Юродивый.
Девочка долго смотрела на конверт, слушая стук собственного сердца, она сама не знала, чего боялась в этой бумажке, но что-то взволновало её, хотя содержимое оказалось коротким: «Розали Афферман, желаем уведомить вас, что пойманные в лесу поставщики и сотрудничающие с ними шаманы доставлены во дворец и скоро будут казнены.» Розали облегчённо выдохнула и задумалась, стоит ли теперь просить короля о проживании у родственников, а не во дворце. Наведя утренний марафет и насытившись вкусной, но увы, уже остывшей едой, девочка стала чувствовать, как наваливается её добрый, но уже чуть позабытый друг – недосып. Она уже было приняла решение повторно лечь спать, как вдруг, её планы рассыпались прахом и сдулись громким звоном колоколов. Это оповещение, и оно явно не сулило ничего хорошего. Розали выглянула коридор и наткнулась на Ноа и Эрин, они уже топтались у её комнаты в непонятках, в самом конце коридора из-за угла появилась голова Джордана.
- Это на площади. – перекрикивая шум колоколов сказал мальчик. – Из моей комнаты видно.
Столпившись на балконе Джордана, компания смотрела на толпу зевак, которые собрались на вымощенной кирпичом площади перед эшафотом с девятью устойчивыми, крепкими виселицами.
- Сейчас вынесут приговор нашим похитителям. – пояснил Ноа.
- Мы в курсе, письмо доставили всем. – буркнул Джордан.
- А мы будем стоять и смотреть? – сцепив руки в замок перед собой, напряжённо поинтересовалась Розали. Она лишь раз в своей жизни была на казни и то не по собственной воле, в общем, тот опыт оставил у девочки неизгладимый след.
- Я хочу видеть смерть каждого. – прорычала Эрин, Розали и Джордан одновременно взглянули на подругу, а Ноа не поворачиваясь, сказал:
- Хочешь, - кивнул он. – до тех пор, пока не увидишь.
Эрин презрительно фыркнула и в протесте скрестив руки на груди, внимательно стала разглядывать виселицы. Привели осуждённых и выставили в ряд перед толпой, пришедшей поглазеть на казнь. Судья зачитывал приговор и его голос, звучный, с еле слышимой хрипотцой, разносился гулким эхом по площади. Розали посещали мысли об уходе, но она не смогла сдвинуться с места. Толпа, ужасаясь охала, пока шло перечисление всех преступлений приговорённых. Семь поставщиков, здоровых, как на подбор, стоически молчали с каменными лицами. Их выражения показались Розали неестественно спокойными. Двое шаманов гордо вздёрнув подбородки взирали на всех с высока, словно они стояли на возвышении у трона, а не собственной казни, их руки были плотно привязаны к телу, а в рот вставлены кляпы, это меры предосторожности, чтобы они не смогли изменить погоду или подчинить себе человеческую волю, в общем сделать то, что поспособствовало бы их побегу.
- В виду всего вышеперечисленного, король Эмарвин, Эрих Ларель Второй, приговаривает вас к смертной казни через повешение. У вас нет прав на последние слова. – закончил судья.
- У всех есть право на последнее слово. – проговорил один из поставщиков. Насколько знала Розали, это было правдой, даже самым жестоким бандитам давали высказаться перед смертью. Она встретилась взглядом с Эрин, специалистом во всех судебных делах, и та кивнула в знак подтверждения.
- У вас нет. – отрезал судья. Что-то в этой казни, как и во вчерашнем разговоре с королём казалось девочке странным, всё было не так и спокойствие осуждённых, и отступление от закона. Обычно на казни присутствуют несогласные, происходят какие-то столкновения, слишком шумно, уж она то помнит, но на этой гробовая тишина. Палач направился к рычагу, что приводил в действие механизм, открывающий люки под ногами висельников.
- Значит, король испугался наших слов? – тихо спросил поставщик, но его услышали все. – А я думал, мы обладаем правом неприкосновенности. – мужчина смотрел точно на Эриха, который наблюдал за казнью со специального балкона. Король поднял руку и так же спокойно проговорил:
- С чего мне бояться твоих слов? И с чего у какого-то жалкого наёмника должно быть право неприкосновенности?
Поставщик злобно зарычал и сделал шаг вперёд, теперь то на его лице отразились паника и страх, что смешались в отвратительное месиво вместе с гневом.
- Да ты… - он не успел договорить, Эрих опустил руку, и палач дёрнул за рычаг. Неоконченная речь продолжала тяжко висеть в воздухе, пока девять человек дёргались в предсмертных судорогах. Одному повезло больше всех, у самого тощего шамана сломалась шея и его мучения не были долгими. Розали тут же отвернулась, она не желает видеть тех ужасов, что будут дальше происходить с телами, как посинеют их лица, спустя некоторое время разбухнет и вылезет язык, может, выкатятся глаза. Эрин не моргая, без капли сожаления или отвращения наблюдала за висельниками. Кто-то из девяти умирающих начал издавать последние хрипы, Розали зажмурилась, она уже было заставила свои тяжёлые, будто свинцовые ноги идти, как вдруг, послышался странный треск, толпа охнула, и абсолютная тишина парализовала площадь.
- Нет! – прорычала Эрин резко вцепившись в широкие мраморные перила балкона. Розали поддалась любопытству и посмотрела на эшафот. Верёвка того самого поставщика, что пытался разговаривать с королём, оборвалась, теперь он лежал на земле, вцепившись руками себе в горло, сдёргивая петлю, жадно глотая воздух и кашляя. Кто-то в толпе громко крикнул:
- Невиновен!
Раздались согласные возгласы, народ хотел освободить мужчину, чьи друзья и коллеги уже даже не дёргались. Поставщик, опираясь руками о землю, смог подняться на колени, его лицо, измученное и шокированное, уже обретало черты дерзости. Розали кинула взгляд на Эриха, тот вскочил с мягкого, обитого дорогой золотой парчой, кресла и так же гневно, как Эрин, опёрся на перила балкона. Стража ждала приказа, люди поднимали шум, король поднял руку, и все замерли. Две секунды ожидания растянулись, но даже в это мгновение никто не смел прерывать тишину раньше Эриха. Наконец, он отдал приказ стражникам:
- Добейте.
Толпа тут же разразилась громкими, недовольными криками. «Его помиловали боги!», «Ему дали второй шанс!», те же самые люди, что только что с жадным любопытством наблюдали, как девять висельников задыхаются в муках. Народ начал наступать, наваливаясь на оцепление стражников, создавая давку, поднимая бунт, кто-то пытался пробраться к эшафоту, а кто-то, наоборот, к свободе, кто-то падал и их затаптывали, площадь накрыл хаос и крики. Розали видела, как Эрих ушёл с балкона, безразлично повернувшись к происходящему спиной и как один из стражников вонзил поставщику меч в грудь. Эрин спокойно, удовлетворённо выпрямилась, весь её вид указывал на то, кем она должна была стать, безжалостным вершителем правосудия. Больше Розали не выдержала, она резко развернулась и как можно быстрее зашагала прочь, Джордан с подозрением посмотрел ей вслед, а Ноа, непонятно как оказавшийся рядом, положил руку ему на плечо и поднёс палец к губам. Вся эта картина пробудила в девочке до ужасного точные воспоминания о той единственной казни, на которой она была, и которая состоялась по её вине.
В тот день было невыносимо душно и настолько же невыносимо скучно. Розали было восемь, и она уже подпортила свою репутацию в кругу семьи побегами. Естественно, сидеть на месте было просто не в её стиле и правилах, поэтому, проскочив мимо охраны у входа, которая больше сосредотачивалась на тех, кто пытался войти, а не выйти, девочка выбралась на людный проспект и подхваченная потоком, счастливо побрела вперёд. Не имея определённой цели, она просто шагала и разглядывала всё вокруг: интересные фронтоны богатых домов, манящие вывески различных заведений, даже заглядывала в некоторые окна, как попрошайка, только в богатой одежде. Один магазин заинтересовал её больше остальных. «Чудо в каждой капле». Это была лавка шамана, в те времена она ещё считала их диковинкой, хотя они окружали её почти на каждом шагу, особенно в таком месте, как Параллельная улица. Розали наблюдала как люди проходят через улицу в Раухельм, но тогда ещё не осмеливалась на столь дерзкий поступок, потом она смотрела, как посетители заглядывают в «Чудо в каждой капле», и в конечном итоге, сама решила туда зайти. Внутри было ещё душнее, чем на улице, небольшую комнатку, непривычно деревянную, наполнял незнакомый девочке запах. За невысоким прилавком стоял мужчина, сейчас Розали всё смутно помнила, яркими остались только эмоции, пережитые тогда, но в памяти навсегда отпечаталось лицо торговца. Широкий морщинистый лоб, короткие тёмные волосы, густые брови, хмурый, чуть раскосый взгляд, крупный круглый нос, обвисшие, как у бульдога щёки с носогубными складками, пухлые губы, торчащие уши, чёрно-коричневая бородавка с правой стороны на подбородке. Он был не молодым, но и не старым, застрял где-то между. Точнее, по морщинкам было видно, что ему не меньше тридцати восьми – сорока, но выражение лица абсолютно детское, семилетнее, в добавок глуповатое. Розали уже видела таких, странных, сидели двое на ступенях у главного собора города, где люди их не трогали и не называли юродивыми. В Алархольде их так не гоняют, как в Раухельме, но дети могут и камнями закидать, всё потому, что на языке потусторонних «умственно отсталый (Харрефен)» созвучно со словом «Хеффен» - божество, покровитель нежити. Не мёртвых, а именно нежити, людей, что после смерти не нашли покоя. Этому мужчине посчастливилось получить работу, значит его случай не так печален, и он может прокормить себя. Иногда нос и левая бровь торговца подёргивалась, как при нервном тике, но не из-за этих деталей его лицо на веки осталось у Розали в голове. Мужчина встретил её не дружелюбно, он вообще с недоверием относился к детям, они слишком жестоки, а у девочки в крови было слишком много аристократии, которую люди иногда путали с высокомерием.
- Чефо-тфо шелаеф? – учтиво поинтересовался торговец. Его рот слегка не слушался, губы лениво шевелились, поэтому мужчина шепелявил и поэтому же он часто дышал через рот, похрюкивая и облизывая высохшие губы.
- Нет, я просто хотела посмотреть. – беззаботно ответила Розали.
- Тольфко офторожней, а то придёфтся запфлатить.
Девочка насторожилась, она слишком много слышала историй от своей служанки Иветты про монстров, что похищают и съедают детей и что, как не именно такую расплату мог уготовить ей этот юродивый. Но, успокоив себя тем, что днём детей не похищают (а всё потому, что ей очень хотелось осмотреть интересные стеллажи), Розали прошла в глубь лавки и стала рассматривать колбочки с жидкостями, там были и зелёные, и жёлтые, и красные, все цвета, но больше всего девочку заинтересовала тёмно-синяя, в которой то вспыхивали, то угасали красные точки, похожие на миниатюрные хризантемы. Розали не смогла удержаться и взяла её в руки, чтобы посмотреть поближе на эту магию. Она сосредоточилась на чтении этикетки и лишь на секунду опять бросила взгляд на шкафчик. В отражении стеклянных баночек она заметила, что торговец стоит уже не за прилавком, а за её спиной. Он подошёл так тихо, что Розали ничего не услышала, от неожиданности она вздрогнула и баночка выпала из её рук. Тёмно-синяя слизь растеклась по полу, красные точки начали с глухим звуком лопаться и больше не появлялись. Девочка похолодела от страха, медленно обернувшись, боясь лишний раз вздохнуть, она встретилась немым, полным ужаса взглядом с торговцем. В голове мелькнула паническая мысль: «Беги!», Розали даже не собиралась этого делать, она просто подумала об этом и от чего-то вздрогнула, а торговец расценил это как попытку к побегу. Он резко схватил девочку за запястье, сжимая его до боли, скорее неосознанно, чем специально, Розали думала, что кровь больше никогда не поступит в кисть.
- Ты не уйдёф, сначала запфлати! – прошипел мужчина, маленькие капли слюны прилетели прямо на руку Розали, он потянул её за собой. Сейчас она понимала, что торговец просто вёл её к прилавку, но тогда она обратила внимание лишь на тёмную, страшную комнату позади него, которая наверняка являлась складом, а не пыточной. Пронзительно завизжав, Розали вырвала свою руку у торговца и как смогла быстро бросилась бежать, спотыкаясь, но не останавливаясь изо всех сил стараясь удержаться на ногах. Выскочив из лавки, она понеслась в сторону дома, но до него было далековато, а мужчина хотел получить свои деньги за испорченный товар. Розали переполнял ужас и когда она врезалась в городского патрульного, то сразу же, не задумываясь выкрикнула:
- Помогите!
Девочка даже не осознавала какие последствия понесут её действия, ведь не усомнившись ни на секунду, она сказала патрульному, что юродивый напал на неё и показала уже проступивший синяк на тонкой коже запястья. С такими как он не церемонились, особенно после нападения на дочь главного министра финансов Алархольда и приближённого, доверенного лица короля. Торговца арестовали, состоялся суд, за юродивого выступал хозяин лавки, шаман-алхимик, как поручитель и все, кто достаточно хорошо его знали, но суд избрал высшую меру наказания и приговорил несчастного торговца к казни, а всё потому, что прокурором за семью Афферман выступил тогда сам Даллан Ласар. Розали была в суде на слушании, но даже не попыталась отозвать обвинения, испугалась. Что скажут взрослые, когда узнают, что она потратила их время впустую? Но внутри её грызла совесть, в день казни девочка притворилась больной, но отец её раскусил, он заставил её идти на казнь, потому что посчитал это отличным наказанием, он рассчитывал, что подобное зрелище покажет ей последствия её необдуманных побегов из дома. Не помогло, она не перестала сбегать, и врать тоже, но девочка больше никогда и никого не подставляла, в некоторых случаях она даже предпочитала брать любую вину на себя. Ей иногда сниться его крик, гортанный, невнятный и блестящие детские слёзы на мраморном ещё живом лице, таком прекрасном в своём безобразии. Этот крест собственного эгоизма Розали будет нести до конца жизни и вряд ли сможет от него откупиться добродетелью.
После этого случая девочка не ходила на казни. Придя в свою комнату, она завалилась на кровать, зарылась с головой в одеяло и заплакала, не от жалости к себе или поставщикам, которых сейчас вздёрнули, а от той несправедливости, которой она дала жизнь в своём восьмилетнем возрасте. Это её вина. Розали не знала сколько она пролежала в своей комнате, но за окном уже был закат, а значит немало. Когда чувства от казни поутихли, её мысли улетели в другие дебри, девочка думала о короле, слишком много странностей происходит вокруг него. В конце концов, спокойно усидеть в своей комнате она не смогла, поэтому решила наведаться в гости к Ноа, пора было узнать, что он думает насчёт слов поставщика, наделавшего сегодня шуму на площади. Постучав в его дверь, Розали уже через мгновение была внутри. Комната Ноа ничем не отличалась от её, огромная пышная кровать с балдахином, столик стеклянный с золотом, пара кресел, туалетный столик с зеркалом и выход на балкон. Как только дверь за ней закрылась, девочка тут же выдала:
- Король Эрих что-то темнит. Я знаю ты это тоже заметил.
Ноа лишь развёл руки в стороны, сделал недоумевающий вид и сказал:
- Не понимаю о чём ты. – парень глупо улыбнулся. Розали встала как вкопанная, на секунду ей даже показалось, что Ноа подменили, она в ступоре пялилась на его неестественное выражение лица, хлопая глазами. – Дорогая моя, нам не о чём беспокоится, мы в безопасности, идём на балкон, ты подышишь свежим морским воздухом, придёшь в себя.