Игра на грани

Пробуждение было медленным, сладким, как густой мед. Сознание Кейт возвращалось постепенно, окутанное теплом простыней, тяжестью руки Джейка на ее животе и его ровным дыханием у нее в волосах. Выходной. Слово звучало музыкой. Никаких редакций, никаких Титанов, только они, переплетенные в лучах утреннего солнца, пробивавшегося сквозь щель в шторах.

Она шевельнулась, ощущая приятную ломоту в мышцах – эхо вчерашней победы и... последующего празднования. Джейк проснулся мгновенно, его рука скользнула выше, ладонь легла на ее грудь, большой палец нежно провел по соску, уже набухшему от прикосновения.

– Доброе утро, Бестия, – его голос был хриплым от сна, но губы нашли ее шею, оставляя влажный, горячий след.

– Доброе утро... – выдохнула она, запрокидывая голову, давая ему доступ к чувствительной коже. – Ты... не устал?

В ответ он лишь усмехнулся, низко, в самое ухо, заставив ее вздрогнуть. Его рука под простыней скользнула вниз, по ее животу, к теплу между ног. Пальцы нашли влажную нежность, и Кейт ахнула, впиваясь ногтями ему в спину.

– От тебя? Никогда, – прошептал он, и его слова растворились в поцелуе – глубоком, властном, полном нерастраченного вожделения.

Утро было посвящено друг другу. Неторопливо, страстно, с наслаждением первооткрывателей. Они исследовали карты тел, уже знакомые, но каждый раз будто заново. Кейт плакала от нахлынувшего чувства, когда он опускался перед ней на колени, целуя внутреннюю поверхность бедер, а потом находил языком ее самую сокровенную точку, доводя до исступленного стона. Он удерживал ее на краю, пока она не взмолилась, и только тогда вошел в нее медленно, заполняя до предела, заставляя ее выгнуться в немой мольбе. Они двигались в унисон, ритм задавали не мысли, а тела – вспотевшие, жадные, слившиеся в едином порыве. Когда волна накрыла ее, она впилась зубами ему в плечо, крича его имя в подушку. Его финал был глубоким рычанием, телом, напрягшимся как лук, и долгим, содрогающимся выдохом в ее волосы.

Лежали молча, прислушиваясь к бешеному стуку двух сердец, постепенно успокаивающихся. Мысль вихрем пронеслась в голове Кейт: Он здесь. Каждое утро. Каждую ночь. Его вещи в ванной, его запах на подушке... Почему бы не всегда? Она прижалась к нему крепче, не озвучивая пока свои мысли. Но зерно укоренилось.

Идея Лили в чате («Девчонки, солнце! Пикник у озера? Я умру от тоски по шашлычкам и вашему обществу!») пришлась как нельзя кстати. Кейт, все еще в эйфории утра и выходного, ответила не раздумывая:

> Кейт: Я – за! Джейка беру с собой, ок?
> Лили: ОООООО! Конечно!!! Пусть берет друзей холостых-красивых для нас, бедных сироток! Я Марка притащу!
> София: Только если друзья не против моих кулинарных экспериментов в формате шашлыка. И да, пусть будут красивыми. Это обязательное условие.

Джейк, услышав, только рассмеялся и достал телефон:
> Джейк: Лео, привет. Срочно нужен твой шарм, спортивное тело и терпимость к женскому обществу. Пикник. Моя девушка, ее подруги. Одна из них – София. Не спугни. Она... с характером. И да, готовься к шашлыку неизвестного происхождения.

Лео, друг Джейка по бизнесу (и, как выяснилось, владелец сети эко-спа), оказался идеальным дополнением к компании. Высокий, подтянутый, с обаятельной улыбкой и умением слушать, он мгновенно нашел общий язык с Софией, парируя ее колкости с изящной иронией. Лили и ее Марк, бариста-астроном, были милы и немного застенчивы, что только добавляло им обаяния.

Солнце, искрящееся на воде. Дымок от мангала (шашлык от Софии, к всеобщему удивлению, оказался идеальным). Теплый глинтвейн в термосах (забота Джейка). Атмосфера была легкой, беззаботной. Шутки, смех, рассказы о нелепых случаях. Джейк был другим – расслабленным, смешным, без тени привычной сдержанности. Он подливал глинтвейн, помогал Софии с углями, спорил с Марком о космических явлениях.

А потом кто-то (кажется, Лео) включил музыку на портативной колонке. И Кейт, разогретая солнцем, вином и общим весельем, не удержалась. Она встала, закрыла глаза и запела. Голос у нее был чистый, сильный, немного хрипловатый от эмоций. Она пела старую балладу о любви и свободе. Все замолчали, слушая. Джейк смотрел на нее, как завороженный. Когда последняя нота затихла в воздухе, он подошел, обнял ее сзади, прижал к себе и поцеловал в самое ухо, шепча что-то очень личное, от чего по ее спине побежали мурашки.

– Ты невероятна, – прошептал он так, чтобы слышала только она. – Моя поющая Бестия.

Вечер плавно перетек в квартиру Джейка. Просторная, стильная, но сегодня наполненная не деловым духом, а смехом и музыкой. Лео оказался фанатом караоке и притащил аппарат. Пикник продолжился импровизированным банкетом. Вино лилось рекой. Кейт и Джейк спели дуэтом что-то зажигательное, вызывая восторг и аплодисменты. Лили и Марк, наконец, преодолев застенчивость, запели сентиментальную песню, глядя друг другу в глаза. А потом, во время медленного танца под какую-то балладу, Марк наклонился и поцеловал Лили – долго, нежно, под одобрительный гул остальных. София и Лео, наблюдая за ними, переглянулись. Между ними уже целый вечер пробегали искры. Лео что-то шепнул Софии на ухо, она засмеялась, покраснела, и они уединились на балконе – разговор там явно перешел в невербальную стадию, судя по их слившимся силуэтам на фоне ночного города.

Кейт наблюдала за счастьем подруг, чувствуя, как ее переполняет радость и благодарность. Она прижалась к Джейку, который обнимал ее за плечи, его подбородок покоился на ее макушке. Его пальцы нежно водили по ее оголенной руке, зажигая знакомые искры.

– Пора их развозить по домам? – тихо спросил он, его губы коснулись ее виска. В его голосе была усталость, но и... нетерпение.

Она кивнула, ловя его взгляд. В его глазах горел тот самый огонь, что был утром – огонь желания, усугубленный атмосферой близости, музыки и вина.

Когда последняя машина такси с счастливыми (и немного подгулявшими) гостями уехала, тишина в квартире стала звонкой. Они стояли в прихожей, Джейк прижал Кейт к стене. Запах его кожи, дорогого виски и чего-то неуловимо мужского ударил ей в голову. Его руки скользнули под подол ее платья, нащупали шелк трусиков.

– Ты... – он начал, но она перекрыла его поцелуем. Голодным, нетерпеливым. Утро было нежностью. Сейчас было вожделение. Чистое, дикое, накопившееся за день наблюдений, мимолетных прикосновений, осознания того, что они одни.

Одежда летела на пол тропинкой от прихожей к спальне. Никаких прелюдий. Только жадные руки, горячая кожа, влажные поцелуи. Он поднял ее, она обвила его ногами за спину, и он вошел в нее одним резким, глубоким движением, стоя. Кейт вскрикнула от неожиданности и нахлынувшего наслаждения. Он поддерживал ее, а она, откинувшись, двигалась навстречу, впиваясь ногтями ему в плечи, сбрасывая его рубашку. Их ритм был яростным, первобытным. Стена, кровать, пол – они не замечали, где были. Глухие стоны, хриплые команды, шлепки кожи о кожу. Он переворачивал ее, брал сзади, глубоко и властно, заставляя кричать в подушку. Она отвечала ему с той же яростью, кусая, царапая, требуя больше.

Он доводил ее до края снова и снова – пальцами, языком, своим твердым, как сталь, членом. Она теряла счет оргазмам, теряла связь с реальностью, растворяясь в этом вихре страсти. Его финал был взрывным – он выгнулся, вогнав в нее себя до предела, с рычанием, больше похожим на стон, и горячая волна заполнила ее изнутри. Они рухнули на кровать, мокрые, тяжело дыша, сердца колотились в унисон, как барабаны шамана.

Долго лежали молча, приходя в себя. Потом он потянулся к ней, прижал к своей потной груди. Его рука дрожала.

– Черт возьми, Кейт... – прохрипел он. – Ты... ты сводишь меня с ума.

Она прижалась губами к его ключице, чувствуя соленый вкус его кожи.
– Это взаимно, Бард, – прошептала она, уже чувствуя, как усталость и блаженство накрывают ее с головой. – Взаимно...

Перед сном, когда он крепко обнял ее сзади, его дыхание выровнялось, последняя мысль Кейт была ясной и теплой: Дом. Это наш дом. И завтра я скажу ему об этом. Уверенность в этом была такой же сильной, как и эхо дикого вожделения, все еще пульсирующее в ее крови.