
С этими словами она удалилась в соседнюю комнату, прикрыв за собой блестящую резную дверь. Пока я ожидал самую прекрасную женщину на свете, мне ничего не оставалось делать, как наслаждаться утонченной красотой окружавших меня вещей.
Номер был шикарен и от того, что здесь находились вещи, к которым она прикасалась, я еще сильнее восхищался их элегантностью. Из двух огромных окон до пола ласково светило солнце, но в мраморном камине все же горел огонь. От него становилось душно, но я списывал это по большей части на волнение, охватившее меня перед ужином.
Меня поразил также резной миниатюрный диванчик цвета беж и два подходящих по стилю кресла, а также большая плазменная панель. Никакой другой мебели не было, а все свободное пространство утопало в зелени цветов.
От стука в дверь я вздрогнул, но быстро взял себя в руки и впустил официанта с тележкой, которую он вальяжно провез мимо меня в еще одну комнату, примыкавшую к залу.
- А вот и наш ужин, - весело произнесла Салли, появляясь в дверях спальни в великолепном кружевном сиреневом платье с глубокими вырезами на груди и спине.
Я стоял, как парализованный, не в состоянии сдвинуться с места, и меня охватывала тяжелая паника.
- Ну что вы, - прошептала Салли совсем близко от меня, - расслабьтесь! Этот вечер для вас, наслаждайтесь!
Мы прошли в столовую, где был сервирован стол на двоих. Официант вежливо удалился, а Салли протянула мне руку и усадила за стол. От количества блюд перехватило дыхание, и я, как назло, почувствовал себя страшно неуютно от такого нескромного изобилия. Здесь были и мясо, и рыба, и пицца, и пирожные, и то, чему я не могу подобрать названия.
Салли снисходительно улыбнулась, глядя на мое растерянное лицо.
- Надеюсь, - протянула она, - я угадала ваши предпочтения!
Я ничего на это не ответил, судорожно сглотнув.
Мы ели молча и, признаться честно, ни одна тишина не угнетала меня так, как эта. Кусок не лез в горло, а все яства казались отвратительно безвкусными.
Наконец я отставил от себя тарелку и налил нам с Салли шампанского, чтобы хоть как-нибудь запить застрявшую еду. Я выпил бокал залпом и налил еще один, а Салли только выгнула бровь и слегка пригубила терпкий напиток.
- Расскажи мне о себе, - попросил я, осмелев после второго бокала шампанского, - я впервые в жизни вот так запросто обедаю с едва знакомой девушкой!
- Это не беда, - ответила она, усмехнувшись, - у тебя хорошо получается! Я думаю, большую часть ты уже знаешь обо мне! Я часто приезжаю в Венецию, это своего рода традиция, а вообще я работаю менеджером в одной из компаний своего отца! У него заводы и фабрики по всей Америке!
- Это прибыльный бизнес? – спросил я, вконец захмелев.
- Еще какой, - кивнула Салли.
Доходы ее семьи меня мало волновали. Я не хотел продолжать этот разговор, поэтому перегнулся через стол и поцеловал ее в губы. Никогда у меня еще не было такого сладкого поцелуя. Я задыхался, а Салли будто бы слизывала жизнь с моих губ, и я не мог сопротивляться. Мне казалось, что я умираю, но я со счастьем в глазах ждал такой участи и готов был заключить смерть в свои широкие объятья.
Но Салли вдруг отстранилась, и мир кончился. Она отошла к окну и обняла себя за плечи, вставая так, чтобы я не видел ее лица.
- Прости, - выдавил я, с трудом приходя в сознание.
- Это ты меня прости, - ответила она, а мне показалось, что на губах у нее играет задорная улыбка, но, впрочем, это был просто плод моего воображения, - но я так не могу!
- Почему? – спросил я без нажима, но с удивлением.
- Просто не могу, я придерживаюсь очень строгих взглядов, - ответила она, по-прежнему стоя лицом к окну, - я понимаю, как все это выглядит, наш ужин и все остальное, но прости, этого не будет!
- Нет, это я во всем виноват, я не должен был приходить, - в отчаянии произнес я и, не дослушав ее возражений, бросился бежать из этой давящей на меня комнаты.