Контур

Кто-то живет настоящим, не вспоминая о прошлом и не думая о будущем, а кто-то прозябает в мечтах, позабыв обо всем. Ну а моя жизнь – это череда флешбэков. Мне нравится вспоминать, как мы все вместе ходили на роллердром.

Алина и Таня натянули ролики и выскочили на площадку. Я остался стоять рядом с мамой, держась за бортик. Ноги разъезжались в стороны.

– Эй, Ян, на коньках-то ты хоть катался? – закричала Таня.

– Ни на чем он не катался. Увалень он, – сказала Алина.

– Шибко надо.

– Давай. – Мама оттолкнула меня от бортика.

Я, чуть не падая, поехал вперед. Алина и Таня подхватили меня под руки и разогнались.

– На счет три отпускаем, – сказала Алинка

– Что значит отпускаем! На кой ляд? Только попробуйте!

– Раз коала. Два коала. Три!

Я зажмурился и вцепился в девчонок.

Они захохотали, но все еще держали меня. К нам подъехала мама.

– А теперь разделимся по парам. – Мама схватила Алину.

– Ну, я хочу кататься с Таней. Вон лучше Яна возьми, пусть по бортику ползает.

– Алина, не вредничай, – ответила мама.

Они уехали в сторону.

Мы с Таней взялись за руки и кружились в танце. Она смеялась. Ее волосы развевались на ветру.

Ноги подкосились. Я свалился на пол, потянув за собой Таню.

– Точно увалень, – сказала Таня, потирая бок.

Я сижу возле кинотеатра «Ноябрь», первого в Пристолице. Вот и настал последний день ноября. В обоих смыслах. Завтра его закроют, и наступит декабрь, а ведь мы постоянно ходили сюда с Таней. На наше первое свидание она не пришла и позвонила мне:

– Ты уже на месте?

– В отличие от тебя.

– Ах да, я поэтому и звоню. Мне что-то перехотелось, ты такой нудный. – Таня засмеялась и повесила трубку.

– Что? Перехотелось! Тебе, блин, перехотелось! Ты совсем дурная!

Я развернулся и собирался уходить, но увидел Таню.

– Еще какая дурная! Говорила же, не связывайся со мной. – Она сфотографировала меня на смартфон. – Такое злющее лицо. Переименую тебя в гремлина.

– Да уж, затея века. Ну-ну. А как тебе такой прикол: я забыл кошелек, и за билеты придется платить тебе, а еще я проголодался, пока тебя ждал.

– Не занудствуй. Ты же теперь намного больше рад меня видеть?

– Еще чего.

– Вот, глянь фотку, только не удаляй!

Я выхватил у нее телефон, взлохматил ей голову и стал фотографировать.

– Да у нас тут чупакабра!

Весело тогда было.

Усталые прохожие куда-то плетутся. На стене кинотеатра красуется надпись «Вадимус лжец». Видимо, кому-то не угодил этот видеоблогер, впрочем, какое мне дело. Я держу в руках гитару и перебираю струны, наполняя улицу нотами. Начинаю петь:

Я развилку двух миров

Потерял в густой траве.

Пинту боли – свой улов

Снова спрячу в рукаве

Синий

Рядом проходит парочка и болтает о снах. Их контур синий. Русый парень стирает краску с руки, а коротконогая блондинка неуклюже пятится перед ним, пожевывая косичку. Зачем она жует волосы? Видимо, недалекая. Парень знает себе цену.

Сейчас они вместе, но надолго ли? Люди берут друг друга в аренду, не называя сроки. Чей же срок кончится первым?

Стой!

Воспоминаний рок

Отныне под замок.

Пусть светофор мигает синим.

Скрой!

Истинный свой цвет,

Ведь красный столько бед

Приносит, пока мы не сгинем.

Девушка пританцовывает в сторону Счастливчика и кладет сотку в банку.

– Эй! Таланты должны поддерживать друг друга. Только не отдавай эти деньги рэкетирам. Ладушки?

Счастливчик кивает и провожает парочку взглядом.

Красный

На телефоне семь пропущенных от Гремина. Я слышал, он с ребятами трясет бродяг в городе, но не помню, в каком районе. Хотя сейчас сильнее всех ему хочется тряхануть меня. И еще несколько пропущенных от того толстого парня в баре. Единственный человек, которому я решился рассказать, что со мной происходит. Не нужно было так нажираться и оставлять ему свой телефон.

Он что-то там на супергероев намекал, хотя я больше похож на суперкалеку. И как я должен изменить мир, если и свою жизнь-то не могу наладить?

В банке звенят монеты.

Я поднимаю голову и вздрагиваю, услышав знакомый голос:

– Давно не виделись, Ян, – сказала Таня.

С каждым порывом ветра ее темные локоны будто разрывают землю у меня под ногами. Они пахнут ежевикой. Окунуться в ее аромат, поддаться дивной сказке. Вдохнуть не легкими, а сердцем, вспоминая, как быстро оно может биться.

Синий

Счастливчик видит ее, но с рыжими волосами. Так и хочется запустить руки в этот неукротимый огонь, обжечься и оставить след тепла в своих венах.

Таня улыбается и печатает что-то в телефоне, ни на секунду не отрываясь от экрана.

Захотелось проверить сообщения. Когда-то она так же активно строчила их мне. Она не могла меня не заметить. Гитара играет слишком знакомую музыку.

Я вспомнил, как она забавно хмурилась, когда я называл ее Танчиком. «У меня нет ни брони, ни пушки», – говорила она.

Нет. Я не должен думать о ней. Это неправильно. Семья – единственное, что важно. Я заставлю Счастливчика думать только о них и ни о ком больше. Он не должен их потерять.

К Тане подходит высокий парень. Он хорошо сложен, с прямой осанкой и уверенным взглядом. Они целуются.

Счастливчик чувствует, как вспыхивают щеки.

Взрыв. Адреналин заполняет тело, струится через шрамы. Разум становится как стекловата. Жжется. Не находит себе места – сыплется гроздями.

Красный

– А ты все такая же дрянь, – напеваю я в такт музыке.

– А ты все такой же...– Таня наклоняется и берет монеты обратно.

– Псих? Боишься, накинусь на тебя? – продолжаю напевать, чтобы прохожие не решили, что Счастливчик болтает сам с собой. Хотя в ноты попадать не удается.

– Знаю, я не должна была оставлять тебя в такое время. И тогда я ляпнула сгоряча, но ты и вправду вел себя странно. – Она на мгновенье замолкает, чтобы перевести дух, и продолжает: – У меня есть два билета на «Меломана». Фильм про парня, который подбирает музыку под разные моменты своей жизни: когда дерется или убегает, когда целуется или грустит. Мы могли бы...

– Да уж, затея века. А что, твой приятель заболел? – песня выходит совсем уж поганой.

– Ты знаком с Кириллом? Его вызвали на работу, а у нас живые билеты, даже не сбагрить толком. Говорила я ему, ну не надо брать заранее, а он мне: «это гарант того, что мы на него сходим, а не как обычно с тобой бывает». Вот тебе и гарант. Сходили.

– Слушай, вали куда шла!

Синий

Таня оборачивается на крик и, наконец, замечает Счастливчика. Кирилл хочет среагировать, но она подхватывает его под руку и уводит в кино.

Запищал мобильник. Новое сообщение от Гремина:

«Ну, наконец-то я тебя нашел, дружище. Твоя сеструха спалила, где ты любишь тусоваться. Но ты не парься, я с ней по-доброму. Я твоих в наши терки не вмешиваю. Я человек чести, а ты?»

Счастливчик высматривает в равнодушных прохожих и замечает, как в его сторону движутся три озлобленных рыла с синим контуром. А вот и Гремин с ребятами. Значит, без помощи Алины они меня не нашли. Надо узнать, все ли с ней в порядке, но позже.

Красный

– Знаю, я заслужила. Прости. Надеюсь, ты больше не живешь прошлым. – Таня пропадает в дверях кинотеатра.

Сердце уходит за ней.

Она как плюшевая игрушка, обмотанная колючей проволокой: теплая и мягкая, если быть осторожным. Но если в порыве страсти прижать ее к себе, то иглы изрешетят сердце, а она так и будет мило улыбаться.

Но у Счастливчика сейчас проблемы поважнее. Бежать с гитарой не вариант, нам бы спрятаться. Нужно место, куда они не станут врываться.

Черт, я только что послал свой билет на спасение!

Синий

Обе Тани покупают попкорн. Рыжую обнимает Кирилл.

Входная дверь скрипит. Стучат человечьи копыта. Счастливчик понимает, что лучше не оборачиваться, и быстрым шагом направляется в женский туалет. Туда они сунутся в последнюю очередь.

Внутри никого нет. Но мне везет меньше.

Красный

Из дальней кабинки раздастся щелчок. Я проскальзываю в свободную и запираюсь. Вслушиваюсь. Цокают каблучки. Скрипит кран, шумит вода, жужжит сушилка. Дверь хлопает.

Синий

Счастливчик звонит Алине.

Из трубки раздается визг.

– Алина?! Ответь! В чем дело?!

– Отвечаю. Я упала с кровати, пока тянулась за мобильным. Надеюсь, я не напрасно рассекла коленку.

– Значит, в порядке. На кой ляд ты сказала Гремину, где меня искать?

– Он же твой друг. Говорит, не видел давно. Ну, так я подумала, что хоть какой-то друг у тебя появился. А в чем дело-то?

– А если бы пришли головорезы со стволами и сказали, что они мои друзья?

– У тебя проблемы? Я скажу маме, нет, лучше наберу в полицию.

«Я человек чести, а ты?» – В голове раздается голос Гремина.

– Не нужно. Все нормально. Просто прежде чем что-то кому-то обо мне сообщать, спрашивай у меня. Все, пока. Спи дальше, лентяйка.

Счастливчик вешает трубку и выходит из кабинки. Кто-то резко дергает дверь. Они нашли меня?!

– Ты совсем поехал, придурок? Поешь идиотские песни, кричишь, врываешься в женский туалет!

Шлеп. Таня пылает, отвешивая пощечину. Пламя ее волос могло бы испепелить душу Счастливчика, но та уже и так обуглилась от сигаретного дыма.

Красный

– Что ты здесь делаешь? Пошел сюда за той девушкой? – Таня подозрительно смотрит.

Я захохотал. Она с поразительной точностью оказывается в обоих мирах одновременно, несмотря на все отличия. Я еще не встречал таких людей. Может, она тоже застряла в двух мирах? Хотя ее движения несинхронные.

Синий

Дверь снова открывается. Счастливчик хватает Таню и затаскивает в кабинку, затыкая рот. По кафелю стучат ботинки.

Таня кусает Счастливчика за руку и выбирается наружу. Он едва сдерживает крик, забирается на стульчак и сжимает дверную ручку.

– Сюда один утырок не забегал? – спросил Гремин.

Пожалуйста. Ты же не настолько меня ненавидишь. Молчи. Я прошу тебя, молчи.

– Забегал.

Черт! Счастливчик берет в руки крышку от бачка и готовится вышибать дверь. Сначала замочу этих козлов, а потом и до нее доберусь.

– Вот только не один, а сразу три. А ну пошли вон отсюда! – голос Тани дрожит, и она выбегает первой. Они уходят следом.

Красный

Таня смотрит на меня, подергивая краешком губ. Не моргает и не дышит. Я кладу крышку на место и открываю дверь кабинки. Ее глаза слезятся. Она смотрит на выход, потом на меня. Резко разворачивается и вылетает из туалета.

Я и вправду мог ее ударить?