18. Дилемма
Ева чувствовала, как её сердце стучит в груди с болезненной силой. Перед ней была Клара — полуживая, полумёртвая. Дрожащая, но уже не совсем человеком. И в этот момент в голове девушки родилась идея — безумная, но единственная, что казалась выходом.
— Обрати её, — выпалила она, глядя на Кристиана.
Мужчина резко повернул к ней голову, его глаза полыхнули чем-то тёмным.
— Что? — его голос прозвучал медленно, растягивая гласные, будто он надеялся, что ослышался.
— Ты вампир. Ты можешь обратить её. Сделать её полноценной. Спасти, — Ева смотрела на него почти умоляюще.
Кристиан не ответил сразу. Он просто смотрел, затем медленно качнул головой и усмехнулся.
— Знаешь, это как минимум эгоистично, — произнёс он спокойно, но в его голосе чувствовалась нотка раздражения. — А как максимум, ты сейчас ставишь под угрозу меня и всех, кто... скажем так, подобен мне.
Ева нахмурилась.
— Что ты имеешь в виду?
Кристиан наклонился чуть ближе, его голос стал ниже.
— Думаешь, если я обращу её, они не заметят? Эти люди годами проводят эксперименты, пытаются создать вампиров, но у них не получается. И вдруг их «прототип» каким-то чудом станет настоящим? Это не просто вызовет подозрения. Это устроит настоящую охоту.
Ева замерла.
— Ты хочешь сказать...
— Да, — кивнул он. — Они пока не знают, что настоящие вампиры здесь.
Ева покачала головой, не понимая.
— Но... как они не заметили тебя? Ты же был здесь уже столько раз!
Кристиан усмехнулся и выпрямился, скрестив руки на груди.
— Думаешь, я просто так появляюсь в Академии, никто ничего не подозревает, и я каждый раз выгляжу одинаково?
Ева промолчала, ожидая объяснения.
— Люди слепы, но не настолько, — продолжил он. — Я подделывал документы, платил тем, кто был готов измениться внешне ради денег: пластические операции, изменение анатомии... Каждый раз я появлялся здесь с новой легендой. В Академии официально числился не один Кристиан Пирс, а несколько поколений его «родственников». Одни «умирали», другие «приходили на смену». Так что, если кто-то начнёт копать, они найдут подтверждение: фотографии, архивы, свидетельства о рождении и смерти. И никто не задумается, что Кристиан Пирс — один и тот же человек.
Ева поражённо смотрела на него.
— Ты всё продумал... — прошептала она.
— Именно, — усмехнулся он, склонив голову набок. — И ты предлагаешь мне уничтожить всю эту легенду ради одного эксперимента?
Девушка снова посмотрела на Клару. Подруга хрипло дышала, судорожно сжимая пальцы в землю.
— Я просто... я не могу её бросить, — выдохнула Ева.
Кристиан вздохнул, убирая ладонь с лица.
— Я это понимаю. Но тебе придётся сделать выбор. Либо ты рискуешь не только собой, но и мной, либо...
— Либо я просто ухожу, — закончила за него она.
Он кивнул.
— Да. И даю тебе совет: не пытайся спасти тех, кого уже не спасти. Иначе погибнешь вместе с ними.
Ева стояла между двух миров, словно балансируя на острие ножа. Разум отчаянно пытался взять верх, цеплялся за логику, за доводы Кристиана, которые звучали пугающе убедительно. Он прав. Они следят. Они заметят. Если Клара вдруг «чудесным образом» выживет и станет полноценным вампиром, это вызовет вопросы. Это приведёт к последствиям. Возможно, смертельным — и не только для Клары, но и для неё самой. И для Кристиана.
Но сердце... Оно отказывалось принять холодный расчёт. Это была её подруга. Девушка, с которой она делила радости и горести, смеялась, делилась мечтами. Это была Клара. Живая. И пусть она сейчас выглядела иначе, пусть её изменённое тело источало запах смерти, Ева всё равно не могла смириться с мыслью, что она просто уйдёт и оставит её умирать.
В груди было так тесно, что казалось, воздуха не хватает. Она смотрела на Клару, чувствуя, как по позвоночнику пробегает дрожь от бессилия. Она не знала, что делать. Никто не учит тебя таким выборам. Никто не говорит, как поступать, когда перед тобой лежит человек на грани жизни и смерти, а ты не имеешь права вмешаться.
— Чёрт... — её голос дрогнул. — Это... это несправедливо.
Кристиан молча наблюдал за ней, не спеша перебивать.
— Я не могу просто уйти, понимаешь? — её голос срывался на гнев, но это был гнев отчаяния. — Я не могу. Это Клара. Она не просто эксперимент. Она жила, смеялась, шутила, писала мне письма! И теперь... теперь я должна просто закрыть на это глаза?!
Кристиан сжал челюсть, но не ответил.
— Ты говоришь, что они заметят. Хорошо. Ты прав. Но Клара уже превращается. Пусть неправильно, пусть с ошибками, но процесс идёт! И если мы не сделаем ничего, она просто умрёт, верно?
— Верно, — тихо ответил он.
— Тогда какой смысл? Ты говоришь, что не хочешь рисковать. Но если мы ничего не сделаем, разве она не погибнет в любом случае? Разве разница не только в том, что её смерть будет просто дольше?
Кристиан стиснул зубы.
— Это не так просто, как ты думаешь, — процедил он. — Ты не знаешь, как всё устроено.
— Тогда объясни! — выкрикнула она, чувствуя, как внутри всё пылает.
Он провёл ладонью по лицу и покачал головой.
— Даже если я её обращу, это не гарантирует спасения. Она уже заражена этим... этой ошибкой. Я не знаю, как мой укус отреагирует на то, что они с ней сделали. Может, ей станет лучше. А может, наоборот, я просто ускорю её смерть.
Ева замерла.
— То есть... ты не знаешь?
— Не знаю, — повторил он глухо.
Она закрыла глаза, стиснув кулаки.
Выбор был её. Рискнуть и, возможно, спасти. Или оставить и точно потерять. Сердце бешено стучало.
Что же делать?..
Ева сглотнула комок в горле, чувствуя, как в груди разрастается мучительное чувство беспомощности. Разум продолжал кричать, что нужно остановиться, что нельзя действовать на эмоциях, но сердце сжималось от ужаса перед неизбежным. Она посмотрела на Клару, её полуприкрытые глаза, бледную кожу, испачканные в крови губы. Девушка дышала, но едва-едва, словно её жизнь ускользала с каждым новым мгновением.
Кристиан молчал, наблюдая за ней с той же отстранённостью, с какой смотрит хищник, оценивающий добычу. Но что-то в его взгляде выдавалось – он не был равнодушен. Он знал, что Ева сейчас чувствует, знал, что она разрывается между отчаянием и страхом.
Девушка опустилась на колени рядом с Кларой, осторожно взяв её холодную руку в свою. Она была ледяной, как у мертвеца. Девушка чувствовала, как слёзы подступают к глазам, но не дала им вырваться.
— Она моя подруга, Кристиан, — шёпотом сказала она. — Я не могу просто смотреть, как она умирает.
Пирс медленно вздохнул и опустил голову, будто сам пытался принять решение. Несколько секунд тишины казались вечностью, прежде чем он заговорил:
— Ты понимаешь, что, если я это сделаю, её жизнь уже никогда не будет прежней?
Ева крепче сжала ладонь Клары.
— Она и так уже не будет прежней.
Кристиан выругался сквозь зубы, затем шагнул ближе, опустился рядом. Его рука мягко коснулась шеи Клары, проверяя пульс. Она всё ещё была жива, но её дыхание становилось всё более рваным.
— Ладно, — тихо сказал он. — Если я её обращу, мне понадобится кровь. Я не смогу сделать это просто так.
Ева напряглась.
— Чья кровь?
Кристиан поднял на неё взгляд, и в его глазах вспыхнул знакомый огонёк хищника.
— Твоя.
Девушка вздрогнула, но не отступила. Внутри всё похолодело, но она уже знала, что у неё нет выбора.
— Хорошо, — твёрдо сказала она.
Кристиан внимательно посмотрел на неё, словно искал в её взгляде сомнение, страх, колебание. Но его не было.
— Ты действительно готова рискнуть собой ради неё? — его голос был почти шёпотом.
— Я уже рискнула, когда решила сюда прийти, — ответила Ева. — Делай.
Кристиан медленно приблизился, его тёмные глаза пристально смотрели на Еву, ожидая, что она в последний момент передумает, отступит назад, испугается. Но она не шевельнулась, не отвела взгляда, даже когда он оказался совсем рядом.
— Ты уверена? — спросил он, его голос был низким, почти хриплым.
— Да, — ответила она твёрдо, но сердце забилось быстрее.
Пирс уловил это, уголки его губ едва заметно дрогнули в призрачной усмешке, но он ничего не сказал. Он медленно поднял руку, его пальцы легко коснулись её шеи, отодвигая волосы, открывая кожу. Прикосновение было холодным, но у Евы внезапно стало жарко, будто по телу разлился огонь.
Она задержала дыхание, когда Кристиан наклонился ближе. Его губы почти не касались её кожи, тёплое дыхание обжигало, и Ева почувствовала, как по её позвоночнику пробежал предательский холодок. Она знала, что сейчас случится, но всё равно не могла быть к этому готовой.
И тут раздалась боль — резкая, обжигающая, но не такая, как она ожидала. Укус был глубоким, но не разрывающим, не грубым. Сначала было ощущение, будто её жалит змея, но потом боль сменилась странным ощущением тепла, почти приятным головокружением. Её тело будто бы ослабло, стало лёгким, как перо.
Она почувствовала, как Пирс пьёт её кровь, медленно, осторожно, сдерживая себя. Его пальцы сжали её плечо, поддерживая, потому что ноги стали ватными, и если бы он её не держал, она, возможно, не удержалась бы на ногах. В висках застучало, сознание слегка помутилось, но страх ушёл. Осталась лишь странная слабость, смешанная с ощущением странного тепла, пробегающего по телу.
Через несколько мгновений Кристиан отстранился. Его губы были окрашены в алый цвет, но он быстро провёл по ним ладонью, стирая следы. Глаза потемнели ещё больше, но выражение лица оставалось контролируемым.
— Этого хватит, — выдохнул он, голос был хрипловатым.
Ева попыталась взять себя в руки, но чувствовала себя слишком слабой.
— Как... это... — начала она, но её голова закружилась.
Кристиан подхватил её, прежде чем она смогла потерять равновесие.
— Спокойно, — тихо сказал он. — Тебе нужно отдышаться.
Она закрыла глаза, чувствуя, как сердце продолжает бешено стучать, но страх так и не вернулся. Только осознание того, что она только что добровольно позволила вампиру выпить её кровь... и что, возможно, больше никогда не сможет забыть это чувство.
Ева глубоко дышала, пытаясь прийти в себя. Мир вокруг будто немного потускнел, звуки стали глухими, а тело словно налилось тяжестью. Она чувствовала пульс в висках, где-то внутри поднималась странная смесь слабости и жара. Но страх не пришёл, вместо него было нечто иное — странное, почти гипнотическое осознание того, что только что произошло.
Пирс не спешил отпускать её. Его ладонь всё ещё лежала на её плече, сильная, холодная, но почему-то не пугающая. Он внимательно смотрел на неё, следя за малейшими изменениями в её состоянии. Его глаза постепенно светлели, теряя прежнюю мрачную глубину, а дыхание стало ровнее.
— Ты справишься, — наконец сказал он, медленно убирая руку, но оставался рядом, не отходя слишком далеко.
Ева кивнула, хотя в голове всё ещё звучал глухой звон. Она чувствовала себя иначе, но не могла объяснить как именно.
— Как... как это работает? — её голос был тише, чем обычно, но не дрожал.
Кристиан чуть прищурился, будто не был уверен, стоит ли ей объяснять.
— Человеческая кровь для вампира – не просто пища, — наконец заговорил он. — Это источник силы. Чем дольше вампир не питается, тем слабее он становится, теряя скорость, рефлексы, способность к регенерации. Если он голодает слишком долго, то превращается в нечто... примитивное, дикое. — Его взгляд на мгновение потемнел, но он быстро взял себя в руки. — Но свежая кровь... возвращает всё.
Ева посмотрела на него, её мозг всё ещё пытался обработать услышанное.
— Ты давно не ел... — задумчиво сказала она, и её собственные слова заставили её осознать, что она только что сделала.
— Достаточно давно, чтобы начать терять контроль, — спокойно признался он.
Она не знала, что сказать. В какой-то момент ей стало немного не по себе, но не от страха, а от осознания, что она дала ему свою кровь добровольно. А он, в свою очередь, не причинял ей вреда, хотя мог бы.
— Ты чувствуешь что-то странное? — вдруг спросил Пирс.
Ева нахмурилась.
— Кроме того, что у меня кружится голова?
Кристиан усмехнулся, но в глазах его мелькнула серьёзность.
— Я имею в виду что-то другое... Тепло? Холод? Жжение?
Она задумалась. В теле действительно было странное ощущение, будто её кровь текла по венам немного быстрее, чем обычно. Но это не было больно или неприятно. Скорее... непривычно.
— Не знаю. Ощущение, будто я немного в тумане.
— Это пройдёт, — заверил он.
Ева тяжело вздохнула, проведя рукой по волосам.
— Отдохнуть? Да как я вообще теперь засну после всего этого?
Кристиан криво усмехнулся.
— Как-нибудь справишься.
Она бросила на него выразительный взгляд, но промолчала. Однако, когда её внимание снова вернулось к Кларе, лежащей неподалёку, всё веселье вмиг испарилось.
— И что теперь? — спросила она тихо.
Кристиан снова стал серьёзным.
— Теперь у нас есть шанс. Но не гарантия.
Ева медленно кивнула.
— Тогда давай попробуем.
Пирс взглянул на неё, его глаза снова стали холодными и оценивающими, но в них читалось что-то ещё — что-то, что она пока не могла понять.
— Ты действительно не знаешь, с чем связываешься, — произнёс он.
Она пожала плечами.
Кристиан медленно приблизился к Кларе, его движения были плавными, почти бесшумными. Ева затаила дыхание, наблюдая за ним: даже зная, что он вампир, даже понимая, что это неизбежно, она всё равно ощущала, как внутри нарастает напряжение.
Пирс присел рядом с девушкой, его пальцы осторожно коснулись её шеи, проверяя пульс. Он был слабым, почти неощутимым. Клара выглядела ужасно – бледная, с заострившимися чертами лица, губы пересохли, а веки дрожали, словно ей снились кошмары.
— Она почти не жива, — пробормотал он, больше себе, чем Еве.
Ева нервно сглотнула, но осталась стоять рядом.
— Ты можешь это сделать?
Кристиан на секунду замер, словно колебался, но потом, не ответив, склонился ниже. Его пальцы мягко зафиксировали голову Клары, и в следующую секунду он наклонился к её шее.
Ева услышала, как его дыхание участилось. Всё происходило почти беззвучно: ни единого резкого движения, ни хруста, ни стона. Только лёгкий толчок, когда его клыки пронзили кожу. Клара вздрогнула, но не проснулась. Его глаза были закрыты, дыхание ровное, но плечи напряжены. Он делал это осторожно, не спеша, словно контролируя каждую каплю.
Прошло несколько секунд, может, минута – и он отстранился, вытирая уголки губ тыльной стороной ладони. На его лице не было звериной жадности, которую Ева ожидала увидеть. Скорее, усталость.
— Теперь ждём, — тихо сказал он.
Ева смотрела на Клару, ожидая хоть какого-то признака изменений. Сердце девушки билось едва слышно, но... оно всё ещё билось.
— Как долго?
Кристиан выдохнул, устремляя взгляд в небо.
— Этого я не знаю.