6. Ложь.
Стив Роджерс.
Я лежал на кровати, пристально глядя в потолок, взгляд был расфокусирован, казалось, что я даже перестал замечать трещины в углу и тусклый свет лампы, отбрасывающую мягкие тени на стены. Сон упорно не приходил, и я уже перестал пытаться его найти. Все мои мысли крутились вокруг неё. Я хотел разобраться в себе, найти логическое объяснение тому, почему её, по словам Баки, не значительное действие так выбило меня из равновесия. Почему оно застряло в моей голове, почему продолжало отзываться в моём сознании?
Я устало прикрыл глаза, но и тогда передо мной возникал её манящий образ. Чувство, которое накатывало на меня, было странным, противоречивым. Оно заставляло сомневаться, колебаться, будто рушило привычные границы.
— Роджерс, отбрось мысли о танцах и цветочках. Пока не закончится война, тебя ничто не должно волновать, — сказал мне Филлипс, когда решил, что между мной и Пегги начинают зарождаться чувства.
Он был прав, но я нечего не могу поделать с собой. Я вспоминаю её горячие губы и готов поклясться, что они были со вкусом вишни. Её тепло, когда она так отчаянно прижималась ко мне. Её настойчивые касания. Видел по её глазам, что она сама была ошарашена собственными действиями, но не отступала. Значит, она действительно хотела этого? Или всё дело в выпитом алкоголе? Если она была пьяна, то я подлец,что воспользовался этим?
— Пять утра, — подался сонный голос Баки. — Только не говори мне, что ты не спал.
— Почему же? Я спал. — честно ответил. — Минут тридцать.
— О, это же всё меняет.
Бак скинул одеяло и встал на ноги, подходя к тазу с водой, чтобы умыться и этим же взбодриться.
— О ней думаешь, да? — Барнс уже знал ответ.
— С чего ты это взял?
— Это очевидно, неудачник, — Бак быстро ополоснул лицо холодной водой. — После того, как ты провёл Уильямс, ты сам не свой. У вас что-то случилось?
— Нет, — тихо ответил я. — Или да... Я не знаю.
— О боже! — наигранно удивился тот. — Неужто эта мерзавка склонила святого малыша к плотским утехам?
— Бак! — я схватил подушку и кинул прямо в друга. — Раньше ты только делал глупости, а теперь и говоришь.
— Ладно-ладно. — он поднял руки в знак капитуляции. — Ты так из-за вашего поцелуя нервничаешь, что ли? Не понравилось?
Слова Бака снова перенесли в тот прекрасный момент, который я настырно пытался выбросить из головы. Тёплая ночь, рассыпанные по небу звёзды, тихие возгласы из паба — и она. Красивая, загадочная, словно созданная из теней и лунного света. Её взгляд будто таил в себе тысячи невысказанных слов, а улыбка была мягкой, но неуловимой, исчезала прежде, чем я успевал поверить в её искренность.
— Понравилось. — признался я, понимая что соврать не выйдет.
— Тогда проблем не вижу.
— Она неизвестная, если ты не забыл. Говард с первого дня пытается найти хоть малейшую информацию о ней, но — нечего. Или это не проблема?
— Тебе стоило вспомнить это, когда целовал её. — упрекнул брюнет. — А вообще, может, Ады Уильямс и не существует. Может, она не инженер. Может, преследует свои цели. Но угрозы, даже малейшей, я в ней не вижу.
— Я тоже, но не помешает...
— Осторожность, да-да, Кэп, конечно. Но она ведь уже вскружила тебе голову, так зачем ты, как идиот, бегаешь от этого?
— Боюсь, чтобы она потом агентом Гидры не оказалась.
— Господи... — Барнс протёр лицо рукой. — Какой позор, я тебя так не воспитывал.
— Ты? Меня?
— А кто? Если бы не я, ты бы слюны пускал и никогда не поцеловался бы с такой, как Ада. Которую, к слову, я и позвал с нами. Всегда пожалуйста.
— Иногда я не понимаю, как ты можешь быть моим лучшим другом.
— Я этого тоже не понимаю. — согласился он. — Я схожу за кофе, тебе взять?
— Да, - ответил я, наблюдая, как он выходит из комнаты.
Я медленно поднялся со своего места и направился к столику, где лежали блокнот и карандаш. Проведя пальцами по обложке, открыл его и начал перелистывать страницы, просматривая старые зарисовки. Какие-то были сделанными наспех, другие - детальные, проработанные до мельчайших штрихов. Едва я задержал взгляд на одном из рисунков, внутри что-то щёлкнуло — знакомое чувство, подступающее, когда идеи сами ложатся на бумагу. Вдохновение накрыло меня внезапно, захватывая целиком.
Не раздумывая, взял карандаш и начал рисовать. Быстрые, уверенные штрихи вырисовывали образ, засевший в моей памяти. Тёмные волны волос, лёгкий наклон головы, самоуверенный взгляд и чуть приоткрытые пухлые губы. Она. Ада. Именно такой я её видел в тот момент - влечённая им, но при этом поразительно манящая к себе.
Лист быстро заполнялся линиями, и с каждой минутой передо мной проявлялось то самое лицо, которое не давало покоя.
— Красивая. — едва слышно прошептал я, закрывая блокнот.
К этому моменту вернулся Баки, не спеша шагая по комнате. В руках он нёс две чашки с горячим, ароматным кофе, от которого поднимался тонкий дымок, наполняя воздух терпким запахом свежемолотых зёрен.
— Держи. — сказал он, протягивая мне одну из чашек.
— Спасибо. — я сразу сделал глоток.
— Я тут подумал, - начал Барнс. — Ты мог бы вместо тренировки провести время с Адой.
— И давно ты в сводчики записался?
— Примерно... да всегда был им. Но я к тому, что не помешало бы узнать её получше. Кто знает, может тогда и секреты себе расскажет.
— Сблизиться, чтобы узнать информацию? Нет.
— Я не об этом, — пояснил тот. — Все воркуют о том, что она сплошная тайна и поэтому ей не доверяют. А что, если она по той же причине нечего не рассказывает нам?
— Смысл в этом есть.
— Тогда идём, — Бак подорвался с места и поставил чашку на комод.
— Идём?
— Меньше слов — больше дела, — подхватил меня тот.
Я двигался быстрее обычного, хоть и старался выглядеть спокойным. На самом деле внутри всё гудело от беспокойства и предвкушения. Не знаю, почему так. С момента, как я стал героем страны у меня было много внимания со стороны женского пола. Но ни одна не вызывала такой мандраж, как та, к которой я спешил. Баки шёл рядом - расслабленный, с привычной ухмылкой на губах. В отличии от меня, он явно наслаждался ситуацией.
Но это и не было странным. У него было достаточно девушек, чтобы такие ситуации стали для него обычными. Красивый весельчак, умеющий постоять за себя и свою даму, при этом не получив в нос. А я был совсем другим. Низкий, временами дотошный, слишком правильный и, вечно получающий в нос, живот, рёбра, между ног, куда меня только не били. Девушкам такие не нужны, даже если бы я остался последним свободным парнем в городе, то ни одна девица бы не взглянула на меня. Я был уверен, что состарюсь одиноким, дряхлым астматиком, но чудо. Авраам. Сыворотка. И я больше в раз пять.
Тут то и началась "новая жизнь" внимания уйма, женщины желают. Шлют письма, просят о фото, хотят провести время. С некоторыми я ходил на свидания, с одной провёл ночь в сорок третьем. Они были красивы, но имели один минус для меня. Им нравился Капитан Америка, но не Стив Роджерс. А одного без другого быть не может.
"А если и Аде нравится Капитан?" — это последнее чего бы мне хотелось.
Уильямс до вчерашнего дня (в особенности вечера) не оказывала мне знаков внимания, не пыталась быть ближе, знала, что не доверяю ей и принимала это. Вывод? Чёрт знает, какой вывод.
— Ну надо же, — протянул друг. — Ещё вчера утром ты так спокоен был, а сегодня несёшься к её двери, будто тебе сообщили, что у неё там целая армия ухажёров.
— Я не несусь, — сказал я, хоть и понимал, что выглядит именно так.
— О, ну конечно-о. — рассмеялся Барнс. — Ты просто... элегантно ускорился.
Я бросил на него самый недовольный взгляд, который только мог сделать. А этот лишь расплылся в самодовольной улыбке, чем напомнил мне Чеширского кота из сказки "Приключение Алисы в Стране Чудес."
— Да ладно тебе, Стив, расслабься. Ты же не думаешь, что она тебя поматросила и бросила?
У Чеширского кота есть способность исчезать, жаль что у Баки этого нет. Сейчас бы я, с радостью, посмотрел на это.
— Оу, так ты правда переживаешь, — ещё громче рассмеялся Баки. — Придурок, а ты влип.
— Бак.
— Ладно, я молчу. — в его глазах всё равно плясали искорки веселья.
За разговорами мы добрались до пункта назначения и остановились у нужной двери. Я глубоко вдохнул, словно собирался перед боев, а впрочем, перед боем я так не переживаю.
"Тебе двадцать семь, не веди себя, как юноша" — подумал я и постучал.
Послышались тихие шаги, но дверь не открылась.
Я постучал ещё раз.
Дверь отворилась, но перед нами оказалась не Ада, а одна из девушек штаба. Она с удивлением и лёгким испугом посмотрела на нас с Баки, явно не ожидала, что кто-кто придёт.
— Вы... что-то хотели?
— Ада где? - резко спросил я.
— Мисс Уильямс? — девушка моргнула, а потом покачала головой. — Она давно ушла. Насколько я знаю, то сейчас Ада в лаборатории.
— В лаборатории? — переспросил Барнс.
— Да, она туда направилась чуть ли не на рассвете.
Что-то мне не давало покоя. Всё нутро чуяло, что Ада и не подозревала об этой уборке.
— Кто приказ отдал? — поинтересовался я.
— Ч-что, Капитан?
— Уборка. — уточнил. — Кто приказ дал?
— Полковник Филлипс и Говард Старк.
— Ясно.
Без прощаний она мигом закрыла за собой двери, оставив нас в коридоре.
— Ну, — начал Бак. — Похоже, твоя дамочка не из тех, кто валяется в постели допоздна.
— Бак, — сказал я, кажется раз в третий.
— Что? Это восхищение.
Я устало зажмурился, а затем не говоря больше ни слова, развернулся и направился в сторону лаборатории Старка. Баки последовал за мной, не упуская шанса начать своё комик-шоу.
Адара Старк
Я поспала несколько часов. Меня посещали кошмары о родных, а также в сознание проникали образы Стива. Я никак не могла перестать думать о нём и о том, что он ответил на мой поцелуй. Зачем он это сделал? Он ведь не был пьян, сыворотка не даёт ему таких слабостей. А может, ему стало неловко? Он бы отказал, а я расстроилась. Или дело было не в этом?
Мои мысли о Капитане были запутанными и противоречивыми. Я не могла избавиться от его лица, его взгляда, который казался таким знакомым, но в то же время таким чуждым. Но может, это была просто обычная реакция, поддался соблазну. Или, возможно, что-то другое, что скрывалось под его внешней невозмутимостью?
Я не могла понять, что именно двигало им в тот момент. Он никогда не показывал явных признаков интереса ко мне, по крайней мере, так я думала. И всё же его ответ был настолько искренним и настоящим, что моё сердце билось быстрее при каждой мысли о том поцелуе. Я не могла не задаться вопросом: Может быть, он испытывает что-то большее, чем дружеское уважение? Или же это просто случайность, которую он теперь пытается забыть?
С каждым моментом мои сомнения лишь увеличивались. И хотя я пыталась найти ответ на эти вопросы, у меня оставался лишь один вывод: Я люблю его. И что ужаснее всего, мысли о нём не прекращались. Это заставляло меня переживать. Мне нельзя его любить. Никого здесь. Но его особенно.
— Идиот, лучше бы оттолкнул меня, — промычала я, накинув подушку на голову.
Сон не приносил облегчение. Сколько бы я ни пыталась себя уснуть, мысли продолжали жужжать в голове, как назойливый рой пчёл. Я воротилась, в надежде найти удобное положение, но стоило закрыть глаза, передо мной вновь вставало лицо Стива, его прикосновения, его губы, его дыхание. Всё это не давало мне покоя.
Время тянулось мучительно медленно. В какой-то момент я сдалась, села на кровати и несколько секунд всматривалась в темноту, сжимая руками простынь. Моё сердце готово было выскочить.
— Это просто поцелуй, ничего больше, — прошептала я, но сама себе же не поверила.
Внутри что-то скручивалось в тугой узел. В конце концов, я устала с этим бороться. Резко отбросив одеяло, схватила первую попавшуюся одежду и, тихо вышла из комнаты. Коридоры казались более пустыми, чем обычно. Тишина была почти осязаемой, нарушаемой только моими собственными шагами.
Я не знала, куда иду, пока не поняла, что ноги сами несут меня в лабораторию. Здесь, среди чертежей, инструментов и бесконечного количества деталей, я всегда находила успокоение. Это было моё убежище, мой личный островок стабильности в мире.
Я вздохнула, включила свет в помещении и сразу же направилась к рабочему столу. Если не получается отвлечь голову, значит, надо занять руки.
Взяв в руки отвёртку, я начала возиться с одним из устройств, но пальцы дрожали.
— Сука... — произнесла одно из любимых слов в лексиконе Романофф.
Я сжала челюсть и попыталась сосредоточиться, но мысли... Ими овладел этот занудный, но такой хорошенький Стив.
Его тёплые губы. Я могла поклясться, что они на вкус, как мята. То, как он на долю секунды замер перед тем, как ответить. То, что я чувствовала в тот момент - ужас, восторг, головокружение, желание... и ту самую панику, что накатывает, когда понимаешь, что слишком далеко зашла.
Я откинулась назад и провела ладонями по лицу.
"Этого не должно было случиться."
Я была глупа. Знала же, что рано или поздно уйду. Вернусь туда, где мой дом. Где меня ждут отец, Пеппер, Роуди, Хэппи, Мстители, мой мир.
А здесь... Здесь всё не моё. Я даже не могу быть собой. Вынуждена быть Адой Уильямс.
Но тогда почему казалось, что этот поцелуй был самым правильным, что я сделала за последние годы жизни?
Я устало протёрла лоб и наклонилась над столом, решив, что единственный способ перестать думать - полностью загрузить себя работой. Я схватила первую попавшуюся деталь, проверяя её состояние. Каждое моё движение было автоматическим, вечного энтузиазм отнюсь не было.
Уйдя глубоко в себя, я сразу не заметила, что была в лаборатории не одна.
— Ты всегда разговариваешь сама с собой посреди ночи? — раздался знакомый голос.
Я резко развернулась к источнику звука.
Говард Старк стоял у входа в лабораторию с любопытством наблюдая за мной, скрестив руки. На нём была слегка смятая рубашка, а волосы торчали в разные стороны, словно он только что встал с кровати или провёл слишком много времени над новыми проектами.
— Говард? — я моргнула, немного растерявшись.
— В последний раз, когда я проверял, да, — он сделал пару шагов вперёд.
— Что ты здесь делаешь так рано?
— Мог бы задать тебе тот же вопрос, — он кивнул в сторону моего рабочего места. — Что-то стряслось?
— Не могла уснуть. Решила, что работа поможет.
Говард внимательно осмотрел меня с ног до голову, скептически подняв правую брось.
— Это как-то связано с тем, что ты вчера рано сбежала с паба?
— Откуда ты...
— Я всё знаю, Уильямс, — он прислонился к столу рядом со мной. — Выглядишь так, будто кто-то заставил тебя задуматься о вещах, о которых ты не хочешь думать.
— А ты проницательный.
— Это один из моих талантов, - самодовольно ответил он. — Так что, это связано с Капитаном?
— Чего-чего?
— О, да ладно тебе, я не слепой. — он откинул голову назад. — Ты ещё в первый день как увидела его застыла, а теперь после посиделок сидишь тут, хотя могла отсыпаться.
— Хватит выдумывать, — я поморщилась, ощущая, как мои щёки начинают предательски гореть.
— Конечно-конечно, — рассмеялся он. — Тогда скажи мне, почему после такого замечательно вечера ты сидишь здесь? Какая истинная причина твоей бессонницы?
— Всё слишком запутанно, и тебя это не касается.
— Иногда вещи становятся проще, если позволить им просто быть. — Старк неожиданно смягчился.
— Говоришь так, будто это имеет смысл. Ты магнит для неприятностей, не думаю, что твои советы приведут к чему-то хорошему.
— Возможно, — он качнул плечами. — Тебе решать.
Я умолкла. Возможно его слова имели смысл, но явно не в моей ситуации. Было бы не проще дать себе быть со Стивом. Даже, возможная, зарождающаяся дружба с Баки не должна была быть. Нечего этого не должно было произойти, этого не было и не будет.
— Что ж, мне кажется, что тебе нужно хорошенько подумать, либо отдохнуть. А может, и то, и другое.
— Ты бы лучше следил за своими проектами, а не за мной.
"Если между этим вообще существует разница."
— Поверь, мои проекты от меня никуда не денутся. А вот ты выглядишь так, словно вот-вот взорвёшься.
Быть честной, я не знала что ответить ему. Я действительно была готова взорваться. От ярости, от страха, от паники, от этих неправильных чувств к Стиву. От всего. Я просто хотела домой. Хотела, чтобы это закончилось и стало лишь тусклым обрывком в моей памяти который со временем забудется.
— Если вдруг решишь поговорить, я всё ещё здесь.
Мужчина уже направился в сторону выхода, и меня пронзило желание за которое я хотела себя прибить.
— Старк, — позвала его я.
— Да?
Я колебалась, но всё же встала со стула.
— У тебя ведь есть ещё виски?
— Серьёзно? - он удивился, но быстро скрыл это.
— Я спрашиваю, а значит да, серьёзно.
— Хм, — брюнет сделал вид, что задумался. — В теории... может, и есть.
— В теории? Только не говори, что ты всадил всё в одно горло.
— Обижаешь, — он наигранно надул губы. — Я же джентльмен, всегда оставляю что-то на случай важных переговоров.
— То есть, у тебя есть.
— Возможно. Но вопрос в другом: уверена ли ты, что ты хочешь именно этого?
— Выпить? О да, я хочу хотя бы на час перестать думать.
Мой голос прозвучал тише, чем я ожидала, и Говард, кажется, уловил в нём мои истинные эмоции.
— Ладно, пошли.
— И ты не собираешься меня отговаривать? Говорить, что это не выход?
— Я Старк. Если кто-то понимает, что алкоголь - это не решение проблем, но всё рано его употребляет, то это я.
"Не один ты, но допустим."
Говард сделал приглашающий жест в сторону своего личного кабинета, и чуть расслабившись, я последовала за ним.
Зайдя в свою среду обитания, Старк не теряя времени открыл шкафчик, доставая оттуда бутылку, без сомнения, дорогого виски и два стакана. Я села рядом, стараясь держать привычное безэмоциональное лицо.
Я не знала, что именно хотела утопить в этом виски - мысли о доме, страх того, что изменила будущее, запутанность из-за Стива. Скорее всё сразу.
— Надеюсь, что это нормальный виски, а не пойло, которое ты предлагаешь людям, которые тебе не нравятся.
— Я что, похож на человека, который будет пить дешёвку?
— Хочешь честный ответ?
— Нет.
Я не смогла сдержать смешка, глядя на недовольного Старка, пока он наполнял наши стаканы.
— Ну, за что пить будем? — спросил он, протягивая мне один.
— За способность не думать.
— Отличный тост, — произнес мужчина, чокнувшись со мной.
Мы сделали по глотку и я ощутила, как приятное тепло растекается по телу.
— И так, — Говард опустил стакан на стол и посмотрел на меня. — Что же у тебя на уме, Уильямс?
— Ты сейчас пытаешься мне на что-то намекнуть или пытаешься изобразить моего психоаналитика?
— Второе. Но если вдруг ты готова поговорить, я весь во внимании.
— Забавно, Говард. Ты меня знаешь всего пару недель, а уже хочешь залезть мне в голову.
— Старковская черта. Мы любим разгадывать тайны.
"Это уж точно."
— Некоторые тайны лучше не разгадывать.
Он внимательно посмотрел на меня, наклонившись вперед.
— Ладно, тогда скажу иначе. Иногда выговориться полезно.
Я сделала ещё один глоток, но нечего отвечать не стала. Говард не стал настаивать, только одарил её мягкой улыбкой. Той самой, которую я сейчас ненавижу.
— В конце концов, я же не только для разговоров здесь. Могу просто составить компанию в молчании.
— Это было бы неплохо.
Он кивнул, поднося стакан к губам. Около получаса мы просто сидели в тишине, изредка обмениваясь короткими фразами. Я крутила стакан в руках, наблюдая, как виски плавно колышется в стекле. Мне не хотелось говорить о наших взаимоотношениях со Стивом, но тишина тоже начинала давить, и я решила перевести разговор в другое русло.
— Говард, а почему ты решил стать изобретателем?
Брюнет, который только было собирался сделать глоток удивился.
— Интересный вопрос.
— Так ответь, — настояла я.
— Это во мне всегда было. Некоторые дети мечтают стать солдатами, некоторые - артистами, а я с детства обожал разбирать вещи, а потом собирать их заново. Или улучшать.
— Не удивительно, — улыбнулась я.
— Да уж, если бы мои родители знали, что я взорву их кухню в десять лет, то возможно, они бы постарались направить меня в другое русло.
— Кухню?
— Целиком и полностью, — гордо подтвердил он.
— Удивительно, ведь я сделала тоже самое.
— Серьёзно?
— Да, — горько усмехнулась я. — Решила сделать прибор по чертежам моего дедушки.
— О, по чертежам деда? Любила его, да?
Я остолбенела. Обычный вопрос, но он выбил из колеи. Любила ли я его? Да. Ненавижу ли я его? Безусловно.
— Я не хочу говорить о нём.
— Обидел?
— Жизнь разрушил, Говард. — сжав губы, сказала я.
— Прости... — произнёс он. — Но тогда почему ты..
— Работаю с его чертежами? Потому что узнала про его поступок уже, когда была взрослой.
— Мне жаль. — признался мужчина. — Он был важен тебе?
Я сжала кулаки, мне было больно говорить о нём. При нём. Был ли он мне важен? Конечно. Он и бабушка были важнейшими людьми для меня. В особенности тогда, когда отец не хотел растить меня.
— Он был всем. — призналась я. — Но он предал меня.
— Знаешь..
— Почему ты не сдал меня? — перебила я.
— Что?
— Я проникла к тебе в дом. Почему ты не сдал меня? Почему повёлся на дешевую провокацию? Я ведь не буду полезна тебе.
— Я не знаю, — хмыкнул он. — Я увидел в тебе нечто.
— И что же?
— Себя.
"Нет, нет, нет."
Виски стал поперек горло. Меня тошнило. Слёзы хотели катиться по лицу. Тот, на кого я хотела быть похожей, сказал, что я напомнила ему себя. Но было поздно. Сейчас это звучало, как оскорбление.
— Мне приятно, — соврала я. — Но я не похожа на тебя.
— Почему же? У тебя была цель задержаться рядом. И ты дошла до этой цели. Как и я дохожу до своих.
— У меня не было этой цели, — вновь соврала я.
— Юная лгунья, — хохотнул Говард. — Твоему отцу было бы стыдно.
— Не смей, — я подорвалась с места. — Не смей даже говорить о нём!
Дверь в кабинет Говарда отворилась с громким грохотом.
— А вот и наш беглый учёный.
Я едва успела повернуть голову, как в дверях показались двое - брюнет с вечной ухмылкой и блондин, который выглядел... не очень довольным. Говард перевёл на них взгляд и засиял.
— Господа, как вы вовремя! Мы тут ведём глубокую философскую беседу, не хотите присоединиться?
— Умолкни.
— Матушка тебя плохо воспитала.
— У меня нет матери, ублюдок.
— Я...
— Не начинай.
Стив промолчал, он сразу понял, что я не хочу говорить об этом. Он сверлил меня глазами, переходя от пустого стакана на столе к бутылке виски, которая стояла на столе.
— Пьёшь? — его голос был спокойным, но в нём явно читалась скрытая нотка раздражения.
— А что, мне нельзя?
— Не после того, как ты толком не спала и убежала сюда.
— О, да ладно тебе, Стив, — влез Говард, подливая себе алкоголь. — Девушка просто развлекается.
Стив метнул на него взгляд в котором выражалось явное недовольство. Может, от того что я пью с самого утра, а может, потому что я с Говардом Старком, который любит бегать за женскими юбками.
"Если это из-за Говарда, то очень забавно."
— Её способ "развлечься" это запереться с тобой и пить?
Эти слова меня веселили, неужели он подумал, что после поцелуя с ним я бы могла сразу переключиться на другого? Конечно, чаще всего так и было, но он это другое. И целоваться с родным дедушкой в мои планы не входило.
Баки, по виду, получал некое удовольствие от сцены перед ним. Он что и делал, так кидал на меня взгляды и пытался сдержать смех.
— Ну, Стив, если ты не понял, наш гений — полна сюрпризов.
— Это я полна сюрпризов? — переспросила я. — Это скорее про Говар.. Хм, мистера Старка.
— У вас есть что-то общее, — подразнил Барнс.
— Не оскорбляй меня.
Роджерс беспрерывно смотрел на меня, я чувствовала это, но старалась избегать прямого контакта в глаза.
— Ада...
— Что? — не выдержала я.
— Ты хотя бы ела сегодня?
— Да, мамуль, не переживай.
На самом деле, конечно же, я не успела поесть. Виски было первым, что попало в мой желудок со вчерашнего вечера. Мне и кусок в голо не лезет, не говоря уже о том, чтобы плотно позавтракать. Но Стиву знать это не обязательно.
Баки облакотился об плечо Капитана и засмеялся, шепчя ему что-то на ухо. Говард поперхнулся алкоголем, но смог сдержать смех. Видимо, никто не привык, что с героем всея Америка кто-то так говорил, особенно женщина.
— Я просто беспокоюсь о твоём здоровье, — заговорил блондин.
Мне это льстило, его забота даже в таким мелочах была приятной. А ещё приятнее было то, что это бескорыстно, ему нечего не надо в замен. Но, боже, я бы предпочла чтобы он меня не замечал, ненавидел или ещё что-то, главное не смотрел на меня так нежно своими голубыми глазками, которые мне всегда нравились. Всю ночь я провела за мыслями о том, что сделала ошибку и дело не только в поцелуе. Я не должна была идти в паб, я не должна была идти тренироваться, не должна была смеяться над шутками отряда, танцевать, я не должна была всё это делать. Но я делала.
— Капитан Роджерс, если ты пришёл читать мне морали, то давай сразу к сути.
По нему было видно, что его задевает моя отстранённость. Вероятно он думал о том, куда делась та девушка, которая так отчаянно его целовала, а после рассказывала о звёздах. Упс, прости, Стиви, но её нет.
— Ты всё такая же язвительная, — произнёс Стив.
— Это частица моего обаяния, — я допила до дна.
Двое наших зрителей обменялись боковыми взглядами, а после Бак сделал шаг вперёд и сказал:
— Мы мешаем вам флиртовать или можно ещё понаблюдать?
— Заткнись! — сказали мы со Стивом в унисон.
Старк допил свой виски, поставил стакан на стол, и лениво потянувшись, посмотрел на Баки.
— У меня там дел много, война всё-таки, я побежал.
Барнс приподнял брови, а потом ударил себя по лицу, словно только сейчас вспомнил, что ему тоже пора уходить.
— Точно, дела! — проговорил он. — Вы тут... поговорите.
Я откинула голову назад, закрыв глаза.
— О чём?
— О чём-нибудь, — небрежно бросил Баки, и посвистывая направился к двери.
Дедушка последовал за ним, но перед тем, как выйти, задержался на секунду и подмигнул мне.
— Не напугай бедного парня, Уильямс.
— Знаешь, что.. - не успела я договорить, как тот выскочил из кабинета.
В помещении остались только мы со Стивом. Сразу же наступила короткая, почти неловкая тишина. Я чувствовала, как внутри всё завязывается в узел. Старалась вести себя как обычно, но его присутствие (особенно, когда я постоянно думаю о его губах) теперь ощущалось странно.
Я потянулась к бутылке, но мужчина перехватил мою руку и нежно сжал в своих больших ладонях.
— Ты что, следишь за тем, сколько я пью, Роджерс?
— Нет, просто у меня есть вопросы и ты мне нужна трезвой.
По позвоночнику пробежал холодок, я знала, что он хочет обсудить, но была не готова.
— Например? - сделала вид, что не понимаю о чём он.
— О вчерашнем вечере.
— М, уточни, там произошло много всего.
Он смотрел на меня пристально, серьёзно, слишком серьёзно. Стив сжал челюсть, и глубоко вдохнул, успокаиваясь.
— Ты понимаешь, о чём я.
Конечно, я понимаю, но лучше бы нет. Отвернувшись, моё сердце забилось быстрее, как обычно, когда он рядом со мной.
— Слушай, Стив, если собираешься сказать, что это была ошибка, то не стесняйся, — я натянула на себя улыбку, и скрестила ноги, закинув их на стол Говарда.
— Ошибка? — он отрицательно покачал головой. — Это не была ошибка, Ада.
— Тогда что?
Блондин замешкался, кажется, что он сам искал ответ на этот вопрос.
— Я просто... Не знаю, что теперь.
— Как досадно.
— Скажи мне, Ада, для тебя это что-то значило?
Я открыла рот, но слова не шли. Это значило слишком много. Но что я могла с этим поделать?
— Стив... — я скинула ноги со стола, закусив губы.
— Только правду, будь со мной честна, хотя бы один раз, - Роджерс сел на корточки передо мной, положив свои руки мне на колени.
— Я не могу себе этого позволить.
— Почему?
— Я всё равно однажды уйду.
Он смотрел прямо мне в глаза, пытался разгадать меня, мой секрет. Я хотела рассказать, но не могла. От каждого моего слова и действия зависело будущее. Я не была уверена, что оно уже не изменилось.
— И ты думаешь, если не позволишь себе чувствовать, то будет легче?
— Да, я не разобьюсь. — сказала я.
Он молчал. Но я увидела то, чего не хотела. Он тоже боялся. Боялся того, что может быть. Боялся, что может потерять. Стив продолжал смотреть на меня, его теплые ладони бережно гладили мои коленки. От этого я вся сжималась, не могла вынести этого. Я шумно выдохнула, и надела привычную маску.
— Давай просто забудем.
— Что?
— Всё, — я скинула его руки. — Поцелуй. Легенду. Этот разговор. Всё. Сделаем вид, что нечего не было.
— Ты правда этого хочешь?
— Определённо, — ответила. — Тебе так будет проще.
Стив прикрыл глаза, сжав руки в кулаки, но всё ещё касался моих ног.
— Проще? — переспросил он. — Ты называешь это "проще"?
— Да, — твёрдо настояла я. — Ты сам сказал, что не знаешь, что теперь.
— А если я не хочу забывать?
— Стив, не делай этого.
— Не делать чего? — его голос стал громче.
— Не усложняй! — вспыхнула я.
— Серьёзно? Ты правда веришь, что можешь взять и вычеркнуть это?
— Да, потому что это нечего не значит! — начала я. — Прости, Стиви, но я бы никогда не смогла быть вместе с лабораторной крысой.
Едва с губ сорвались эти слова, как я поняла, что перегнула. Стив смотрел на меня так, словно я его ударила.
— Понятно, — сказал он, вставая на ноги.
Я хотела сказать, что не это имела ввиду, смягчить, объяснить, но он уже отступил назад. Назад от меня.
— Прости, что забыл, какая ты, — бросил он, и в его голосе впервые прозвучала горечь. — Этого не повторится.
А потом развернулся и ушёл, оставив меня в пустом кабинете, с гулкой болью в груди и ощущением, что я разрушила что-то важное.
Слова Стива эхом отзывались в моей голове.
"Прости, что забыл, какая ты. Это не повторится."
Я откинулась назад. Почему это задело меня так сильно? Я много раз слышала эту фразу, мне много раз твердили, что я дерьмовый человек. Но от него это было невыносимо слышать. От любой его версии.
Он ушёл, но я осталась этим чувством внутри - горьким, жгучим, оставляющим глубокие трещины там, где я так долго пыталась построить стены.
— Прости, так нужно...
Я не считала Стива "лабораторной крысой", совсем нет, но возможно это было и к лучшему, вряд-ли теперь он захочет заговорить со мной. Потянулась к бутылке, но меня прервали крики снаружи. Тревога, вот что я чувствовала. Я побежала к выходу из лаборатории, а стоило переступить порог, как передо мной предстала ужасающая картина — напоминание о том, что я находилась в самом сердце войны.
Солдаты и медики суетились, вытаскивая раненных из грузовиков. Кровь была повсюду - на одежде, на земле, на их руках. В воздухе стояли болезненные стоны, глухие крики. Кто-то корчился на носилках, отчаянно цепляясь за жизнь, другие, потеряв конечности, молили о пощаде — кто-то о спасении, кто-то о скором конце.
Всё вокруг напоминало ад на земле.
Среди суеты я увидела знакомое лицо — Пегги. Не теряя ни секунды, сорвалась с места и поспешила к ней.
— Пегги, что случилось?
— Фашисты, — ответила та. — Они вычислили наших и начали стрелять по ним из всего, что у них было.
— Сколько... Сколько полегло?
— Больше сотни мертвы, несколько сотен ранены.
Атмосфера вокруг была тяжелой, меня начало трусить, но я постаралась скрыть это. Я знала, где я, и знала, что может быть. К тому же, я помню нападение на Нью-Йорк, тогда справилась и сейчас смогу.
— Агент Картер, — позади нас раздался твёрдый голос.
Пегги обернулась.
— Полковник Филлипс.
— Доложить обстановку.
Она сглотнула, быстро собралась и, выпрямившись, заговорила:
— Враг атаковал неожиданно. Наши войска понесли серьёзные потери, часть бойцов удалось эвакуировать, но многие всё ещё остаются на поле боя. Медики работают на пределе.
Филлипс провёл рукой по лицу, я успела узнать, что он привык всё держать под контролем, но в этот раз не вышло.
— Чёрт, — произнёс он, а затем повернулся к одному из солдат. — Поднимите разведку! Мне нужен точный отчёт по позициям противника!
— Есть, сэр! — солдат отдал честь и ушёл в строну.
Я повернулась к Пегги. Та выглядела взволнованной, но держалась, как всегда.
— Какой план? — спросила я.
— Разносить всех выродков.
— Полковник! — к нам, тяжело дыша, подбежал израненный юноша. На его лице запеклась кровь, а в глазах застыл ужас. — Там осталось много наших, но медиков не хватает! Нужно отправить кого-то туда, прошу... Там мой брат!
— Я сделаю всё, что смогу, — пообещал он, но сам слышал, насколько неуверенно это прозвучало.
— У нас нет столько медиков, — тихо сказала Картер.
Филлипс ударил по стоящей рядом машине.
— Значит, найдём.
Внезапно я вмешалась.
— Я могу.
Все трое обернулись.
— Что? — одновременно спросили они.
Я сделала шаг вперёд.
— Я не медик, — пояснила. — Но у меня есть кое-какие навыки. Если я могу помочь тем людям... Если у меня есть шанс спасти кого-то, то я готова поехать.
— Исключено, — решительно ответил полковник. — Ты подопечная Старка. Если с тобой что-то случится, мне придётся отвечать за это. И ты хоть понимаешь, куда рвёшься? Ты либо вернёшься обратно... Либо нет.
Я смотрела прямо на него, не собираясь отступать.
— Я всё понимаю. И осознаю риск. Но что такое одна возможная смерть по сравнению с десятками других? Жёны, матери, сёстры ждут своих мужчин дома. А я должна стоять в стороне, зная, что могу помочь?
Быть может, внутри и был страх, но я поеду туда. С его согласием или нет.
— Я не могу бездействовать, когда есть те, кому нужна помощь.
Филлипс помассировал свои виски. Он видел много добровольцев, слишком много - одни сгорают в пламени войны, другие возвращаются, но уже другими.
— Чтоб вас, — ворчал он.
Полковник словно взвешивал мои слова. Пегги тоже впала в раздумья, а юноша смотрел на меня с надеждой, будто я могла спать его последним спасением.
— Ладно, собирайтесь.
— Сэр, с вашего позволения, — начала Картер, — Я поеду с ней.
— Вы меня в могилу сведёте, — в его голосе было больше смирения, чем настоящего возмущения. Затем, махнув рукой, он развернулся и зашагал прочь. — Найдите меня Роджерса! — бросил он кому-то из солдат. — Уже не дохляк, а такой же незаметный.
От этой фамилии внутри защемило, и чувство стыда меня накрыло с головой, но это этого меня вывел голос Пегги:
— Пошли, нужно собираться.
Мы с Пегги быстрым шагом шли по длинному коридору, где был настоящий разгром. Люди торопливо перебегали из комнаты в комнату, кто-то громко переговаривался о новых приказах, оружейники проверяли винтовки, а радисты ловили связь. Запах горячего кофе смешивался с ароматом масла, крови и пороха. Всё это выбивалось от привычного фона.
Картер шагала уверенно, держа под мышкой папку с приказами. Я же выглядела внешне спокойной, но внутри чувствовала, что-то может пойти не так. Прекрасно помню Нью-Йорк, но я не в бою тогда участвовала, а помогала эвакуировать людей. Агент первым делом свернула в сторону медицинского склада.
— Нам нужно взять как можно больше перевязочных материалов, — сказала Пегги, открывая дверь кладовой. — Судя по донесениям, там была настоящая бойня. Потери огромные, раненых больше, чем мы можем вывезти.
Я молча кивнула, быстро оглядывая полки. Представляла, что нас ждёт: не просто порезы и вывихи, а открытые переломы, рваные раны, ожоги, ампутации. От этой мысли передёрнуло.
— Морфин нужен в первую очередь, — добавила Картер, сгребая упаковки с обезболивающим. — Там будет много тяжёлых, а нам нечем будет их утешить, кроме этого.
Я протянула руку к нижней полке, доставая бинты, жгуты, перевязочные пакеты.
— Антисептики, сульфаниламид, спирт, зажимы... — говорила себе под нос, на ходу наполняя сумку.
Пегги подхватывала ещё несколько упаковок ниток для наложения швов.
— Хирургические инструменты?
— Возьму, — отозвалась я, направляясь к дальнему стеллажу.
Нашла небольшой металлический бокс, внутри которого лежали скальпели, иглы, пинцеты. Мне доводилось видеть, как хирурги оперируют — часто прямо на земле, под светом фонарей.
"Иногда для ампутации использовали обычные пилы." — представила я, надеясь, что обойдётся.
Крепче сжала бокс в руках и убрала его в сумку.
— Думаешь, нам хватит? — спросила Картер, застёгивая ремень на своём перевязочном мешке.
— Думаю, хватит — на первый час, — хмуро ответила.
— Стоит взять оружие. Ты понимаешь, что там, возможно, придётся не только лечить, но и стрелять? — тихо спросила Пегги, остановившись у одного из столов с оружием.
— Понимаю.
— Тогда берём то, что можем.
Обе молча подошли к столу, где лежали автоматы. Я взяла "Томпсон", провела пальцами по металлической поверхности, затем сняла магазин, проверила патроны и уверенно заправила его обратно, передёргивая затвор.
— Умеешь обращаться? — спросила брюнетка.
— Лучше, чем ты, — натянув улыбку, сказала я.
— Проверим.
Картер тоже выбрала "Томпсон", проверив его с не меньшей сноровкой. После этого мы взяли по пистолету и спрятали их в кобуры на поясах. Затем я быстро схватила несколько магазинов с патронами, заткнув их за ремень.
— Ножи? — уточнила Пегги.
Я согласилась, наклонилась и прикрепила тонкий боевой нож к голени. Пегги сделала то же самое.
— Держи, — она подкинула мне штаны. — В них будет удобнее.
— Спасибо, — я удивилась, но после поняла, что это не жест доброты, а вынужденная мера.
Когда экипировка была собрана, мы вышли из оружейной. Нас уже ждали. У ворот стояли грузовики с заведёнными моторами. Рядом с каждым грузовиком находились несколько солдат, а один из офицеров просматривал документы.
— Готова? — спросила агент.
Я огляделась, у меня было странное предчувствие. Я смотрела на оружие у себя в руках, на сумку с медикаментами, на солдат, с которыми нам предстояло ехать.
"Либо я параноик, либо это то самое предчувствие беды."
— Готова, — ответила я.
Мы почти бегом добрались до грузовика. Краем глаза я заметила Стива, он стоял рядом с одним из военных грузовиков, о чём-то переговариваясь со своим отрядом. Меня вновь окутал стыд за то, что я сказала ему. Хотелось отмотать всё назад, но было уже поздно — слова произнесены, мосты сожжены. Что сделано, то сделано.
Пегги направилась к ближайшему офицеру, дабы узнать, в какой именно грузовик мы должны сесть. Я осталась на месте, в нерешительности глядя в землю, но почувствовала на себе взгляд. Подняв глаза, я встретилась с ним.
Стив смотрел прямо на меня.
Не осуждающе. Не с упрёком. Но в его взгляде всё равно был холод и что-то, что заставило мои ноги затрястись. Словно он пытался понять, что я чувствую, правду ли я сказала.
Я отвела взгляд первой. Сделала вид, что смотрю на грузовики, на солдат, на Пегги, на что угодно, только не на него.
Офицер, к которому подошла Пегги, пролистал список, что-то пробормотал себе под нос и, наконец, кивнул.
— Вы, агент Картер, и... — он мельком взглянул на меня, — мисс Уильямс, едете в грузовике Капитана Роджерса. Он как раз собирается выезжать. Торопитесь.
"Кто бы сомневался"
— Ну, удачи нам, — произнесла она и пошла вперёд.
Я осталась на месте ещё на мгновение. Моё сердце застучало слишком громко. Один грузовик. Один тесный, трясущийся грузовик на несколько часов пути. С ним.
Заставила себя сделать шаг вперёд, следом другой. Прямо к машине, возле которой стоял Стив. Он уже закончил разговор с отрядом и обернулся на звук шагов.
Пегги шагнула к борту первой и ловко забралась внутрь. Я подошла ближе, и он, как будто автоматически, протянул мне руку, чтобы помочь забраться.
Я на долю секунды замешкалась. Его ладонь — крепкая, надёжная, тёплая — замерла в воздухе. Наши глаза встретились, и, прежде чем успела передумать, я вложила свою ладонь в его.
Касание было кратким, но прожгло меня изнутри. Я почувствовала, как он чуть сильнее сжал мою руку, будто не хотел отпускать... но, конечно, отпустил.
— Поехали, — без всякого тепла, сказал он и сел на переднее сидение.
— Кэп, ты же хотел с нами сзади сесть, — крикнул Дум-Дум.
— Настроение изменилось, — объяснил Стив почти безразличным тоном, даже не повернув головы в нашу сторону.
Я крепче сжала губы, стараясь не выдать всю смесь эмоций. Всё было понятно без слов. Он злился. Может, не столько на меня, сколько на всю ситуацию, но от этого легче не становилось.
Молча забравшись в конец грузовика, уселась в самый угол и подтянула ноги к груди, словно хотела спрятаться от всего этого. Баки, который уже занял своё место, заметил моё движение. И бросил на меня пристальный, выжидающий взгляд.
— Ты чего? — спросил он тихо, чтобы никто, кроме нас, не услышал.
Я пожала плечами и отвела взгляд, глядя куда-то в пол.
— Просто нервничаю.
Баки явно не поверив ни единому слову. Он быстро огляделся, убедившись, что никто особо не слушает, а затем наклонился чуть ближе.
— Ты и правда думаешь, что я куплюсь на это? — его голос был низким, заговорщицким. — Что случилось между вами?
Я повернулась в сторону переднего сиденья, где сидел Стив. Его плечи были напряжены, взгляд устремлён вперёд, будто он намеренно игнорировал всё, что происходило в кузове.
— Ничего, — ответила я, стараясь говорить непринуждённо.
— Ну конечно, ничего. Именно поэтому вы оба сидите с такими рожами, будто вас на расстрел ведут.
Я закатила глаза и отвернулась, не желая продолжать этот разговор.
— Ты ведь понимаешь, что он просто тупица, да? — добавил он.
— Прости, что?
— Роджерс, — пояснил он с улыбкой, кивнув на переднее сиденье. — Иногда он может быть невероятным идиотом.
— Это не он тупица, — молвила я почти шёпотом. — Расспроси у него обо всём, и... по возможности не начни меня ненавидеть.
Баки приподнялся чуть вперёд и посмотрел на меня внимательно. В его взгляде не было ни раздражения, ни насмешки — только удивление и беспокойство.
— Эй, — сказал он. — С чего вдруг такие слова?
Я покачала головой, сжимая пальцами свои колени. Воздух казался таким тяжелым, вязким, и мне хотелось вырваться наружу — из грузовика, из этой ситуации, из собственных мыслей.
— Просто... спроси у него, ладно? Я не могу это всё объяснить.
Молчание повисло между нами, только грохот колёс по ухабам прерывал тишину. Где-то впереди Стив по-прежнему не оборачивался — его спина оставалась напряжённой, как будто он всё ещё держал оборону от чего-то... или от кого-то.
— Хорошо. Но, Ада, — он понизил голос ещё сильнее, — Я знаю Стива очень давно. И если он злится, то это не значит, что ты плохая. Это значит, что ему не всё равно.
Я посмотрела на него украдкой, и, возможно, на долю секунды даже почувствовала облегчение. Но оно тут же сменилось прежней тревогой.
Барнс тут же приобнял меня за плечи, с наигранной бравадой начиная раскачивать из стороны в сторону. Его ухмылка была наглой до безобразия.
— Баки, отвали, — ворчала я, с трудом сдерживая смех, пытаясь скинуть его руку. Он только сильнее притянул меня к себе, специально выводя из равновесия.
— Расслабься хоть на минуту, Уильямс, — хмыкнул он. — Ты как огурец, зажатый в банке с порохом.
— Это вообще не имеет смысла, — он тряс меня, как рюкзак на рывке, и я не выдержала, громко рассмеялась, оттолкнув его локтем в бок.
— Ай! — притворно возмутился он, хватаясь за живот. — Женская жестокость не знает границ!
— Ещё раз назовёшь меня огурцом и я выкину тебя отсюда, — пригрозила я, сбивая его с себя.
Бак рассмеялся, откинувшись на спину, а мне, на душе стало чуть легче, я всё ещё улыбалась, утирая выступившие на глазах слёзы смеха. Этот короткий момент беззаботности казался почти нереальным.