Игра на грани

Прошла неделя после Звездной Башни. Неделя напряженных СМС, мимолетных встреч за кофе (где разговор балансировал на грани флирта и осторожного зондажа), и постоянной внутренней бури в душе Кейт. Она копала информацию о Колдспринге, шахте "Блэк Рок" и трагедии Бардов. Все сходилось. Элеонор Бард умерла от рака. Майкл Бард погиб в обвале, вызванном вопиющей халатностью владельцев шахты – корпорации "Титан Ресурсиз" (Titan Resources), известной своими скандалами и давлением на профсоюзы. Выплаты семьям погибших были мизерными. Джейк, тогда еще **Джейкоб Бард**, остался совершенно один.

Однажды вечером Джейк прислал необычное сообщение:

> Джейк: Хочешь увидеть, откуда я начинал? Настоящее начало. Не Колдспринг, а... первая ступенька из ада. Машина за тобой приедет через час. Одевайся... не для ресторана. И доверься. Хотя бы на вечер.

Любопытство журналиста и что-то глубже, личное, пересилили осторожность. Кейт согласилась.

Машина привезла их в депрессивный промышленный пригород, в район, который время, казалось, забыло. Джейк вел ее по темным улицам, мимо покосившихся заборов и домов с выбитыми стеклами, к неприметному, обшарпанному дому. Он выглядел заброшенным десятилетия.

– Здесь, – его голос был тихим, грубым от эмоций. Он достал ключ (удивительно, что замок еще работал) и открыл дверь. Запах сырости, пыли и давней бедности ударил в нос.

Внутри было пусто и мрачно. Облупившиеся обои, провалившийся кое-где пол, следы плесени. Джейк включил мощный фонарь, луч света выхватывал пустые углы и груды мусора.

– Мои первые "апартаменты" после побега из Колдспринга, – сказал он, водя лучом фонаря по стенам. – Мне было 18. В кармане – 50 долларов от продажи последних маминых сережек и адрес этого города. Этот дом... его должны были снести. Я нашел дыру в заборе. Жил здесь полгода. Зимой. – Он пнул ногой пустую консервную банку, закатившуюся в угол. – Спал в спальнике на полу. Воровал еду с ночных складов. Работал грузчиком по 12 часов, потом мыл туалеты в офисном центре. Копался на свалках, искал что-то ценное. Нашел. Старые радиодетали. Научился их чинить, перепродавать. Потом – схемы, мелкий ремонт гаджетов... Потом – первые сомнительные заказы: "помочь" обойти защиту, "восстановить" удаленные файлы конкурентов. – Он остановился, обернулся к Кейт. Его лицо в полумраке было резким, незнакомым. – Я не горжусь этим. Но это был выбор: умереть в этом подвале или использовать мозги, которые мне дала мама, чтобы вылезти. Любой ценой.

Кейт слушала, затаив дыхание. Она видела эту боль, эту ярость на его лице. Это была не история успеха. Это была история выживания.

– А "Титан Ресурсиз"? – спросила она тихо. – Твои родители...

– Они не забыты, – его голос стал ледяным. – Когда у меня появились первые серьезные деньги, я начал копать. Документы, свидетели... Все указывало на то, что обвал на "Блэк Рок" был не случайностью. "Титан" знал о рисках. Они сэкономили на укреплении штреков. Люди были расходным материалом. Я нанял лучших юристов. Мы подали иск. Огромный. – Он усмехнулся безрадостно. – И тут началось. Подкуп свидетелей. Угрозы мне. Фальшивые обвинения. "Титан" бросил все ресурсы, чтобы раздавить меня. Они не могли допустить, чтобы какой-то выскочка из трущоб вытащил на свет их грязь. Мои первые легальные бизнесы рушились под атаками. Банки отказывали в кредитах. – Он сделал паузу, собираясь с мыслями. – Тогда я понял: чтобы победить дракона, нужно стать драконом. Нужны были деньги, власть, безупречная репутация. Так родился "Артур Вандербильт"**. Красивая легенда, наследственное состояние (купил титул и генеалогию у одного обедневшего аристократа), благотворительность. Маска, за которой можно было действовать.

Он подошел ближе. Луч фонаря освещал его снизу, делая черты лица резче.
– Я выиграл тот суд, Кейт. "Титан" заплатил миллионы семьям погибших. Но война не закончилась. Они не простили унижения. Теперь они мои главные конкуренты в сфере недвижимости и ресурсов. И они плетут паутину. Те самые "сомнительные долевки"? Их проекты! Они намеренно саботируют стройки, скупают землю через подставные фирмы, когда инвесторы, потеряв надежду, распродают доли за бесценок. Благотворительные аукционы с эфемерными лотами? Их схема по отмывке денег и дискредитации моего фонда! Они подбрасывают "улики", сливают ложь в СМИ... вроде той, что получил твой босс. Они хотят уничтожить "Вандербильта". Уничтожить меня. Снова сделать нищим парнем из трущоб. Или посадить.

Кейт смотрела на него. Его история была страшной, логичной... и правдоподобной. Она видела ярость в его глазах, когда он говорил о "Титане", боль – когда вспоминал родителей, холодную решимость – когда рассказывал о создании "Вандербильта". Всё сходилось с тем, что она нашла сама.

– Почему ты рассказываешь это мне? – прошептала она. – Я журналист. Я должна проверить. Я могла бы разрушить тебя.

Он шагнул так близко, что она почувствовала тепло его тела, запах дождя (начинал накрапывать) и его кожи.
– Потому что ты видишь меня, Кейт, – его голос был низким, хриплым. – Джейкоба из Колдспринга. Парня, который выжил. Потому что я устал от лжи. Устал носить маску даже перед... единственным человеком, который имеет значение. – Он медленно провел рукой по ее щеке. – И потому что... я не могу вынести мысли, что ты видишь во мне только монстра. Что ты веришь им.

Дождь забарабанил сильнее по разбитой крыше. Капля упала ей на лоб. Он смахнул ее большим пальцем. Его взгляд приковал ее.
– И есть еще одна причина, – он наклонился, его губы почти коснулись ее уха. – Я хочу, чтобы ты была моей. Только моей. Не журналисткой, не следователем. Женщиной. Моей Бестией. С которой я могу быть настоящим. Которая не боится моих теней. Которая... возможно... верит мне.

Его слова обожгли. "Быть его". Это было больше, чем просто желание. Это было требование. Признание. Исключительность. Кейт почувствовала, как земля уходит из-под ног. Не от страха, а от силы этого чувства, от этой жгучей потребности в ней.

– Джейк... – она начала, но он перекрыл ее поцелуем.

На этот раз он был не яростным, а глубоким, властным, полным отчаянной надежды. Он прижимал ее к холодной стене заброшенного дома, как будто хотел впитать ее тепло, ее суть, сделать ее частью себя, защитить от всего мира... и от самой себя. Она отвечала, запустив руки в его волосы, теряя себя в этом хаосе эмоций – жалости, восхищения, влечения и... доверия? Он спас семьи погибших шахтеров. Он боролся с настоящим злом. Может, он не святой, но он не тот мошенник, за которого его принимали?

Когда они разъединились, оба дышали тяжело. Он уперся лбом в стену над ее головой, его тело все еще прижимало ее.
– Скажи, что веришь мне, Кейт, – прошептал он. – Хотя бы чуть-чуть. Это... все, что мне нужно сейчас.

Кейт смотрела в его глаза, такие близкие, такие уязвимые и такие сильные. История была правдоподобна. Его боль – настоящей. Его желание обладать ею – огненным. Сердце кричало: "Доверься!". Разум шептал: "Проверь!". Но в этот момент, под шум дождя в развалинах его прошлого, под давлением его тела и силы его чувств, она кивнула.
– Я... хочу верить, Джейк. – Это была не ложь. Она хотела верить. Отчаянно.

Он закрыл глаза, как будто с него свалилась гора. Потом снова поцеловал ее – быстро, благодарно.
– Этого пока достаточно. Спасибо. – Он отступил, взял ее руку. – Пойдем. Здесь слишком холодно и грустно для тебя.

Возвращение к "обычной" жизни (которая взорвалась):

В редакции (На следующий день): Кейт пыталась анализировать его историю. "Титан Ресурсиз" действительно существовал, был замешан в скандалах, проиграл громкий иск о компенсациях шахтерам несколько лет назад (анонимный благотворитель тогда оплатил лучших юристов – Джейк?). Но были нестыковки: почему он не разоблачил их полностью тогда? Почему продолжает играть в Вандербильта, если цель достигнута?* И главное: ее задание от Харрисона было основано на анонимной наводке. Кто ее источник? "Титан", чтобы дискредитировать Джейка? Или кто-то еще?*
Чат с Подругами:
    Кейт: "Он рассказал ВСЁ. Родители, трущобы, война с "Титаном", создание Вандербильта... чтобы бороться с ними. И... он хочет, чтобы я была только его. Я хочу верить ему. Но..."
    София: "Охренеть. История как из кино. Но Кейт... это СЛИШКОМ красиво. И удобно. 'Все злодеи – они, а я белый и пушистый, просто в драконьей шкуре'. Проверяй 'Титан'! И найди того анонима, кто слил инфу твоему боссу!"
     Лили: "ОМГ! ЗАВЛАДЕВАНИЕ! Это же так секси! Но Софи права. Не включай 'девочку влюбленную'. Будь 'журналисткой с горячим парнем'. Копай параллельно его сказке!"
Семья (Вечерний звонок маме): Хейли сразу почувствовала напряжение: "Дочка, что случилось? С Джейком что?" Кейт, не выдержав, выпалила часть правды (без криминала): "Он... рассказал о своем детстве, мам. Это было очень тяжело. Он прошел через ад". Мама растаяла: "Видишь, я говорила! У него доброе сердце под этой броней! Береги его, доченька!". Кейт чувствовала себя лицемеркой.

Вечер. СМС от Джейка:
> Джейк: Спасибо за сегодня. За то, что была там. За то, что слушала. За то, что... пока веришь. Я знаю, твой ум требует доказательств. Я их дам. Титаны не вечны. А ты... ты моя единственная правда сейчас. Не исчезай, Бестия. Мне нужен твой огонь.

Кейт отложила телефон. Она стояла у окна, глядя на огни города – города, где боролись два "Титана", а она застряла между ними. Она поверила его боли. Поверила его ненависти к врагам. Но поверила ли она, что он чист в своей войне? Его путь из трущоб был вымощен сомнительными сделками ("восстановление файлов конкурентов"?). "Вандербильт" был грандиозной ложью. Могла ли борьба со злом оправдать становление на темную сторону?

Он назвал ее своей "единственной правдой". Это было страшно и... невыносимо соблазнительно. Но могла ли она быть правдой для человека, чья жизнь была соткана из легенд? И могла ли она, Кейт Морган, журналист, ищущий правду, позволить себе быть только его женщиной, пока настоящие драконы – будь то "Титан" или сам Джейк – разрывали мир на части?

Она поверила его прошлому. Но поверит ли она его настоящему? И главное – поверит ли она себе, когда граница между долгом и желанием, расследованием и любовью, стала тоньше стекла в его Звездной Башне? Игра перешла в эндшпиль, и ставкой была уже не правда, а ее душа.